Андрей с Леонидом сидели, устало прислонившись спинами к бетонной стене недавно отстроенного, но ещё не оснащённого крепостного каземата. Взрыв гранаты в стальной рубашке с установленной перфорированной картонной прокладкой произвёл на Леонида неизгладимое впечатление. Граната получилась хоть и ненамного меньшего размера, но зато значительно легче, а главное, дала почти в четыре раза больше осколков, чем граната со стандартной чугунной рубашкой.
Леонид сидел счастливый и слегка ошалевший от таких простых, но очень эффективных усовершенствований германской гранаты. За последние дни он уже привык к странным словечкам в лексиконе Андрея, поэтому все необычные слова поручика относил к гениальным особенностям друга.
– Завтра мины и в деревянном, и в металлическом корпусе будут готовы, – дымя папиросой, лениво проговорил он, – ты уже придумал, где будем их испытывать?
– Есть одно место, в часе езды от Владивостока, я там первые гранаты опробовал, – так же лениво ответил Андрей.
– С мортирой что решил?
– Жду разрешения на пробный отстрел. Пару шестовых мин мне ребята с «Гремящего» уже подбросили. Шесты мы укоротили, а вместо мин пока используем учебные болванки. Стрельнём – посмотрим.
– Слушай, у меня тут идейка появилась. А если вместо штатной мины использовать другой снаряд? Боеприпас-то находится за пределами ствола, значит, боевая часть может быть любого калибра и размера.
– Ты хочешь сказать, что решил опробовать надкалиберный боеприпас?
– Надкалиберный – очень точное определение, – согласился Леонид, – именно надкалиберный, то есть больше калибра ствола. Нужно только разработать табличку зависимости дальности полёта снаряда от его веса. Кстати, мичман, что подогнал нам шестовые мины, подсказал торец шеста укрепить свинцовой обоймой.
– Почему свинцовой?
– Ну, торец в любом случае нужно чем-то защищать. Если сделать из железа – ствол задерёт, а свинец под действием порохового заряда станет мягче, сплющится и изнутри обляжет ствол мортиры. Тогда шест в стволе болтаться не будет, а полетит ровненько.
– Толково, – согласился Андрей. – Только мин надо было не две, а штук шесть просить.
– Спасибо, что хоть столько дали, но если испытания болванок дадут результат, то надо будет ещё хотя бы парочку доставать.
– Если результат будет положительным, – отозвался Андрей, – нужно будет не пару, а десяток добывать.
– Ага, – огрызнулся Леонид, – приходишь на миноноски и десятками штатный боеприпас с судна, как грибы, собираешь. А тебе их выносят и ещё в ножки кланяются.
– Похоже, нам без жандармерии не обойтись, – вздохнул Андрей. – Придётся Ивантееву в ножки кланяться.
– Не понял. Причём здесь жандармерия? – удивился Леонид.
– Этот «душитель свободы» что хочешь достать может.
– А согласится? – недоверчиво спросил Леонид.
– Согласится. Мы с ним вместе в рейд ходили. Не откажет.
– Тогда ладно, – согласился Леонид. – На сегодня всё! Собираемся!
Ты дуй к Ивантееву, а я поеду домой, над боеприпасом поработаю.
Всю следующую неделю Андрей не вылезал из мастерских. Его рекомендации значительно продвинули создание и доработку нажимной мины.
На вопросы, зачем мине ручки и почему её форма должна быть обязательно не кубом, а шаром, Андрей ответил без обычной иронии:
– Чтобы удобней перевозить на лошадях или на себе, если придётся. Острые углы ящиков все бока обобьют. И второе. Представь, что тебе нужно скрытно поставить мину на виду или почти на виду у противника, и чтобы тебя не подстрелили, тебе придется двигаться ползком, при этом тащить мину за собой. А она, как ты знаешь, у нас не очень лёгкая получилась. Так вот, острые углы квадратного корпуса будут за всё цепляться, особенно в кустах, а у круглого корпуса таких углов нет и цепляться за препятствия ему нечем.
А ручки? С ними удобней переносить, перевозить, перетаскивать за собой в положении лёжа. Но тут, как говорится, лучше один раз увидеть, чем пять раз услышать! Пусть приготовят пару муляжей. Одну круглую, другую квадратную, с ручками и без.
