Записи на полях #3

"Имперских патрульных ненавидят, но предпочитают с ними не связываться. Они ни с кем не церемонятся и не испытывают эмпатии к населению. В народе ходят слухи о беспределе, который те творят, хотя в официальных речах и документах всегда особо подчеркивается о царящей в их рядах суровой дисциплине. Ситуация особенно осложняется на фоне новостей о найденных на окраине поселения телах. Кому верить? Конечно же своим. Простым людям, ведь имперцы – враги и ничто не может этого изменить."

Неподписанная записка

Глава 8

Домой я вернулась в ужасном настроении. Мало того что страху натерпелась, так ещё и деньги зря потратила!

Хотя, если подумать, ну, было бы из-за чего так расстраиваться? Прожила же я как-то двадцать лет своей жизни без компактного мультитула. А волосы… да к базгулам уже эти волосы! Не судьба остаться при шевелюре, сбрею налысо и всего делов!

Может, и к лучшему, что именно так всё вышло. В конце концов, Калеопа права, чтобы безопасно осветлить мою копну афтоном инструкции мало, нужен опыт. Отравление, ожоги и тотальное облысение – не самые приемлемые последствия для косметической процедуры. Разве нет?

Эвон уже спала, а мне после пережитого стресса спать совершенно не хотелось. Мы жили в пристройке к мастерской, которая состояла из одной тесной комнаты. Поэтому, чтобы её не будить, я решила пойти ещё поработать.

И как же я ошибалась, решив, что на сегодня мои приключения закончились!

Электронный замок на двери мастерской оказался выдран с проводами и, словно в шутку, аккуратно приклеен к двери скотчем.

Вот только чего ради?! Неужели вор, заглянув в мастерскую, настолько проникся сочувствием к моей нищете, что ему стало стыдно, и он, как мог, приладил поломанное обратно?

В любом случае с произошедшим мне предстояло разобраться самостоятельно. В поселении не осталось других служителей порядка, кроме имперских патрульных, а я скорее сама покажу вору, где у меня что припрятано, чем обращусь к ним за защитой!

Подобрав с земли длинный кусок арматуры, которым, видимо, и был выломан замок, я отворила дверь.

Тёмную мастерскую огласил душераздирающий скрип. Я зажмурилась, на чём свет костеря себя за то, что всё это время ленилась смазать грёбаные петли.

Играть в бесшумного убийцу смысла больше не было. Если вор ещё был там, он прекрасно понял, что это был за звук.

– Э! Есть здесь кто? Патрульные уже знают о взломе, так что выходи и проваливай, пока они сюда не добрались! Усёк?

Ответом мне была тишина.

– Ну ладно. Дело твоё! Если что, ты сам напросился… – сказала я, покрепче перехватив арматуру, и вступила в тёмное чрево мастерской.

Не то чтобы мне очень туда хотелось, но выключатель свисал на длинном проводе примерно в десяти шагах от двери. И в этом тоже была моя вина. Надо было давно поменять провод и закрепить кнопку возле входа. Но у меня то руки до этого не доходили, то денег не было даже на моток медной проволоки.

Ничего не видя перед собой, я вытянула вперёд левую руку, предусмотрительно занеся для удара правую, и медленно пошла вперёд. Кнопка болталась где-то здесь и вот-вот должна была удариться корпусом в мою ладонь, но я так и не поймала её.

Не потому, что её не было. Просто в какой-то момент я остановилась, заметив странное свечение пола впереди. Точнее, свечение исходило из-под пола в самом центре мастерской, очерчивая собой ровный квадрат.

– Это ещё что…

Не опуская своё нехитрое оружие, я подошла ближе. Кажется, в этом месте на большом железном листе раньше стоял тяжёлый верстак. Верстака не было, а вот железный лист остался. И свечение исходило прямо из-под него.

– Так. Ладно…

Я вернулась к кнопке и включила свет. Под потолком попеременно моргнув, зажглось несколько ламп. У одной из них, громко хлопнув и выпустив сноп искр, тут же сгорел предохранитель, но я даже не обернулась. Так бывает, когда в быту приходится экономить даже на элементарных вещах. Я привыкла.

Светящийся квадрат исчез, однако вопросов стало еще больше. Я вернулась к железному листу, втиснула между ним и полом арматуру на манер рычага, и с усилием потянула вверх. Лист сдвинулся достаточно просто и с оглушительным грохотом завалился в сторону. Под ним обнаружился открытый внутрь круглый люк. Он вёл в глубокий бетонный колодец, на дне которого ярко горел холодный электрический свет.

