Читать книгу «Серийный любовник» онлайн полностью📖 — Николая Леонова — MyBook.

«Стоп, Гуров! – решительно отодвинул папку в сторону Лев. – Ты уверен, что реальная твоя проблема заключается в том, чтобы узнать, каким образом Деятель сумел посадить девушку в контейнер? Это ли главный вопрос? Нет, и еще раз нет! И ты это прекрасно знаешь. Не зацикливайся на процессе, думай как опер. Перед тобой стоит задача. В чем она заключается? В том, чтобы найти ответ на два вопроса: как узнать имя девушки и как выйти на Деятеля. Все остальные вопросы в твоем случае второстепенны. Решишь эту задачу, к ней приложатся и остальные решения. А что это значит лично для тебя как для опера, тебе подсказывать не нужно».

В подсказках Лев действительно не нуждался, разрабатывать план следственно-разыскных мероприятий для него дело привычное. Вот этим он и займется. А чтобы мысли о дикости обстоятельств, при которых погибла девушка, не уводили в сторону, нужно всего лишь отбросить их в сторону. Что бы он стал делать, если бы труп обнаружили не в контейнере, а, скажем, в парке? Попытаться найти свидетелей – это само собой. Но свидетели не найдены, значит, этот пункт отработан. Что дальше?

А дальше все просто. Девушка на шестом месяце беременности. К этому сроку обычно даже самые нерадивые из будущих мамаш хоть раз да посетили поликлинику по месту жительства, а это значит, что в какой-то из поликлиник имеется запись, которая поможет идентифицировать труп. Как это делается? Нудно, долго, но продуктивно. Не так давно ребята из Могилева обращались в Москву с подобным запросом. Там ситуация была похлеще приморской.

Труп молодой женщины был найден в новостройке. Как выяснилось позже, ее замуровали в простенок размером два на полтора метра еще живую. Такой вот странный способ убийства. Медленный и жестокий. Обнаружили труп совершенно случайно, прораб оказался мужиком дотошным. Бригада строителей работала по системе шестидневной рабочей недели, воскресный день оставляя для законного отдыха. В субботу прораб принял работу бригады и сдал объект на откуп охране. Вернувшись в понедельник, он, как обычно, обходил объект, проверяя, не вылезли ли где изъяны в работе, так как заказчик имел привычку штрафовать бригаду за любой незначительный просчет.

И вот в одной из квартир, в которой бригада выполняла внутреннюю отделку, он заметил, что штукатурка на фальшстене лежит неровно. Прораб был уверен, что в субботу эта работа вообще не выполнялась. Сверившись с записями и план-проектом квартиры, он убедился, что на этом месте заказчик планировал изобразить что-то вроде потайного шкафа и стену эту закрывать вообще не было смысла. Прораб начал выяснять, кто из бригады проявил инициативу и кому предстоит в срочном порядке заниматься демонтажом оштукатуренной стены.

Но бригада в один голос открещивалась, убеждая прораба, что появление стены не их рук дело. Промучившись минут двадцать, он принял «соломоново решение» – назначил двух подсобников, проштрафившихся на прошлой неделе, на срочный демонтаж. Они, мол, демонтируют стену, а он снимает с них штраф за прошлый «косяк». Те взялись за инструмент, и через пятнадцать минут стена была удалена, а за ней открылась ужасающая картина: молодая женщина лежала в дальнем углу в позе эмбриона. Парни позвали прораба, и тот с первого взгляда определил, что женщина мертва.

Обнаруженный за стеной труп парализовал работу бригады на целую неделю. Полиция таскала на допросы всех, начиная с охранников и заканчивая самим заказчиком. При женщине не было ни документов, ни каких-то других личных вещей. Определить в ней жительницу Москвы помогла бирка на джемпере из ангорской шерсти. На внутренней стороне джемпера имелась нашивка популярной в Москве химчистки. К сожалению, ни дата, ни номер на нашивке не отображались, всего лишь логотип, но это была хоть какая-то зацепка. Местные опера рассудили, что вряд ли девушка ездила в Москву ради того, чтобы почистить одежду. Скорее уж в Могилев она приехала из Москвы и здесь нашла свою смерть.

Но вспомнился Гурову этот случай вовсе не из-за химчистки, а потому, что погибшая тоже оказалась беременна, и даже срок примерно совпадал. Могилевские правоохранители послали в Москву исходные данные: возраст, вес, рост, особые приметы, группу крови и некоторые другие параметры, по которым можно было определить имя погибшей. Ориентируясь на местоположение сети химчисток, чей логотип стоял на нашивке, московские опера обошли все кабинеты женских консультаций и перинатальные центры, расположенные в непосредственной близости от химчисток. И нашли то, что искали. А раз это удалось однажды, может сработать и во второй раз, рассудил Гуров.