После обеда их благородия наблюдали за перемещением мин.
Двое рослых подмастерьев, вспотевшие и перепачканные землёй, утюжили животами просторный двор мастерских, таская за собой тяжеленные муляжи. Все вопросы по форме мины и необходимости установки на их корпусе ручек после такой демонстрации отпали сами собой.
Теперь КВЖД охраняли не рейдовые отряды ИРГО, а получившая пополнение пограничная стража и прибывшие регулярные войска. Рейдовый отряд Лопатина-старшего был расформирован. Он облегчённо вздохнул и засобирался в Уссурийск.
Перед отъездом у них с Андреем состоялся разговор. Андрею не давала покоя карта Лаубе [23] и судьба пропавшего золота острова Аскольд. По словам Ван Хэда, его поиски не прекратились, и Андрею очень не хотелось, чтобы его кто-то нашёл. Не хотелось, потому что у двух с половиной тонн драгметалла сразу отыщутся хозяева, и этими хозяевами могут оказаться хунхузы капитана Исикавы. Но хотеть – одно, а воспрепятствовать – совершенно другое.
Карта Лаубе была ниточкой к золоту, но помочь разобраться в ней мог только отец. Иннокентий Иванович скептически выслушал сына.
– На моей памяти золото Аскольда кто только не искал, – усмехнулся он. – Брось это дело, не теряй ни сил, ни времени. Наверняка его вывезли ещё десять лет назад, а все слухи – не более чем очередная байка про сокровища. Карта, о которой ты говоришь, скорее всего, поддельная, либо не имеет к золоту никакого отношения.
– Всё так, – вздохнул Андрей, – только есть пара «но». Эту карту взяли у пленного из отряда хунхузов, что шли встречать золотоносов. Отряд встречающих нарвался на наших и был уничтожен. Эта карта – всё, что от него осталось. Человек, к которому она попала, вёл последний допрос пленного, а потом в течение нескольких лет истоптал весь указанный на карте путь вдоль и поперёк. Но ничего, совершенно ничего не нашёл.
– Я же говорил, что эта карта пустышка, – хмыкнул отец.
– Не совсем так. Я не могу тебе сказать, из каких источников, но точно знаю, что отряд выносивших золото был на этом маршруте. Во всяком случае, в начале его. А знаешь, сколько человек он насчитывал? Нет? Более трёх сотен вооружённых бойцов. И вдруг они исчезают. Куда?
По всему маршруту, от побережья океана до точки рандеву, нет никаких следов: ни следов боя, ни следов массовой гибели, ничего. Были – и нет.
– А тот, кто их искал, не мог что-то просмотреть? Здешняя тайга – дело такое…
– Вряд ли, – покачал головой Андрей. – Это опытный следопыт, с большим стажем боевой и диверсионной работы. Тем более, он ходил ещё тогда, по свежим следам. Если бы что было, обнаружил, а уж следы боя – тем более.
– А не мог найти и спрятать?
– Если бы нашёл, так бы и поступил. Но до сих пор живёт в Богом забытой деревне, пропитание добывает охотой и рыбалкой. А годков ему далеко за шестьдесят. Да и карту мне не стал бы передавать. О ней никто не знал.
– Сам мог нарисовать?
– А смысл? Чтобы погонять незнакомого ему человека по лесу?
– Ладно, показывай свою карту, посмотрим.
Андрей достал сложенную в несколько раз карту. Отец внимательно осмотрел её.
– Судя по потёртостям и сгибам, – сказал он, – ею часто пользовались, а по сделанным пометкам можно предположить, что их нанесли в полевых условиях. Согласен, это рабочая карта, а не нарисованная подделка. Вот только что на ней нанесено? Маршрут золотоносов или ещё чей-то маршрут, не определишь. А вообще карта старая, хотя и не точная.
– С чего ты решил, что она не точная?
– Я делал картографию этих мест и хорошо их помню.
– Давно?
– Года за два до истории с аскольдовским золотом. Но это не наша работа. Скорее всего, частный заказ. И не наш, а китайский. Видишь, названия прописаны на китайском, а уже потом сделаны пометки на русском и французском.
– И в чём неточность?
