Костюмы «Горка», в которых будут щеголять наши бравые ребята, подвергнутся незначительной доработке и превратятся в самую настоящую военную форму. Пока без отличительных знаков, но в будущем и они появятся, липучки под них будут пришиты заранее.

По оружию всё оставили так же, как и планировали. Набрали его и патронов прилично, целый грузовик получился. Всё это Савва обещает поставить в течение недели, потому что ждёт конвоя с товаром из Иерихона.

Больше всего времени ушло на мелочи. Закупились основательно, бюджет посёлков будет трещать по швам, ведь отдать долги за всё нужно в течение месяца.

– Точно всё? – еще раз спросил Савва, собираясь закрыть ноутбук.

– Точно, – не задумываясь, ответил я.

– Если что‐то потребуется ещё, то сообщим по телефону – сказал Саня. – Счёт отправь в бухгалтерию посёлка Рог, они сами с Единым банком договорятся.

– Это понятно. – Савва закрыл ноутбук и полез рукой куда‐то под стол. Вытащив оттуда небольшую папку, пододвинул её ко мне и с лёгкой улыбкой сказал: – Это тебе для интереса, новичок. Глянь, а затем ответь, почему всё так? Спрашиваю ради интереса. Мой интерес – помощь тебе. Открывай.

Я открыл папку. В ней лежит фотография Власова Владимира Витальевича. Человека, которого должен убить. Интересно…

– Вижу, что он знаком тебе, Никита, – ещё больше начал ухмыляться Савва. – Что скажешь?

Я пожал плечами:

– Особо ничего не скажу. Знаю, что урод редкостный, в своё время в прежнем мире был влиятельным человеком, а затем куда‐то делся. Дел на него много было открыто…

– Да знаю, знаю. – Савва закрыл папку и сунул обратно в стол. – Все мы не без грешка, мне не это интересно. Мне интересно внимание, которое Власов проявляет к твоей персоне. Что ты такого сделал, Никита? Или кто ты такой? Власов фигура влиятельная, проживает в Иерихоне и занимает немаленький пост в иерархии «Светлого Будущего». Догадаться нетрудно – тот парняга, что хотел убить тебя в больнице, заслан именно Власовым. За конвой, который вы уничтожили, Иерихон пока не брался. Думаю, что возьмётся, но не знаю, когда. За тебя Власов браться продолжит и точно не отступится. То покушение проверочка. Думаю, следующее будет более подготовленным. Береги себя.

Я решил не говорить причины, по которой мною интересуется Власов. Ясно одно – меня слили. И не в этом мире, а в мире том. В этом мире я о Власове не говорил никому. Новости из мира прежнего слишком быстро приходят в мир этот. Плохо… Плохо, что Власов знает обо мне. И плохо, что боится. До него мне пока нет дела, безразлично его существование в данный момент. Плохо, что я небезразличен ему.

– Какие перспективы? – спросил я.

– А что меня спрашиваешь? – вопросом ответил Савва. – Не знаю я, какие у вас перспективы. Живите, пока живёте. Опасайтесь выстрела в спину. Большего не скажу. Жить в этом мире – сидеть на пороховой бочке, тут постоянно кто‐нибудь умирает. Выживают сильные и везучие. Становитесь такими и не забывайте покупать у меня как можно больше оружия…

Савва проводил нас до выезда из города, и мы попёрли в сторону дома. Погони в лице службы управления правопорядком города Светлого не опасались. Савва сказал, что на такое они точно не пойдут. Попытка задержания была, но она провалилась, в Иерихон об этом доложат. Иерихон далеко, а мы близко. Портить отношения с местными не хочет никто. Насчёт последующих визитов в город Савва не сказал ничего. Думаю, что следующий визит будет не скоро. Всё, что нужно, можно решить по телефону. Пока только по стационарному…

– Миллион двести тысяч кредитов – это большая сумма для бюджета посёлков? – спросил я.

– Солидная, – ответил Саня. – Но ты забыл про другие траты. В итоге получается почти два миллиона, и это на старте. Дорого бюджету наше подразделение обойдётся… Можешь не париться, траты не наша забота.

– Я не парился, Саш. У меня связь из головы не выходит, нам нужны сотовые телефоны. Видел, как в Светлом с ней просто? А интернет?

