– Видите ли, мсье Гуль, наша организация имеет широкие интересы. Очень широкие! Так случилось, что одна из наших послушниц трагически погибла в Зангаро. Она была наследницей одного из культуртрегеров этой страны и хотела передать нам его наследие. Культурное наследие Гвиании! Однако, правительство Зангаро тормозит передачу её документов.

– Я-то здесь причём?

– Видите ли мсье Гайар был британским подданным и кому как не Вам вступиться за законные права нашей матери-церкви, – священник набожно перекрестился и сложил в молитвенном жесте руки.

От одного его вида у Гуля возникло игривое настроение:

– А я знаю, что Вы хотите получить. Музей деревянной скульптуры…

– Вы весьма прозорливы, сын мой, – взгляд священника из приторно-сладкого моментально превратился в ледяной. –Мы хотим спасти бесценные сокровища от разграбления местными чиновниками. Они не ценят красоту…

Он холодно смотрел на собеседника, ожидая его реакции. Гуль замешкался, игривость куда-то пропала.

– Ну, я попробую что-нибудь сделать, – неожиданно залепетал он, – но только в рамках моих полномочий.

– Этого будет достаточно, сын мой, – священник осенил его крестным знамением, голос его смягчился. – Запомни, мать наша, святая церковь, всегда помнит своих слуг и щедро награждает их…

– Да, да…

– Если тебе понадобиться помощь с нашей стороны, обратись к монсеньору Фернандесу. Ты должен был с ним встречаться, – снисходительно произнёс священник. – А теперь прощайте, мистер Гуль, не смею Вас больше задерживать.

– Что Вы, что Вы, святой отец. Я всегда рад побеседовать с носителем слова Божьего.

– Я рад, что мы друг друга поняли, мистер Гуль, – священник встал и, осенив крёстным знамением дипломата, медленно вышел из вестибюля.

Находясь под впечатлением общения со святым отцом, Адриан некоторое время сидел в оцепенении. Он автоматически заказал себе ещё один кофе (Третья чашка за утро!). Из ступора его вывел Саймон, подсевший к нему за столик:

– Что тебе сказал этот чёрный клобук?

– Да так. Ничего. Просил об одной услуге, – Адриан даже не заметил, что Эндин перешёл на «ты».

–Э, парень, как тебя хватило, – он хлопнул Адриана по плечу. – Ау! Эй, официант, два виски со льдом! Ты у нас оказывается очень впечатлительный!

– Что Вы такое говорите, мистер Эндин! – очнулся Гуль.

– Это уже лучше! Ну-ка, скажи, что хотел от тебя этот чёрный ворон?

– Сущую ерунду: похлопотать о наследстве одного британского поданного. Оно имеет культурно-историческую ценность!

– Точно?

– Точно!

– Держи ухо востро с этой вороной.

– А кто это был?

– А он что, даже не представился?

– Нет. Всё как-то странно произошло…

– О! Это казначей местной епархии. Ещё тот иезуит. Сродни сэру Джеймсу и Мартину Торпу. Когда я с ним торговался об аренде заброшенной миссии, с меня семь потов сошло… – тут Эндин осёкся, поняв, что сказал лишнее. Но Гуль его почти не слушал. Он залпом выпил и кофе, и виски.

– У меня от ваших интриг голова кругом идёт! Все чего-то хотят, что-то просят, что-то выгадывают…

– Это верно, мой друг, пошли в бассейн. Там мне расскажешь, что хотела эта сутана.

