Кейра похолодела. Она вдруг вспомнила, для чего это было всё затеяно! Они нашли вход! У Горана получилось! Ритуал сработал! Всё правильно, именно там, за стеной пристройки и находился хорошо замаскированный от посторонних взглядов нынешний вход в подземный алтарный зал и ещё небольшое отверстие для вентиляции. Основной проход десять лет назад полностью засыпало, а это был дополнительный и предназначался только для жрецов. Его отец сейчас и использовал, надёжно прикрыв вход дёрном.

Девушка совершенно забыла, что утром сама намеревалась показать вход чужакам. Сейчас же результат поиска воспринималось как катастрофа! Тайна, которую долгие годы тщательно хранили её отец и дед, будет раскрыта и непонятно как этому помешать!

Кейра запаниковала. Она подскочила и заметалась на карнизе, не зная, что предпринять.

Ветхий полуразвалившийся карниз не выдержал такого всплеска паники. Этот каменный выступ, видимо, и так держащийся на честном слове, от её судорожных прыжков посыпался у ней под лапами, и лисица, прочертив когтем борозду по облупленной стене, полетела вниз.

Звериная ипостась не дала ей разбиться, но всё же Кейра, падая, стукнулась головой, боком сильно приложилась об острый угол и в первый момент полностью потеряла ориентацию.

Из лёгких вышибло воздух, сознание поплыло, всё вокруг закружилось, и ей понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.

Однако и этого времени Пуш ей не дал.

Большая тень метнулась к ней из темноты, и сильная чёрная лапа прижала Кейру к земле. Огромная оскаленная морда наклонилась над ней, клацнули зубы и сжали её бедное тело до хруста в рёбрах, не давая никакой возможности вздохнуть.

Ужас и боль лишили Кейру остатков затуманенного сознания, и она повисла в пасти собаки безвольной меховой шкуркой.

Глава 3

Луч, бивший из-под земли, не оставил Горану сомнений, где именно находится вход в подземный алтарный зал. Золотистое сияние било снизу из под куста, превращая его листья в тёмное кружево.

Мужчины быстрыми движениями отодвинули в сторону разлапистые ветки куста, прикрывающие деревянный настил, что был заботливо замаскирован дёрном, а затем приподняли и сам настил. Вниз уходили серые каменные ступени, хорошо освещённые золотистым магическим светом бьющего из-под земли луча.

– Быстрее! – скомандовал Горан, прыгнул на ступени и устремился вперёд. – Действие ритуала скоро закончится, и луч погаснет!

Они пробежали несколько десятков метров по сухому и чистому от обломков подземному переходу, уводившему их куда-то вниз, и оказались у закрытых дверей.

Мужчины остановились. Дорил попытался открыть дверь, однако безуспешно.

– Закрыто. Ломаем? – он с сомнением уставился на мага, признавая, что сейчас Гор лучше знает, что делать.

– Нет, зачем-же ломать, можно и просто заклинанием открыть, – Горан произнёс несколько слов, провёл рукой, и в замке что-то тихо щелкнуло.

Маг толкнул створку, и дверь послушно открылась.

Там, за порогом, в золотистом свете поискового заклинания перед ними открылся полутёмный подземный алтарный зал.

– Стойте! – сказал Горан друзьям, остановившись у двери. – Не торопитесь. Пусть даже мы и входим без спроса, но почтения к Хардошу это не отменяет.

Маг прошёл арку двери, поклонился прямо на пороге и громко произнёс:

– Мы не воры и не разбойники, а пришли с добрыми намерениями.

Следом за ним в алтарный зал вступили Дорил с Вейго и поклонились, прежде чем начали разглядывать место, куда они попали.

Это была природная пещера с высоким потолком и шероховатыми терракотового оттенка стенами, украшенными барельефами. Магическое сияние позволяло разглядеть узоры из камня, разбегающиеся по тёмному своду и по постаментам, стоящим в нишах.

Слева у стены возвышалась большая статуя Хардоша из редкого жемчужного мрамора. Она была раза в два выше человеческого роста. У подножия статуи расположился точно такой же, как и на поверхности, алтарный камень. Однако в отличие от верхнего он был абсолютно цел, без сколов и царапин. Именно его покрывала пульсирующая золотистая полусфера, освещающая всё вокруг.

