– Чудесный, просто свирепо-убийственный ром, я назвал бы его ромом капитана Моргана, – удовлетворённо сказал сквайр и с чувством поднёс свою кружку ко рту.

– Когда-нибудь так и назовут, – сказал доктор уверенно и залихватски вскинул голову.

– Доктор, вы опять фантазируете, – засмеялся капитан.

– О, господи, капитан, – простонал доктор. – Да перестаньте вы в самом деле! Ну, фантазирую немножко… Может, мне это нравится?

Капитан, смеясь, стал переводить сеньору Ромеро то, что доктор сказал про ром с Ямайки. Старый водолаз заулыбался и что-то ответил.

– Что он говорит? – спросил доктор.

– Он говорит, что на Кубе ром мягче, и он более светлый, – ответил капитан.

Доктор Легг тоже заулыбался и сказал:

– А спросите у него, капитан, что надо делать, чтобы спастись от мурены? И пусть ваш водолаз меня научит выпускать воздух из лёгких так, чтобы дольше находиться под водой… И спросите: правда, что в Новой Гранаде много кайманов?

Капитан вмиг застыл. Он испытал неожиданное беспокойство, ему почему-то на мгновение показалось, что что-то сейчас пошло не так. Что-то, чего понять он не мог, как не пытался, определённо ему не нравилось.

Между тем мистер Трелони, видя замешательство капитана, из какой-то своей внутренней деликатности, а может из желания сгладить неловкую паузу в разговоре, уже переводил сеньору Ромеро слова доктора и про мурену, и про воздух из лёгких, и про кайманов в Новой Гранаде. Доктор ещё что-то стал спрашивать у старого водолаза, но капитан уже не слушал: что-то дрожало в нём, что-то билось тревогой в середине груди.

Тут к нему подошёл боцман Гант, и капитан быстро ушёл с ним, потому что то, что боцман прошептал сейчас на ухо, было очень страшно.

– Повтори, – приказал капитан, когда они с Ганном отошли от квартердека.

– Сэр, на корабле протухла вся питьевая вода, – повторил боцман тихо и обречённо.

– Не может быть, – сказал капитан, глядя на боцмана непонимающе. – Мы же только-только запаслись свежей водой на Ямайке?

– Сам не пойму, сэр… Мы с коком Пирретом уже всё облазили – протухла, проклятье на мою душу! – чуть не плача, вскричал Бенджамин Гант, переминаясь от растерянности с ноги на ногу.

Капитан почувствовал, как по его спине потёк холодный пот: моряку узнать в открытом море, что пить нечего, всегда ужасно.

– Ни одной бочки? – спросил он с надеждой.

– Может, мы что-то и проглядели… Может что-то и завалялось, – пролепетал боцман Гант тоже с надеждой.

– Бери Платона и Райвенука! И ещё кого хочешь… Облазить весь трюм – но найти мне воду, хоть бочку! – приказал капитан.

Он отвернулся от боцмана и вернулся к квартердеку, где на него уже встревоженно глядели джентльмены. Только сеньор Ромеро в лице не изменился ничуть, он стоял и спокойно продолжал пить чай.

– Что случилось? – спросил капитана сквайр.

– Досадная неприятность, – ответил капитан. – Нам больше нечего пить.

– Но мы же запаслись водой на Ямайке! – вскричал доктор.

– Запаслись, – подтвердил капитан. – И вся эта вода почему-то уже протухла… Никогда такого не было… Чтобы так быстро!

– И что теперь? – спросил сквайр.

– Ну, мы же не в открытом океане, а во внутреннем море, – стал успокаивать сквайра капитан с нарочитой беспечностью в голосе. – Зайдём куда-нибудь, хоть на Кубу. И найдём укромную бухту с питьевой водой.

– А пока что? – угрюмо спросил доктор.

– Пока будем пить вино и ром, – ответил капитан. – И сейчас Платон постарается найти хоть одну бочку воды из старых запасов. Может, где-то завалялась.

