– Весело там у вас. Про премию – я подумаю. Короче, я так понимаю, что с этим Павловым нужно, хотя бы негласно побеседовать. Поднять может архивы, посмотреть, кто это, да что это у него за команда. Присмотреться. Может быть, он к нашей военной науке подойдет. Походатайствуем, – в раздумьях произнес подполковник Заславский и подытожил. – Итак, раз в докладе сказано, что все мы ездим на велосипедах. Мы, пожалуй, закруглимся, на этом. Так, что, давайте! Отрывайте зады ваших велосипедов-мопедов от своих кресел и все по рабочим местам. Да. Теперь, еще вот что! Я так понимаю, что водка, она конечно, стресс снимает. Но, знаете, нам «синюшные» отделы в подразделении не нужны. Короче, завтра, и без объявлений и напоминаний, в это же время снова собираемся здесь. Уже по дисциплине. Так, что не опаздывать и не увиливать.

***

Три дня раньше. Индия.

Шанин притормозил возле каких-то двух, видимо, все-таки, кафе. И остановился.

– Так! И какой же ресторан наш? Тот или тот? – спросила Ирина, выходя из автомобиля и показывая на здания рукой.

– Ну…, вроде, вот этот. На фото – этот. Да, и название.… Да. Это ресторан русской кухни… в Индии. Предлагаю зайти и посмотреть, что там из блюд есть русского. И в каком они, интересно, состоянии. Может быть, как раз, тут мы и откроем для себя настоящую русскую кухню, – говоря это, Валерий отстегнул ремень безопасности и тоже вышел из автомобиля. Потом, зачем-то, начал копаться в карманах своих брюк. В поисках не понятно чего. Так как, брелок сигнализации был прицеплен к ключам.

Вышла, Наталья, сильно, и сладко потянувшись во весь рост. Павлов вышел последний, пытаясь на скаку убрать рукой какой-то мусор с правого ботинка.

Ресторанчик был небольшим, и оказался оформленным далеко не в русском стиле. Все же, скорее, в европейском. Ни, каких-нибудь, тебе, матрешек, или, там, балалаек. Снаружи, между металлическими блестящими перегородками, толстое полупрозрачное стекло. На стенах – преобладающие цвета оттенков коричневого. Вверх же здания был оформлен светло-коричневой облагороженной «вагонкой», ну и, кое-где, местами, черный. Короче… Скромно.

Компания друзей, оглядев и оценив фасад, пришла к выводу, что русского здесь мало, или вообще, ничего нет. Кроме, разве что, той же, облагороженной «вагонки». Но и этого, посчитали, достаточным для них. Главное, лишь бы накормили.

Авто пропикало сигнализацией. И они, пройдя несколько метров гурьбой, и толкаясь друг с другом, как дети, зашли в помещение.

Посетителей было не много. Пара, как, потом выяснилось по их разговору с официантами, европейцев. Какой-то колоритный индус в чалме. Да, и несколько представителей индийской молодежи. Наверное, студенты. Которые сидели, уткнувшись в свои смартфоны.

Внутри было, почти все, таким же, как и снаружи. Похожая цветовая гамма. И евро…, так сказать, углы. У столов, у бара, у закутков. Низко висели оформленные широким конусом плафоны светильников. Были установлены перегородки для нескольких столиков вдоль одной из длинных коричневых стен. Опять же, где отделанных пластинами той же «вагонки», а где-то, совсем, просто, ровные.

Русские начали выбирать себе место.

На них самих, и производимый ими шум, никто большого внимания не обратил. Они не захотели воспользоваться столиками в перегородках, а отыскали ровную светло-коричневую стену и отдельный стол вдоль нее. Причем, установленный так, чтобы за ним смогли уместиться четыре человека.

Расселись. Осмотрелись. И схватились за меню.

Наталья сказала:

– Олег! Здесь я уже командую деньгами. Я предлагаю всем взять, кто, что хочет в любых количествах.

Было немного удивительно, что нашлись и борщ, и харчо. Они заказали себе еще рыбу с картошкой, рагу и блины с чаем и кофе. Все это оказалось не только в меню, но и на кухне. Где сновали и, что-то, готовили, да и, иногда, посматривали на них молодые индусы. И индианки.

Девушки, которые работали в зале, были одеты в светло-коричневые юбки и такие же костюмы с белой каймой. И в белых блузках. Глазастые, симпатичные, улыбчивые. У некоторых, точка бинди во лбу.

