А вот уже симпатичная блондиночка буравит взглядом, пробивается сквозь толпу, пытаясь оттолкнуть таких же нагловатых девиц, как она, чтобы прижаться к нему соблазнительным тельцем. Обычно он такой наглости не терпит, но сейчас эмоции опьяняют, не дают дышать и кружат голову. Удержаться и вернуться к здравомыслию кажется нереальным, да и зачем, ему и здесь хорошо – между небом и землёй.

Счастье не было долгим – вдалеке мелькнуло и мигом отрезвило хорошенькое и знакомое личико, с глазами, внутри которых затаилась обида – конечно, на него.

В сердце тут же прокралось привычное чувство вины.

Стоп! Это же сон – его сон! А значит, здесь он хозяин и вправе распоряжаться, поэтому прочь посторонним чувствам, только наслаждение и драйв! На чём он там остановился? Ах да, девчонки…

Разомкнуть веки было тяжело, но ещё тяжелее становилось игнорировать дребезжащий на компьютерном столе у противоположной стены радиотелефон. Нашарив на прикроватной тумбочке холодный будильник, Александр с тоской посмотрел на часы. Циферблат показывал половину десятого.

Телефон снова затарабанил противным, врезающимся в мозг, звуком. Уронив тяжелой рукой невиновный будильник, Александр выбрался из тёплой постели, втянул воздух холостяцкого утра, минуту мешкал на кровати, протирал лицо руками, наконец, пошёл к телефону.

– Слушаю, – как можно грубее ответил он, надеясь, что на том конце провода испугаются неприветливости и ретируются восвояси.

– О Сань, да ты ещё дома?! А я тебе на мобильный звонил, да ты трубку не берёшь, – проигнорировав злобный тон собеседника, поинтересовался сиплым голосом друг Ромка.

– Нет, блин, в очереди за хлебушком стою… – раздражённо отчеканил Александр, сдерживая приступ зевоты и с аппетитом вспоминая запах свежеиспечённой булки. – Мобильный на беззвучке в кармане олимпийки остался. Ромыч, чего надо?

– Мы здесь, значит, уже как полчаса собрались, ждём. Хорошо, что я терпеливый. Я здесь группу развлекаю, друга спасаю, чтобы не материли за опоздание, а ты ещё спрашиваешь – чего я звоню?! У нас сегодня полночи работой забиты, если не забыл. А мы ещё номер не отточили, – со спокойным дружелюбием в голосе напомнил друг.

Александр хлопнул себя по лбу.

– Блин, забыл про репетицию! Ромыч, это ты вчера свалил рано, а мы полночи ещё бои устраивали на Sego. Так, скажи пацанам, что я через полчаса буду, – уже натягивал чёрные спортивные брюки, брошенные на рядом стоящий деревянный стул. – Сколько времени потребуется на то, чтобы вызвать такси и успеть спуститься с восьмого этажа? Неплохо было бы ещё и съесть чего-нибудь, – прохрипел ещё сонным голосом парень.

– Здесь пообедаем, главное глаза протри. Слушай, Алекс, – лучший друг, убавил тон голоса и стал говорить тише. – Здесь это, про тебя спрашивают.

– Кто спрашивает? – с любопытством спросил Александр, придерживая трубку возле уха плечом и натягивая сине-красную ветровку.

– Ну, эта, как там её, рыжая такая. С щупленькой писклявой подругой всегда ходит.

– Что нужно?

– Смотря что ответить? – туманно ответил друг, но Александр понял.

Вспомнить рыжую особу парню было несложно: его интрижка двухнедельной давности требовала к себе внимания. Но увлечение Александра уже прогорело, интерес к особе остыл. А с её подружкой и вовсе связываться не стоило. Они обе околачивалась везде, где он находился и не давали проходу.

– Скажи, что уехал.

– Понял. Ты с Ариной вечером в клубы приедешь?

– Нет, временно расстались.

– Ясно. Ты, это, давай пошустрей, мы пока костюмы подпаяем, – и в телефоне послышались ленивые гудки отбоя связи.

