Пора.
И, собственно, почему я не сделал этого раньше?
Я с трудом разгибаю пальцы, чтобы выпустить чашку из рук. Поднимаюсь.
Иду по лестнице вниз, выхожу из дома.
Пока музыка молчит, я медленно пью кофе, жую размороженный кусочек сухаря. И тут снова начинаются эти невыносимые аккорды.
Кофе покрывается корочкой льда. Всё.
Я выдавливаю на него красную краску прямо из тюбика и рисую пальцами — кисти уже не держатся в руках. Постепенно шар включается, разогревается, разгорается. И вот мне кажется, что я держу в руках горячий уголь.
Сыплется снег, наша ёлка объявлена главной городской, сияет огнями. Перед домом сугробы, беготня и веселье, снежки и крепости… только к самым моим окнам никто не подходит близко — боятся ледяных зубов.
Я окружил свой стол шарами; они отогревают небольшое пространство; но начинается музыка — и стол покрывается ледяными кристаллами; остаётся лишь тёплый круг возле моих игрушек.
Смотрю на Мику. Он смотрит на меня. Я смотрю на свои руки, потом на шар. И опять осторожно касаюсь его. Да, сомнений быть не может. Шар тёплый, будто у него внутри тлеет уголёк.