Компания заказала и спиртное. Вина бутылку. Шанину пришлось материться, плевался, но не выпивать ни в коем случае. За рулем же, все-таки. Женщинам было на это наплевать. И они усердно налегали. Олег же, частично солидаризировался с Валерием и только пригубил. Как самоназначенный его же харизмой предводитель, он, все-таки, должен был сохранять ясный ум. Если, конечно, получится.

Через какое-то время, уже насытившись и, желая, все-таки, похвалить индусов за очень похожие на русские и, одновременно, достаточно вкусные блюда, их довольная и немного разгоряченная спиртным компания стала искать книгу жалоб и предложений, чтобы вписать туда благодарность. Но, конечно же, её не нашли. Нет в Индии таких книг.

Но, они добились, все-таки, того, что к ним вышел какой-то важный административный работник, но не хозяин заведения. И Павлов на английском языке стал выражать ему благодарность от лица всей русской компании. Работник, выслушал их, слегка наклонив голову и, так же важно как выходил, так же важно и, при этом, слегка улыбаясь, ушел. А компания же, уже предоставленная самой себе, начала горячо обсуждать всех и вся кругом, не забывая и о прошедшем выступлении на форуме.

Слабая полупрозрачная тень, очень похожая на дуновение ветерка, чуть просквозила над их столом, и, лишь только, уронила стоящую конусом салфетку. На что компания, конечно же, не обратила вообще никого внимания, ведя свою оживленную захмелевшую дискуссию.

Шанин в разговоре про судьбу доклада настаивал на том, что все, как шло и ехало до него, так же будет идти и ехать и после него. И ни в каком мировом, ни в российском научном сообществе ничего, вообще, не измениться.

Павлов тоже утверждал нечто похожее. Что, может, только спецслужбы и обратят внимание, но, вполне возможно, тоже, ничего делать не будут.

А, Наталья же, в противоположность им, пыталась обстоятельно доказать, что, дословно:

– Ну, как это? Олег, Валера, что вы говорите-то? А чего же тогда весь зал так возбудился? И журналисты по пятам забегали. Смотрите. Надо будет купить какие-нибудь завтрашние английские газеты и посмотреть.

– Зачем тебе газеты? Ты в интернет залезь и посмотри, – размахивая смартфоном, поправила, в целом поддерживающая ее, Ирина.

– Я бы посмотрела. Но, не знаю, как там с рунета на остальной мир переключаться, – ответила ей Наталья. И, потом, задумчиво добавила: – Хотя, рунет тоже нужен. Домой же когда приедем, нас там, тоже, будут терзать, выспрашивая, наши коллеги–теплофизики. Куда это нелегкая унесла нас, с ламинарных и турбулентных потоков в мистическую психологию, или как это еще назвать? Короче, не знаю.

– Бабоньки, угомонитесь, – перебил их Павлов. – Посмотрите вокруг, чем занят ум простого обывателя. С утра до вечера он постоянно жует одну тему, где взять деньги для пропитания самого себя и своего потомства. И вариант решения этого вопроса, с учетом ныне существующих обстоятельств, и инструментарий, который предлагается использовать, почти совсем не способствует движению к Господу. А, напротив, отдаляет от Него.

– Павлов, ты либо мало выпил, либо, наоборот, много выпил. Ты говори, давай, языком попонятнее, – прервала его Наталья.

– Да. Ты, Олег, либо недопил, либо переел. Будь проще, и к тебе потянутся люди, – улыбаясь, поддержала подругу захмелевшая Ирина.

Павлова же, тоже немного почувствовавшего градус, все эти инсинуации от дам уже никак не трогали. Только, лишь, раззадоривали.

– Вот твой, Наталья, начальник, Завгороднев. Он что, для науки печется? Для вас? И нет. Он печется только для себя. Организовал «царь горы» вместо конкурса на свою должность и победил в нем. Вот сама скажи, какова научная ценность Завгороднева? Я от него, хоть, подальше работаю, а прекрасно это понимаю. Ноль – его ценность, как научного работника. И сейчас я не буду вам лекцию про «царь горы» читать, в машине прочитаю. Когда в отель поедем.

– Избавь же нас от своих лекций, – допивая чай, проговорила его супруга. – Ты, лучше, скажи, где здесь пляж или речка? Где тут можно искупаться?