Повесив трубку, Александр невольно упёрся взглядом в портрет, стоящий здесь же, возле телефона. С фотографии на него смотрел мальчик искренними зелёными глазами с карими ободками вокруг зрачка, доставшимися ему от мамы, сливающиеся в оригинальный своеобразный зелёно-карий оттенок. А рядом, за плечи его обнимал и улыбался темноволосый высокий мужчина с угловатым лицом и массивными плечами, но с весёлыми яркими зелёными глазами, легким хитрым прищуром. Он любовно прижимал семилетнего мальчишку к себе, так похожего на него самого и казалось, защищал от сложного мира.

– Как же тебя не хватает, пап, – произнёс парень, поставив портрет возле чёрного радиотелефона.

«Так, прочь грустным мыслям, не до них! Лучше вспомнить сон», – подумал Александр Ходоковский и потряс коричневой шевелюрой. Усмешка уголком губ тут же отразилась на его лице.

***

Популярность им далась тяжело: изнурительными тренировками, хроническим недосыпом, постоянной нехваткой времени на личную жизнь. Но как теперь жить без этого – Александр не представлял.

– Меня зовут Данила, – представился на первой танцевальной репетиции высокий, худого телосложения парнишка с торопливой речью.

– А я – Стас, – следом подал голос спортивный блондин, с броской модельной наружностью, как будто только что сошёл с плакатов.

Роман с Александром в тот памятный момент знакомства притаились в углу и с интересом изучали новых знакомых, которые их настораживали. Между собой друзья познакомились в выпускном классе средней школы N9, а позже узнали, что живут недалеко друг от друга. Так они и подружились: вместе сдавали ЕНТ, вместе поступали, вместе танцевали и попали в одну университетскую группу.

–Нужно понять кто есть кто, чтобы наладить контакт?– негромко произнёс тогда Рома, внимательно осматривая каждого.

– Согласен, чтобы завоевать лидерские позиции нужно терпение,– коротко кивнул Александр, приподняв бровь.

В тот день именно Данила и Стас привлекли внимание друзей больше всех. А уже к концу двухчасовой тренировки по растяжке и пластичности, один из юных хореографов студенческого кружка щуплого телосложения и с писклявым голосом, но суровым именем – Владимир, соединил их в один общий коллектив; а после тренировки собрал в отдельном кабинете, и предложил создать шоу-программу с акробатическим уклоном.

– Это будет не цирк, но людям точно понравится, – предрекал тогда он и не прогадал. Его предпринимательская чуй-ка дала парням не только популярность, но и более, чем комфортное финансовое вознаграждение для студентов.

С того дня жизнь изменилась.

Парни за два года совместной работы, учёбы и тренировок подружились. Вместе устраивали коллективные вечеринки, вместе ездили на соревнования и в турне. Вместе записывались на всевозможные кружки и тренировки. Парней интересовало всё. И когда появлялось время, они гурьбой приходили на любые лекции и мастер-классы: от мастерства пикапа до пайки инвентаря и работы со светодиодами.

***

– Саня, ты где? – кто-то тряс за плечо, пытаясь привлечь внимание.

Александр удивлённо взглянул на собрата по группе темноглазого с быстрой речью, будто боится, что его не дослушают, Данилу, ухмыльнувшись уголком губ, ответил вопросом на вопрос:

– А что, не видно?

– Визуально – видно, даже пощупать можно, только вот витаешь мыслями не здесь! У нас выход объявили. Пацаны уже пошли за оборудованием, чуть тебя не забыли! – протараторил Данил.

– Не забыли бы, я слышал, – успокоил Даню Александр.

Парень тоже до сих пор переживал и нервничал перед каждым выходом, но старался этого не показывать. Оторвался от колонны, которую подпирал в фойе новомодного ночного клуба, недавно открытого в городе, Александр подошёл к друзьям, разбирающих всевозможные приспособления для танцев.

Выступление было подготовлено, поэтому, похлопав друг друга по плечу, парни направились к освобождённой, специально для них, танцевальной площадке.

Их окутала темнота, приглушённый свет софитов и душистый коктейль из духов гостей.

Восхищённый крик толпы разорвал зал. Вова, Александр, Данила, Стас и Рома уносились вместе с нахлынувшим адреналином в ве́домый только им мир. Предпоследний выпад, одновременный и резкий подъём от пола, затем бросок, передавший Стасу необходимый толчок для финального сальто.