– Базгул тебя задери…

Чувствуя, как волоски дыбом встают на затылке, я рухнула на колени и свесилась над колодцем. Снизу донеслись чьи-то быстрые шаги, и показалось знакомое лицо.

– Эггер! Что здесь, мать твою, происходит?!

В ответ я отчётливо услышала вздох облегчения. Он ещё раз посмотрел на меня и, махнув кому-то внизу, громко крикнул:

– Я же сказал, всё в порядке! Это Мора, она наша.

Глава 9

Я стояла кадмах в трёх под землёй, облокотившись спиной об бетонную стену, и напряжённо вглядывалась в лица своих незваных гостей.

Их было четверо, и знакома я была только с Эггером. Наверно поэтому он изо всех сил старался не смотреть на меня. Всё что-то суетился, мельтешил по делу и без вокруг большого железного стола, на котором сидел один из незнакомцев.

Ему помогала миниатюрная блондинка с короткой стрижкой и миловидным кукольным личиком. Из того, что она то и дело жалась к Эггеру и бросала на меня тревожные взгляды, я заключила, что это его новая девушка.

Что же… она была симпатичнее Дэллы. По крайней мере, одета была куда приличнее и не выпячивала на всеобщее обозрение внушительное декольте.

Ещё одного мужчину я видела несколько раз в центральном госпитале, но даже примерно не представляла, на какой должности он там работал. Впрочем, судя по тому, что он зашивал рану тому, который сидел на железном столе, явно не на административной.

На вид врачу было лет пятьдесят или больше. Среди всей компании он определённо был самым старшим, однако не единственным обладателем седых волос в комнате.

Последний, четвёртый незнакомец, с тех пор как я спустилась в колодец, оказавшийся настоящим бетонным бункером, буквально не сводил с меня взгляда. От этого было не по себе, ведь он при этом практически не моргал. Наверно дело было в препаратах, которые ему вкололи для обезболивания… потому что я с такими травмами, как у него без общего наркоза не смогла бы даже дышать.

На нём не было живого места, но хуже всего выглядела рана на боку. Пока доктор зашивал её, я старалась не смотреть. Длинная, со рваными краями, она сочилась сукровицей и отвратительными чёрными сгустками крови. Даже знать не хотелось, где он мог получить такое ранение.

В целом он выглядел, как последний выживший в базгульской яме. Синяки и другие, более мелкие порезы, расцвечивали его бледную кожу, словно аркелианский орнамент – всеми цветами радуги. Седые пряди в длинных тёмных волосах в сочетании с измождённым молодым лицом наводили на мысли об ужасах, пережитых этим человеком. Он был немногим старше меня, но его тяжёлый взгляд прибивал к земле.

Я только однажды видела человека с таким же жутким взглядом.

Это был Рэнд Роу – адмирал-командующий корпуса Кри. Последний из назначенных на эту должность, лидер остатков сопротивления. Имперцы казнили его неделю назад вместе с сановником Маджаром Аруби на площади возле дома правительства. И я всё ещё жалела, что пошла на это посмотреть. Их смерть была слишком…

Слишком.

В очередной раз поймав мой взгляд, мужчина болезненно усмехнулся. Его нижняя губа была разбита и треснула от натяжения, блеснув свежей капелькой крови.

Я больше не могла молчать.

– И надолго вы всё здесь?

Эггер напряжённо переглянулся с доктором и, неловко кашлянув в кулак, ответил:

– Настолько, насколько потребуется.

Я сложила руки на груди, чтобы никто не заметил, как они затряслись от его слов.

– М-м. А откуда такие точные данные?

– Мора, ты же должна понимать, что мы не просто так здесь оказались. Твой отец…

– Эггер, только давай без соплей, будь добр! Кому должна, я всем прощаю. Моего отца здесь нет, а от тебя мне нужно лишь одно – чтобы вот это вот всё меня ни в коем случае не коснулось! Мне не нужно объяснение причин, не нужны ваши имена и прочее – не нужны проблемы, понимаешь? Мне не до игр в сопротивление. Ты же знаешь, что у меня ребёнок на руках!

– Две недели.

Неожиданно приятный, мелодичный голос незнакомца заставил всех замолчать, а меня вздрогнуть. Пожалуй, таким голосом можно было читать мантры и вводить в транс, может быть даже сообщать родственникам печальные новости, чтобы им было не так больно. Мужчина не морщился и вообще никак не реагировал, пока доктор продолжал сшивать его жуткую рану. Я предполагала, что он обдолбан болеутоляющими настолько, что не может даже моргать! А он, оказывается, при всем при том мог связно мыслить и говорить. Ещё и улыбался, словно голубоглазый песчаный кот на яркое солнышко. Да кто он вообще такой? Киборг? Просветлённый монах?