– Хм, – хмыкнул сквайр. – Как может незаметно заваляться целая бочка?

Капитан промолчал.

– Иногда такое случается, – успокаивающе ответил доктор вместо капитана и добавил с улыбкой: – Только бы ром не протух!

– Вам, доктор, только бы ром был! – с упрёком воскликнул расстроенный сквайр, он потянулся, было, руками к голове и тут же одёрнул себя.

– Ах, мистер Трелони, – воскликнул доктор. – Кто-то считает, что пить надо много. Кто-то считает, что пить надо мало. Я же считаю, что все они правы в одном – пить надо!

– Всё у вас шуточки, доктор! – сердито вскричал сквайр.

И тут раздался тихий голос старого водолаза, который до этого спокойно следил за перепалкой доктора и мистера Трелони и только теперь что-то спросил. Капитан ему ответил по-испански. Сеньор Ромеро улыбнулся и что-то ответил капитану, после чего тот заметно повеселел, хоть лицо его всё ещё сохраняло недоверчивое выражение.

– Что он говорит? – воскликнул доктор.

– Сеньор Ромеро говорит, что водой можно запастись на Большом Каймане, – сказал капитан.

– Но на Кайманах нет воды! – вскричал доктор. – Там нет ни рек, ни озёр. Вообще ничего!

– Он говорит, что знает, где есть пресная вода в море, – пояснил капитан.

– Да как это может быть – в море? – удивлённо воскликнул мистер Трелони.

– Да-да, дружище, такое может быть! – подтвердил доктор Легг. – «Ливанское чудо»!

– «Ливанское чудо»? – переспросил мистер Трелони.

– Ну да, Джордж, – подтвердил доктор. – В Средиземном море, возле города Триполи, что в Ливане, есть мощные источники пресной воды. Причём вода эта такая холодная, что рыба, которая заплывает туда, сразу гибнет. Пресная вода бьёт из морского дна и поднимается на поверхность воронкой.

– Такое может быть и на Кайманах, – сказал капитан. – Там известняковые скалы, и вся дождевая вода, не задерживаясь на земле, сразу просачивается сквозь этот пористый известняк и уходит под землю… Но где-то же она должна выходить наружу?

Капитан повернулся к старому проводнику и заговорил с ним по-испански. Мистер Трелони напряжённо вслушивался, а потом перевёл доктору:

– Сеньор Ромеро говорит, что идти надо на Большой Кайман, а там он покажет.

Какое-то время капитан молчал, потом сказал задумчиво:

– Надо сообщить мистеру Пендайсу. На Кайманы мы должны были зайти за черепахами.

Через час к капитану подошёл Платон, и доложил, что хорошей питьевой воды в трюме они не нашли, хоть и перешерстили весь трюм и суродовались с Райвенуком, как карлы.

****

Наступило утро.

Все уже знали, что пригодной воды на корабле осталось меньше половины бочки, и как это обычно бывает, когда воды нет – всем сразу же страшно захотелось пить.

– Жажда – это физиологическое ощущение, относящееся к разряду общих чувств и служащее сигналом того, что организм нуждается в воде, – сказал доктор Легг сквайру, когда они встретились на палубе.

Мистер Трелони подозрительно присмотрелся к доктору и сказал:

– Судя по тому, как вы ухмыляетесь, доктор, вы уже выпили.

– Вы меня обижаете, сэр, – запротестовал доктор, прикладывая руки к груди. – Вовсе нет!

– Да неужели? – спросил сквайр.

– Конечно же, нет! – вскричал доктор. – Слово чести!.. Я ухмыляюсь потому, что только иду на камбуз, чтобы выпить.

Мистер Трелони хмыкнул.

– Можно попробовать вскипятить оставшуюся воду и добавить в неё ром, – сказал он.

– Я уже пробовал сегодня на рассвете, – ответил доктор. – Матросы пить это отказались – они попросили рома чистого… Никто не согласился мешать свою ежедневную порцию рома с той густой и вонючей бурдой, что оказалась у нас в бочках… Её выпил только Райвенук, потому что он от рома отказался. Наотрез.

