– Молодцы, научились делать обезьянники! Нужно это отметить в отчете. Теперь ни один преступник не избежит наказания. А то были случаи побегов, замаскированных под несчастные случаи. А сейчас не получится! Сам погибай – а закон исполняй!

– На сколько хватит кислорода?

– Изолятор снабжен компактным солнечным генератором, поэтому проблема в другом.

Повсюду кружились обломки «Дриады.

– Смотрите, шеф, саркофаги Томсонов летят! А это кто?!

– Капитан «Дриады», Вилли Блейк, собственной персоной!

Прямо на них неслась жуткая фигура с выпученными глазами и распростертыми руками. Треффи, кривляясь, отдал честь призраку:

– Салют!

Капитан, словно позабыв о намеченной траектории, начал вращаться вокруг изолятора, став отныне его вечным спутником.

Треффи пристально вгляделся куда-то сквозь прозрачные стенки и вдруг завопил:

– Ура, шеф! Мы спасены! Спасатели!

Их не забыли!

Но стремительный огонек флайера промчался мимо и замер возле самого крупного куска бывшей станции. И тут вдруг сыщики увидели, как из недр обломков «Дриады» навстречу спасателям вытянулись витые щупальца, схватили их и затащили внутрь.

– Фитоминария жива! Она атаковала их!

– Не повезло нам! – помрачнел Уни Стар Эйч. – Но ничего, Треффи, скоро здесь будет целая эскадра спасателей. Вот увидишь, они обшарят каждый осколок и наши кости найдут. Правда, меня беспокоит кое-что другое. Тебе не кажется, что лиана приближается к нам?

Словно почуявший добычу стоногий кальмар, фитоминария, извивая жуткие стебли, устремилась в сторону обезьянника.

– Шеф! Она движется! Она способна жить в открытом космосе!

– Феноменально! Хищник века! Не поздоровится тому флайеру, который встретится на ее пути!

– Шеф! Спасатели!

Вдали показались многочисленные огни.

* * *

Маленькая девочка у экрана захныкала:

– А мне жалко фитоминарию! Зачем ее взорвали? Она была такая красивая! Диди, ты видел? Она разлетелась на куски. Бедняжка! Она так хотела жить!

Диди нахмурился:

– Она убила маму и папу. А еще нашу Велту и доктора. Она была опасна.

– Наверно вы ей сделали больно, поэтому она испортилась. Я не хочу смотреть эту программу. Давай переключим.

– Как хочешь.

На экране вспыхнули изображения каких-то цветов умопомрачительной красоты. Розовые, голубые, лиловые, они грели свои лепестки в лучах и переливались всеми цветами радуги. Голос комментатора произнес:

– Эти растения были обнаружены на холодной безатмосферной планете Бэсс.

Диаметр их венчиков достигает пол километра. Но самое невероятное, что данный вид не нуждается в атмосфере.

Открываются грандиозные перспективы создания эксклюзивных зон отдыха.

Сотни лайнеров устремились к планете Бэсс, чтобы своими глазами увидеть чудо природы и запечатлеть на камеры начало новой эры освоения мертвого космоса!

Взгляните еще раз на э прекрасные соцветия и живые стебли!

Мы можем смело заявить: одиночеству человека в космосе пришел конец!

– Да это же наша фитоминария! – воскликнул маленький Диди.

– Мне страшно, – сказала девочка. – Она прилетит к нам.

– Да. Но у нас есть Ронни

Бордель «Цветущая сакура»

Дело 216
«Мадам и девочки»

– 1-
ЦВЕТУЩАЯ САКУРА!
Калейдоскоп эмоций!
Всплеск чувств!
Разгон страстей!
Пробуждение древнего мозга!
Прыжок в неведомое!

Короче, посетите – будем рады! – зазывали тысячи рекламных роликов.

Об этом борделе знал каждый космический рейнджер и дальнобойщик. В честь его обитательниц слагались поэмы. При упоминании о них мечтательно закатывались глаза и почтенных старцев, и неопытных юнцов.

Но в последнее время информация о достоинствах «Цветущей Сакуры» слегка омрачилась фактами странных исчезновений некоторых посетителей.

Неизвестно сколько всего сладострастников не вернулось из борделя, но три месяца назад пропал Вилли Кроунберг, единственный наследник владельца «Ураноруда» из системы «Анталия».

Кроунберг Старший отчаялся разыскать отпрыска в изнывающих лабиринтах и был вынужден обратиться к знаменитым сыщикам.

