Глава 4. Альтернатива «Справедливости»

Охранник довёл Вианта до выхода на улицу и молча захлопнул за ним дверь. Находиться в административном здании без сопровождения заключённым категорически запрещено. Ну и ладно, Виант неторопливо спустился с бетонного крыльца. И в самом деле лучше как можно быстрей унести ноги в родную прачечную. Как говорят в подобных случаях, подальше от начальства. Только торопиться всё же не следует, и дело вовсе не в блатном авторитете. Ещё давно Виант понял, что подняться в иерархии заключённых ему не светит. Да и незачем, откровенно говоря. Масть «мужик» его устраивает более чем.

Как ни в чём не бывало, будто он собутыльник Агронома, Виант огляделся по сторонам. Когда ещё подвернётся возможность легально и по делу поторчать на крыльце административного здания, откуда открывается великолепный вид на главные ворота.

Та-а-ак… Виант скосил глаза. Ворота светло-серые, стальные, высокие, примерно четыре метра. Ребристый электродвигатель весьма большой, значит и ворота весьма тяжёлые. Даже если они не будут заперты, то столкнуть их с места вручную, да ещё в одиночку, будет весьма проблематично. Рядом высокие и просторные вышки охраны. Часовые без проблем зрят по обе стороны от ворот. Борта у вышек из толстого железа, причём выше витой колючей проволоки на заборе. Узкие стальные лесенки ведут на вышки изнутри охраняемого периметра.

Виант неторопливо зашагал по асфальтированной дорожке. И тут облом. Забраться на одну из вышек и спрыгнуть по ту сторону главных ворот не получится. Верхняя площадка забрана толстыми арматурными прутьями. Высунуть наружу руку или автомат ещё можно, а голова точно не пролезет. Виант свернул за угол административного здания.

Пока мутный «майор» допрашивал Вианта, стиральные машины закончили цикл стирки и остановились. Ни одной сволочи и в голову не пришло переложить бельё в сушилки. Хотя, с другой стороны, это и хорошо, что не пришло. Круглая дверца с толстым прозрачным стеклом распахнулась с натужным стоном, в нос тут же ударил запах непонятной химии. Пусть не осеняя свежесть с мятой и запахом соснового леса, но всё лучше, чем моча и блевотина. Виант подкатил к зеву стиральной машины стальную тележку. Увы, самая длинная и самая ценная утренняя пауза пропала даром. Как бы то ни было, а нужно работать дальше. В пустую тележку ухнул первый ком влажных подштанников.

Первая партия белья перекочевала в сушилку. После стирки даже до самых грязных и вонючих подштанников теперь уже можно дотрагиваться голыми руками. Пока Вианта не было, Дикобраз соизволил втолкнуть в проход между стиральными машинами ещё пять тележек с грязным бельём. Виант глянул в кузов, на это раз наволочки.

Работа в прачечной простая и давно отработана до полного автоматизма. Руки в хлопчатобумажных перчатках едва ли не сами по себе перекидывают простыни и наволочки, засыпают стиральный порошок от неизвестного производителя и нажимают на кнопки запуска. А голова думает. Николай Павлович, кем бы он там не был на самом деле, попытался подсунуть грязное дельце, от которого несёт ещё хуже, чем от грязных подштанников. Особенно напрягла фраза «за исключительные заслуги перед Российской Федерацией». Это до какой же исключительности должны быть заслуги, чтобы ему скосили очень серьёзный срок? Да ещё тупая попытка Николая Павловича развести его как наивного лоха на резаной бумаге.

Указательный палец ткнулся в кнопку «Старт», четвёртая по счёту стиральная машина заурчала словно сытый тигр. Судимость и три года за колючей проволокой отучили Вианта от авантюризма. Любая неизвестность, любая секретность несут в первую очередь риск, а то и смертельный риск. Ну их всех к чёрту, Виант зло толкнул пустую тележку по проходу между стиральными машинами. Упорно не верится, будто для некого очень важного и очень секретного эксперимента непременно нужен системный администратор с судимостью за хакерство. Если не учёный и не солдат, тогда кто на самом деле нужен Николаю Павловичу? Вывод напрашивается только один – подопытная мышь. Виант кисло улыбнулся. Ну не в прачечной же ему предложили работать.

Первая партия белья переложена в сушилки, вторая партия белья распихана по стиральным машинам. Виант с наслаждением захлопнул круглую дверцу. Теперь можно и нужно передохнуть.