– Я же тебе уже показывала: река Ямуна с её водохранилищами. Какова их чистота, такой информации нет. – Ирина раньше уже нашла в интернете, что в Нью-Дели есть речка.

– Э! Стоп! Развезло-то вас как-то! Купаться. Не-е-ет! Вот, приедем в отель, там душ примите. А прилетим домой, в Новосибирск, так, там накупаетесь в Оби, в водохранилище. На яхте сходим. А здесь мы в гостях и по делам. Мы и так нашумели на форуме. И не будем еще давать разную пищу для желтой прессы, что, якобы, команда Павлова после очень серьезного доклада о Господе на научном форуме, потом пила водку с горла на жаре на углу. – Олег постарался прервать их фантазии и подвел итог застолью. – Все, хорош! Платим, кланяемся и отчаливаем в отель. Сегодняшний день мы просидим в нем. Про другие дни пока не знаю.

Компания начала расплачиваться и собираться. Довольные, веселые и сытые они пошли грузиться в машину.

Мимо стола, на котором осталась, лишь, грязная посуда, снова скользнула та же полупрозрачная тень и, быстро улетев в потолок, исчезла. Лишь, ложка в тарелке слегка поменяла свое расположение.

Конечно, и естественно, никто из друзей, даже, и близко ничего этого уже не заметил.

***

По времени часом раньше, и уже не здесь, не в ресторане, та, или такая же тень прямо через стекло влетела и застыла на заднем сидение преследовавшего русскую компанию автомобиля. Спустя какое-то время, авто, вдруг, дернулось, немного взвыло и заглохло прямо в движении. Поэтому, симпатичной брюнетке, почти, с молниеносной реакцией пришлось хвататься за ручку коробки передач и, уже выруливая при полной тишине, стараться прижиматься к обочине.

Пребывая в некотором шоке и удивлении, женщина быстро устремила взгляд на удаляющийся за горизонт объект её преследования. Его уже, почти, не было видно из-за других автомобилей.

Она затормозила, остановилась на обочине и молча, достала и стала закуривать сигарету. Вытащив из сумочки телефон, она набрала номер и сказала в трубку:

– Я их потеряла. Мой автомобиль заглох.

И все. Потом просто сидела и смотрела в окно. Через какое-то время уже её телефон зазвонил, и мужской голос в трубке сказал ей: «Они сейчас в ресторане»

Тень на заднем сидении вместе с женщиной выслушала ответ и, просто напросто, растворилась в воздухе.

***

Где-то, через час после возвращения Павлова и Ко в отель, журналисты ведущей американской корпорации СМИ, все-таки, выцепили в отеле и самого докладчика, и его друзей. Поплутав недолго по этажам, пока выискивали нужные цифры, они, в конце концов, постучались в номер.

Наталья поднялась и пошла, открывать дверь. А приоткрыв ее, она тут же её и захлопнула. Причем, даже, и закрыла на защелку.

– Павлов, полундра! Там журналюги. Что делать? – прошептала она ему еще сонным своим голосом.

– Э-э. Так. Прибери-ка на кровати. Я пойду, поговорю, – быстро поднявшись с тахты, сказал Олег, и начал наскоро застегивать и заправлять в брюки рубашку.

– Зачем?! Не открывай! – запротестовала Наталья. Но бросилась скорей убирать с покрывала оставшиеся шмотки, и стала рассовывать их в прикроватные тумбочки.

Они мельком глянули друг на друга. Хмель у них еще до конца не прошел.

– Нет-нет. Несерьезно будет. Открою, – решительно сказал он, но, при этом, почему-то, очень осторожно подошел ко входу. И медленно отодвинул защелку.

– Мистер Павлов, здравствуйте! Мы из американской научной прессы! – услышал он по-английски, открыв дверь и, показывая рукой, что гости могут пройти.

Журналисты вошли. Разговор стал продолжаться на английском языке. Представители СМИ, показывая свои удостоверения, попросились поговорить и сказали, что у них есть еще и выгодное для команды Олега Павлова коммерческое предложение. Пришедшие, как-то, по-хозяйски, наверное, чисто по-американски, быстро расселись по креслам, несмотря на то, что присесть им никто и не предлагал. Журналистов было двое. Оба одетые в джинсы, футболки и легкие куртки. Женщина Мэри Лайт и мужчина Лон Свенсон. Так, по крайней мере, было написано в их бумагах. Павловы, переглянувшись между собой и удивленно почесав затылки, тоже уселись.