Я поджала губы, прекрасно понимая, что спорить с этой четвёркой для меня – всё равно что угрожать им фигой, вместо пистолета.

– Слишком долго. Неделя.

– У меня резаные и рубленые раны, на заживление нужно минимум две недели. Видишь ли, чтобы не попасться патрулям, мне, скорее всего, придётся покидать поселение через сточные каналы. По колено в дерьме, а то и вплавь. Боюсь, все усилия доктора будут тщетны, если мои раны не успеют зажить к тому времени. Согласна?

Я глубоко и шумно вдохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Нет, конечно, я не согласна! Не на неделю, не даже на день! От этого странного мужчины буквально веяло смертельной опасностью и огромными проблемами. Я хотела, чтобы он со всеми своими друзьями покинул нашу с сестрой жизнь прямо сейчас!

Но мы торговались. И сейчас снова была моя очередь делать ставку.

– Ладно. Пусть будет две недели. Но мы с сестрой уедем к моей…

– Нет. – Всё также спокойно и уверенно ответил мужчина. – Вы останетесь здесь, и ты продолжишь чинить чей-то хлам, а она ходить в школу. Ничего не должно меняться. Всё должно идти ровно так, как если бы ничего особенного не произошло в вашей жизни. Просто две сиротки изо дня в день продолжают бороться за жизнь в этом жестоком мире. Завтра точно так же, как вчера.

Меня чуть не перекосило от ярости! Да кого он из себя строит? Это моя мастерская! Только я решаю, кто здесь останется, а кто пойдёт на…

– Мора, это не всё.

Отчего-то у меня по коже побежали мурашки от того, как моё имя прозвучала из его уст. Глубоко, на каких-то кошачьих вибрациях, словно произнеся его, он коснулся самого дна моей души. Я бы не сказала, что это было приятно. Скорее… это было как-то по-особенному. Словно я даже не подозревала раньше, что моё имя из чьих-то уст может звучать… так.

– Эггер, покажи ей.

По тому, как приятель посмотрел на меня, я поняла, что он не очень доволен тем, что до этого дошло. На железный стол легли два тоненьких тёмно-серых слитка. Общим весом, должно быть, не тяжелее яблока.

– И что это?

– Рутений. – Абсолютно буднично ответил мужчина, а у меня ноги подкосились.

Рутений, будь я проклята! Рутений!

Это редкий и крайне дорогостоящий металл из платиновой группы, который незаменим для производства высокотехнологичных компонентов. Он сложно добываем, а всё его более или менее богатые месторождения находятся только в собственности Империи, обеспечивая ей огромное технологическое превосходство над врагами.

Два слитка! За рутений в таком объёме, если знать кому продать, можно выручить не меньше сотни миллионов соль! Да мне даже фантазии не хватит придумать, на что на Отероте можно потратить такие деньжищи! Это же наверно больше, чем всё наше поселение тратит на жизнь в год…

– Две недели – два слитка рутения. От тебя и твоей сестры требуется только вести свою обычную жизнь и иногда приглашать к себе Эггера в гости. Скажем… пусть окружающие думают, что вы завели роман. Ты молодая женщина, он молодой мужчина, вы давно знакомы. Это не должно вызвать подозрений.

От меня не укрылось то, какой острый взгляд в меня метнула новая подружка Эггера. Против она, разумеется, ничего не сказала. Но по одному тому, как она поджала свои пухлые губки и сильнее вцепилась в своего ненаглядного, всё было понятно без слов.

– Что скажешь, Мора? Справедливая цена за твоё беспокойство?

Спросил незнакомец и накрыл маленькие слитки рукой со сбитыми в кровь костяшками. А затем немного подвинул их в мою сторону.

Я заметила, как при этом мелко задрожали его пальцы.

Нет, никакой он не киборг. Простой человек. Очень сильный, но напуганный безвыходностью ситуации, в которой оказался.

Если я откажусь ему помочь, то он, скорее всего, умрёт. Впрочем, возможно, отказав ему, умру и я тоже… но и если соглашусь, мои шансы на выживание не будут высоки. О, небо! Что за день такой? Куда ни кинь – всюду клин!

Мой выбор был очевиден, ведь на самом деле мне великодушно оставили лишь его иллюзию.

Я прищурилась.

– Слиток в неделю, говоришь? Тогда первый я возьму вперёд, в качестве предоплаты. И это не обсуждается!