Они плавали недалеко от берега в чистой прохладной воде, лежали на спине, глядя в бездонное небо, и друг на друга, пока не устали. Когда выходили на берег, Николай разглядел на дне полосатую гальку, вынул из воды: – Глянь, какой яркий камешек.

– Я тоже нашла, еще один, – увлеклась Ольга, и они принесли к себе на покрывало целую пригоршню разных камней.

– Привезем домой, покажем маме с бабушкой, Кирюше. Я первый раз без него отдыхаю, как они там без меня? – загрустила она, Николай успокоил: – Как всегда, живут себе поживают, Кирилл учится в школе, хочешь, письмо им напиши.

Между тем, народу на пляже прибавилось, стало жарковато.

– Пойду ноги сполосну, и уйдем, не то обгорим, – Ольга осторожно пошла к воде, балансируя руками и подрагивая складочками на боках, еще не привыкла ходить по гальке.

– Какая у вас супруга пушистая, – улыбнулась ей вслед соседка по пляжу, худая пожилая женщина, Николай промолчал, ожидая ее назад, и почитывая книгу из серии ЖЗЛ «Полководцы древней Руси» в красивой кожаной обложке, которую Рулевы привезли из Германии и подарили подруге.

Вернулась Ольга, и они стали собираться, мимо них прошел корявый и костлявый мужичок в семейных трусах, который пробирался к воде, осторожно ступая по гальке и морщась, когда ступням было больно и неприятно.

– Смотри, Оля, ковыляет будто по раскаленным углям, совсем как ты только что, – рассмеялся Николай, настолько похоже шел мужичок, даже Ольга улыбнулась.

Собрав вещи в корзинку, пошли в поселок, и Николай не выдержал: – Рядом с нами бабка худая сидела, помнишь? Когда ты пошла к морю, она сказала, какая у вас супруга пушистая.

Ольга оглянулась и засмеялась: – Молчи, кляузник, небось выдумал. Нет у меня никаких складок, – провела она пальцами по бокам и вздохнула: – Надо есть поменьше, сам меня шашлыками накормил до отвала, искуситель.

Выйдя на улицу, приостановились, думая, куда путь держать.

– К себе на чердак всегда успеем, пройдемся по Бродвею? – Николай повесил Олину корзинку на плечо, и они пошли по улице, пора освоить этот уютный поселок. Справа от себя увидели кафе и переглянулись, мол, не пообедать ли здесь.

Посетителей в кафе немного, они сели за столик у окна, пообедали, слушая легкую музыку, расплатились с официанткой по счету, и направились дальше, по пути заглядывая в магазины.

К их удивлению, продукты были в продаже, даже молочка.

– На обратном пути творожку, кефирчику купим, – хозяйским глазом оглядела Оля ассортимент, и Николай согласно кивнул, ей лучше знать, что брать, хозяйка настоящая, не то что некоторые.

Дойдя до кинотеатра «Восход», посмотрели афишу и повернули обратно, к дому.

– Сходим вечером в кино? Исторический фильм «Спартак» с Керком Дугласом в главной роли, целых две серии, США, давно хотелось посмотреть, – уговаривал Николай Ольгу, небольшую любительницу кино вообще, а исторического тем более, но глядя на вдохновленного киномана, кивнула, мол, что не сделаешь для любимого человека, придется сходить.

Прикупив молочных продуктов, пришли домой.

Во дворе хозяйка тормошила небольшого лохматого щенка породы «Дворняжка», приучая его сидеть возле собачьей будки.

Ольга обрадовалась, погладила щенка.

– Вот и хорошо, а то смотрю, будка пустая, все хотелось спросить, почему нет собаки?

– Был у нас кобелек, да сбежал за какой-то сучонкой, не успела поймать, так и пропал где-то. Искали, искали, да все бестолку, – словоохотливо рассказывала Марина, надевая на щенка ошейник с цепочкой. – Пусть сидит, привыкает понемногу.

Вот думаю, как назвать, может, Джульбарсом, как считаете? Барсик, Барсик, – позвала она щенка, тот и ухом не повел.

– Барсиками котов зовут, – Ольга знала, о чем говорит. – Да тут и думать нечего, назовите его Бобкой. Бобка, Бобка!

Услышав это имя, щенок вскочил и залаял.

Домочадцы, собравшиеся во дворе, засмеялись, к ним присоединились Лида с Настей, выглянувшие из домика на шум.

– Вот и имя нашлось. Спасибо вам, Оля, – Марина тоже была довольна, они разговорились о чем-то, и Николай полез к себе на чердак, пусть поболтают, посудачат, на то они и женщины.