Публика взревела, а парни уставшие, но переполненные эмоциями, были готовы повторить на «бис».

Часы показывали предрассветное время, но ни одному из парней домой не хотелось. Разве теперь уснёшь?! Воспользовавшись знакомством с ведущим молодёжного клуба «Hennessy», забрали себе вип-столик, расположились там.

– Ну, что? Вон те девчонки вроде ничего так, и с нас глаз не сводят? – повернувшись лицом к залу, выбирал компанию для мужского коллектива светловолосый и голубоглазый Стас. – Алекс, а там не твоя знакомая маячит? – вдруг удивлённо тонким голосом пропел он.

– Да, она. Ну, ты пока высматривай, а я кадрить пошёл, – лукаво усмехнулся и хитро сверкнул глазами Александр. Он выскочил из-за столика, преодолел несколько ступенек, отделяющих вип-зону от танцевального зала, ловко и уверенно влился в группу танцующих девушек, одаривая красоток хитрым прищуром, и завораживающей улыбкой.

– Эй, подожди! – притворно обидевшись, но с не меньшим проворством, выбрался из-за стола и ринулся следом Стас.

– Ну, блин, пацаны. Сначала же посидеть планировали, – торопливо произнёс Данила и выпучил в порыве эмоций чёрные глаза, – Владимир, звони пацанам, пусть подъезжают, веселее будет.

– Уже позвонил, – сообщил старший парень из группы, и поднял кружку холодного пива. – Салют! За хороший вечер! Мне через три месяца уезжать в США, в школу хореографии. Так проведём же эти три месяца весело!

– Поддерживаю, – чокнулся кружкой Данила. – Всё-таки, как нелегко мы начинали. Если бы не ты, Вован, не было бы у нас группы, – с детским простодушием выдохнул Данила.

– Не было бы и такой удобной работы, которую с университетом легко совмещать, – кивнул смуглый Рома. – Как мы будем без тебя? – растерянно просипел он.

– Вы справитесь. Я назначу лидера группы вместо себя, – произнёс Владимир и мельком взглянул в сторону Александра.

Глава 3. В толпе тебя я вижу

Катя

В 2010 году молодёжь периферийного казахстанского городка не особо думала о будущем. За ними не стояли толпы работодателей; у многих не было связей, чтобы выбрать себе престижное место. Поколение миллениалов готовилось к тому, что будет отвечать за жизнь самостоятельно. Они получали образование, ради образования, а не как счастливый билет в будущее. Мир больше не давал безопасности. У будущего не было границ и запретов. Поколение надеялось только на себя, получив долгожданную свободу. Но что делать с этой свободой каждому предстояло только узнать. А возраст дразнил беззаботностью и как будто говорил «ещё не сейчас, пока можно не думать» и Катя, как и большинство сверстников, сосредоточилась на том, что захватывало сейчас – творчество.

Громкоговорящие часы вдруг объявили «точное время без пяти десять». Ника, подруга по студенческому театру и университету, написала Кате минут десять назад, что подъезжает.

Екатерина поцеловала бабушку и дедушку в сухие щёки и шустро выбежала из квартиры.

Подруга, действительно, уже скучала на остановке.

– Ну, привет, пропажа! – русая и голубоглазая Ника поцеловала Катю в щёку, окутав ароматом полевого букета, подхватила под руку и потащила по ухабистым дорогам в сторону университета. – Рассказывай, как дела? Как каникулы? Что делала?

– Да, у меня каникулы монотонно прошли. Вспомнить-то нечего. Дома сидела, да с друзьями детства много гуляла. Лучше давай ты рассказывай, я же у родителей была, а там, собственно, всё обычно.

Ника, как будто этого только и ждала – очень уж любила поболтать.

– Знаешь, кого я увидела в прошлом месяце? Льва!

– Да, ну?! – Катя поражённо посмотрела на Нику, ради того, чтобы реакцией оправдать ожидания подруги.

– У меня сердце так в пятки и ухнуло. Ну, думаю, всё! Пропала. К счастью, он меня не успел заметить. Я шмыгнула за угол дома и переждала там.

– Чувства проснулись? – удивилась девушка.