Чуть мерцающая в таком свете статуя Хардоша выглядела фантастически. Бог – оборотень представал как стройный широкоплечий молодой мужчина с волнистыми рассыпанными по плечам волосами. Он был одет в что-то вроде рубашки с плотно прилегающей к телу жилеткой длиной чуть ниже пояса, а свободные штаны, обхватывающие крепкие ноги, были заправлены в низкие сапоги.

Бог опирался на посох. У его ног толпились искусно вырезанные фигурки разных зверей, а на плече сидела птица.

Хардош был единым богом для оборотней всех звериных ипостасей и покровителем всех животных в королевстве.

Горан медленно подошёл к алтарю, преклонил колено. Вейго без раздумий шагнул к Горану и тоже преклонил колено. Почтение к Хардошу текло в его жилах с самого детства.

– Прав был отец, настаивая, чтобы я оставил все свои дела и поехал сюда с Дорилом, – подумал оборотень, ощущая в груди внезапно накатившее на него щемящее чувство важности происходящего. – Я просто обязан был находиться здесь в этот момент.

Дорил на мгновение замялся, а потом присоединился к друзьям и тоже преклонил колено.

– Мы хотим добра и исправить то, что ещё можно исправить, – сказал он глубоким звучным баритоном, подняв к статуе бога – оборотня твёрдый взгляд.

Интонации его голоса теперь были совсем другими. Исчезли дурашливые нотки, с которыми он пикировался с друзьями наверху. Голос стал звучным и торжественным. Он в мгновение ока стал главным в их маленькой компании, и друзья без возражений отдали ему лидерство.

– Я говорю от имени своего отца, – произнёс Дорил, склонив голову, и прядь его светлых волос просто вспыхнула золотом в свете магического сияния. – Мой отец сожалеет обо всём произошедшем и хотел бы исправить несправедливость, сделанную по отношению к оборотням. Он просит Хардоша вернуться.

После этих слов словно порыв ветра пронёсся по святилищу. Золотистый свет от сияния поискового заклинания начал тускнеть, однако, будто подчиняясь этому порыву ветра, резким хлопком, как-бы взорвавшись, вспыхнули факелы, расположенные по краю алтарного зала.

– Ха-ха-ха, – послышался хриплый смех за статуей. Это было настолько неожиданно, что друзья в недоумении переглянулись, не понимая, что происходит.

– Неужели одумался Корандор? – меж тем не унимался хриплый голос. – Мне, конечно, несладко от того, что мои храмы почти до основания разрушены, но и в вашем королевстве, похоже, теперь не всё в порядке?

Вейго встал с колен первым и заглянул за статую.

За статуей прямо на полу, согнув ноги, сидел дряхлый старик. Сморщенная кожа, сутулые плечи, узловатые пальцы, сплетённые перед ним на костлявых коленях. Седые волосы спутавшимися прядями ему падали на лицо, а в вырезе рубашки виднелись шнурки от амулетов, висящих на морщинистой шее.

– Вы… – растеряно произнёс Горан.

– Ну да, ну да… – проскрипел старик, поднимая на них мутный взгляд, – это я Хардош и есть, собственной персоной, изгнанный когда-то стараниями отца вот этого моего гостя.

Мужчина протянул сморщенную от старости руку, похожую на лапу ящера, и скрюченным пальцем, похожим на коготь, указал на Дорила.

Дорил вздрогнул.

– Однако вы восстановили верхний алтарь, сумели соединить оба алтаря и этим посодействовали моему появлению здесь в тварном мире. Так что мне есть за что быть вам благодарным.

Старик встал, совершенно непочтительно одной рукой опираясь на статую.