Настал вечер. У кинотеатра оживление. Купив билеты в кассе, Николай с Ольгой подошли ко входу в фойе, и тут случился облом.

Строгая женщина-контролер загородила им проход в зал:

– Извините, но в трусах мы не пропускаем.

– Это не трусы, а шорты, – возмутился было Николай, не тут-то было: – Идите переоденьтесь, тогда приходите.

Дело в том, что Николай весь жаркий день щеголял в новых шелковых спортивных трусах, писк моды, подаренных Олей к отпуску, что же делать, как быть?

– Так у нас твои спортивные треники с собой, – вспомнила Ольга, и он тут же переоделся за углом, на этот раз их пропустили без разговоров, и они прошли в буфет, выпить газ. воды.

«Как это я забыл о них», – удивлялся Николай сам себе.

Затренькал звонок, все потянулись в зал. Народу битком, как же, американский фильм не каждый день идет. Тем более, такой.

Николай с интересом смотрел всю картину, поглядывая иногда на скучающую рядом Ольгу, и когда после просмотра они вышли на улицу, она была рада до смерти.

– Я уж думала, этот кошмар никогда не закончится. Чего только ради тебя не сделаешь, пупсик.

– Неужели такой фильм может не нравиться, – удивлялся Николай, с недоумением глядя на нее. Тут был как раз тот редкий случай, когда их взгляды на киноискусство расходились.

…

Счастливые времени не замечают. Дни и ночи сменяли друг друга, словно близнецы. Утром они завтракали, так как Оля набрала с собой в дорогу всего: копченая колбаса, консервы разные, кофе растворимый, какао, даже такой деликатес, как тушенка, она быстро готовила завтрак, после него они шли на пляж.

Купались, собирали камешки, выбирая самые красивые, их набралось уже много, и даже прокатились на водном велосипеде.

Для этого прошли по пляжу к пункту проката, оплатили два часа, им выдали аппарат, проинструктировали, как ехать, как поворачивать влево – вправо, назад – вперед, они уселись на сиденья и тронулись с места, вращая педали.

– Далеко не будем отплывать, это опасно, – Николай всегда был осторожен, а тут вдвойне, не дай бог, случиться может всякое, он плавал как рыба в воде, а вот Оля как лягушка прибрежная.

Тем не менее, они впервые ехали по морю на водном велосипеде, даже дух захватывало с непривычки.

Серебрилась водная гладь вокруг них, слепило солнце, но они уже привыкли, радость обуревала, душа пела и плясала от восторга.

– Пора поворачивать назад, ты пока не крути педали, я разверну наш велик, и домой поедем, – он налег на педали и повернул аппарат в обратном направлении, теперь они вдвоем закрутили их, надо возвращаться, хотя так не хотелось.

Глянув в сторону пляжа, удивились, так далеко заплыли.

– Ничего, потихоньку доберемся, – и они удвоили усилия.

– Коля, что это, неужели дельфины?

– Они самые, нас сопровождают, вот здорово!

Слева и справа их обгоняли дельфины, выпрыгивая из воды и снова ныряя, они замерли от восторга и страха, пока дельфины не исчезли вдали. Тогда они опомнились, пришли в себя.

– Могли бы и нас опрокинуть вместе с велосипедом.

– Нет, они разумные, но все равно страшновато, – смотрела им вслед Ольга, – со мной такого еще не случалось, а у тебя?

– В первый раз видел их так близко, да еще на воле.

Они притихли, вращая свои педали до тех пор, пока не подъехали к пункту проката. Сдав велосипед, пошли домой.

Подустали. Отдохнули с часик на своих кроватях.

После обеда, который Оля сварганила, как скороделка, из говяжьей тушенки, макарон, овощного пюре, тут тебе и первое и второе, на третье чай с печеньем, на десерт – фрукты из яблок, груш и слив, которые Оля накупила рано утром на рынке, куда сбегала, пока ее Коля еще спал сном младенца, они снова пошли на пляж.

Взяли два лежака, позагорали чуть, и плавать, пока не обгорели. Только вышли из морских волн, подсохли, глядь, фотограф бредет, предлагает сделать фото на память.

Отчего не сделать, обязательно сделаем.

Он сфотографировал их на фоне моря, затем они оделись, отошли от пляжа немного, в сквер, и он снял их на фоне пальм.

На лавочке неподалеку сидели две почтенные дамы, и Николай услышал, как одна из них сказала, глядя на фотографирующихся: – Какая странная парочка, ты не находишь?