– Не знаю, вроде нет. Два года не виделись, после того, как расстались окончательно. Я ж его так долго старалась забыть, даже романы заводила, о которых потом жалела. А тут, бац, и его перекаченная фигура. Я сразу помчалась на остановку и рванула к Вадиму. Только обняв его, почувствовала, что всё снова на место встало. С Вадимом-то мы уже полгода, как вместе и он меня полностью устраивает во всех смыслах. Сама не поняла, чего я так перепугалась. Если бы Лев со мной тогда честен был, я бы хотя бы не пряталась от него. А так, до сих пор не знаю, были ли у него ко мне хоть какие-то настоящие чувства.

– Девчонки в нашем театре о чувствах не парятся, – произнесла Катя, вспомнив прошлогодний разговор с коллегой, и запоздало прикусила губу, жалея о фразе, звучащей, как осуждение.

– У нас девчонки вообще мало о чем парятся, как я заметила. Ну, да ладно, сменим тему, а то подслушает ещё кто-нибудь, – быстро тараторила подруга. – Я так много жду от этой творческой практики: дома – скука неописуемая! Я даже по учёбе истосковалась, – как всегда, мысли подруги неслись со скоростью света, Кате же оставалось только вылавливать и пытаться понять смысл каждой фразы по отдельности

Тему пришлось сменить, потому как девушки миновали пост охранника на входе университета, оказались среди людей.

Помещение, выделенное для репетиций, ничего из себя не представляло: маленькое выбеленное и уютное пространство с широко распахнутыми окнами в сад, со старым столом, потёртым диваном, креслами и несколькими расшатанными стульями – не приспособленное для той кучи людей, которая здесь толпилась.

Катя и Ника нашли остальную студенческую театральную труппу и присоединились к ним.

– А я и не знала, что в университете так много театралов, – прошептала Катя украдкой Нике на ухо.

– А это не только театралы, здесь ещё танцевальные коллективы нашего университета, – со знанием дела, ответила подруга, мечтающая в будущем заниматься организацией массовых мероприятий и связями с общественностью.

Действия вокруг сменялись быстро: кто-то забегал и вскидывал руки к потолку, громко выкрикивал эмоциональные реплики, искал друзей, раздавал сценарий, знакомился с новыми людьми. Каждого студента из творческого коллектива отправили сюда, чтобы эти люди вместо того, чтобы за цветами ухаживать и стены в университете белить во время летней трудовой практики, должны были участвовать в подготовке праздника для первокурсников. Управлять талантами и направлять в общее русло доверили студенческим режиссёрам и хореографу университета: хрупкой, высокой и утончённой женщине – Анне Станиславовне; длинноногой, крепкой и бойкой – Марии Николаевне и, любимому коренастому режиссёру Катиного и Никиного театра – Ибрагиму Михайловичу.

– Итак, ребятки, задача у нас одна – сделать качественное шоу! – разразился мотивирующей лекцией Ибрагим Михайлович с доверчивым открытым лицом.

Через полчаса мало плодотворной работы картина вокруг изменилась, гримёрка опустела, а у многих в руках появился сценарий. Кате тоже досталась роль – один из десяти клоунов, открывающих выступление!

– Задача заключается в том, чтобы клоуны держали первокурсников на местах и не позволяли заступать за «сценическую меловую черту», очерченную на асфальте, для условного обозначения сцены, – объявил Ибрагим Михайлович.

Когда основная масса народа ушла репетировать на площадь, дышать в гримёрке стало легче. Девушка решила рассмотреть тех, кто остался в комнате. Взгляд замер на компании парней ничем не отличающихся, но самоуверенно занявших самый удобный угол помещения, где красовался потрёпанный временем мягкий уголок. Парней было всего трое – и казалось, что они заняты чем-то важным. Вот, например, крайний смуглый брюнет не отрывался от телефона, где его захватила незамысловатая игра, но он умудрялся слушать напротив стоя́щего худенького парнишку. Глаза-угольки второго с интересом и детским любопытством озирались по сторонам и в то же время парень отвечал сумбурной торопливой речью товарищу, который, в отличие от предыдущих не занимал себя никакими посторонними делами. Развалившийся в кресле с широко расставленными ногами шатен запомнился девушке больше всех.

