Челнок плавно скользил, лавируя меж гигантских каменных глыб. То округлые, покрытые светло-серой пылью, то угловатые, а то с торчащими во все сторонами пиками скал, астероиды, понукаемые центробежной силой огромной звезды, плотной толпой шли по кругу. Нат, играя штурвалом, ощущал радость свободного полета. Два вычислителя склонились позади, над бортовым минианализатором. Они были похожи друг на друга, бородаты и немногословны. Челнок был оборудован агрегатом, предназначенным для поиска гипотетических перемещающих каналов.
– Мы обнаружили наличие металла на астероиде, – вскоре сообщил один из вычислителей и указал рукой на астероид, выделявшийся среди собратьев своими гигантскими размерами.
– Мы сможем остановиться на нем? – спросил Нат.
– Место для поиска каналов будет неплохое, – согласился тот.
Нат развернул челнок и вскоре аппарат коснулся белой поверхности. Он помог выгрузить оборудование, еще некоторое время ждал, пока вычислители настраивали систему поиска, а когда они сообщили, что аппаратура функционирует нормально, Нат, считая свою миссию законченной, облачился в жесткий скафандр и выбрался наружу.
Он решил вначале обойти астероид и осмотреть его визуально. Шаги пришлось делать несильными – резкое движение подбрасывало его над поверхностью. Нат быстро добрался до видневшейся неподалеку возвышенности. Он поднялся на нее и огляделся. Горизонт заметно отодвинулся. Свет огромной звезды ложился на белые поля астероида с ровным красноватым оттенком…
Прямо перед ним, на расстоянии пары сотен метров, возвышалась подозрительно симметричной формы скала. Грубо гранившая природа астероида таких форм создать явно не могла. Нат подошел и стряхнул со скалы наледь – обнажился металл. Внеземной космический аппарат оказался небольших размеров, примерно с их челнок. Нижняя часть его глубоко вмерзла в лед, а огромная рваная рана в боку указывала, по какой причине тот находится здесь.
Удар, пробивший, двойную металлическую стенку корпуса, оплавил края получившегося при этом отверстия, сквозь которое Нат проник вовнутрь. Там было бело от толстого слоя пыли. Нат угадал на одной стене дверь, открыл ее и…
Пилотская кабина была просторнее, чем на челноке. Нат сел в кресло и взял в руки рога штурвала.
– Совсем как наш, – мелькнуло в голове.
Лобовой, круто выгнутый иллюминатор, был зашторен снаружи слоем пыли. Нат немного посидел в кресле, глядя на светло-серое бельмо иллюминатора, а затем выбрался наружу. Его вдруг осенило: здесь было поле боя, а на поле боя… Нат, включив переговорное устройство, вызвал вычислителей:
– Вы можете соорудить переносной металлоискатель?
– Нет проблем! – обрадовали его те.
Он вернулся к челноку. Вычислители сообщили: пока поиски каналов положительных результатов не дали.
– Мы только начали искать! – утешил Нат то ли спутников, то ли себя.
Вычислители укрепили на рукаве его скафандра круглый прибор со стрелкой и объяснили, как им пользоваться. Нат поспешил к творению неземного разума, но дойти не успел – заработал прибор.
– Ага! – пробормотал он и, выставив вперед руку, двинулся в направлении стрелки, которая привела его к нескольким округлым бугоркам.
Нат нагнулся к одному из них, налет льда и пыли легко отслоился, мягкий синий скафандр укрывал маленькую фигурку. Сквозь прозрачный материал защитного шлема были хорошо различимы черты лица: маленький остренький нос, чуть приоткрытый рот, полный белых зубов. Нат торопливо очистил остальные бугорки, существа оказались удивительно похожими друг на друга. Все четыре фигурки лежали странно, в ломаную линию, голова к ногам – четыре штриха под углом друг к другу. Так уложили их явно специально. У последнего, замыкавшего странный ряд существа в ногах что-то лежало. Нат поднял предмет и стряхнул пылъ – это было явно оружие; один конец, короткая труба – ствол, второй имел расширение, что бы удобно было прикладывать к плечу. Нат положил оружие, где взял. Все должно лежать на своих местах до прибытия специально организованной экспедиции. Нат заметил еще холмик. Он подошел, очистил наледь – на него взглянул остекленевшими глазами… человек?