– Не горюй, папаша. Бывает. Наверно, влюбился в какую-нибудь сакурочку. Молодой, неопытный, вот и не спешит домой. Найдем, вытащим, доставим наследничка, – уверил озабоченного родителя Уни Стар Эйч, ставя подпись в розыскном договоре.

Перед сыщиками стоял и дюжий детина в рабочей куртке и высоких походных крагах:

– Мои ребята перевернули там каждый сантиметр. Нет нигде поганца! Исчез!

– Бордель засосал ребенка?

– Я и сам, признаюсь, в молодости был завсегдатаем. Знаю на «Сакуре» каждый номинал. Сын с девушкой познакомился в интернете. А я, дурак, денег дал. Хотел, чтоб нагулялся мой засранец и делом занялся, как я когда-то. Перебесился чтобы, перегорел – и в бизнес. Бордель, кстати, хорошо мозги прочищает. Кишки там оставишь, зато идеи – свежие в голове. И не тянет. Мы же знаем, у пацанов на уме одно. Но стоит перебеситься – и как отрезано. Кто бы знал, что так получится! Пропал, негодник. Эх, сам виноват! Говорят, что-то неладное творится там в последнее время.

– Неладное?

– Пропадают завсегдатаи.

– Нам таких сведений не поступало.

– Посетители «Сакуры» – одинокие люди. Кто их будет искать? Пропал дальнобойщик или в пути застрял? Никто их не ищет.

– Да не переживайте Вы так! Уверяю, все будет в порядке. За уши притащим! Доставим в целости и сохранности.

Было решено посетить «Сакуру» неофициально.

Уни Стар Эйч облачился в популярные у дальнобойщиков струки, надушился карбюраторными смазками, отпустил на пять миллиметров щетину.

А Треффи должен был сыграть роль молодого дуралея с набитым кошельком и вечно разинутым ртом. Грима, кстати, ему не понадобилось.

– 2-

Из личного дела
МАДАМ СЮЗАННА – ИВОННА ЛИ.
Собственница борделя «Цветущая Сакура».

Родилась на станции «Алая Роза».

Закончила факультет «Психология одиночества».

Стажировалась по теме:

«Тайны семейной совместимости».

Данные о замужестве отсутствуют.

Хозяйка радушно встретила гостей. Порадовала ослепительной улыбкой и восхитительным бархатным контральто:

– Вся жизнь – эмоции, экстаз и нежные вопли! Чарующий свет! Грезы сладострастия! Умиление невидимым «я» и способностями предков! Страсть – это все! Бальзам для огрубевших душ! Наше начало! И наш конец, который далеко позади, ибо он тоже начало. И да будет вам у нас, как нигде в Орбитальном Мегаполисе!

Роскошный холл «Сакуры» иллюминировал и сиял радужным перламутром. На стенах колебались спиралеподобные тени то ли древних масок, то ли диковинных водорослей. Малайские свечи расточали пряный аромат. Роскошные голограммы разворачивались в медленном танце; одна грация сменяла другую, они извивались, исчезали и вновь появлялись перед гостями, то сквозили, едва касаясь пола, то возносились под потолок.

Легкие одеяния дев и граций переплетались, торсы взаимозаменялись, цвет проходил сквозь цвет, ультрамарин рассыпался охрой, а ядовитая зелень расползалась темно – синей волной.

– Цвета, как прелюдия интима, очень важны, – сказала хозяйка. – Их назначение – утомить зрение, чтобы освободить восприятие спящих чувств.

Сыщики переглянулись. Хоровод гетер уже сменился амазонками, те в свою очередь уступили место гейшам, валькириям, далее появилось остренькое и на любителя: гурии, шаманки Севера, папуаски, людоедки, шахерезадки, укутанные в цветастые паранджи.

– На любой вкус! Всегда обворожительны и желанны! – Мадам Ли развела руками перед всем этим великолепием. – Прошу, господа, выбирайте, не стесняйтесь! Все – ваше! Все для вас!

Треффи застыл перед хороводом голограмм. В зеленых глазах отражался калейдоскоп обещанных развлечений. Он заводил, но пугал. Из борделя некуда было сбежать, уединиться и предаться мечтам. Так получилось, что лучший стрелок Сто Третьего Сектора за всю жизнь ни разу не реализовался, как мужчина.

– Как замечательно, что для одиноких путников светят в пустынном космосе теплые и гостеприимные уголки! – звучал нежный голос мадам, а электронные голограммы кружились, манили и обещали.

Шеф под прикрытием просигналил в ухо Треффи:

– Не робей! Выбери даму, стань, наконец, героем. Твоему маленькому дружку хочется приключений, не так ли? Смело в бой! Все оплачено. А я займусь мадам.