– На такие траты вряд ли кто‐то решится, Никит, доходов не хватит. Вот если открыть что‐нибудь новое, что будет приносить хороший доход, тогда и о связи задумаемся.

– Значит, откроем, – решил я. – Вернёмся домой и сегодня же поедем к Мёртвому лесу. Поглядим, что да как, а там думать будем. С нашими возможностями организовать лесопилку – это дело нескольких дней. Завтра, кстати, я в одно место должен съездить. Это ещё дальше, чем Мёртвый лес. Поеду рано утром и если всё хорошо пройдёт, то вернусь к вечеру.

– Куда собрался? – удивился Саня и быстро посмотрел на меня.

– Это уже секрет, Саш. Если всё получится, ты будешь рад. И все будут рады. Возможно, не сразу…

* * *

Первым делом приехали в посёлок Заксенхаузен и завалились домой к Бокову. Дома его не оказалось. Где он находится не знает никто. Модеста в администрации тоже не нашли. Рыскать по посёлку не стали и отправились в посёлок Рог.

Перекусив у Бодрова, собрали всё, что может потребоваться в предстоящей поездке, и направились в тренировочный лагерь. Там всё так, как я и представлял, отбор претендентов был закончен ещё утром, Булат и Денис занимаются бюрократией. Зубарь, не сомневался, что он согласится, разгуливает по лагерю и пугает народ жуткой маской. Олаффсон со своими наёмниками уже приступили к обязанностям и гоняют до семи потов новобранцев. Всего отбор прошли тридцать два человека. Следующий подобный конкурс будем проводить через месяц. Тем, кто не прошёл в этот раз, можно потренироваться и попытать счастья в следующий. Всё просто.

Обговорив с Олаффсоном некоторые детали и разрешив ему и его парням устроиться на постоянное проживание в лагере, я посчитал свои обязанности исполненными. Бодров тоже освободился, и мы решили ехать в поселок Заксенхаузен. Оттуда, по словам Саши, к Мёртвому лесу проехать проще всего. Не мешает взять старого контрразведчика Егорова с собой. Лучше его местность на многие сотни километров вокруг не знает никто. Говорят, что он побывал во всех частях материка. Скорее всего, преувеличивают.

Егорова дома нет. Где он – вряд ли кто‐то знает. На выезде из посёлка, в промышленной зоне, увидели Модеста, раздающего указы бригаде строителей. Судя по тому, что у строителей имеется буровая, монтируют столбы. Тянут стационарные телефоны в промзону. Поговорив с Модестом и объяснив, куда едем и зачем, со спокойной душой отправились в сторону Мёртвого леса. Если не появимся до полуночи, он вышлет за нами подмогу. На всё про всё семь часов, должны успеть…

* * *

К Мёртвому лесу народ ездит, но редко. В основном охотники, которым не хватает зверья, обитающего рядом с посёлками. Зверьё в Мёртвом лесу водится уникальное, в полях такого не встретишь. Благодаря охотникам дорога вполне пригодна для передвижения на скорости свыше сорока километров в час. Обычная, слабо укатанная, полевая дорога. Чтобы скоротать время, решил помучить Санин мозг домыслами и предположениями.

– Всё думаю и пытаюсь понять, Сань, – начал я. – Отправка меня в этот мир – это ладно, не беру в расчёт. А вот прибытие уже другое, почему меня закинуло именно в ваши края? Туда, где много русских, и они находятся у власти.

– Русских у нас немного, – ответил Бодров. – Больше, чем в Светлом, если относительно количества населения судить, но всё равно мало. Там, в центре материка, имеются целые посёлки, в которых живёт только русскоязычное население. Здесь окраина, и о таком можно даже не мечтать. Всё смешано… Почему закинуло именно к нам не отвечу, в последний раз русский человек у нас появлялся около полугода назад и задержался всего на несколько дней. В основном нерусские приходили и приезжали.

– И всё равно, – не успокоился я. – Меня забросило туда, где я точно останусь. Вот как знал портал, где ему открыться. И сам будто знал, куда ехать. Мог ведь совсем в другую сторону умотать, а нет же, попал к вам. И на французов нарвался, и на банду Тощего. Потом расправа с Паном, а затем конвой американцев. Не многовато событий для такого короткого промежутка времени? Думаю, что слишком много.