В любимом закутке между сушилками Виант опустился на скамейку, перчатки привычно шлёпнулись на своё место на высоком фундаменте. Так хочется прилечь, положить голову на бумажный томик с правилами по ТБ и покемарить, пока прачечная работает сама по себе. Но нельзя! Виант рывком поднялся на ноги. Пусть пауза по среди рабочего дня не самая длинная, однако нужно ловить момент, пока память свежая.

Возле высокого фундамента сушилки Виант опустился на корточки. Заветная четвёртая плитка во втором ряду. Кум, начальник оперативной части, вроде как об этом тайнике ничего не знает. В маленькой круглой пещерке до сих пор благополучно лежат пять самокруток с какой-то наркотой и мелкая чёрная фляжка, в подобных обычно держат чистый спирт. И то и другое строго-настрого запрещённые в колонии предметы.

Виант аккуратно опустил кафельную плитку на пол. Именно столь щедрый джентльменский набор заставил его в своё время насторожиться и не лапать вещдоки руками. Самокрутки и фляжка до сих пор покрыты тонким слоем пыли. Не исключено, что это ловушка. «Облако» существует не первый десяток лет. Кум с подручными не мог не найти этот тайник, уж больно место удобное и доступное.

Чем чёрт не шутит, вдруг Кум специально оставил в тайнике столько крутого грева. Расчёт на то, что очередной работник прачечной найдёт тайник и не устоит перед соблазном кайфануть. А дальше возможны самые разные варианты. В лучшем случае Кум просто накажет за хранение запрещённых предметов, а в худшем может взять в оборот. Чтобы быть в курсе даже самых чёрных и тайных сторон жизни колонии, Куму постоянно требуются стукачи. Делать ещё один тайник в этом же фундаменте сушилки слишком опасно, но Виант всё же решил рискнуть и попытаться перехитрить Кума. То есть устроить новый тайник прямо в старом тайнике.

После небольшой доработки, прямо над самокрутками и фляжкой, Виант закрепил «Справедливость». Главное не потревожить пыль на греве. Виант осторожно вытащил из тайника толстую общую тетрадь в клеточку. Гора с плеч. Пока, по крайней мере, её никто не трогал, на профилактическую беседу не вызвал, а Кум не пытался вербануть в стукачи. Ведь хуже наркоты и бухла может быть только подготовка заключённого к побегу.

На лицевой стороне толстой тетради наискось фломастером выведена надпись «Справедливость». Правда, буква «Т» и мягкий знак едва влезли. Виант опустился на скамью. В одном Николай Павлович, или кто он там есть на самом деле, оказался прав – наказание слишком суровое, не по тяжести преступления, даже если бы Виант на самом деле спёр те тринадцать миллионов долларов. А несправедливое наказание тяжелее втройне. Да ещё нелепый запрет Агронома работать с компьютерами. Буквально в первую же ночь в «Облаке», когда Луна заглянула в казарму через решётку в окне, Виант решил сбежать. Перевестись на работу в прачечную, занять далеко не самую престижную должность, стало первым шагом. Виант не только получил возможность работать в полном одиночестве, но и заодно исчез с глаз многочисленных стукачей как минимум на девять часов каждый день. Виант с превеликим удовольствием вообще бы переселился в прачечную. Но, увы, Агроном, козлина такая, запретил.

Вот уже третий год Вианта держит на плаву мечта свалить из «Облака» и найти истинных воров. Теперь его ничто и никто не сдержит. Если потребуется, то он взломает хоть личный компьютер президента Путина. Двадцать пять лет – это слишком много. Даже если получится откинуться по УДО (условно-досрочное освобождение), ждать придётся как минимум 14 лет. И то никакой гарантии. А за эти годы следы злосчастных тринадцати миллионов долларов окончательно затеряются. Больше всего на свете Виант жаждет справедливости. Справедливости любой ценой. Но!

Это только в кино дёрнуть из тюряги легко и просто. Главному герою достаточно прокапать подземный ход или перемахнуть через колючку, по которой пущен ток в четыреста вольт. Реальность оказалась совсем иной. Вот уже второй год Виант вкалывает в прачечной, вот уже второй год готовится к побегу и-и-и… И ничего. До сих пор не удалось придумать ни одного худо-бедно реального плана. Вообще ни одного. А перемахнуть через колючку – не вариант. Если сам шею не свернешь, то пристрелят охранники с вышек.

Удержать всё в памяти невозможно в принципе, вот почему больше года назад Виант завёл специальную тетрадь и вывел на её обложке ключевое слово «Справедливость». Тогда же он принялся старательно и скрупулёзно заносить в тетрадь собственные наблюдения за системой охраны «Облака». И вот уже второй год Виант с упорством маньяка ищет уязвимости в системе. А они должны быть. В мире нет ничего идеального. В любой системе по определению должна быть хотя бы одна уязвимость. Весь хакерский опыт Вианта буквально вопит об этом. Вот и сегодня ему удалось рассмотреть часть внешнего периметра. В некотором смысле очень важную часть – въездные ворота. Наблюдения тем более ценные, ибо Вианту крайне редко приходится бывать возле них.