– Вот здесь, по пути маршрута, обозначен ручей, а его там нет. Это высохшая каменная река с огромными валунами. По таким камням ходить настолько трудно, что даже звери обходят её. Я это место потому и запомнил. Нам нужно было отснять старое русло на всём его протяжении. Казалось бы, всего ничего – километра два, но мы убили почти неделю. Ходить просто невозможно.
– И как же ходили?
– А мы не возвращались. Берега скалистые, почти отвесные, обойти – никак, только по камням. Если вдруг дождь, спрятаться негде. А тут наш охотник нашёл пещеру, вот здесь. – Старший Лопатин ткнул пальцем в карту. – Большая, сухая, просторная. Одно плохо: вход в неё расположен метра на два выше уровня камней. Пришлось мостки городить.
– Послушай, эта каменная река всегда сухая или в паводок по ней можно пройти на лодке?
– На лодке точно нет. Я же говорил, русло узкое, а берега скалистые. Если в верховьях начинается сильный паводок и река выходит из берегов, то часть воды сбрасывается по этому руслу, а скорость течения такая, что в щепки разнесёт о камни любую лодку.
– Вода высоко поднимается?
– Не знаю, но если дожди зарядят надолго, то метра на три-четыре запросто.
– То есть, если предположить, что золотоносы каким-то образом оказались бы в этой пещере, они могли утонуть?
– Под таким углом я не думал. Но теоретически, если бы в пещере в момент подъёма воды оказались люди, они бы точно погибли.
– А вода долго держится?
– Вряд ли. День, может, два. Три максимум. Ведь чтобы вода пошла по старому руслу, должны сложиться несколько факторов: половодье и очень сильные ливни в верховье.
– А если и разлив, и дожди месяц?
– Тогда – пока не закончатся ливни.
– Как до этой каменной реки добраться?
– Вот здесь отмечена дорога от Уссурийска на Нунгату. По ней можно дойти до реки, сплавиться вот до этого поворота, а дальше ножками. Но тут недалеко, километров двенадцать. Хочешь проверить пещеру?
– Очень хочу. Но мне приказано не отлучаться из Владивостока. Жду назначения. Так что пока не могу.
– В любом случае удачи! И будь осторожен.
Он жил во Владивостоке уже месяц. Дни проводил в мастерских, но вечерами был полностью свободен и посвящал их прогулкам по вечернему городу. Тёплый морской бриз, ласковое море и нарядные дамы, фланирующие по набережной, навевали курортные настроения. Его попытки ещё раз встретиться с Викторией окончились неудачей. Старый слуга сообщил, что хозяйка уехала из города и вернётся не скоро. Когда он уходил, то обернулся и увидел, что штора окон второго этажа чуть шевельнулась.
Дома, – понял Андрей.
Его охватило ощущение, что им попользовались.
А чего ты хотел? – одёрнул он себя. Для неё мужчины как цветы их сорвали, насладились свежестью, а назавтра заменили букет.
Разочарование и обида отошли на второй план, оставив непередаваемое ощущение первой близости, которое она подарила ему. С тех пор прошло достаточно времени, и теперь он всё чаще с удовольствием заглядывался на местных красоток, а голову туманило желание мимолётного флирта. Нарядные кокотки бросали на него заинтересованные взгляды, но что-то в них смущало и останавливало.
Утром в гостиничный номер Андрея бесцеремонно вломился Леонид. Выйдя на середину комнаты, он принял важную позу и торжественным тоном объявил:
– Поручик Лопатин, мой брат Николай Николаевич и его супруга Анна Алексеевна имеют честь пригласить вас на обед, который состоится в воскресенье в пятнадцать часов по известному вам адресу!
Принимая шуточный тон Леонида, Андрей важно ответил:
– Передайте Николаю Николаевичу и Анне Алексеевне, что я непременно буду.
В воскресенье, в три часа после полудня, он стоял у дверей дома Гобято. Он уже собрался позвонить в колокольчик, как увидел Леонида, спрыгивающего с подножки пролётки.
– Успел! – запыхавшись, выдохнул тот. – Давай, звони!
Дверь открыла пышная горничная.
– Марфуша, проводи поручика в гостиную, – распорядился Леонид. – Андрей, ты проходи, а я мигом, только переоденусь.