– Пошли, – вяло сказал Адриан и поплёлся следом…

Найти виллу Маджаи оказалось просто. Саймон, предложивший отвезти Адриана, спросил первого встречного дорожного регулировщика, лишь только такси въехало в квартал, примыкающей к Дикойе, тот подробно объяснил дорогу. Решетчатые, крашенные под серебро ворота в мощной стене белого камня оказались запертыми. Эндин посигналил, и откуда-то из глубины обширного двора шаркающей походкой появился парень с заспанным лицом. Придерживая у пояса сползающие рваные брюки, он подошел к решетке и завел с Саймоном долгий разговор на местном языке. В конце концов он протянул ему сквозь решетку визитную карточку Гуля, и парень неторопливо удалился. В ожидании Адриан вышел из машины и принялся разглядывать усадьбу сквозь решетку. В конце двора оказалась еще одна стена – бетонная, из-за которой виднелась красная черепичная крыша двухэтажного дома. Стена дома, выходившая во двор, была глухой, без окон. Лишь несколько узких щелей, напоминавших бойницы, глядели в пустой двор – без единого кустика, без единого деревца. Наконец из калитки во второй стене появился все тот же детина, подошел к воротам и, ни слова не говоря, принялся их отпирать. Как только такси въехал во двор, ворота опять оказались запертыми. В дальнем углу двора виднелся застекленный подъезд с далеко выступающим навесом. Дверь была открыта. Адриан с Саймоном переглянулись и вошли. Они оказались в приемной. Молодой парень в строгом костюме вскочил из-за металлического стола «модерн».

– Мистер Гуль? – спросил он с полупоклоном.

– Да, это я, – ответил Адриан.

– Мистер Маджаи просил Вас пройти в гостиную и немного подождать. У него совещание.

Секретарь услужливо распахнул массивную дверь. Они прошли небольшой коридор, в который выходило полдюжины закрытых дверей, и оказались на просторной террасе, вымощенной каменными плитами. Над террасой простирался навес из зеленых волнистых пластмассовых листов. Предвечернее солнце, пробиваясь сквозь пластик, окрасило все вокруг в приятный изумрудный цвет. Все казалось изумрудным: камни террасы, мраморные столики, расставленные по ее необъятной ширине, глиняные горшки с различными растениями. Адриан обратил внимание: среди них не было ни одного африканского. Он подошел к одному из столиков, расположенного у самого края террасы и сел. Его примеру последовал Эндин.

Терраса выходила на узкую, пустынную лагуну в той её части, где располагался форт Корокоро, а ныне – тюрьма. Вода была темна и недвижима. Только редкие огни отражались в ней. Стена дома, к которой примыкала терраса, была целиком стеклянной. За стеклами виднелись две просторные комнаты – гостиная и столовая. Мебель в них была новенькая и самая современная, дорогая, выставленная напоказ, как в витрине магазина. Но вот в этой витрине появилась невысокая хрупкая гвинейка в строгом сером костюме. Адриан стазу узнал её – это была мадам Маджаи. Она приветливо улыбнулась гостям сквозь стекло, подошла к нему, нажала кнопку на раме – и стеклянные рамы разъехались в разные стороны.

– Мистер Гуль, – приветливо улыбнулась женщина. – Рада Вас видеть снова у меня в гостях. Представьте мне вашего друга!

– Харрис. Уолтер Харрис, – хрипло произнёс Эндин. – Бизнесмен.

– Очень приятно, – хозяйка дома непринужденно уселась в кресло, закинула ногу на ногу.

– Мой муж очень рад вас видеть, – начала она, обращаясь к гостям, обернулась к Эндину и принялась с интересом разглядывать его.

Эндин весь напрягся в ожидании подвоха.

– Так вот Вы какой! – наконец сказала мадам Маджаи, смотря на Саймона в упор. – Понимаю Ядвигу. Она мне про Тебя рассказывала…

– Вы знаете Ядвигу? Ядвигу Браун?

– Да. Я как-то брала интервью, когда работала на телевидении. Потом мы подружились: она давала мне много разного материала… – Она засмеялась и обернулась к Гулю: – Вы знаете, моя подруга мне кое-что рассказала о мистере Харрисе. Я чуть было не поверила, что ваш он – заговорщик и приехал в Гвианию для организации революции в Зангаро. А ещё ходит слух, что Вас подозревают во взрыве какой-то морской калоши в Уарри, – она замолчала, подбирая слова.

– Мистер Маджаи на пикнике сказал, что не верит во всю эту историю, – пришел ей на помощь Адриан. Саймон ему благодарно кивнул.

– Да, да, – поспешно согласилась мадам Маджаи. – Он кое-что рассказал о Вас, мистер Харрис по дороге домой.