– Итак, вы пришли мне сказать, что битва с оборотнями выиграна, однако победе мешает внезапно расплодившаяся нежить, не так ли? – прокаркал он насмешливо. – Корандору понадобилось целый десяток лет, чтобы связать исчезновение оборотней и всё возрастающее засилье чорков, грохов, да вообще всех расплодившихся потусторонних тварей? Ну конечно, устроив гонения на оборотней, его величество как-то упустил из виду, что присутствие оборотней тысячи лет отпугивало всю нежить, умудряющуюся просачиваться в трещины между нашими мирами. А ведь чем больше людей в городе, тем больше образуется трещин, тем больше чорков и тем больше проблем, да. Вот такие простые подсчёты. Оборотни держали баланс и не позволяли расплодиться нежити. Сейчас-то у вас, похоже, совсем другая картина. Нежить повсюду. А обожравшиеся жизненной силой чорки вообще стали вообще способны переходить в другие формы, более опасные, меняющие сознание людей, да…

Корандор устроил это… Очищение, – последнее слово старик просто выплюнул изо рта, – да упустил из вида, что только оборотни в звериной ипостаси в состоянии видеть этих тварей и бороться с ними. Твари коварны, но слабы физически, одного удара когтя часто достаточно, если их видишь. Да только не видны они чистокровным людям.

Мой храм в столице собственно и защищал всю столицу да пригороды словно защитный купол! Корандор забыл, что сначала на природном источнике силы был построен мой храм, а столица выросла вокруг уже позже!

А может и не знал… Люди постоянно переписывают историю под свои нужды, да…

Во время этого… якобы очищения столичный храм разрушили, оборотней изгнали, заставили их затаиться, опасаясь за свою жизнь! Моих жрецов или убили, или выгнали! Вот нежить-то обрадовалась! Наступило раздолье! Гуляй не хочу! Даже маги со своими сильными артефактами плохо помогают, верно, мальчик?

– Его величество Корандор уже давно это понял и хочет восстановить равновесие, – тихо произнёс Дорил, – да только целых храмов в королевстве не осталось. Верхние алтарные камни разрушены почти повсеместно, да и подземные в большинстве тоже.

– Ну, ясное дело, – Хардош пожал острыми сутулыми плечами и, с трудом волоча ноги и шаркая, обошёл алтарь, – нежить мгновенно поняла свою выгоду и к этому гонению на оборотней как следует руку приложила. Вселиться в человека для потусторонней твари не так уж сложно, если он открыт для зла. Потом руками этого бедолаги можно сделать, что угодно, бросить сгнившую человеческую оболочку и перескочить в следующую. Крупная нежить, собравшая силу целого гнезда мелких чорков, не боится смерти занятого ею человеческого тела.

Старик медленно взобрался на алтарный камень и кряхтя улёгся там посередине, раскинув руки. Седые волосы комком легли на камень, открывая лицо.

– Да ладно, что уж там, – произнёс Хардош в пространство перед собой уже лёжа. – Мне повезло, что вы всё же нашли этот годный для восстановления храм и оживили его. Он построен на сильном источнике.

Ещё немного, и мне не хватило бы сил сопротивляться. Я лишился бы своей силы полностью и уже не смог бы вернуться сюда.

Наступила тишина, только трещали факелы на краю зала.

– По правде сказать, мы сюда приехали только для исследования состояния храма. Чтобы просто посмотреть, понять степень разрушения храма и уехать,– нарушил тишину Дорил. – Это Горану надо говорить спасибо. Это его идея – магически восстановить верхний алтарь для поисков нижнего.

– Спасибо, конечно, только я подозреваю, что он и сам не понимает во что влез, – Хардош сел на алтаре и повернулся к магу.

Горан сразу заметил изменения. Хардош не стал моложе, однако его мутный взгляд прояснился. Теперь глаза бога – оборотня были яркими и в полутьме пещеры мерцали синевой.

– Откуда ты взял рецепт магоклея, Горан? От простого алтарь не оживёт, хоть всю пыль с него приклей.

– В библиотеке Магической академии недавно древний манускрипт о жрецах откопал, а там среди прочего этот рецепт и поисковое заклинание. Поэтому и напросился в эту глушь у его величества. Хотел проверить.

Хардош хмыкнул.

– Тебе повезло, мальчик. Вернее, мне повезло с тобой. А ещё точнее, мне повезло, что ты не стал разбираться в ритуале поглубже, как следует, а сразу примчался сюда, проверять свои идеи. Считай, твой эксперимент полностью удался.