Пока память свежая, пока новые впечатления не наслоились на увиденное. Фиолетовой ручкой, а где и простым карандашом, Виант старательно записал и зарисовал увиденное. Не обошёл вниманием и подвал административного здания. Там, оказывается, видеокамеры контролируют не только каждую лестничную площадку, но и часть коридоров. Понадобится или нет – а хрен его знает. Однако Виант твёрдо знает другое – информация лишней не бывает.

Наконец фиолетовая ручка брякнулась на стол, Виант с наслаждением распрямил спину и потянулся. Увы, вывод напрашивается неутешительный: возле кабинета начальника колонии охрана бдит как никогда. Виант грустно усмехнулся, окончательно подтвердилось давнее наблюдение: чем ближе пост охраны или вышка к окну кабинета начальника, тем меньше солдатам срочной службы осталось до дембеля.

Так называемых духов, которых только-только привезли из учебки, специально ставят на самые дальние вышки. Расчёт более чем верный: по молодости новички бзяд со страшной силой, а потому бдят строго по уставу. Чёрт побери, очень хорошо бдят. Виант специально ходил ночью в туалет и наблюдал за часовыми через окно. Совсем молоденькие солдаты всю ночь пугливо озираются по сторонам. Причём чаще и пристальней всего они поглядывают во внутрь колонии. Даже в четыре часа утра, когда самый крепкий сон, когда от ночного бдения голова превращается в чугунный шар, ни один из них так и не привалился к столбу, не говоря уже о том, чтобы присесть или уснуть прямо на вышке.

По мере прохождения службы солдат продвигают всё ближе и ближе к дорожкам, по которым чаще всего бродит начальство. Как апофеоз, на вышках возле административного здания караулят сержанты Гюншер и Ерлаев, дембеля, которые уже летом отправятся домой. Виант с треском захлопнул тетрадь. Общий вывод прежний – система устойчива, явной уязвимости выявить не удалось. Опять не удалось.

Память очищена, информация сохранена. Виант бросил пугливый взгляд в проход между стиральными машинами. Никого. Входная дверь плотно закрыта. По уму информацию о побеге всё-таки лучше хранить в голове. Если Кум найдёт «Справедливость», то личное дело Вианта тут же украсит красная полоса – «чёрная метка» склонного к побегу заключённого. Так можно и рабочего места в прачечной лишиться. Чего доброго отправят обратно в швейный цех, где бугор трясётся над своим УДО, а потому гораздо бдительней охранников на вышках бдит за подневольными работниками.

Но-о-о…, Виант поморщился, «Справедливость» – какая-никакая отдушина. Общая тетрадь в клеточку очень быстро превратилась в своеобразный бумажный компьютер. Ведь в ней тоже можно работать с информацией, сохранять её, сортировать, анализировать. Вот и сейчас до завершения очередного цикла стирки и сушки осталось минут десять. Можно подумать. Виант принялся листать «Справедливость», перечитывать собственные заметки и искать, искать, искать уязвимости в системе, ну хотя бы одну. Как знать, может быть в записи годовалой давности от вдруг наткнётся на свежую мысль? Например, указательный палец коснулся карандашного рисунка, задний двор столовой выходит на ворота. Когда-то там был то ли запасной, то ли задний выход с территории колонии. Может, получится пролезть под воротами? Виант задумчиво пощупал собственные бока. На тюремных харчах он заметно похудел, будто вытянулся в длину. Как бы не было противно это осознавать, но его собственное тело всё больше и больше напоминает классическую фигуру бывалого уголовника. И дело тут не в физической нагрузке, которую нельзя назвать хотя бы большой. Нет. Всё дело в тюремной диете. Для полного и окончательного сходства осталось наколоть купола во всю грудь. Ровно двадцать пять штук, благо он имеет такое право.

Хотя… Неожиданная мысль бешеной крысой завертелась в мозгах. Виант поднял голову, глаза уставились в угол уютного закутка. Хорошо, допустим, тем или иным образом он сумеет пролезть под воротами. Даже более того: с собой он прихватит вместительный мешок с мясными консервами, макаронами, хлебом, чаем и сахаром. Допустим, дорога окажется чистой. Тем или иным образом он доберётся до Перми. К чёрту! Если уж фантазировать, то и до самой Москвы. А что дальше? Дальше что?