В этот момент в гостиную из внутренней двери вошел хозяин. С ним шли два европейца в дорогих серых костюмах. В одном из них Гуль узнал Фредерика Брауна. Хозяин дома издалека помахал гостям рукой.

– Хэлло, сейчас, сейчас…

Его спутники слегка поклонились, важные, полные собственного достоинства. Адриан поймал настороженный взгляд Фреда и никак не успел на него отреагировать, как все трое скрылись в доме. Вторым, как ему показалось, был Смелли. Мадам Маджаи вздохнула:

– Дела. Вечно дела, дела, дела. Все эти иностранные бизнесмены ищут себе гвианийских партнеров. Раньше они бы с моим мужем не стали и разговаривать, а теперь… Теперь он помогает им зарабатывать хорошие деньги.

– Хэлло, Питер! – Маджаи вновь появился на террасе. На этот раз он был один.

– Рад с вами познакомиться, мистер Харрис! Надеюсь, что с Вас скоро снимут все подозрения и протянул руку.

– Надеюсь, – ответил на рукопожатие Саймон. Вице-президент тяжело уселся в легкое плетеное кресло, и оно затрещало.

– Приобретаю все больший вес в государстве, – пошутил он. – Извините, что задержался. Но ничего не поделаешь. Я же говорил вам, я – капиталист. Политика в нашей стране – неверная штука, если ее не…

Он усмехнулся, оборвав фразу, – подошел слуга и сказал, что вождя просят к телефону. Маджаи подмигнул Гулю:

– Наверняка из фирмы «Джон Холт»! А я уже договорился с американцами…

Он встал и направился в дом.

Мадам Маджаи вновь попыталась поддержать беседу, но безуспешно. Гуль её совсем не слышал, а Саймон старался расспросить о Ядвиге.

– И далась ему какая-то баба, – подумал Адриан.

– Мистер Гуль, идите сюда! – позвал Маджаи из гостиной. – Нам надо поговорить, а отсюда мне ближе к телефону.

Он подождал, пока англичанин войдет в гостиную, и тяжело плюхнулся на диван, рядом с которым на маленьком столике стоял оранжевый телефон.

Слуга, не дожидаясь приказания, принес две бутылки пива.

– Как вам здесь нравится? – спросил Маджаи с довольной улыбкой.

– Модерн.

– А некоторые кричат, что я живу в роскоши, как миллионер. Другие, видите ли, на меня работают, пот проливают… Да, и в Гвиании есть красные. Только здесь им не Европа! Вот недавно забастовали триста человек на заводе моего знакомого. Тот взял да всех разом и уволил. Что вы думаете? Все триста прибежали просить прощения как миленькие, ведь на улице сколько хочешь безработных. Мой знакомый всех взял назад, кроме смутьянов.

– Резонно.

Хозяин усмехнулся:

– Ведь если рассудить, все эти смутьяны – основные враги молодой Африки. Кто я сейчас? Национальная буржуазия! Следовательно, на данном этапе я прогрессивен. Я развиваю производительные силы. Я создаю национальную промышленность. Я веду страну к экономической независимости. А они мешают мне. Да, рабочие получают недостаточную, по их мнению, зарплату. Но сегодня мы, африканцы, должны все чем-то жертвовать в пользу родины.

– Вам, наверное, приходится чувствовать это больше других…

Маджаи продолжал улыбаться:

– Это моя слабость. Люблю красивые вещи. Поверите ли, все здесь сделано по моим чертежам. Я ведь – инженер. Нравится?

Зазвонил телефон. Маджаи жестом подозвал жену:

– Скажи, что меня нет.

– Это Ффлипс…

Мадам Маджаи выжидающе смотрела на мужа. Тот нахмурился.

– Я буду говорить с ним из кабинета, – бросил он жене, неторопливо вставая. – Одну минуту, господин посол. Гуль был польщён таким обращением и спокойно продолжил пить пиво в ожидании хозяина. Тем временем, Саймон просто очаровал мадам Маджаи, стараясь разузнать как можно больше о Ядвиге. Когда хозяин вернулся, они переговорили о текущих делах.