Детектив с комфортом расположился на просторном мигающем диване. Ему принесли хрустальный ультрамариновый кальян, и расслабленное тело растворилось среди бесконечного танца фантомов. Разрисованные глаза и бюсты накатились прозрачной волной…

Он вовремя перехватил напряженный взгляд хозяйки и вспомнил о роли:

– Я не пацан какой-нибудь. Мне бы спелого, посочнее, поаккуратнее! Я все-таки в возрасте. Мне бы что-нибудь вроде вас.

Он прямо намекнул, но его чувства были игнорированы:

– О нет, что вы! Наши девочки строго сертифицированы! Они со знаком качества и, разумеется, одноразовые. Из экологически чистых и без добавок. Они умеют все! На любой вкус. На любой порок. Даже если вы Синяя Борода. А если не хотите извращений, у нас есть умницы, девочки – стипендиатки, лауреатки.

– Вот как?

– Да, золотые куколки. Из последней партии. Они, конечно, дороже, с выборочным интеллектом, не с каким-то имитатором миниатюрного мозга. Хотя на мозги у нас нет спроса.

– И чем же, в основном, интересуется клиент?

– Иногда есть спрос на голос, на особые интонации во время экстаза. Или требуется чувствительность на некоторые матерные слова. Но я Вам скажу по секрету: спрос на талант – самое омерзительное извращение.

– Таланты? Здесь? – сыщик недоверчиво оглянулся. Мадам уже отвлеклась на другого господина.

Краем глаза Уни Стар Эйч заметил, что Треффи запал на огненно-рыжую красотку в привокзальном стиле дооколоземной эпохи.

Дымящая сигарета в разбитых губах и недопитая бутылка пива, бережно прижимаемая к груди, насмерть поразили воображение сержанта. Избранница лихо вцепилась в его локоть и куда-то нежно увлекала. Треффи уперся башмаками в пол и беспомощно озирался. Еще мгновение – и он изменит долгу.

– Ах, Треффи, Треффи! – просигналил ему шеф в ухо. – Вот чего тебе не хватало всю жизнь! Романтики эпохи спидопандемии! Сукин сын! Выбрал последнюю шваль! Твое счастье, если объект не усовершенствован венеротикой. Разбиралось недавно дело о намеренном заражении с целью достижения правдоподобности образа. Но это, к счастью, случилось в более скромном заведении.

Уни Стар Эйч не удержался и по-отечески просигналил:

– Вперед! Но осторожнее, сынок. Вколи на случай сразу две инъекции трикса.

А мадам Ли тем временем снова подлетела к сыщику под прикрытием, продолжая ворковать о преимуществах одноразовых шлюх. Ворсистый голос все более погружал сыщика в упоительный круговорот забытых страстей.

Вообще, Уни Стар Эйч никогда не был ни ловеласом, ни примерным семьянином, хотя ему пришлось однажды сойтись с реальной женщиной, а не с каким-то суррогатом из тепловолокна. Он познакомился с ней на станции «Орхидея» во время расследования заурядного дела о подлоге. Девушка подделала подпись в резюме, чтобы найти приличную работу. Она была пышкой, и получала везде отказ. Он выручил несчастную. Разорвал доказательства у нее на глазах, чем вызвал гормональную бурю в ее полнокровном организме. Она переехала к нему, разумеется, не в качестве домработницы.

Бедная толстая прожорливая Гема! Этот вечно переполненный мешок страстей и слез! А ведь любил! Переживал! Дал по морде сопернику! Ушла! И печет свои пироги теперь где-то на «Плутархе». Прославленного сыщика променяла на полунищего скрипача. Остановилась в одном из непрестижных порталов послушать жалобное пиликанье, прослезилась, привела домой, накормила ватрушками, собрала вещи и рванула с ним, куда глаза глядят. Чертова толстая, жуткая Гема! Сидит сейчас, наверно, подперев подбородок кулачком, и смотрит, как ее сверчок трескает пончики за обе щеки. Разумеется, купается в слезах от умиления!

…Мадам Ли между тем решительно продолжала игнорировать намеки немытого дальнобойщика, в котором она чутко распознала скупердяя, из тех, кто, вытащив пропотевшую заначку из носка, требует или малолетку с розовым бантиком, или медсестру с катетером. Разумеется, мадам всегда строго отсекала от своего сердца вожделенные взгляды и намеки – таких вот.

...

3 4 5

Стандарт

(1 оценка)