Оставив головной убор в прихожей, Андрей последовал за горничной.
Гостиная дома Гобято, оформленная в виде экзотической оранжереи, ошеломила разноцветием живых растений, цветов и тонких ароматов. Посреди большой, ярко освещённой комнаты стояла молодая, ослепительно красивая женщина. Поражённый ею, Андрей остановился.
Кто это? Почему улыбается, как старому знакомому? – растерялся он, но тут же узнал хозяйку дома, Анну Алексеевну. Мысль о том, что эта изящная блондинка совершенно не похожа на ту строгую светскую даму, которой его представляли на балу у Шевелёвых, привела в лёгкое замешательство.
– Сударыня, простите, я не узнал вас.
– Что, сильно изменилась? – лукаво улыбнулась она и протянула руку. – Проходите, Андрей Иннокентьевич, будьте как дома. Я рада, что вы согласились отобедать с нами.
Андрей посмотрел в её глаза и чуть не утонул в них.
– Если желаете, можете присесть.
Она указала на кресло в глубине гостиной и чуть повернулась, демонстрируя очаровательную шею и восхитительную линию бюста.
Андрей окончательно смутился и, не найдя подходящего ответа, покраснел до кончиков ушей. Устроившись в кресле, он почувствовал, что охватившее смущение отступает. Прохладная ткань приятно холодила руки. На душе улеглась поднявшаяся было сумятица и появилось ощущение спокойствия и умиротворения.
Он поднял глаза на Анну Алексеевну, всё это время не отводившую от него взгляда. Первый шок от встречи прошёл, и теперь он мог спокойно разглядеть её. Бледно-голубое кашемировое платье удачно подчёркивало её тонкую талию и высокую грудь. Голые руки и шея выступали из пены белых кружев корсажа и коротких рукавов. Волосы, собранные в высокую причёску, чуть вились на затылке. Серые глаза придавали взгляду особенное выражение, а тонкий нос и чувственные губы делали её лицо очаровательным, лукавым и прелестным.
Со своей холостяцкой жизнью я скоро совсем свихнусь, подумал Андрей, отгоняя наваждение.
За дверью послышался шум. Под звонкий смех и шорох платья дверь широко распахнулась, и в гостиную впорхнула смеющаяся, хрупкая, слегка смуглая женщина из числа тех, о ком говорят – жгучая брюнетка.
Ух ты! Какая смуглянка!
Жизнерадостно заливающаяся смехом особа заполнила собой всё пространство. Лёгкая и стремительная походка, милое смеющееся личико, тёмное платье, облегающее и обрисовывающее её фигуру, – всё шло ей.
Хозяйка бросилась навстречу гостье.
– Наконец-то! Здравствуй, Марина!
– Здравствуй, Анечка!
Они расцеловались, и хозяйка начала знакомить гостей:
– Поручик Лопатин, Андрей Иннокентьевич, друг нашего Леонида.
Андрей галантно поклонился.
– Марина Карловна Корф – моя давняя подруга.
Гостья оценивающе глянула на Андрея и лукаво улыбнулась.
– Это тот героический поручик, о котором ты мне все уши прожужжала?
Андрей смутился.
– Марина, – покачала головой Анна Алексеевна, – не смущай мне гостя.
Обстановку разрядил появившийся в гостиной Николай Николаевич.
– Извини, дорогая, задержали по службе. Здравствуйте, сударыня! – поклонился он Марине. – Рад видеть вас, поручик, – пожал руку Андрею.
Следом появился Леонид, ведя под руку младшую сестру. Он уже переоделся и приобрёл, как сам же и пошутил, презентабельный вид. Сашенька расцеловалась с Мариной и улыбнулась Андрею.
– Кушать подано! – объявила горничная.
Хозяева и гости потянулись в столовую. Андрея посадили подле Марины. За супом молчали. Когда принесли смену блюд, Николай Николаевич, ни к кому не обращаясь, спросил:
– Вы читали, что указом Его Императорского Величества к нам во Владивосток прибывает чиновник по особым поручениям при Главном Управлении Восточной Сибирью господин Безобразов?
– Это который сын петербургского предводителя дворянства, камергера Михаила Александровича Безобразова? – спросила Анна Алексеевна.
