Девять лет спустя
Февраль. Последняя беззаботная зима в Петербурге. Поздний вечер, лёгкий мороз, тусклый свет уличных фонарей. В воздухе кружились крупные снежные хлопья, медленно и грациозно опускаясь на землю. Снег укрывал городские улицы, мостовые, крыши домов и фонарные столбы пушистым белым одеялом. Прекрасное время года! Скоро начнётся масленичная неделя, а за ней, в марте, – Великий пост.
Сегодняшний день стал знаковым для Петербурга. Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, впервые за двадцать лет, решила устроить бал в Аничковом дворце, расположенном на Невском проспекте. Торжество было посвящено её внучкам – Великим княжнам Ольге и Татьяне. Девушки только начали выезжать в свет, но их появление в светской жизни Петербурга оставалось редким событием. Вместе с отцом, императором Николаем II, семья жила в Царском Селе, и Его Императорское Величество не всегда мог найти время, чтобы вывезти дочерей в большое общество.
Особую изюминку балу придавала его концепция: он должен был в точности повторить последний бал, данный при жизни императора Александра III. По задумке организаторов, приглашённые танцевали те же танцы, за ужином подавались те же блюда, а к котильону готовились такие же букеты. Участники бала 1894 года, если они были ещё живы, получили приглашение и на нынешний – в 1914 году.
По завершении торжества Мария Фёдоровна записала в своём дневнике: «Я впервые за последние 20 лет устроила бал!» На первый взгляд, это простая и сухая фраза, но она скрывала за собой целую эпоху, которая уже начала уходить в прошлое. Скоро страну ждёт мировая война, а затем и две революции.
Но все эти события будут позже. Сегодня, на балу, никто из приглашённых гостей и не собирался думать о дурном. Они пришли веселиться, и ничто не должно было омрачить их вечер.
В Белой комнате звучала великолепная музыка. Сама комната, оформленная в стиле ампир, сияла яркими огнями. В воздухе витал нежный аромат цветов. Высокий потолок, покрытый позолотой, штукатурной живописью и рельефными элементами, украшала огромная хрустальная люстра. Фриз был декорирован позолоченными арабесками и изящными женскими профилями.
Три двери Белой гостиной, резные и украшенные позолотой, сияли своей гладкой полировкой. Оконные рамы, покрытые белой масляной краской, гармонировали с мраморными откосами, украшенными бронзовыми элементами. В комнате находилось два мраморных камина, декорированных бронзой. Один из них был оборудован печной топкой, а на каждом из каминов стояли патинированные бронзовые жирандоли в виде женских фигур, державших шестисвечные канделябры. Пол был выложен из цветного дерева, и его узоры перекликались с общим стилем комнаты.
Среди гостей выделялся симпатичный черноволосый юноша среднего роста с яркими голубыми глазами. Он был одет в изысканный чёрный фрак. Хотя подобные вечера не доставляли ему удовольствия – он не любил находиться среди русской аристократии, кружиться в танцах и обсуждать «глубокие вопросы», – юноша оказался здесь не по своей воле. Его отец, генерал и приближённый императора, считал, что Александр, его сын, обязан приобщаться к высокой культуре. Генерал надеялся, что Александр наберётся смелости пригласить одну из дочерей императора на танец. Быть может, этим вечером его мечта – увидеть сына частью императорской семьи – начнёт сбываться.
Однако сам Александр думал иначе. Его взгляд уже выхватил из толпы ту, ради которой он готов был побороть робость и пригласить на танец. Оставалось лишь дождаться открытия бала.
Бал начался ровно в девять вечера. Император Николай II вместе с семьёй прибыл из Царского Села. По традиции русского двора торжество открыл полонез. Церемониймейстер, постукивая тростью по зеркальному паркету, который сверкал, словно гладь воды под лучами солнца, громко объявил:
– Его Величество Император Всероссийский!
Александр был лично знаком с императором Николаем II. Он не раз видел его и даже пожимал его крепкую руку. Многие гости ожидали увидеть величественного «Короля», но вместо этого к ним вышел невысокий, скромный человек, одетый, как всегда, в форму полковника. Император, поглаживая бороду, добрым взглядом осматривал своих подданных.
За Николаем следовали Великие княжны Татьяна и Ольга. Они были высокими, стройными и очаровательными, облачёнными в простые классические белые платья. Однако Александра в этот вечер они совсем не интересовали. Его мысли и взгляд были сосредоточены на другой девушке, которую он заметил сразу, как только вошёл в Аничков дворец.