«Он не понравился мне, разозлил просто своей самоуверенностью и я пыталась отыскать причину своего раздражения в его зелёно-карих глазах. Но там будто плескалось превосходство, и весь он словно говорил, что его персона здесь немаловажна. Своей манерой преподносить себя как «король на троне» с исходящими волнами самолюбия – он выделялся», – писала позже она в своем дневнике.

Рассмотрев компанию, Катя сконцентрировалась на мысли:

«Влюбляться здесь не в кого, а, соответственно, опасений, что меня будут смущать – нет. Значит, можно спокойно выдохнуть и расслабиться. Кого я там играю? Клоуна? Без проблем!»

От мыслей Катю отвлёк бодрый голос режиссёра:

– Ребята, знакомьтесь – это Анна Станиславовна, режиссёр студенческого театра «Закулисье» и ей необходимо взять несколько человек для подготовки мини-сценок, – с добродушной улыбкой, представил второго шефа, блеснул тёмными очками, Ибрагим Михайлович.

– Здравствуйте, – послышалось с разных сторон приветствие театралов.

– Катюш, я думаю у тебя получиться, к тому же ты не сильно занята по сценарию и время у тебя свободное есть. Поможешь? – обратился к девушке Ибрагим Михайлович.

– Да, конечно, – с радостью согласилась Катя.

Женщина осмотрела хрупкую брюнетку суровым взглядом тёмных глаз, буркнула режиссёру

– Супер.

Режиссёр кивнул, и Анна Станиславовна поманила Катю следовать за ней.

***

Александр

На улице светило ласковое солнце, ветерок освежал и проносил ароматы увядающей зелени и распустившихся садовых цветов. Оглянувшись и осмотрев тех, кто собрался в университетском дворе, чтобы порепетировать предстоящий концерт, Александр невольно подумал:

«Не так уж здесь и плохо», – на лице заиграла улыбка расслабленности и спокойствия.

Интригующе смотрелась гудящая стайка девчонок, весело и задорно разучивающих танец, автором которого была Мария Николаевна. Александру и группе здесь тоже место отвели. Теперь он был верным конём маленькой и хрупкой танцовщицы из студенческого коллектива, которая уже давно проявляла к нему интерес, но которую он удерживал «до лучших времен».

Пробежав в образе коня, везущего наездника, по студенческому дворику три круга, Александр и Роман почувствовали себя сильно уставшими.

Остановившись и галантно стряхнув коллегу с плеч, парни разогнули спины и пока Ромка озирался по сторонам, Алекс с блаженной улыбкой упёрся взглядом в жадный взор брюнетки:

«Катя», – вспомнил он имя этой девушки.

Она даже не заметила интереса, а горящими глазами обводила троицу. Любопытство вдруг взыграло и в Александре:

«Что же такого она увидела?»

Он осмотрел всю компанию и ничего нового не обнаружил, обернулся на девушку.

Рядом послышался сиплый полушепот Романа:

– Интересная девчонка, плавные движения такие, когда ходит. Эта Светлана из театрального кружка даже очень ничего, – шепнул Роман рядом стоящему другу.

Александр кивнул, не оборачиваясь и не отвлекаясь на ту, за кем наблюдал друг, потому что сам он следил за смуглой девушкой с наивно распахнутыми глазами. Катя уже не смотрела на танцоров – она разговаривала с режиссером и, кажется, забыла о них. Пробежавшись взглядом по её фигуре, Александр отметил:

«Девчонка ничего: красивая, стройная, стеснительная, даже закомплексованная немного, простая – то, что мне нравится», – на середине мысли снова отвлек Роман.

– Пить охота. Сань, пойдём в столовой воды купим.

Через минут двадцать они уже подпирали плечами стены университета сильными, но ещё угловатыми юношескими фигурами и грелись под августовском летнем солнышке.

– А движение помнишь, которое мы в последнем номере делали в "Henessy"? – переспросил Роман.

С их точки на крыльце открывался хороший обзор на дворовую площадь и можно было понаблюдать за змейкой клоунов, забавно повторяющих движения за хореографом.

Александр кивнул, продолжая наблюдать за Катериной, которая краснела от наставлений хореографа.

"Чувствует себя неловко", – понял парень её скованность.