Как выясняется, чем меньше чудес, тем лучше, говаривала его мама. Правда, с ней спорил отец. «Ты законченный романтик», – отвечала она с сокрушительным вздохом. В переводе это означало, что у них нет дачи и автомобиль древний,
Но на самом деле смутное время давно установилось и длится уже второе десятилетие. Мягкий вариант того исторического. Смута в умах. Налицо и нашествие Запада. Умственное и натужно вызванное. Даже имена некоторые совпадают: Борис… Пушечная пальба в Москве. И польский король снова спешит сюда, в Смоленск, пусть и с другой миссией… И снова волнуется мятежная Украйна.
Им он рассказал обо всем, что с ним случилось, умолчав о пане Любомирском, не подавшем им с Пржыемским никакой помощи, даже не выстрелившем по казакам. Пан Любомирский на глаза Николаусу не попадался. Он так и не пришел обнять его. И верно поступил, ибо сии объятия были бы иудиными.
Николаус шел, подволакивая ногу. Пусть понемногу, шаг за шагом, но не ждать смиренно смерти… Нет, смирению молодой шляхтич еще не научился. Он хотел жить. И все-таки шел.
– А ты, пане Аляксей?
– Што я?
– Зачем остался в Смоленске? – перешел на польский Николаус.
И тут лицо Алексея Бунакова просветлело.
– Ты думал, ради ваших ксёндзов да злотых? Али туфлю папе в Риме целовать? Со мной отцовская и дедовская вера. И бесовская ваша вольность мне не надобна. – Он снял шапку и широко перекрестился.
Доведется ли когда Николаусу посидеть у очага в отцовском доме, в заснеженном саду? Тронуть согревшиеся струны лютни после доброй чарки итальянского вина? Увидеть усталые светло-синие глаза матушки пани Альжбеты… Услышать рассказы речного капитана да и поведать свои
Не лучше ли мне посторожить здесь?» – тихо вопросил Любомирский. И правда, это было разумно. Да и в случае промашки на обратном пути можно было окликнуть Любомирского и так выйти к лошадям. Пан Станислав и остался
Нет, он, не задумываясь, сейчас же вернулся бы в коронные земли. Его ничего не остановило бы здесь… кроме одного имени, что лучше всего звучит на латыни: Et iris. Сейчас в этом имени переливалось лицо девушки. И Александр может произнести его, чтобы окликнуть девушку во плоти. Вот кто на несколько ходов вперед видит игру, молодой парень, только и умеющий махать саблей, бросать боевой топор и стрелять из лука да гарцевать.
Когда все страсти поутихнут – и рассуждение придет здравое: все ясно, как надо.
Но это и любо сердцу шляхтича: ходить по самой кромке, а пробьет час – и кинуться встречь судьбе.