Чтобы освежить в памяти детали расследования могилевского дела, он обратился к архивным записям, благо на этот раз информация не залежалась, кроме того, имелась в электронном виде. Распечатав несколько листов по могилевскому делу, Лев сделал копию дела Будейко, поблагодарил охранника за помощь и ушел. Из архива он отправился прямиком к себе в кабинет.

К тому времени стрелки часов показывали четверть девятого, и Крячко уже нарезал круги по коридорам в поисках Гурова. Он как раз выходил из аналитического отдела, когда Лев свернул в коридор, ведущий к кабинету. Стас остановился, поджидая товарища, и сердито проворчал:

– Ну наконец-то! Где тебя черти носят? У генерала уже из ноздрей пар валит. Забыл, что нам на восемь назначено?

– Не нагнетай, Стас, разберемся, – отмахнулся Лев и прошел в кабинет.

– Ты что, к Орлову не собираешься? – заскакивая следом, продолжал возмущаться Стас. – Говорю же, Верочка трижды по селектору вызванивала.

– Надо кое-что обмозговать, – ответил Гуров.

– А Орлов?

– Об этом не беспокойся, – успокоил напарника Лев и стал набирать личный номер генерала. – Петр Николаевич, привет! Гуров говорит. Тут по приморскому делу кое-какие подвижки наклевываются, только на то, чтобы все обмозговать, время требуется. Разреши перенести доклад на более позднее время.

Что ответил генерал, Крячко не услышал, но из ответных слов Гурова понял: «добро» на перенос Орлов дал.

– Ну, ты сила! Двумя фразами колосса ушатал! – восхищенно проговорил он.

– Садись, балабол, новостями делиться буду, – помахал Лев кипой бумаг, принесенных из архива.

– Есть новости из Владивостока? – воодушевился Крячко.

– Там пока глухо.

– Тогда откуда столько макулатуры?

– Поработал на досуге. – Гуров разложил перед Крячко листы из дела Будейко. – Вот, почитай.

Стас сначала быстро пробежал глазами по первому листу, затем придвинул бумаги ближе и начал вчитываться в каждую строчку. Он так увлекся, что не заметил, что читает вслух. Тихо, почти шепотом, но проговаривая каждое слово, время от времени вставляя комментарии.

– Обвиняемый Будейко насильственным образом ввел препарат седативного характера. Вот стервец, что придумал! А дружки тоже хороши. Сперва на подсудное дело подбили, а потом еще и сдали с потрохами. Так, тут все понятно. Гражданка Будейко мужнино стремление к наживе не оценила. А он-то о чем думал, когда дружкам фотки показывал? Это же стопроцентная гарантия статьи. Бывают идиоты по жизни, и ты, гражданин Будейко, главный их представитель.

Гуров не торопил, терпеливо ждал, пока губы напарника перестанут шевелиться и в кабинете наступит тишина. Крячко читал долго, то и дело возвращаясь к началу строки, стараясь вникнуть в детали. Чего ради Гуров принес эти записи в кабинет, он понял без объяснений – идею своего преступления Деятель срисовал с дела Будейко. Закончив чтение, Стас отложил листы в сторону и, вскочив с места, возбужденно воскликнул:

– Лева, ты гений! Нет, правда. Это же надо, так вот взять и на ровном месте серию откопать! А я вот не сразу сообразил, хоть и сам тогда Абрамову помогал. На общественных началах, так сказать.

– Не понял, о чем речь? – недоуменно посмотрел на него Гуров.

– Да дело могилевское! Это же второй дуплет. Наш Деятель и Будейко – раз, и Могилев с Таганрогом – два. Я должен был сам догадаться, Абрамов тогда всем уши прожужжал, насколько уголовники обнаглели, будто старые дела переписывают. Так ты не поэтому его выделил? – До Крячко вдруг дошло, что говорят они с Гуровым о разном, и он тут же принялся объяснять: – Могилевское дело срисовано с таганрогского. Под Таганрогом в деревушке лет девять назад случай был: супруги-алкаши от детей так избавиться решили. Не помнишь?

– Я и не слышал, – покачал головой Лев. – Давай-ка детали.

