– О чём это ты? – спросил купец у меня, собирая оставшуюся от ужина снедь в узелок.

– О Софье, о князе, о воеводах…

– …При более удачном стечении обстоятельств, ты бы тоже давно «воеводой» какого-нибудь межзвёздного эсминца был… – не успокаивался ангел.

– Странный ты, Глеб, – сказал купец, устраиваясь напротив. – Вроде нормальный…

– А вроде и нет, да?! – позёвывая, закончил я за него – В общем, юродивый, ты хочешь сказать.

– …Тем более у тебя, в отличии от этих доморощенных полководцев и образование высшее гражданское и среднее военное имеются… – начал перечислять мои «достоинства» не в меру говорливый незримый «сват».

– Ну, это, вродь того, – смущённо протянул купец.

А это даже забавно – вести беседу сразу с двумя товарищами, да ещё по разным вопросам.

– Короче, решено – женим тебя на Софье, а там и до княжеского пурпурного плаща рукой подать, – подумал, подумал за меня «на досуге» Эхнафаил и решил, тоже не посоветовавшись, со мной.

– И тебе спокойной ночи, Лукич! – повернулся я спиной к собеседнику и костру, даже не сочтя нужным отговаривать ангела от его глупой затеи. Пусть куражится, прикидывает как обстряпать это дело, от таких его идей все вреда меньше.

– Ага, доброй, – так и не поняв моей утончённой натуры, ответил купец и, подбросив в огонь, оставшийся хворост тоже завалился спать.

И правильно, утро вечера мудренее.

***

Следующий день встретил нас в дороге без приключений, и уже к полудню, как планировал Лукич, стараниями его гнедой лошадки, с виду клячи, а на самом деле ещё довольно выносливой бодрячки, мы въехали на холм, с которого открывалась панорама княжеского городища.

– …аю …ать! – унёс беспечный ветерок обрывки слов восхищения, вырвавшихся у меня при виде большого населённого пункта, огороженного защитным валом и высокой многометровой изгородью из толстых брёвен заострённых сверху, с большим количеством сторожевых башен по периметру ограждения.

С холма, как на ладони просматривался весь Твердск – в центре града, обнесённый ещё одной, не многим меньшей по высоте, чем наружная, изгородью, стоял Кремль – комплекс построек на княжеском дворе. Всё в точности, как и рассказывал в пути о городище Мартын Лукич, я увидел своими глазами. Град древличей и смахивал на древо в разрезе, потому как и рос он подобно деревьям, наращивая кольцо за кольцом вокруг своей сердцевины – княжеского кремля.

Кремль плотным кольцом окружали большие двух-, трёхэтажные терема его сподвижников-велеможей: воевод, бояр, богатых купцов и землевладельцев. Далее кольцами расходились дома жителей попроще: купцов, ремесленников, работного люда, бараки подмастерьев, густонаселённые казармы дружинников, с торговыми рядами, площадями, улицами и переулками. Ближе к оберегающей «коре» древа-града – наружным защитным стенам, укреплениям и валам – ютились домишки всякой черни, амбары, склады, лабазы, трактиры, харчевни, хлева, конюшни и тому подобные элементы здешней городской архитектуры.

Лукич отсюда попытался мне показать где его дом, но единственное, что я понял – он жил где-то между вельможными избами и ремесленным местечком. Что же вполне сносно, что ещё надо для спокойной жизни, под защитой таких стен.

Лошадка, почуяв скорый отдых, без дополнительных «просьб» переключилась на вторую передачу, или, как здесь называлось – перешла на рысцу. Тем более, её задача упрощалась: остаток пути шёл в основном под уклон.

На подъезде к одним из четырёх ворот, ведущих внутрь города, а именно к Северным, Мартын Лукич напомнил мне о людях Мстислава:

– Вон те, – кивнул он на стоявших у врат стражей в полном боевом облачении. – Дружинники воеводы Мстислава. Их воля пропускать или не пропускать, заподозрят неладное, быть беде. Ты держи с ними ухо востро. Если что, скажешь, к знахарю Любославу за советом пожаловал, его они побаиваются, он к князю допуск имеет, скорее пропустят.

– Хорошо, скажу! – согласился я. – А Любослав не с ними?