– Как он попал сюда! – пронеслось в ошеломленном мозгу. Полностью прозрачный шлем, подобных Нат не видел, прикрывал худощавое лицо со скорбно поджатыми губами и бледными цвета смерти щеками. На правой был нанесен рисунок, и если бы сейчас Нат находился не здесь, в страшно далекой бесконечности, а на Земле, то, не задумываясь, сказал бы: на щеке нарисован лист дуба. Казалось, что этот «человек» умер вчера – вечный холод хранить умеет.
Нат неожиданно вспомнил гипотезу, удивительно долго живущую легенду, о том, что Землю посещают внеземные существа и похищают людей.
– Может, это один из похищенных?
В окнах небольшого двухэтажного, под красной черепичной крышей дома не было света. Большому Воину сразу бросилось в глаза: дом находится в стадии разрушения, по каменным стенам змеились трещины, деревянные части изрядно прогнили. В саду тишина казалась угнетающей.
– Неужели опоздали? – шепнул Ветроног, но тут ударил женский вопль, который резко оборвался.
– Убили служанку! – ахнул он и быстро, сквозь открытое окно на первом этаже, проник вовнутрь. Зэт последовал за ним. Воин пересек комнату, в которой они оказались, и чуть приоткрыл входную дверь, но сразу же отпрянул. Сотник взглянул через его плечо в дверную щель – по лестнице трое служителей жрецов тащили вниз старуху. Затем ее бросили на пол. Вещая резво поднялась, на ее сухом старческом лице ярко пламенели огромные глаза. Она подняла кверху палец и негромко, но значительно произнесла:
– Они все видят!
Убийцы, было, замешкались, но один из них накинул на голову Вещей мешок и, нащупав под грубой материей шею, начал душить .
– Подержи! – Ветроног передал Большому Воину ящик со священным Гха, а сам, выхватив из-за пояса небольшой меч, бросился в комнату. Ему навстречу двое выкинули клинки.
Большой Воин извлек из ящика каменный топор, чуть выждал и, сжав в руках рукоять Гха, осторожно выдвинулся в комнату, стараясь дольше оставаться незамеченным. Первым он ударил душителя. Тот мягко опустился на пол, его безжизненная рука обняла мертвое тело Вещей. Кровь окрасила камень, в сердце сотника всколыхнулась радость – что может быть желаннее для воина, чем кровь врага! Ветроног был уже ранен, он стоял у стены в луже собственной крови и вяло отмахивался клинком. Один из его противников бросился к Большому Воину и через пару мгновений уже валялся на полу с размозженной головой. Сотник поспешил к Ветроногу, тот зажимая окровавленный живот, опускался на колени. Оставшийся на ногах убийца распахнул окно и закричал во тьму:
– Сюда, сюда!
Большой Воин бросился к нему. Тот повернулся и поднял над головой клинок, но тонкий металл не остановил тяжелый камень. Зэт перешагнул через его труп и выглянул в окно. Во тьме мельтешили огни факелов, раздавались крики. Он шатнулся к лежащему на полу Ветроногу. Глаза его были открыты, он что-то неслышно говорил. Сотник вложил в его руку рукоять легендарного Гха и сжал ему ладонь – на лице Ветронога появилась блаженная улыбка. К дому бежали – топот многочисленных ног слышался уже совсем рядом. Зэт выбрался через окно в сад и побежал к ограде.
– Вон один! – закричал возбужденный голос, и его тут же подхватил десятки голосов: – Вон он, в саду!
Большой Воин подбежал к ограде и перемахнул через нее. Внизу его уже ждали. Их было трое, сотник не мог вырваться из сильных объятий. Его потащили по улице. Под газовым фонарем он увидел фигуру, к ним спешил крупный стергл, лицо его пересекал глубокий шрам. Мундегир трижды взмахнул мечом, и Большой Воин оказался свободным. Радость колыхнулась в груди у сотника, но Мундегир потянул его в кусты.
Мимо проследовал с факелами, вооруженный отряд.