Однако, мне придётся слегка тебя расстроить. То, что ты назвал клеем и чем так удачно восстановил верхний алтарный камень не просто клей, а магическое зелье – связка. Да и заклинание ты применил одновременно и поисковое, и связующее.

Горан покраснел и явно напрягся. Он прекрасно понимал, что мало известное и неправильно применённое заклинание может привести к совершенно непредсказуемым результатам.

– В общем, если коротко, – продолжил Хардош, – ты связал все разбитые камни, а заодно и себя магически привязал к моему верхнему человеческому алтарю. А после этого ещё нашёл и разбудил нижний подземный алтарный камень. Если не обращать внимание на мелкие недочёты, то, можно сказать, добровольно провёл ритуал собственной привязки.

Старик усмехнулся.

– Так что теперь ты мой жрец и привязан к этому маленькому лесному храму.

– Я не могу быть здесь жрецом! – побледнел Горан. – У меня служба в Королевском магическом совете! Я не могу! Да и вообще, я же не оборотень!

– А вот это исправимо. Я легко могу сделать тебя оборотнем и в награду позволю тебе самому выбрать свою вторую звериную ипостась. Только птицей сделать тебя не могу. Птицами моя сестра Харда заведует.

Старик выпрямился и протянул к магу руку, как бы приготовившись его благословить.

Горан беспомощно оглянулся на друзей, не зная как отказаться от неподъёмного божественного подарка. В его глазах сквозило отчаяние. К смене расы маг совершенно был не готов. Это же отказ от всех привычек и жизненных ориентиров!

– Да ладно, я пошутил, – фыркнул Хардош, убирая руку. – Сил у меня пока маловато, чтобы так щедро тебя одарить. Забавно было смотреть, как ты задрожал и собрался отнекиваться. Хорошо, не буду мучить тебя такими неоднозначными предложениями, нет так нет.

Старик подмигнул Вейго:

– Тебе-то ценность моего предложения объяснять не надо. А вот Горан потом, конечно, пожалеет, что от такой награды отказался. Эти глупые Очищения приходят и уходят, а преимущества двух ипостасей остаются. Представляешь, две ипостаси и сильный магический дар в придачу! Такое преимущество! Эх, упустил он своё счастье! – насмешливо добавил он.

Вейго согласно кивнул головой. Оборотень вообще не представлял, как люди могут обходиться одной ипостасью. Конечно, у человека есть свои преимущества: магический дар у людей встречается чаще, чем у оборотней, да и дар этот чаще гораздо сильнее. Однако всё время быть человеком и не чувствовать мир во всей полноте так, как может почувствовать её зверь? Немыслимая однобокость!

Хардош поднялся с алтаря. Он остался стариком, и сеть глубоких морщин ещё покрывала его лицо, однако за эти несколько минут бог – оборотень явно стал сильнее. Он уже не казался развалиной, рассыпающейся от старости.

– Ладно, оставим пока всё как есть. Так, говоришь, Корандор собрался храмы восстанавливать? Какой молодец. Да только сил у меня пока нет ни на что. Даже из этого алтарного зала я сейчас выйти не в состоянии. А помощь в восстановлении храма в столице вам понадобится. Связать источник с алтарными камнями могу только я.

Да и не все будут рады моему возвращению. Некоторых устраивают бесчинства нежити и страх, который она сеет. Рыбку в мутной воде многие любят ловить, вот и Корандору голову заморочили.

Хардош задумался. Повисло молчание, нарушаемое лишь треском перекликающихся между собой факелов. Люди терпеливо ждали решения.

Неожиданно тишину нарушил ритмичный шорох.

Чёрная тень отделилась от тёмного зева входа. К алтарю, клацая когтями, подбежал Пуш, неся в зубах что-то рыжее и меховое, безжизненно свисающее из его пасти.

Пёс положил рыжую расслабленную тушку рядом с Хардошем и преданно поглядел ему в глаза, словно ожидая похвалы.

Старик провёл рукой над принесённым псом комком меха, и пробормотал себе под нос:

– Ну надо же, родная кровь. Повезло. Молодец, пёс!

