Глава 6

Моё появление дома было эпичным. Впереди ехали мы с маркизом, позади кавалькада лихих всадников. Редкие прохожие оборачивались нам вслед. Я прикрывала лицо платком, представляю, какая физиономия у меня сейчас была.

Бетти с матушкой прогуливались во дворе; завидев приближающихся к дому всадников, они поспешили к воротам.

– Доброго дня, госпожа, – спешился Роберт, приветствуя Жанин и помогая мне спуститься с лошади.

– Добрый день… Ирэн? – женщина растерянно разглядывала моих попутчиков, – что случилось?

И тут я отняла платок от лица. Матушка побледнела, Бетти громко ахнула.

– Боже, Ирэн?!

– Не переживайте, – прогнусавила я, говорить было трудно.

Мужчина взглянул на меня и выступил вперёд:

– Госпожа, я маркиз Роберт Лерой. Мы возвращались с охоты и заметили, что на юных леди напали разбойники.

– Как?! – Воскликнули Жанин и сестра.

– Не беспокойтесь. Мы успели вовремя. Пострадал только очаровательный носик вашей дочери.

Я хлюпнула, подтверждая его слова.

Жанин переводила взгляд с меня на Роберта:

– Какое счастье, что вы оказались там, маркиз. Даже боюсь представить, что могло случиться.

– Это наша обязанность, – Роберт нахмурился, – дозоры находятся под моим руководством. И я чувствую свою вину за произошедшее. Обещаю, госпожа Колман, подобного больше в наших краях не случится. Мы усилим стражу.

– Очень хорошо, – отмерла, наконец, Бетти, – Энджи постоянно наведывается в лес за травами, остальные жители тоже часто бывают там. Ходят за грибами, за ягодами. Даже боюсь представить, что может случиться, объявись там какая-нибудь банда.

– Я всё знаю, леди, – ответил Лерой, – и приму необходимые меры.

Мне так хотелось лечь в постель, голова раскалывалась. Надо прекращать эти расшаркивания.

– Господин маркиз. Энджи живёт в городе. Не могли бы вы отвезти её домой?

Подруга так и тряслась, даже, мне показалось, лошадь вздрагивала.

– Непременно, – кивнул Роберт, – не переживайте. А я всё-таки жду приглашения на ваш прииск, когда он начнёт работать, леди Ирэн, – маркиз хитро улыбнулся.

– И вы его получите, – хотелось ответить с достоинством, но моя гнусавость всё испортила.

Жанин и Бетти подхватили меня с двух сторон под руки и повели домой.

На кухне к нам присоединилась Катрин. Меня усадили, хорошенько промыли лицо и заставили в мельчайших подробностях рассказать всю историю. Прерывая её испуганным аханьем и оханьем.

– Какая ты смелая, Ирэн, – восхищённо протянула Катрин.

– Может, голодна? – Спохватилась Жанин, – девочки, что мы пристали, как любопытные сороки.

– Нет, матушка. Хочу отдохнуть. Голова болит, сил нет.

– Бетти, проводи сестру в спальню и помоги раздеться, – распорядилась матушка, – я заварю немного своего сбора.

Когда забралась в кровать, почувствовала себя чуть лучше. Скоро поднялась и Жанин, принесла мне отвар.

– Ты лежи, не вставай, – матушка присела на кровать, подождала, пока я выпью лекарство, – тебе надо отдохнуть.

– Подняться я сегодня и не в силах, – улыбнулась ей, – спасибо за заботу.

– Спи, родная, – Жанин поправила одеяло, и они с сестрой вышли.

Я последовала её совету и скоро уже крепко спала.

С утра, в одной ночной рубашке спустилась на первый этаж. В небольшой гостиной было зеркало, мне не терпелось взглянуть на себя. Насколько ужасно обстоят дела. Казалось, нос занял половину моего лица.

Открыла дверь и поёжилась. Гостиная отапливалась камином, и в холодное время Жанин просто закрывала её, экономя топливо. Подошла к зеркалу и взглянула на своё отражение.

