Глава 7

На то, чтобы обойти всех родственников и друзей погибших девушек, выделенных в серию, ушло три дня. И все же они не были потрачены впустую. На этот раз повезло Гурову. Случилось это в тот момент, когда у оперов окончательно иссякло терпение. Да и как тут руки не опустить, когда бегаешь с утра до ночи по Москве, строчишь запросы в районные отделения полиции тех городов, где были обнаружены жертвы, выискиваешь по всему городу сослуживцев жертв, которые давным-давно сменили место работы, а то и место жительства, и каждый раз получаешь один и тот же результат: мужчину с фоторобота никто никогда не видел.

В какой-то момент Гурова взяло сомнение: а говорит ли буфетчица Тамара правду про то, каким образом она стала отправительницей контейнера, в котором погибла девушка? Может, она сама все и организовала, а потом, когда жареным запахло, попросту выдумала историю со спасением от дворовой шпаны, и человека с фоторобота вообще в природе не существует? Версия эта не выдерживала никакой критики, Гуров это прекрасно понимал. Ну действительно, кем надо быть, чтобы, спланировав преступление, буквально подписаться под ним красными чернилами? Отправить труп от своего имени? Нет, это уже не преступление, а идиотизм. И все же после долгих часов бесплодных поисков червь сомнения заработал на полную катушку.

Он даже с Крячко своими сомнениями поделился, настолько тупиковой казалась ему ситуация. Стас, как и предполагалось, версию Гурова раскритиковал. Скорее тут серии никакой нет, заявил он, просто разрозненные преступления, которые они, бывалые опера, по глупости приняли за серию. Ну, совпало так, что девушки беременны и никто из родственников не знает о том, с кем у них были отношения. Мало ли таких случаев, когда девица сама не знает, от кого залетела? Родственникам кажется, что с ними под одной крышей целомудренный ангел живет, а она тайно пускается во все тяжкие, в результате чего в животе бебик зарождается. И вовсе не обязательно это событие смертью заканчивается.

Но от версии про серийного убийцу Гуров не был готов отказаться. Он нутром чувствовал, что не ошибся. Возможно, с кем-то из отсеянных девушек он и просчитался, но чтобы со всеми? Быть такого не может.

Спасение пришло рано утром, когда Гуров и Крячко, закончив беготню по Москве, сидели в кабинете и решали, куда двинуться дальше. Зазвонил селектор внутренней связи, и дежурный сообщил, что к Гурову пришла гражданка Шошина Елена Станиславовна. Фамилию девушки Лев вспомнил сразу. Только вчера он беседовал с Еленой о ее подруге, Раисе Уделяниной. Трагедия, случившаяся с подругой, произошла всего год назад, и на девушку Гуров возлагал большие надежды. Он встретился с матерью Раисы, затем съездил в университет, в котором она училась до смерти, пообщался с соседями, но ничего толкового из этих встреч не вынес. Кроме одного малюсенького сомнения, имя которому как раз и было Елена Шошина.

Еще вчера при встрече с Еленой у него появилось стойкое ощущение, что девушка чего-то недоговаривает. Уж он и так и эдак вокруг нее кружил, и на совесть давил, и к скрытым угрозам прибегал, ничего не сработало. Девушка уперлась и стояла на своем: никаких секретов ей Раиса не открывала, ни с кем не встречалась, и вообще в последнее время их отношения стали отстраненными, так что она не при делах. В итоге Гурову пришлось смириться. Он оставил Елене визитку, настоятельно порекомендовав подумать, стоит ли хранить секрет подруги даже через год после ее смерти?

Гуров не особо надеялся, что девушка передумает, слишком упорно она стояла на своем. Однако и суток не прошло, как Елена появилась в управлении. Значит, передумала, и это могло означать только одно: интуиция Гурова не подвела. Он велел дежурному проводить Шошину до кабинета. Та вошла и прямо с порога, без всяких предисловий, заявила, что хочет рассказать о женихе Раисы.

– Присаживайтесь, Елена Станиславовна, – предложил девушке стул Лев. В ответ она одарила его лучезарной улыбкой:

– А вы, оказывается, кавалер. Это очень приятно.

– Рад, что в моем кабинете вы чувствуете себя комфортно, – произнес Гуров и сразу перевел разговор в деловое русло: – Итак, вы готовы поделиться информацией. Можете начинать.

– Не знаю, поможет ли это вам… – В голосе Елены звучало сомнение, но Лев видел, что настроена она решительно. – Вчера после нашего разговора я долго думала. О том, что в последнее время мы с Раечкой отдалились, я говорила правду. Только причину охлаждения скрыла. Сама не знаю, почему так поступила. Ведь если вы говорите, что Раечка не случайно оказалась в той комнате, я сразу должна была все выложить. Она ведь моя подруга, а он мне никто. Он мне даже не нравился!

– Сейчас вы говорите о женихе Раисы? – мягко спросил Гуров.

– Да какой он жених? Так, недоразумение. Это Раечка считала, что у них все серьезно, а я считаю, что раз человек скрывается от твоих родственников и друзей, тут могут быть только два варианта: либо он женат, либо не имеет на тебя серьезных видов. А может, даже два в одном, как шампунь с кондиционером. И женат, и видов не имеет. Познакомился, поигрался и бросил.

– Давайте вернемся немного назад, – предложил Гуров. – Из ваших слов я понял, что парень у Раисы все же был. Это так?

– Так, только я его ни разу не видела, – заявила Елена.

– Хотите сказать, она от вас его скрывала?

– Да она и сами отношения скрывала, не только своего ненаглядного. – В голосе Елены зазвучала горечь. – Знаете, как мне обидно было, когда я узнала, сколько времени они уже встречаются? Мы ведь с ней с самого детства дружили. В одном доме жили. Она на этаж выше, все время в гости друг к другу ходили. Она мне вообще все рассказывала, ну и я ей, соответственно. А тут такое событие, а она скрыла.

– Охлаждение дружбы произошло постепенно или резко?

– Не знаю, как-то в голове не зафиксировалось, – призналась Елена. – Просто в один прекрасный момент я поняла, что Раечка что-то от меня скрывает. К тому же она лекции стала чаще пропускать, а когда я спрашивала, почему она не пришла, все время тему разговора старалась перевести. Но о женихе у меня в тот момент и мысли не возникало. Максимум, что я могла предположить, это то, что кто-то из группы ей на меня наговорил гадостей, вот она и дуется. Потом уже сообразила: если бы я ее чем-то обидела или клевету какую-то она за правду приняла, она бы со мной вообще общаться перестала. А так, день мы дружим, смеемся, гуляем вместе, а потом она вдруг раз – и исчезает.