Она была не менее прекрасна. Невысокого роста, с овальным лицом, тонкими бровями, яркими красными губами и большими карими глазами. Её длинные ресницы придавали взгляду особую выразительность. Малиновое платье с золотой вышивкой на подоле подчёркивало её утончённость. Локоны каштановых волос были подняты в красивую причёску, несколько прядей кокетливо обрамляли лицо. Александр не мог отвести от неё глаз.
Настало время открыть бал. Первый танец – полонез – возглавил сам Николай II, взяв за руку старшую дочь Ольгу. Вслед за ними в торжественную процессию включились остальные гости.
Александр, собрав всю свою решимость, направился к той, которая пленила его сердце.
– Вы позволите пригласить вас на танец? – спросил он, стараясь казаться уверенным, хотя в его голосе прозвучала лёгкая нервозность.
Девушка молча кивнула, слегка склонив голову. Александр подал ей правую руку, она вложила в неё свои пальцы, изящные и лёгкие, словно лепестки роз. Они заняли место среди танцоров.
Кавалер поклонился, дама ответила ему грациозным реверансом. Александр, глядя ей прямо в глаза, положил правую руку на её тонкую талию, а левую убрал за спину. Дама, в свою очередь, положила правую руку ему на плечо, а левой придерживала подол платья.
Под звуки полонеза пары закружились в танце.
– Как вас зовут? – спросил Александр.
– Ксения, – сдержанно ответила дама.
– Александр! – представился он, слегка поклонившись. – Вы восхитительны, Ксения! Только ради вас я бы снова согласился прийти на бал!
– Вы говорите это каждой даме, Александр? – в её голосе звучало лёгкое недоверие.
– Никогда, – уверенно возразил кавалер. – Мне уже доводилось бывать на балах, но впервые я ни капли не жалею о своём присутствии.
Их разговор пришлось ненадолго прервать. В зале возникла неловкость: никто из молодых кавалеров не осмелился пригласить на танец великих княжон. То ли сказывалась их застенчивость, то ли играла роль то, что княжны редко появлялись на подобных мероприятиях и были мало с кем знакомы. К счастью, церемониймейстеры быстро исправили положение. На помощь пришли несколько офицеров из царскосельского почётного караула. Они часто танцевали с княжнами на семейных вечерах и поэтому выручили. Хотя офицеры не были особенно изысканны, а манеры их выглядели несколько простоватыми, княжны, казалось, остались довольны.
Между тем, остальные кавалеры едва сдерживали ревность.
– Как приятно видеть лица этих ревнивцев! – вдруг сказала Ксения, наблюдая за сценой. – А вы бы решились пригласить одну из княжон?
– Конечно, – честно ответил Александр. – Тем более мой отец настоятельно советовал мне это сделать. Но ради вас я ослушался его наставлений, и ничуть об этом не жалею!
Ксения улыбнулась, и кавалер осмелел:
– Признаюсь, я всегда предпочитал компанию гнедых лошадей и гончих собак обществу русской аристократии, хоть и сам к ней принадлежу.
– Как я вас понимаю, – Ксения чуть заметно улыбнулась. – Эти платья ужасно неудобны, сковывают движения. Брюки и сапоги куда практичнее…
Она сделала паузу, её взгляд скользнул к его лицу.
– Но, позволю себе заметить: для человека, который любит проводить время с лошадьми и собаками, вы танцуете просто великолепно.
Танец закончился. Александр, глубоко поклонившись, поблагодарил Ксению за танец и галантно проводил её к окну.
– Вы пришли на бал одна? – поинтересовался Александр.
– Да, – с лёгкой грустью ответила Ксения. – Моя семья получила приглашение, но никто, кроме меня, не смог прийти. Отец считает, что мне нужно почаще выходить в свет.
– У меня похожая ситуация… – Александр сделал паузу, оглядывая собравшихся. Их разговоры и натянутые улыбки вызывали у него лёгкое отвращение. Он вспомнил слова отца: многие из этих людей за спиной нелестно отзываются об императоре, а здесь спокойно улыбаются ему в лицо.
Он наклонился ближе к Ксении и заговорщицки произнёс:
– У меня есть предложение.
– И какое же? – Ксения заинтересованно посмотрела на него.
– Позлить наших родителей и покинуть это, безусловно, замечательное мероприятие! Меня здесь ничего не держит.
– И куда же вы предлагаете отправиться?
– Куда угодно!