– Я тоже от рома отказываюсь наотрез, – сказал сквайр и вытянул губы в строгую нить.

– Да ну? – удивился доктор, он замер на месте и уставился на сквайра во все глаза.

– Да, представьте, – сказал сквайр, словно бы не замечая удивления доктора, потом улыбнулся и добавил: – Я отказываюсь от рома в пользу вина… На корабле ещё должно остаться бургундское.

– Конечно, мой друг! – довольно хохотнул доктор, хватая сквайра за руку. – Вино нас согреет и приободрит.

– Особенно согреет, – отозвался сквайр насмешливо.

– Даже галерные рабы, по преданию, ежедневно получали свои две пинты вина, – опять хохотнул доктор.

– Вы мне ещё про Христофора Колумба расскажите и про его вечно пьяную команду, – проворчал сквайр.

– А что, Колумб? – воскликнул доктор. – Колумб был не дурак! Как бы ещё он заглушил у своих моряков страх перед неизвестной Атлантикой? Да ни один корабль не сможет ходить в море не только без ветра, но и без алкоголя… Ни одна команда не согласится наняться на «трезвую» посудину.

Тут доктор посмотрел на небо и проговорил быстро:

– Только бы шторма не было. Шторма нам в таком состоянии не выстоять – потонем, как пить дать, потонем.

Мистер Трелони засмеялся, ему показались забавными в их положении слова доктора «как пить дать». Тут он услышал голос капитана.

– Я рад, что на борту оптимистичное настроение, – сказал капитан, приближаясь к джентльменам.

Капитан выглядел усталым и измученным, что сразу же было замечено чутким глазом сквайра.

– Ещё какое оптимистичное, капитан, – подтвердил доктор. – Вы и представить себе не можете.

Капитан посмотрел оценивающе на доктора, потом на сквайра и сказал:

– Судя по всему, вы собираетесь на камбуз, джентльмены.

– Так точно, сэр, – согласился доктор. – Ползём помаленьку.

– Передайте от меня коку, чтобы остатки воды он выдавал только Райвенуку и Роберту, – сказал капитан.

Мистер Трелони кивнул и потянул доктора за собой за рукав. Капитан потёр лицо, вздохнул и пошёл на корму.

Штурман Пендайс стоял на квартердеке, опираясь на квартердек-релинг¹² и переговаривался с боцманом Ганном, стоящим внизу.

– Если будет хороший ветер, то на Большой Кайман мы придём дня через три-четыре, – сказал штурман.

– Да, но чтобы найти этот источник в море и взять оттуда воду, нам будет нужен штиль, – ответил боцман Гант и удручённо вздохнул.

– Сначала ветер, дурья башка, – заспорил штурман Пендайс. – Чтобы добраться до источника быстрее, нам нужен хороший ветер.

– А как мы потом возьмём воду, Джон? Да мы в волнах источник даже не заметим… Так и будем мотаться туда-сюда, – стоял на своём боцман Гант.

– Ну, хорошо, – наконец, согласился с ним штурман. – Сначала до Большого Каймана – ветер, потом, на Каймане – сразу же штиль.

Тут штурман Пендайс увидел капитана и выпрямился. Боцман Гант оглянулся и вытянулся тоже.

– Как команда, боцман? – спросил капитан, подходя ближе.

– Ночная вахта спит, а дневная… – Бен Гант на мгновение запнулся, но потом всё же нашёлся: – Дневная – все довольные.

– Смотри, чтобы они, такие довольные, у тебя за борт не попадали, – предупредил капитан и сам же возразил со вздохом: – Хотя тут, смотри – не смотри… Не досчитаемся потом людей, твою-то мать!

Он ещё перебросился парой фраз с мистером Пендайсом и ушёл к себе. Остаток дня прошёл мучительно.