– Идем со мной, – предложил Большой Воин, не благодаря за спасение.
– Мне еще надо снести несколько голов, Большой Воин. Прощай!
Мундегир махнул рукой и скрылся в кустах.
Дом Вещей стоял почти на самой окраине, и Зэт из города выбрался быстро. Погоня вроде бы потеряла его, но когда он поднимался в гору, отсвет неблизкого газового фонаря выдал сотника.
– Вон он! Вон! – услышал Большой Воин крики, но уже приглушенные расстоянием.
Он прибавил шаг, а когда поднялся до половины склона, то увидел, как внизу растягивалась цепь факелов – его преследовали. Зэт заторопился. Рассвет застал его на склоне хребта, у подножия петляла дорога, по которой шли воины – воины его сотни. По колонне прошел ропот одобрения, когда он опустился к дороге – в сотне его любили. Кургай на ходу доложил…
На этот раз в воротах города их встретили. Маленький сотник с холеным лицом и глазами ери во главе явно усиленной сотни, остановил колонну.
– Расположитесь там, – он указал на поляну, а Большому Воину приказал: – А ты пойдешь со мной!
Когда подошли к дворцу вождей, Большой Воин увидел на площади множество стерглов, ему сразу же бросилось в глаза, что в основном здесь были законнородные. В простой одежде, с простыми чертами лица – это была городская чернь – рабочие, слуги. Все с восторгом на лице слушали жреца.
– Арм Воитель умер, – хрипел тот, – перед смертью он завещал вам, законнородным, отречься от Неведомых и служить ери, потому что лишь она одна угодна бессмертным…
К вождям Большого Воина не допустили, ему передали через сотника деньги по сольвейту на воина, указали селище – расположение места постоя сотни, и приказали тотчас отправиться в дорогу.
Музыка прекрасная и, очень земная, наполняла печалью помещение рубки управления…Лен Арет чувствовал, как что-то тонкое, прозрачное, поднимаясь, покидает душу – приходила депрессия – ненасытная жажда общения, когда даже рядом с дорогим и близким человеком делается невыносимо одиноко. В дверь постучали. Он выключил любимую мелодию и пригласил. Появился Иссаак. Лицо его светилось.
– Мы нашли канал! – заявил он с порога.
– Наконец-то!
Главный вычислитель прошел к Эребусу. Он недолго колдовал подле него, в голубом объеме появилась едва видимая нить.
– Вот она! – сообщил Исаак. – Характеристики частично не совпадают с характеристиками дороги, по которой нас сюда «пригласили».
– Куда она ведет? – спросил Лен Арет и тут же понял наивность вопроса.
– Эта дорога параллельна той, по которой мы прибыли.
– Значит…
– Это ничего не значит, мы способны проследить ее длину на весьма мизерное расстояние.
– Ты что-нибудь предлагаешь?
– Мы направим туда плазму, она покажет – это то, что мы ищем или…
– Хорошо бы для верности отправить авторазведчик, – добавил Лен Арет.
– Было бы неплохо.
– Я распоряжусь!
Исаак пошел к двери.
– Новое перемещение может быть опасным, – вздохнул он.
Это Лен Арет понимал, но, заметил:
– Выбора-то у нас нет!
Он едва успел предупредить службы о готовности к старту, как загорелся экран информатора. Второй механик дрогнувшим голосом сообщил с экрана:
– Несчастье…
Лен Арет не стал ждать объяснений. По сводчатому потолку определив, что второй механик находится в отсеке маршевых двигателей, он поспешил туда.
Концентраторы энергии – высокие округлые емкости, густо и сложно связанные между собой переходными мостиками, трубами, шинами высокого напряжения, заполняли помещение маршевых двигателей. У одной стены выстроились кубы камер насыщения топлива, у противоположной горбатились маршевые двигатели, точнее, здесь было их начало, и они тянулись до самой кормы, где заканчивались тороидальными истекателями.
На металлическом полу у камеры насыщения лежал космолетчик. По тому, как он неловко подвернул под себя руку и никто не спешил ее поправить, Лен Арет понял все.
– Кто? – спросил он и тут же заметил узкую бородку, окаймляющую бледное лицо.