– Он, – кивнул Николай Николаевич. – Окончил пажеский корпус, служил в кавалергардском полку, потом пропал. Говорили, уволился в запас и поступил на гражданскую службу. Какое-то время заведовал хозяйственной частью императорской охоты.
– О как! Из кавалергардов в егеря? – удивился Леонид.
– Так да не так! Там он стал членом тайного общества «Добровольная охрана», сейчас её именуют «Священной дружиной». Говорят, именно там он заслужил репутацию преданного монархиста и благосклонность патрона этого общества, графа Воронцова-Дашкова, который, как известно, входит в ближний круг императора [24].
– Я слышала, – поддержала разговор Марина, – что протекцию ему составила сама вдовствующая императрица Мария Федоровна.
– Возможно, – согласился Николай Николаевич, – во время учёбы в пажеском корпусе он состоял в её свите.
– Тогда понятно, как он попал в Главное Управление, – отозвался Леонид.
– Твой сарказм неуместен, – снисходительно улыбнулся Николай Николаевич.
Безобразов – внук графа Орлова, а старший брат командует гвардейской кавалерией. Средний тоже ходит в генеральских чинах, так что протекция протекцией, но блестящая карьера ему была обеспечена по рождению.
Разговор охватил тему светской жизни столицы. Точные, острые замечания и суждения Марины по тому или иному поводу вызывали улыбку.
Вот она заспорила с Леонидом о необходимости строительства коммерческого порта Дальний. В азарте спора она разрумянилась, глаза метали искры. А Леонид с рациональностью инженера разрушал все приведённые ею аргументы, дразня и заставляя спорщицу кипеть и горячиться. Но она не сдавалась и в своем упрямстве была чудо как хороша. Её взрывной темперамент и близкое декольте смущали Андрея.
Он изо всех сил старался, но не мог заставить себя не обращать внимания на привлекательность соседки, и время от времени посматривал на неё. Ему хотелось сказать ей какой-нибудь комплимент, но ничего не шло на ум.
Чтобы скрыть смущение и отвлечься от Марины, он принялся ухаживать за Сашенькой. Та же, проявившая себя на приёме у Шевелёвых как непоседливая егоза, сегодня изображала взрослую даму. То холодно благодарила Андрея кивком головы, то важным тоном произносила: «Вы очень любезны, сударь», – и, натянув на личико маску строгой леди, слушала светские сплетни взрослых. Леонид, подбрасывая шпильки Марине, ел за десятерых, а Николай Николаевич, бросая взгляды на Андрея с Мариной, многозначительно переглядывался с супругой. Обед удался.
– Шустовский? «Картон»? «Шато-Лораз»? – предложил хозяин дома напитки.
Андрей решил ограничиться вином и выбрал «Картон». От выпитого и от приятного общения накатило лёгкое возбуждение. Горячей волной оно поднялось от желудка к голове, разлилось по жилам и охватило целиком. Наступило состояние блаженства, поглотившее мысли и чувства.
– Андрей Иннокентьевич, а что слышно о строительстве КВЖД? – вывел Андрея из состояния нирваны Николай Николаевич.
– Насколько мне известно, – отозвался Андрей, – все организованные хунхузами вылазки удалось предотвратить. Сейчас работы ведутся в плановом режиме. Рейдовые отряды, обеспечивавшие охрану строительства, заменили регулярными войсками. Со дня на день ожидается прибытие китайской делегации во главе с губернатором провинции Хэйлунцзян. Цель визита – совместное обеспечение безопасности строительства. Надеюсь, это поможет не только оградить его от нападения банд хунхузов, но и ускорить работы.
– А что с Порт-Артуром и Дальним?
– Здесь сложнее. Эта железнодорожная ветка проходит по территории Кореи, а на неё упорно наседает Япония.
– Это так, – подтвердил Николай Николаевич, – у нас только и говорят о том, что японцы заставили короля Кореи отказаться от выгодного французского займа и навязали свой кредит под грабительские десять процентов.
– Да, с этим кредитом Корея попала в жёсткую зависимость от Японии и теперь вынуждена выполнять её требования, – кивнул Андрей.
Николай Николаевич положил вилку.
О проекте
О подписке