Ее подруга окинула острым взором прозрачную Олину юбку, его деревянные сабо и молча пожала плечами, мол, тут полно таких ходит, бывают экземпляры и хуже.

– Послезавтра зайдите в фотоателье, будут готовы, – вручив им квитанцию, улыбнулся фотограф и снова побрел на пляж, для него это была ежедневная работа. Каждому свое.

Вечером, когда все уже разбрелись на отдых, они поужинали на кухне творогом со сметаной, выпили кефиру, и он полез к себе на чердак, пока Оля убралась на кухонке, вскоре пришла, и они посидели на кровати, обнявшись и глядя в вечернее небо.

– Сейчас хозяйку встретила, Марину, она тоже зашла на кухню, посмотрела на меня и говорит: Оля, ведь вы отдыхать приехали, а ты все время на кухне проводишь, с утра до вечера, готовишь и готовишь. Прямо жалко тебя.

– Вот как, ну а ты что ей ответила?

– Да ничего, это она пашет целыми днями на свою семью, даже на море не ходит, а тут меня пожалела. Что за люди, не пойму.

– Она просто завидует тебе.

Во дворе забрехал на прохожих Бобка, они улыбнулись.

– Теперь все его Бобкой зовут, с твоей подачи.

– Да, я как дам кому какую кличку, так и зовут. К нам в магазин заходит зав. мясного отдела в гастрономе, пузатый такой, все его Ангилляром величают, а я сказала как-то, какой он Ангилляр, просто пузан. С тех пор его все так и зовут: вон, снова пузан пришел за книжками.

– Он что, татарин или кавказец?

– Да нет, по святцам мать посмотрела, когда он родился, а там Ангилляр, поэтому и назвали, в честь святого.

Николай крепко прижал к себе любимую:

– Так бы и сидел всю жизнь, держал тебя на руках и разговоры с тобой разговаривал, еще цикад слушал…

Пора в баню

Наутро, когда они после завтрака собрались на пляж, к ним подошла Марина: – Вчера я забыла сказать, ваши родные уехали в Москву, можете занимать домик, он свободен.

– Я виделась с ними, мы лучше у себя на чердаке останемся, привыкли уже, – глянула Ольга на Николая, тот согласно кивнул.

– Как хотите, – обрадовалась Марина, – тогда я его сегодня же сдам, есть желающие.

Они вышли на улицу, прошли до угла, и на пляж.

– В этом домике, как в душегубке, четыре стены и две койки. Окошко маленькое. Душно. Кошмар, – поморщилась Ольга.

– И на чердаке днем от крыши так напекает, дышать нечем.

– Да нас днем там не бывает, утром уходим, вечером приходим, поужинаем и спать ложимся.

– Ты права, как всегда. Наш чердак никому не уступим.

Они расположились на лежаках, сходили искупались.

– Ты глянь, сегодня море медузами кишит, прямо как суп, – он осторожно отводил медуз руками в стороны, – если их схватить или наступить, можно обжечься.

– Все, больше не хочу плавать, они такие склизкие, неприятно, – Ольга выскочила из воды, за ней Николай: – Что-то спина чешется, и не только. Не сходить ли нам в баню?

Она посмотрела его спину, он ее, они расхохотались.

– Да, пора в баню. Зайдем домой, соберемся, и пойдем, у тебя вся спина в красных пупырышках.

– Ниже спины их тоже немало, – шепнул он ей потише, – давно пора, как мы раньше не догадались.

– Думали, раз в море купаемся, значит, чистые.

Баня была недалеко от их дома, поэтому дошли быстро.

– Вдруг паспорт спросят, а мы не зарегистрированы, – волновалась Ольга, Николай успокаивал ее, как мог.

– Не спросят, в крайнем случае, возьмем два номера.

Но все обошлось. Никто ничего не спрашивал, они взяли один номер на двоих, и помылись от души, намыливая друг другу спины мочалкой, и окатывая водой из тазиков.

– Номер тесноватый, как у нас в Алатыре, там такие же, зато общий зал есть, просторный, женское и мужское отделение, а здесь такого нет, одни номера.

– Главное, помылись как следует, – улыбалась ему Оля румяным лицом, оба были довольны.

Выйдя из бани, огляделись по сторонам, куда бы податься на сей раз, как вдруг увидели собаку посреди дороги. Она ползла на передних лапах, а задние беспомощно волочились по асфальту. Морда собаки выражала такое страдание, что Ольга ахнула:

– Бедная, ее наверно машина переехала.