– Мистер Павлов, мы очень впечатлены вашим докладом на форуме. Многое мы поняли. Что-то, конечно, мы не поняли. Да. Вы ведь теплофизик? Вы работаете в институте теплофизики в Новосибирском Академгородке в России? – сказала Мэри. Лон не стал принимать активного участия в разговоре.

– Да. Я теплофизик. Я закончил Новосибирский Государственный университет. Я понял. Вы хотите сказать, что мой научный доклад никак не вяжется с теплофизикой, да и вообще с физикой? И могу ли я, что-то профессионально заявлять по этой теме? Да и кто меня, вообще, отпустил на форум или уполномочил что-то подобное сообщать? Я вам отвечу – никто. И приехали мы за свой счет.

– Нет. Нет. Ни в коем случае ничего такого мы не утверждаем. Нам еще почти нечего про вас сказать, тем более уж, попытаться рассказать нашим читателям. – запротестовала Мэри.

Прозрачное, но чуть клубящееся нечто влетело в комнату через балконную дверь и замерло возле одной из прикроватных тумбочек. Но, никто этого не заметил.

Беседа продолжалась.

– Но, вы же уже успели навести справки…? – Олег не договорил. В номере раздался грохот. Это дверь на лоджию с силой захлопнулась, хотя снаружи был обычный спокойный знойный вечер в индийском городе. Т.е. ни ветерка.

Не очень понимая причину произошедшего, Павлов сказал гостям «Простите» и подошел к балкону.

Он немного постоял в раздумьях, глядя на дверь и пытаясь понять что же, все-таки, произошло. Но, ответа не нашел. И переключился на другое. Он сделал, тогда, попытку представить, куда могут повернуться события и задумался немного о том, что, все-таки, можно будет сказать, рассказать, а что лучше не говорить. И, в конце концов, открыв снова балконную дверь, он вернулся и сел в свое кресло.

Мэри и Лон, с подачи Натальи, все-таки, согласились выпить по стакану сока.

Павлов же, тогда, попытался перехватить инициативу на себя.

– Вы сказали, что у вас есть какое-то коммерческое предложение. Давайте. Постарайтесь его изложить, – сказал он улыбнувшись.

– Слушайте, мистер Павлов. Да. У нас есть кое-что для вас. И мы думаем, это «кое-что» вас заинтересует. Но, сначала нам бы хотелось с вами поговорить по поводу сути вашего доклада. Согласитесь, что вы предложили совершенно необычный взгляд на окружающее. Точнее, на природу человека. По-вашему, Ум-Душа надевает скафандр из плоти и является на Землю?

– Ну, уж, нет! Нет и нет. Давайте быть точными, а то вы напишите там то, что сами придумали. А Олег, ни про какой скафандр ничего не говорил. Не надо, – с порога и уже на русском языке Наталья отвергла попытку все высказанное мужем на форуме перевести в фантастику.

– Миссис Павлова, – тут же, вклинился Лон на английском. – Мы – уважаемое информационное агентство, газеты, журналы и телевидение. Мы – не желтая пресса. Поэтому, можете не беспокоиться по этому поводу. Если, даже, дело дойдет до беседы или интервью, то вы и ваш муж будете потом читать и утверждать сам текст.

Он сидел в кресле, широко расставив худые ноги в джинсах и кроссовках. На шее у него болтался фотоаппарат, который Лон постоянно старался придерживать левой рукой. Крышки же на объективе не наблюдалось.

Олега насторожило то, что журналисты понимали по-русски. «Времена, что ли, изменились? И, правда?» – подумал он, но ничего не сказал.

– Давайте сразу договоримся. Нет. Или, лучше, давайте позовем Валеру и Ирину Шаниных. Сами мы не будем принимать никаких кардинальных решений. – опять по-русски продолжала заступаться за мужа супруга.

– Наталья, Угомонись. Да. Согласен. Позови их. Все, пока, нормально, – тоже по-русски одернул её Павлов.

Супруга никуда не пошла, а, просто, стала набирать на телефоне номер Ирины.

Лон, воспользовавшись паузой и делая вид, что просто копается в своем фотоаппарате, попытался нагло сфотографировать комнату и Мэри Лайт за столиком в кресле. Но, что-то видимо, пошло не так. Потому что, он остолбенело, остановился, брови его взметнулись вверх, и он, потеряв всякий интерес к окружающему, беспардонно на пластике поверхности стал разбирать свой фотоаппарат на составные части.