Ночью капитану приснился сон: он сидел в шлюпке возле мыса Рей, вздымающего из моря свою чёрную, неприветливую вершину, ещё прикрытую кое-где пятнами сияющей снежной белизны. У его ног, на дне шлюпки, лежало ружье и несколько подстреленных, истекающих кровью тюленей. Он сидел, стиснув зубы, сжимая в руках кормовое весло, и бросал отчаянные взгляды на своё зверобойное судно: он ждал оттуда отзывный флаг. Между тем ветер усиливался, вместо диких весёлых волн с тёмной рябью он теперь гнал большие, бледно-зелёные, с пенным гребнем валы, которые в ближайшее время грозили обернуться кошмаром.

Капитан сидел и ждал, когда на его судне отзовут его, но флага всё не было. Шлюпку качало всё сильнее – безучастные валы поднимались, разбивались и снова катились куда-то. Скоро солнце исчезло за чёрными тучами, идущими с северо-запада, что предвещало близкую бурю. Капитан смотрел на своё судно, стараясь подавить в себе ужас одиночества и беззащитности, и с горечью понимал, что ожидание становится невыносимым: от напряжения у него меркло в глазах, его мутило от качки, во рту давно и безнадёжно пересохло, а сердце измучилось надеждой, готовое в каждую минуту радостно забиться.

Он опустил в растерянности глаза: тонкие струйки холодной воды стекали с его непромокаемой одежды на дно шлюпки и смешивались там с тюленьей кровью. Эта кровь плескалась по шлюпке и уже плыла в его глазах красными кругами. В отчаянии он снова посмотрел вдаль.

Когда на бизани его судна всё же поднялся отзывный флаг, капитан застонал и проснулся…

****

– Парус на горизонте! – закричал вперёдсмотрящий раним утром на следующий день. – Прямо по траверзу в зюйдовом направлении!

Очень быстро, словно он стоял где-то наготове, на палубе возник капитан с подзорной трубой в руках. Он поднялся на квартердек и встал рядом со штурманом Пендайсом. Скоро на палубе появились взволнованные полуодетые мистер Трелони и доктор Легг и встали к левому борту.

– Какой-то бриг, – сказал капитан штурману Пендайсу, вглядевшись в горизонт. – Кажется, он идёт параллельным курсом… И хорошо идёт!

– Прикажете свистать всех наверх, сэр? – спросил штурман. – Готовиться к бою?

Капитан молчал, рассматривая неизвестный корабль в трубу. Штурман Пендайс тоже вгляделся и оторопел.

– Да это «Мефисто»! – вскричал он потрясённо. – Корабль Красавчика Джона!.. Надо готовиться к бою, капитан!

– Откуда вы знаете, Пендайс? – спросил капитан, опуская свою трубу и удивлённо глядя на штурмана. – Это может быть любой другой бриг.

Было видно, как штурман осёкся: он крякнул и заметался глазами, опуская трубу в оторопи.

– Мда, что-то я ломанул в левентик¹³, – стеснённо промямлил он.

– Не похоже на вас, мистер Пендайс, чтобы вы вдруг испугались, – заметил капитан.

– Да я не испугался, – стал оправдываться штурман. – Мне показалось… Но может, это какой другой пират. Или не пират… Флага-то он не поднял!

Штурман Пендайс воровато отвёл глаза и снова выставил трубу, всматриваясь вдаль.

– Не похоже, чтобы он догонял нас, – сказал он через некоторое время.

– Вот и я гляжу… Он по-прежнему не сближается с нами, – сказал капитан. – Подождём, что он будет делать дальше. Хотя посмотрите, мистер Пендайс!

Штурман перевёл свою трубу туда, куда указывал капитан. Он увидел ещё один парус – на горизонте появился ещё один корабль, который тоже шёл параллельным курсом и который тоже постепенно увеличивался в размерах.

– А вот это уже корвет Британского королевского флота, – удовлетворённо проговорил капитан. – И, похоже, что он гонится за этим бригом.