– Рон снял датчики и открыл подачу топлива в камеру насыщения, – объяснял второй механик.
– Но это невозможно! – не поверил Лен Арет. – Там же затвор!
– Он влез в камеру и вручную открыл ремонтное отверстие….
Лен Арет знал: переполнив камеру насыщения, топливо потекло бы вовнутрь корабля, а металл для сверхактивного вещества, что лед для горячей воды – гибель звездолета была бы неизбежна.
Рона повернули на спину, вдруг Лен увидел на его плече масляное пятно.
– Там в трюме был Рон! – душу командира обдало жаром, а затем остудило ледяным порывом. – Нет, не все ладно на корабле…Но делиться своими открытиями Лен Арет ни с кем не стал.
– Готовьте обряд, – бросил он второму механику. – А вам придется исполнять его обязанности!
Тот молча кивнул, вскоре его голос стал слышаться в отрывистых распоряжениях.
– Отозвать все челноки на борт! – приказал Лен старшему штурману.
После некоторого раздумья Лен Арет поднялся в рубку управления полетом и опустился в кресло. В душе бушевала буря, но, взглянув на себя в кристалл Эребуса, невольно отметил: его лицо оставалось спокойным.
– Итак, в трюме был Рон! Зачем он следил за мной? Зачем хотел уничтожить корабль?
Лен Арет перебрал в памяти известные ему факты из биографии механика.
– Скандинав… здоровье идеальное… много экспедиций в космосе, в том числе и на "Легенде"… – но эти сведения на какую-либо мысль не наводили. Сигнал с экрана информатора прервал его размышления – командира звездолета приглашали в шлюзовой отсек…
Тело погибшего обрядили в скафандр и уложили на пневмокатапульту. Члены экспедиции выстроились в два ряда по обе стороны так странно ушедшего из жизни космолетчика. Смерть близкого всегда трагедия, а здесь, в бесконечной дали, трагедия воспринималась особенно тяжело. Лен Арет подошел к погибшему. Ему хотелось сказать что-нибудь такое, чтобы ободрить людей, чтобы стало не так тяжело, но слова его оказывались такими правильными, такими знакомыми. Да и не было, наверное, таких слов, чтобы ими можно было снять эту боль. Понимая это, командир звездолета не стал многословить.
Космолетчики по очереди подходили к погибшему и, коснувшись его лба губами, прощались с ним. Затем ему на голову надели гермошлем, и экипаж покинул шлюзовой отсек.
Забытое вечными селище, лежало в глубине узкой долины. По дну долины бежала шустрая речушка, а вокруг высились лесистые горы. Небольшие домишки из серого камня, несколько казарм – здесь расположилась маленькая застава, в отдалении приземистая древняя крепость – вот и весь обитаемый мир, в котором предстояло жить Большому Воину.
Командир заставы, маленький хромой сотник, был обрадован появлению боевой сотни, и сразу принялся жаловаться:
– Дезертиры, две большие банды. Обьединятся будет беда. Хорошо что прислали сотню. Хотя я просил две.
– Да у меня едва полусотня наберется. В последнее время пополнение не приходило.
– Ты давай устраивайся, а вечером приходи в корчму, отметим ваше прибытие.
Большому Воину отвели небольшой, в две комнаты домик, неподалеку от храма, а сотня расположилась на опушке леса, рядом с казармами.
В провинции все скучно. Дома. Лица. Избывая тоску, Большой Воин шел по пустынной улице и думал:
Такой отдых больше напоминает ссылку! Кажется, Кривой Юм прав…
Увидев за поворотом храм, он свернул к нему. Хотелось, чтобы вечные дали ему благословение – ведь пора было в дорогу. Перед его глазами постоянно стояло обжигающее голубое пламя раскосых зовущих глаз бессмертного.
Храм был сложен из крупных небрежно тесаных камней, но в его строгой простой форме соблюдались все пропорции алтарей вечных. Он вошел в открытые двери. Свет, скудно проникая через проем сверху, оттеснял тьму к стенам храма. Трижды восславив Великого Орр-Ги, Зэт огляделся. Умолкнувший с его появлением гул голосов, вновь наполнил помещение.