Образовалась кучка сострадающих прохожих, что же делать, как помочь бедной собачке, как вдруг собака вскочила и бодро побежала мимо глупых людей, которых она так ловко обманула.

Николаю даже показалось, будто она насмехается над ними.

– Вот это псина, как нахально она притворялась, – оглядел он женщин, передразнивая Ольгу: – Бедная собачка, она так мучается. Вон как мчится, смеется над вами.

– Скажете тоже, она нас испугалась и убежала, – неуверенно возразила старушка, и все разошлись, обсуждая увиденное.

В Сочи

– А давай-ка махнем в Сочи, прогуляемся, – вдруг предложил он Ольге, она согласно кивнула: – Надо только бельишко забросить на чердак, да перекусить на всякий случай.

Спустя малое время, они уже были на вокзале, купили билеты, а вот и электричка пришла. Сели. Поехали.

Не успели они как следует налюбоваться бесконечными пляжами на побережье, как электричка примчала их на красивый и оживленный сочинский вокзал. Они прошлись по центру, освежились нарзаном, съели по мороженому.

– Красиво здесь, но у нас в Лазаревском лучше, – резюмировала Ольга, намекая, что пора в обратный путь, Николай не возражал: – Везде хорошо, где нас нет, а дома на чердаке лучше. Обратно поедем другим путем, мы же здесь снимали когда-то, я тебе рассказывал, весной 77-го года, картина «Враги» по М. Горькому, режиссер Родион Нахапетов.

– Да помню я, ты так трепетно к своему кино относишься, – в ее улыбке Николай отметил иронию и даже обиделся:

– Так это моя любимая работа, о кино я с детства мечтал, да и во ВГИКЕ учусь, если ты еще не забыла.

– А ты не забыл, кто тебе контрольные добывает, – отпарировала Ольга, ей палец в рот не клади, и он знал об этом, лучше не спорить, хотя эти контрольные лишь подспорье, облегчающее ему учебу, не более того.

Они прошли к морскому причалу, здесь народу было меньше, завершалась посадка на пассажирский катер.

– Возьмете нас до Лазаревской, билеты у вас купим, – улыбнулся он матросам, те кивнули: – Садитесь, места еще есть.

– Давай-ка, моя красавица, не дрейфь, – он поддержал Ольгу за локоток, и они по трапу перебрались на катер, прошли на места и сели возле иллюминатора. Народу было немного, человек десять.

Убрали трап, взревел мотор, и катер резво пошел по воде, рассекая волны. – Ну как, не боишься?

Ольга промолчала, мол, и так ясно, что боюсь, но все равно интересно, на катере по морю – впервые, аж жуть берет.

Катер все же утлое суденышко; рев мотора, шумно, качка, брызги, поневоле страшновато, но если это недалеко от берега и быстро до места прибытия, то ничего, можно потерпеть.

Становилось ветрено, волна круче, качка больше, но вот и причал по курсу, прибыли: Николай оплатил проезд, по трапу они выбрались на причал, прошли на берег и с облегчением вздохнули, слава богу, приплыли живыми и невредимыми.

– Когда я впервые проехал на таком катере, тогда тоже штормило, и было страшновато с непривычки, мало ли что может случиться, сейчас испытал примерно такие же чувства, а ты как?

– Радуюсь, что скоро будем на нашем чердаке.

– Как ни странно, я тоже.

После ужина залегли спать, но впечатлений за день набралось много, вспоминали о хитрой собаке на дороге, возле бани, о поездке в Сочи, о болтанке на катере, им было так радостно и приятно в своем мирке на чердаке под крышей, они обнялись так крепко и надолго, что очнулись лишь под утро. Не спалось.

– Ты мне говорила что-то насчет спиральки, помнишь, я не забыл, – Николаю не давала покоя эта идея, что же дальше?

– Поздно опомнился, пупсик, – беспечно хихикнула Ольга, – я недавно поспрошала у знакомых врачей, сначала у Бабурской, потом еще у Вахрулиной Наташки, это вредно, не советуют.

– Тогда как насчет девчушки?

– Девочку бы хотелось, красивую и рыженькую, как ты.

– Твоя мама против, ты сама говорила.

– Она боится, у меня четвертая группа крови, отрицательный резус, можно умереть при повторных родах, или родится больной ребенок, в лучшем случае.

– Тогда об этом не может быть и речи, – вскинулся Николай, – дети у нас есть, план выполнен, мне никто не нужен, кроме тебя.

Солнце заглянуло в окошко, и осветило двух крепко спящих, утомленных дневными приключениями и бессонной ночью отпускников, в позах невинных ангелочков.