– Я смогу убедить президента оказать помощь Зангаро, – сказал в конце беседы Маджаи. – Только, что мне с этого будет?

– Разве Вас будет мало «подарков» наших друзей? – засмущался Гуль.

– А миллионом больше, миллионом меньше! Это не важно…

– А что тогда для Вас важно?

– Во-первых, чтобы Ваша королева знала о моей поддержке всех британских начинаний, а, во– вторых, – тут Маджаи на минуту задумался. – Я хочу иметь временное убежище. Зачем вы спросите меня? Так, на всякий случай. Зангаро мне вполне подходит…

– Зачем это Вам, Джеймс?

– Рано или поздно я стану президентом и столкнусь с Ниачи и его людьми. А это – профессиональные военные, пусть не такие хорошие, как британские, но всё же военные. Мне тоже надо иметь своих…

– Я Вас понял, господин вице-президент, и сделаю всё зависящее, – заверил Адриан.

– Ну я пока ещё частное лицо, мистер Гуль. Присягу я принесу только в воскресенье, – скорчил гримасу Маджаи. – Я ещё целых пять дней буду частным лицом. Надо многое успеть.

– Но рано или поздно Вы всё же станете вице-президентом, а может быть и…

Собеседник Адриана довольно улыбнулся и приложил палец к губам:

– Не забегайте так далеко вперёд, мой друг. Посмотрим, как всё сложится. Однако, идёмте ужинать. Нас, наверное, уже заждались. Я распорядился накрыть на четыре персоны. Надеюсь, что Ваш друг не откажется…

Решительным шагом будущий президент Гвиании направился к двери и, приоткрыв её произнёс:

– Идёмте ужинать. Я распорядился накрыть на четыре персоны. Надеюсь, что Ваш друг не откажется…

– Вероятно нет, – произнёс Адриан.

Ужин на вилле Маджаи был исключительно европейским и, естественно, не таким изысканным как у сэра Бакифэла. Пища была пресной, а обслуга не такой вышколенной, как в посольстве. Застольный разговор был несколько натянутым и свёлся к общим фразам о различных событиях из жизни в Европе и Африке. Адриан заметил, что Маджаи старательно обходит все острые темы и старается не говорить о политике. Уже прощаясь, он пожал Гулю руку и тихо произнёс.

– Смотрите, Адриан, не подведите меня и наших общих друзей из Западноафриканского комитета, – весомо произнёс Маджаи. – И сообщите лично президенту Окойе, что я окажу ему всеобъемлющую помощь, если она ему понадобиться.

– Обязательно, – шёпотом ответил дипломат и подумал. – Мэнсон, всюду Мэнсон…

По дороге в отель он напрямик спросил Саймона:

– Скажите, Эндин, сэр Джеймс имеет контакты с нашим гостеприимным хозяином?

– А как Вы думаете? – хмыкнул Саймон. – Конечно! Старик играет по-крупному и не хочет, чтобы произошла осечка, как в прошлый раз.

– Это Вы про что?

– А так! Не берите в голову. Вас это не касается…

На остальные вопросы Адриана он отвечал односложно, сделав вид, что занят управлением машиной. Рано утром в гостиничном номере мистера Гулю раздался звонок. Это был Фредерик Браун:

– Доброе утро, мистер Гуль, – бодро прокричал он в трубку. – Не разбудил?

– Нет. Я уже встал и позавтракал. Чем обязан?

– Сегодня после полудня мой сын летит в Кларенс. Он может Вас взять с собой…

Поскольку дел в Луисе больше не было, Адриан собирался первым рейсом лететь на место своей службы. Старый «Конврэр» его мало прельщал, и поэтому он с радостью согласился.

– Охотно.

– Тогда он будет ждать Вас в кафе аэроклуба в половину второго. Устраивает?

– Вполне.

– Извините, что не смогу лично проводить Вас, у меня – дела, – деловитый голос Брауна монотонно гудел в трубку: – Но, если хотите, могу прислать машину…

– Спасибо, не надо. Я возьму такси. Багажа у меня совсем немного.

– Как знаете! До свиданья, сэр.

–До свиданья…