Освежать память Крячко не потребовалось. Со следователем Абрамовым он приятельствовал несколько лет, и когда возникала сложная ситуация, Абрамов не постеснялся просить помощи у Крячко. Про таганрогское дело Абрамов рассказал, когда работали над могилевским. История с таганрогскими родителями-душегубами Абрамову оказалась известна по чистой случайности. Копался в интернете, искал одну информацию, а наткнулся на эту историю, а когда из Могилева запрос пришел, про статью вспомнил.

В Таганроге это дело не сходило с первых полос газет недели две. В деревне Гуселка в крайнем доме проживала супружеская пара. Ему – под тридцать, ей – под сорок. Как водится, парочка вела разгульный образ жизни, заработок имела весьма скромный, состоящий из периодических шабашек. Но двоих детей родить успели. Девочке к тому времени исполнилось шесть, мальчику восемь. В один прекрасный день супругам надоело нытье детей, выпрашивающих деньги на еду, и супруги придумали план, как от них избавиться. На пьяную голову, разумеется.

В ночь, когда дети легли спать, они связали их, заклеили рты скотчем и отвели в сарай. Там, между двумя клетями, имелась комнатка, метр в ширину, два в длину. Еще когда родители супруги были живы, отец собирался из этой комнаты чулан отдельный сделать, с двумя выходами, чтобы на обе клети удобно было пользоваться. Собирался, да так и не доделал. Простенок все это время пустовал, и супругам-пьяницам пришла в голову мысль, что никто и не подумает искать детей здесь, в простенке. Замуровать двери, и все дела.

Детей спасли соседи. Родители и заявления о пропаже в полицию написать не успели. Задней стенкой сарай граничил с соседским участком. Сосед в том месте мастерскую устроил, резьбой по дереву там занимался. Мальчику удалось освободить ноги, и он принялся колотить в узкую часть стены, надеясь, что сосед услышит. Тот услышал, с час раздумывал, что бы мог означать этот звук. Затем не выдержал, пошел к соседям-пропойцам. Напрямик спрашивать не стал, поведение супругов ему подозрительным показалось. Поболтал о том о сем, потом как бы невзначай про детей спросил.

Соседка заявила, что не обязана караулить их с раннего утра до поздней ночи. Сейчас, мол, лето, пусть бегают где хотят, к вечеру проголодаются и вернутся. Но глаза ее при этом бегали из стороны в сторону, как у нашкодившего пацаненка. Сосед вернулся к сараю, взял багор и оторвал одну доску. Когда к щели прижалось лицо соседского сына с заклеенным ртом, мужчина отбросил багор и набрал номер полиции. Детей достали из простенка живыми и без физических повреждений, чего нельзя сказать о психическом состоянии. Оба после инцидента попали в реабилитационный центр для людей, перенесших насилие. А горе-родителей осудили, и сейчас, по подсчетам, они все еще должны находиться в тюрьме.

– А вот это уже интересно. – Выслушав рассказ Стаса, Гуров задумался. – Случай, конечно, не настолько уникальный, как в случае с использованием контейнера, но все же и не настолько распространенный, чтобы о нем было известно каждому встречному-поперечному.

– Думаешь, у нас серия? – догадался Крячко.

– Сам скажи, – кивнул Лев в сторону разбросанных листов, которые он принес из архива. – Лично я склоняюсь к такому выводу. Тот факт, что обе жертвы оказались в положении, без документов и в чужом городе, очень этому способствует. Надо бы Жаворонкова подтянуть, пусть покопается в этой истории.

Он тут же набрал номер Жаворонкова:

– Валера, привет! Скажи мне, насколько сложно просмотреть все уголовные дела за последний год и отыскать среди них те, где жертва оказывалась беременна?

– Есть специальная программа. Она устанавливается на компьютере, где расположен электронный архив, и после этого можно ставить любые фильтры. – Как всегда, когда речь заходила о компьютерных примочках, в голосе Жаворонкова зазвучал неподдельный интерес. – Вам нужно собрать информацию по таким делам?

– Надо, Валера, – это мягко сказано. У нас с Крячко по последнему расследованию полный ступор. Есть надежда откопать зацепку в старых делах, но и она мизерная. Сможешь помочь?

– Да не вопрос, товарищ полковник, – воодушевился Жаворонков. – Вы только с ребятами из следственного комитета договоритесь, они мне тут тоже работенку подкинули. Нехорошо получится, если я вашей проблемой займусь, а их дело кому-то передам.

– Есть кому передать?

– Болотин на месте, он запросто справится.

– Ладно, Валера, приступай к работе, со следственным комитетом я договорюсь.

1
...
...
13