Пуш радостно завилял хвостом.

Хардош щёлкнул пальцами, и над его ладонью повисла голубая искра. Она немного повисела в воздухе, будто раздумывая, что делать дальше, а потом опустилась вниз и исчезла в лисьей пушистой шубке.

– Что ж, вот и помощь нашлась по моим теперешним силам, – произнёс Хардош устало. – Горан, принимай фамильяра. Ты же мечтал о магическом звере? Вот, даю тебе во временное пользование. Я наделил зверя частицей своей магии. Позаботься о нём, и он поможет вам. Это ниточка, которая будет нас связывать вне этой пещеры. На этом всё.

Старик сделал движение рукой и внезапно исчез, словно щелчком выключил себя из тварного мира.

Факелы сразу начали тускнеть.

Мужчины переглянулись, а потом Горан быстрым мягким движением подхватил с алтаря расслабленное рыжее тельце и зашагал к выходу. Друзья последовали за ним.

Когда они выбрались наружу, на развалинах уже царила ночь. Золотистое сияние поискового заклинания исчезло. Чёрные силуэты деревьев вырисовывались на фоне тёмного бархатного неба. Остатки свечей догорали на краю алтарного камня, слегка разгоняя тьму своим пламенем.

– Ну что, чайку? – Дорил вернулся к прежнему шутливому тону, пряча под ним потрясение от встречи с богом.

– Да неплохо бы, – откликнулся Горан.– Только мне в первую очередь стоит фамильяром заняться. Кто его знает, может статься, Пуш своими острыми зубищами лиса сильно помял. Надо привести рыжего в чувство, – маг взял с алтаря свечу и пошёл к навесу.

– А я, с вашего разрешения, господа, пойду погуляю немного, разомнусь, чувства успокою. Всё-таки, согласитесь, не каждый день встречаешься с собственным божеством. Можно сказать, у меня это в первый раз, – Вейго шагнул в темноту и мгновенно исчез.

Дорил на удивление споро раздул тлеющие в кострище угли и подбросил дров. Горан вернулся с плащом, переложил на него рыжий комок меха. В лечебной магии он был не силён, но азы диагностики и первичной помощи знал. Немного магических пассов и жизненная сила потекла к лису.

– Ничего-ничего, я тебя просканировал, мой рыжий фамильярчик, все кости целы, – ласково проворковал он, наклоняясь над своим нежданным пациентом. – Ты просто немного задохнулся и скоро придёшь в себя.

Маг пропустил между пальцами пушистый мех.

– Интересно, это мальчик или девочка?

Он попытался заглянуть зверю под хвост, и это оказалось роковой ошибкой.

Рыжий пациент внезапно ожил, вывернулся, подскочил, больно цапнул мага за палец и сиганул в темноту. Пуш с гулким лаем бросился следом.

Вообще-то, Кейра пришла в себя после падения с карниза ещё в нижней пещере и прекрасно слышала всё сказанное Хардошем. В то, что стала божественным фамильяром, она поверила сразу же. Жгучая магическая волна пробежалась по её телу после искры Хардоша, а в голове пролетел его ласковый шёпот:

– Не бойся, девочка, всё хорошо. Я просто поделился с тобой частичкой своей магии. Теперь мы связаны.

В тот момент Кейра попробовала шевельнуться, однако тело не слушалось.

– Успокойся, – прошелестел тот же голос. – Контроль над телом к тебе скоро вернётся. Постепенно почувствуешь в себе мою магию, ты же теперь мой фамильяр.

– На всю жизнь? – растеряно произнесла она мысленно.

– Пока временно, до тех пор как у меня достанет сил самому лично вернуться в столицу и заняться делами. А потом, как получится. Может, тебе и понравится быть моим фамильяром.

– Это что, мне теперь нужно с ними куда-то ехать? А как же мои родители? Мне домой надо! Меня мама дома ждёт!

– Дом и мама подождут. Сейчас тебе нужно следовать в столицу вместе с этими людьми. На данный момент это гораздо важнее. Побудешь пока моими ушами и глазами, девочка. Да и лапы твои нам пригодятся.

– Но мама будет беспокоиться!