М-да, не так плачевно, как мне представлялось, но видок ещё тот. Под глазами расплылись фингалы, нос распух и стал похож на корявую картошку. С таким лицом только людей в подворотнях пугать. Раз уж я не могу сходить на прииск, возьмусь за мастерскую. Хватит откладывать.

Одевшись, спустилась на кухню, помогла Бетти приготовить завтрак. Скоро к нам присоединились Жанин и Катрин.

– Мамочки, Ирэн, – воскликнула младшая сестра, – ну и синячищи. Надо сделать примочки.

– Ничего, – махнула я рукой, – кто меня здесь видит. Лучше разберём вещи в мастерской.

Жанин покачала головой:

– Ирэн, сегодня нет времени. Может, отлежишься ещё денёк?

– Я же не больна. Зачем просто валяться. Справлюсь сама. Только помоги мне открыть дверь, вдруг замок заклинит, – пришлось хитрить, мастерскую я так и не видела и где искать, не представляла.

– Конечно, дочка.

Закутавшись в тёплые шали, мы с Жанин вышли на улицу. Матушка захватила с собой немного торфа:

– Растопишь печь. Не сидеть же тебе в холоде.

Жанин свернула за дом, прошла по едва заметной тропке между деревьев. Я шла за ней и удивлялась. Наш участок оказался большим, даже не представляла.

Мы прошли сад, грустно качавший голыми ветвями, и очутились перед приземистым домиком. Он был построен из камня. В таком и осаду можно переждать при желании: толстые стены, узкие окна, массивная дверь. Я присвистнула. Папенька постарался защитить мастерскую. Мудро. У ювелиров хранятся драгоценные камни, золото и серебро. Безопасность для нас – первоочередное дело.

Я переживала, что во время вчерашних приключений повредила ключ, но осмотрев, убедилась, что он исправен.

Вставила его в замочную скважину и с трепетом повернула. Лязгнул замок, и дверь отворилась. С трепетом ступила в просторную комнату с низким потолком. В углу стояла большая печь, по стенам рабочие верстаки с тигелем (прим. автора – ёмкость для нагрева, высушивания, сжигания, обжига или плавления различных материалов), изложницами (прим. автора – форма, заполняемая расплавленным металлом для получения слитка), вальцы (прим. автора – инструмент для изготовления листов металла нужной толщины и проволоки различного диаметра).

– Ты же говорила, всё продала? – В удивлении повернулась я к матушке.

– Эти штуки такие тяжёлые, – улыбнулась она, – не смогла даже вытащить их.

Мне повезло, не весь инструмент придётся закупать.

Жанин споро растопила печь, подождала, пока та хорошо разгорится.

– Ирэн, я пойду. Зайду за тобой чуть позже.

Я, чихая от пыли, уже проверяла, рабочий ли тигель. Коротко кивнула матушке и вернулась к делу. Всё исправно. Огляделась в комнате. Под верстаками стояли какие-то ящики. По стенам тянулись пустые полки.

Помещение быстро нагрелось и здесь стало гораздо уютней. Сняла шаль, засучила рукава и пошла осматривать, что ещё сохранилось.

Первые несколько ящиков были пустыми. Почти отчаялась найти что-то стоящее. Открыла следующий.

Вот это удача! Здесь лежали необработанные камни, немного, но и то хорошо. Жанин, видимо, посчитала их за обычный мусор. Иногда тяжело в неказистой каменюке разглядеть истинную красоту. Тем более, человеку, далёкому от ювелирного дела.

Я с трепетом перебирала свои находки: берилл, аметист, янтарная крошка, раухтопаз. И венец моих сокровищ – рубин.

А вот с этим уже можно поработать. Хотя бы огранить и продать. Золото и серебро мне взять негде. Может, в ювелирных лавках мастера согласятся их купить. Сделаю огранку принцесса или сердце. Тут я подобных не встречала. Правда, камни маловаты, но посмотрим.

Ещё раз перебрала сокровища, представляя, какую красоту можно из них сотворить. За это и любила свою профессию. Берёшь невнятный кусочек породы и создаёшь шедевр, обрамлённый золотом или серебром.