– Нет!! – синхронно ответили и ангел и купец, только ангел ещё добавил. – Навёл я тут справки про этого знахаря: ничего сверхъестественного, больше важничает и на публику играет, травяные коктейли-зелья варит как заправский фитофармацевт, а в остальном дилетант, но он не противник.

Пока ангел мне доводил очередное досье, мы подъехали к воротам, за которым шумела древличевская столица.

– Тпру-у! Стой! – поднял руку один из двух дружинников, тот, что с копьём. – Лукич здравствуй долго! – обратился он к купцу, – А это кто с тобой? Что-то я его не видел раньше-то?

– И тебе не хворать, Мокий. А это парень из Дебрянки, к знахарю Любославу за советом – спокойно, без зазрения совести, соврал им Мартын, и на всякий случай добавил: – Глебом его кличут, он мой старый знакомый.

– Да мы знаем Лукич, что у тебя все смерды в товарищах ходют. – сказал первый стражник, подмигнув второму и оба засмеялись. – Небось, ты и этого к себе в гости потащишь?! – успокоившись сказал он и вновь подмигнул товарищу, мол, каков я молодец, остёр на язык.

Я лично ничего смешного в его речах не заметил. Тупая плоская глупость!

Купец осудительно покачал головой, но ничего не ответил.

Отстав от Лукича, стражник пристал ко мне:

– Эй, смерд, – спросил он, вновь лукаво поглядывая на второго стража, приглашая того поучаствовать в насмешках. – А тебя какая нужда ведет к знахарю, никак хворь приключилась?

Ну, мне в карман за словом долго лезть не надо. Сразу, без подготовки, также спокойно и «правдиво» как Лукич, я изложил свою «легенду»:

– Плохо дело у нас, люди добрые, – заунывно законючил я. – У сестры моей Лукерьи, инфрасветовой ультрамографией выявлена внематочная беременность на этапе формирования внутренних органов плода, от лазарева сечения для аварийного абортирования она отбрыкивается, одна надежда на знахаря. На него только и уповаем, – сложил смиренно я руки на груди, готовый вот-вот расплакаться.

– Ты смотри, опять не переборщи! – только и сказал ангел, не вдаваясь, как обычно, в пространный комментарий моих действий.

– Он чево, малохольный? – скривившись, как от лимона, спросил стражник, обращаясь к Мартыну. Со мной ему разговаривать уже не хотелось.

– Как видишь, Мокий, – «смахнул слезу» купец, растроганный моей «драматургией».

– Да, тут совет не поможет, – сочувственно заключил второй страж.

– А он не сглаженный, порчи на нём нет? – поинтересовался Мокий, отойдя на всякий случай в сторону. – Ещё занесёт в город хворь какую-нибудь, или хуже того – поветрие, а то у нас и так тут беда за бедой.

– Чур тебя, Чур тебя, – возмутился Лукич. – У тебя Мокий одна беда, ветер в голове, а остальное проходящее.

– Мокий правду глаголет – сказал второй страж, переходя на шёпот – Слух прошёл, что княжна Софья пропала. Якобы с утра няньки её пропажу обнаружили. Говорят, князь жутко разъярён, не в себе. Рвёт и мечет!

– Это новость! – удивлённо воскликнул Эхнафаил. – И моё упущение! Ну ничего, я всё разведаю!

– Так озорная девка не в первый раз с княжьего двора сбегает, – усмехнулся купец, не придав значения новой вести. – Погуляет на воле и вновь в золотую клеть прилетит. Оно же понятно, дело молодое, с подружками по лавкам пройтись, иноземные товары посмотреть.

– В этот раз иначе, – ответил Мокий, оглядевшись по сторонам. – Говорят, Светозар к её пропаже причастен. Во-от!

– Не может быть! – воскликнул купец и обернулся ко мне. – Слышь Глеб, всё как ты и предрекал, заговор супротив князя замыслили!

Господи, боже мой! Кто тебя просил Лукич, раскрывать карты, да ещё кому!

– Так он ещё и прорицает? – Мокий с подозрением уставился на меня. – Может ты знаешь, и кто княжну похитил?