Мэри, немного озадаченно воззрилась на него. Павлов, тоже обратил на это внимание. Пауза затянулась бы надолго, если бы в комнату с озабоченными лицами не ввалились Шанин с супругой.

Олег с Натальей сорвались со своих мест и устремились им на встречу.

Валерий и Ирина, минуя Павловых, с боевым настроем окружили расположившуюся в креслах американскую журналистскую братию. И опять повисла некоторая пауза.

– Что тут происходит? – своим низким и громким голосом на русском языке поинтересовалась Ирина, разглядывая гостей.

– Ирина, Ирина, садись-ка вот на мое кресло. А я на диванчике посижу, – засуетилась Наталья, подсаживая к столу вновь прибывших.

Все, кроме супруги Павлова, могли бегло говорить на английском. Она же только понимала язык. Что считала своим минусом. Ребятишки, младший мальчик и старшая девочка, которые сейчас остались с бабушкой и дедушкой в России, в свое время не позволили ей довести до ума свой иностранный.

– Знакомьтесь, – стоя возле пришедших и обращаясь к гостям, произнес Олег. – Это мои коллеги, друзья и единоверцы, точнее, единомышленники. Супруги Шанины, члены нашей команды на форуме.

– Очень приятно, – американцы привстали и протянули в приветствии руки. Причем, Мери, улыбнувшись, добавила:

– Старший научный сотрудник лаборатории термодинамики института Теплофизики СО РАН Шанин Валерий Сергеевич. И младший научный сотрудник той же лаборатории Шанина Ирина Витальевна. Меня зовут Мэри Лайт. Это – Лон Свенсон, мы – журналисты.

– Браво, – удивился осведомленности американцев Валерий.

– И что вы еще про нас знаете? – поинтересовалась у Мэри Ирина.

За неё односложно ответил Лон Свенсон. «Интернет» – снова усаживаясь в кресло, сказал он и придвинул к себе детали своего фотоаппарата.

Остальные, тоже, уселись.

– Что-то случилось с устройством? – на своем английском поинтересовалась с диванчика Наталья.

– Нет-нет. Ничего. Куда-то пропала полная зарядка у аккумулятора. Ума не приложу, – несколько задумчиво ответил тот, поднимая в руке батарейку.

– Давайте, пожалуйста, продолжим, – деловито переключила внимание на себя Мэри. – Я не стану таиться, и задам вопрос в лоб: Вы все, и мистер Павлов, в частности, исповедуете то, что было сказано в выступлении? Насколько вы уверены, что Ум – это не есть Мозг, или Мозг – не есть Ум. С ваших слов это все выглядит так, будто Мозг – это HardWare, а Ум – это SoftWare. Одно материальное, другое, вроде как, состоит из логических ноликов и единиц. Не материальное. Если бы вы, мистер Павлов, или кто-нибудь из вас были программистами, то мне с уверенностью можно было бы сказать, что все это простая натяжка до некоего смысла.

Все молчали, а Олег в задумчивости посмотрел на Мери.

– Так, сразу, по вам и не скажешь, что вы являетесь тем, с кем можно вести подобную дискуссию. Извините, конечно. У вас, наверное, хорошее образование? – наконец, сказал он и, помолчав, добавил:

– Вот что. Вы мне скажите – это еще не интервью, и можно отвечать несерьезно? Или это уже является тем, за что у вас платят деньги. Простите мою меркантильность. Но, это для меня… для нас это важно знать. И еще. Если сказанное мной попадет в СМИ, то мне… нам важно знать, не увидим ли мы потом на разных страницах ваших изданий вашу же отсебятину за моей подписью? Может, какой-то договор составить? – спросил медленно и вежливо Олег.

Все остальные не вмешивались, слушая их разговор. Лон же продолжал задумчиво вертеть между пальцев руки извлеченный из фотоаппарата аккумулятор.

Мэри откинулась на спинку кресла.

– У вас тут можно курить? – спросил она.

Павлов осмотрел всех, подумал и сказал:

– Курите. Но, у нас в номере, по-моему, отсутствует пепельница. Хотя нет. Вот, она, – он, привстав, достал её своей длинной рукой с полки какого-то шкафчика и передал журналистке.

– Спасибо, – сказала она, извлекая из кармана легкой куртки пачку сигарет.