С воодушевлением принялась за оставшиеся пару ящиков. В первом сверху лежали небрежно свёрнутые мотки металлической проволоки. Я вытащила их, осторожно, чтобы не пораниться, кое-где торчали острые концы. Странно, ящик будто был меньше остальных. Я осмотрела его со всех сторон. Что-то не так. При одинаковых размерах, в нём явно меньше места. Простучала со всех сторон. Снизу звук шёл глуше. Внимательней приглядевшись, заметила небольшие штыри на расстоянии сантиметров пяти от дна. Они были из дерева и сливались с досками, из которых был сколочен ящик.

Пошарила по мастерской, отыскала нож с тонким лезвием. Вбила его в штырь и, выкручивая, вытащила его наружу. Также и остальными. Внутри отвалилось второе дно, подняла его и обомлела. Смотанные аккуратными моточками, там лежала золотая и серебряная проволока. Теперь можно изготовить полноценное изделие! Продам, найму рабочих для прииска. Вот это удача!

Не веря глазам, вытащила свою находку. Спасибо, отец Ирэн, что догадался сделать тайник.

Дальше удалось отыскать немного клея. По крайней мере, субстанция очень его напоминала. Потом спрошу у Энджи. Больше здесь ничего не было.

Я огляделась по сторонам. За печью заметила ещё одну маленькую дверцу. Она была не заперта. За ней обнаружилась кладовка, длинная и узкая. Окна в ней не было. Покопавшись на полках, отыскала огарок свечи. Теперь можно осмотреть, что здесь.

Странно, большую часть кладовки занимали картины. Чьи они? Я вытащила их в первую комнату, чтобы рассмотреть получше. Позади стоял мольберт, кисти и баночки с красками.

За ними в уголке обнаружила маленький ящичек, наверное, Жанин не заметила его. Я подняла его. Тяжёлый.

Вынесла в большую комнату и поставила на верстак, забыв про картины. Замочек вскрыла куском проволоки и откинула крышку.

Ригели, флацанки, цанговые ручки, лобзики, давчики: здесь был почти весь ручной инструмент. От радости чуть не пустилась в пляс по комнате. Живём!

Ах да. Забыла про картины. Задумчиво перебирала полотно за полотном. Натюрморты, портреты. Вот Жанин с Бетти. Смеющаяся Катрин. А этот шатен с добрыми глазами и чуть резкими чертами лица, наверное, отец Ирэн. Всмотрелась в облик ювелира, который словно был вырезан из камня. Чёткие штрихи, глубокие складки, залёгшие от крыльев носа. Глаза странного цвета, с фиолетовым оттенком. Или художник решил приукрасить портрет? Дальше нашла пейзажи. Моего изображения среди полотен не было.

Снова и снова смотрела я на картины. Нарисовано не профессионально, но с душой. Я и сама неплохо рисовала, но это были в основном эскизы будущих изделий. Что-то тянуло меня к полотнам, не давало покоя.

Сложив инструмент и перепрятав камни и проволоку, собрала картины и, закрыв мастерскую, потащила домой.

Жанин, развешивавшая во дворе бельё, удивлённо смотрела на меня:

– Ирэн. Зачем они тебе? – Она вытерла руки о фартук и, подойдя ко мне, помогла внести полотна в дом.

– Чьи они? – отдышавшись, спросила я.

– Твои, доченька, – Жанин вытащила портрет отца, ласково провела по нему рукой.

– Почему же лежали в кладовке?

Она обернулась:

– Ты сама велела их туда убрать, после смерти Аларика. И с тех пор даже не пыталась рисовать. А мне так нравятся твои картины.

Я выбрала портреты родных:

– Повесим их в гостиной?

– С радостью! Я не раз предлагала тебе это, – улыбнулась Жанин.

Захватив несколько полотен в свою комнату, поставила их напротив кровати. Какая-то мысль не давала покоя. Зудела в голове, рождаясь в новую идею. Долго сидела, разглядывая красивую, но чуть схематичную живопись. Словно я уже видела подобную технику. Но где?

Промучившись ещё немного, махнула рукой. Надо отвлечься, и тогда мозг сам подкинет нужную мысль.