Если меня раскусили люди Мстислава, они просто обязаны будут избавится от «прорицателя». Я приготовился к самому худшему.

– Ху-ух! – услышал я запыхавшийся голос Эхнафаила. – В общем так, Софья действительно пропала. Мстислав начал действовать, точно говорю это он, – ангел замысловато ругнулся, – А ты Глеб что в посох, как в родного, вцепился? – спросил он и поняв в чём дело, продолжил, – Великолепно! Стоило мне на минутку отлучится, ты уже в… «шоколаде». Короче, этих не бойся, они не в курсе дел своего воеводы. Тот тоже далеко не дурак, всех в свои планы посвящать. Они убивать не станут, но Мстиславу о тебе донесут, у них обязанности такие. Так что нам лучше этих убрать по тихому…

– Никого мы убивать не будем, – прошептал я в кулак.

– Ну как хочешь! Тебе виднее! Звёздный воин у нас ты, не я!

– Эй, ты что там бормочешь?! – окрикнул меня, и, кажется уже не в первый раз Мокий – Так ты сможешь сказать где княжна?

– Ну, если смотреть с точки зрения параномальной интуиции, – ответил я. – То всё возможно.

– А это уже лишнее, – укоризненно заметил Эхнафаил. – Мог бы сказать «никак нет».

– Да куда ему, – поняв свой промах, попытался реабилитироваться Лукич. – Он имени-то своего толком не помнит. Юродивый он.

– Ладно, проезжайте, – проворчал стражник отходя в сторону. – Как от Любослава вернётся, пущай у тебя будет Лукич. За ним придут.

От его слов мне стало не по себе.

– Зашибись! Приехали, называется, на помощь! – проворчал ангел. – Скажи спасибо купцу. Зря только его спасали от бандюков.

Но ничего я Лукичу конечно не сказал, а начал трезво размышлять над создавшейся ситуацией. В принципе пока она была не такой катастрофической, как могло показаться на первый взгляд. Сейчас, главное, надо бы побольше получить информации. А кто её нам может дать? Правильно, лицо приближённое к княжескому двору. Светозар нас не примет, а тем более князь, если он сейчас в ярости, то ему лучше под горячую руку не попадаться. Остаётся одна кандидатура, племянник Лукича.

Добравшись до купеческого терема, мы обнаружили у него дома Никиту. Как говорит мичман Галактионов – на патруль и дезертир бежит.

Никита, при доспехах и оружии, сновал из угла в угол по горнице и был в весьма возбуждённом состоянии. Когда мы вошли, он бросился было лобызаться к дядьке, но, увидев в дверях меня, остановился.

– Дядь, а это ещё что за волхв? – спросил он, разглядывая мой странный посох и длиннополую рубаху, перепоясанную верёвкой.

– Волхв, не волхв, а человек он добрый и справедливый, – сказал купец, проходя в дом. – Он меня от гибели спас, а ещё ему ведомо стало о крамоле против князя.

– Ишь ты! – с неподдельным интересом воззрился на меня ратник. – Спасибо тебе, мил человек, за службу добрую, за изволение из беды дядьки Мартына.

Закончив на этом с благодарностьями дружинник развернулся к дядьке.

– Дядько Мартын, а у нас тут такое лихо случилось… – Никита замолчал, многозначительно поглядев в мою сторону.

Перехватив его взгляд, Лукич, присевший на лавку, поспешил его уверить в моей надёжности:

– Ты не зыркай по сторонам, выкладывай как есть. Глеб больше вашего брата знает, прорицатель он.

Дружинник ещё раз оценивающе взглянул на меня и стал рассказывать.

– Сегодня ночью княжну Софью похитили!

– Это мы ужо знаем, а кто похитил? – спросил Лукич, снимая сапоги.

– Кто похитил неведомо, да только у Светозара нашли её кокошник с самоцветами, – выпучив глаза, сказал Никита. – Воевода Мстислав нашёл в колчане, к седлу коня Светозарова притороченному. Князь Святополк во гневе на Светозара, а тот одно твердит, мол ни сном, ни духом о княжне. Мстислав князю пообещал до утра разобраться со всем, а своим людям наказал Светозару допрос пристрастный учинить и стеречь того, дабы не убёг.