Ксения улыбнулась и, не говоря ни слова, кивнула в знак согласия. Александр взял её за руку, и они, стараясь не привлекать внимания, покинули дворец. Всё это блестящее общество больше не волновало их. Они интересовали только друг друга.
Завтра их ждёт разнос от родителей – за неуважение к этикету, за «позор», за самовольство. Но завтра будет завтра. А сегодня они принадлежат только себе.
На улице они остановились, укутавшись в тёплые шубы и меховые шапки. Оба одновременно подняли головы к небу.
– Как же они прекрасны… – прошептала Ксения, заворожённая звёздами. – Смотря на них, я чувствую свободу, которую скоро у меня отнимут. – Её голос стал тише, печаль проскользнула в интонации. – Нет ничего грустнее, чем знать, что твоя судьба определена с рождения.
– Как я вас понимаю… – тихо отозвался Александр.
Он как никто другой понимал её. Очень скоро, когда ему исполнится восемнадцать, Александр вступит в ряды древнего Ордена охотников. Он будет служить на благо жителей России и всего мира, выполняя приказы Великого магистра и отправляясь на опасные задания. Однако мечты Александра были совсем иными: ему хотелось посвятить свою жизнь поиску древних артефактов, а не бесконечной борьбе с кровожадными тварями.
– Давайте в этот прекрасный зимний вечер забудем о грустном, – сказал он, мягко беря Ксению за руку. – Прогуляемся?
Ксения, оторвав взгляд от звёзд, с лёгкой улыбкой кивнула.
Они неспешно пошли по Невскому проспекту. Вечер был тихий и морозный. Едва заметные снежинки, кружась в медленном танце, мягко ложились на землю. Где-то вдали звучала музыка из дворца, напоминая о шумном бале, который молодые люди покинули.
Проспект был практически пуст. Электрические фонари, ярким светом озаряя мостовую, создавали атмосферу уюта и спокойствия. Александр и Ксения шли рука об руку, ощущая, что весь мир принадлежит только им.
Эти фонари впервые появились на Невском ещё в 1883 году, когда тридцать два светильника осветили путь от Большой Морской улицы до Фонтанки. Спустя год электрическое освещение распространилось на соседние улицы. Теперь же, в этот февральский вечер, электрический свет украсил почти весь город, хотя керосиновые и газовые фонари ещё не были окончательно забыты. Полностью они исчезнут только через двадцать лет, в другой стране, с другим именем и другими людьми.
Но всё это – потом. Сейчас Александр и Ксения думали лишь о настоящем.
Шагая по мостовой, они разговаривали о своих увлечениях, детских мечтах и, как казалось им, забавных проблемах. Время от времени их взгляды встречались, и в этих взглядах была непередаваемая близость.
Казалось, что они знают друг друга не один день, а всю жизнь. Каждый из них говорил то, что никому бы не посмел рассказать, но здесь, рядом друг с другом, всё становилось естественным. В словах не было ни осуждения, ни стеснения – только понимание и поддержка.
Проходя по Аничкову мосту, они заметили, как мимо пронёсся чёрный автомобиль, оставив за собой клубы морозного воздуха.
– Не перестаю удивляться, как далеко зашёл прогресс! – произнёс Александр, выпуская облачко пара. – Верю, наступит день, когда люди смогут покорить даже космос.
– Это будет не скоро, и навряд ли мы доживём до этого, – с лёгким скепсисом ответила Ксения. – Но ты прав, прогресс движется невероятно быстро.
– А я верю, что это произойдёт уже в двадцатом веке! – с уверенностью возразил Александр.
Они продолжили гулять, погружённые в разговоры и наслаждаясь обществом друг друга. Время будто остановилось, но с наступлением полуночи мороз стал крепчать, и пришлось расстаться.
Александр проводил Ксению до её дома на Литейном проспекте. У массивной дубовой двери, освещённой газовым фонарём, они задержались на мгновение, не желая прощаться.
– Как-нибудь вместе отправимся на охоту, – предложил Александр. – В ближайшие дни я с дядей собираюсь в Лисинские угодья.
– Это было бы замечательно, – с теплотой ответила Ксения.
Они обменялись адресами, чтобы писать друг другу письма. Перед тем как скрыться за дверью, Ксения, улыбнувшись, чуть наклонилась к Александру и легко поцеловала его в щёку.
– До встречи, Александр, – тихо произнесла она, и её силуэт исчез за дверью.
Александр ещё немного постоял, глядя на закрытую дверь, а затем, окрылённый, неспешно отправился домой.
О проекте
О подписке