Местные, с провинциальными чертами лица, казались одинаковыми. В центре зала было посветлее, там стояли женщины. Большой Воин заметил, что на него смотрят…
Она была прекрасна. Стройную фигуру обтягивало коричневое, цвета жизни платье, в огромных глазах горел призывный огонь. Не отводя ни на мгновение взгляда, она пристально рассматривала его. Большого Воина бросило в жар. Растерявшись, он вышел, и только дома до него дошло – приближались Сроки. В окопах в это время давали пить настой пустоцвета, и великий инстинкт, которому ни один стергл не мог сопротивляться, исчезал. Только ерь не знала Сроков, дети ери могли появляться в любое время, но след бессмертия на их груди отсутствовал.
Придя в себя, он вернулся храм. На этот раз встал не у колонны, а затерялся в толпе и следил за ней из полутьмы помещения.
Для себя он назвал ее Ослепительной, а что ее имя Чилла, он узнал позднее. Ослепительная стояла под световым проемом и свет, падая сверху, освещал лицо так, что легкие тени делали его более красивым. Вдруг его сердце встрепенулось. Ослепительная не отрываясь, смотрела на колонну, где совсем еще недавно стоял он. Инстинкт, которому было невозможно сопротивляться, требовал своего. Сроки, начинавшиеся веселым праздником, длились недолго. Образовавшиеся пары все это время находились вместе. Продолжение рода всячески поощрялось, часто беременевшие были особо почитаемы.
Корчма оказалась просторной. Скамьи – набор жердей, столы колотые пополам чурбаки, низкий потолок накатан из бревен, очаг, выложенный из крупной речной гальки, был ярким и бездымным. Хромой сотник махал ему рукой. Зэт подсел к нему за стол.
– Селище маленькое, а корчма большая, – заметил он.
– Да местные и не ходят сюда. В основном охотники, да те кто камешки в речке моет, ну и те кто эти камешки отбирает. Многие здесь не дружат с законом, – объяснил хромой. – Давай по маленькой. Эй, хозяин. Мочу шакала, маленький кувшин, и два больших – бражной. Да что нибудь закусить.
Хозяин, круглый стергл с неожиданно тонким, писклявым голосом распорядился – их обслужили быстро.
– Давай. – Хромой разлил из кувшинчика. Они выпили. Зэту понравилось:
– Хороша!
– Хороша – то хороша, только дорогая.
– А что так?
– Да держит он только четыре шакала. Сколько от них мочи?
– Ты хочешь сказать…
– Да, моча бродит, травы настаиваются. Сюда кто вина настоящего привезет? Невыгодно и опасно.
У Большого воина что – то прокатило в желудке.
– Ну не хочешь мочу шакала, пей бражную. – Хромой сотник налил из большого кувшина в глиняную кружку до краев. Зэт выпил половину.
– Пей, пей, она дешевая – настояна на моче клиентов, тут от них стены ломятся, и слуг и домочадцев – их у него полный дом…
Сотник вскочил и побежал на выход, едва добежал до кустов, как его вывернуло наизнанку.
Вернулся в корчму, судорожно сглатывая и шатаясь, но едва вошел, в нос ударил запах, его вновь замутило. За ним распахнулась дверь – в корчму влетел воин и закричал:
– Банда!
Хромой сотник вскочил из – за стола:
– Близко?
– Уже за вторыми порогами!
– Сотник выводи к реке сотню, я тоже приведу своих.
Вскоре вновь прибывшая, неполная сотня была выстроена на берегу. Хромой командир заставы тоже выстроил своих воинов, их было еще меньше чем в сотне Зэта.
Дезертиры прошли ночью долину. Жители видели, говорят: их сотни три не меньше, – от волнения хромой косноязычил.
– Сам знаешь у страха глаза – то? – усомнился Большой Воин.
– Мы их скоро посчитаем.
– И перехватим.
– Перехватим то, перехватим, только их ведь намного больше, а так пройдут мимо. Нападать не будут, им незачем – взять – то у нас нечего – зачем терять воинов. Может и пусть себе идут?
– Нет, сотник, мимо меня не пройдут!
Прибежал дозорный:
– Идут.
О проекте
О подписке