– Не знаю, – безразлично отозвался Саня. – У всех по‐разному. Возьмём того же Максима Ефименко – попал в этот мир и сразу оказался на войне, полуостров отвоёвывали. Неплохо заработал он там, кстати. Спроси у него, может расскажет, сколько событий с его участием произошло за первый месяц в этом мире. Поймёшь, что ты в сравнении с ним сидел на попе ровно. Зря заморачиваешься, Никита…

Постепенно перешли на другую тему. Рассказывали истории из своих жизней, дабы скоротать время. Незаметно для нас на горизонте выросла стена Мёртвого леса. За два часа доехали.

– В лес заезжать или пешком прогуляемся? – спросил Саня.

– Лучше на машине, – ответил я. – Тем более ездить по этому лесу одно удовольствие.

Бодров съехал с дороги, которая идёт вдоль леса, и направил Ауди к громадным стволам местной лиственницы. Вглубь заехали метров на сто и решили, что хватит.

Мёртвый лес всё тот же, ни подлеска, ни травы, только деревья‐великаны и сухая хвоя, устилающая всё пространство и мягко проминающаяся под ногами и колёсами.

– Ну как тебе? – спросил я, постучав по одному из стволов кулаком. – Много досок с такого получится?

– Деревья хорошие, – кивнул Саня, глядя в темноту крон. – Вот только как их валить‐то? Слишком большие в диаметре… А если свалим, то как вытаскивать? Но даже если вытащим, то как на доски распускать? Эти громадины ни в одну пилораму не поместятся…

Что ответить ему? Недодумал идею, каюсь…

– Метров четыре‐пять в диаметре… – забормотал я. – Высота сотня, может, больше… Точно никак не обработать?

– Много возни, – ответил Саня, продолжив изучать ствол дерева‐гиганта. – Подумать надо. Стволы поменьше в диаметре тебе не попадались? – он начал осматриваться.

– Нет. Мёртвый лес тем и уникален, что все деревья почти одного размера. Меньшего диаметра не встречал, и подлеска нет, только эти могучие гиганты.

Саня начал задумчиво прохаживаться. В очередной раз посмотрев наверх, сказал:

– Они на секвойи земные похожи… Давно не был я тут… Сколько раз бывал, а в сам лес ни разу не заходил, с расстояния смотрел, боялся. Забыл, как выглядит Мёртвый лес, тихо и красиво… В общем, возвращаемся домой, поедем сюда в любой свободный день, но в компании таджиков. Они ушлые, скажут нам, реально такие деревья на доски пускать или нет. Думаю, что‐нибудь придумают…

Бодров не договорил. Посмотрев на корни одного из деревьев, напрягся и потянул руку к кобуре с пистолетом. Я машинально схватил в руки висящий на плече автомат и щёлкнул предохранителем. Что ты там такого увидел, Саша?

– Что там? – обеспокоенно, но тихо спросил я. Корни деревья мне не видны, стою значительно дальше и левее.

– Сурат… Смотрит на меня… Злится, вроде… Главное, не делай движений резких, Никита. Из пистолета мне его точно не убить, а вот он меня убьёт.

Сделав пару осторожных шагов назад, Саня немного осмелел. Отойдя ещё метров на пять, сказал:

– Не нападёт. Он, скорее всего, один. Был бы со стаей, тогда напал бы… Этот, к тому же, ещё и мелковат.

Сураты – те самые зверьки, сильно похожие на медоедов. Пистолетную пулю их слишком крепкая шкура остановит, а вот автоматную нет.

Зверь выбрался из норы и стал отлично виден. Небольшой, чуть крупнее земного енота, смотрит то на меня, то на Бодрова, не забывая показывать острые зубки.

– Брысь, шныра! – крикнул Саня.

Сурат нехотя двинулся вдоль огромного дерева, повернувшись к нам спиной и постоянно оглядываясь. Пройдя метров десять, рванул с места, выбросив из‐под лап слежавшуюся хвою и, не сбрасывая скорости, пропал в глубине леса.

– Здорово учесал, – улыбнулся я. – На взрослого он не тянет. Подросток, похоже.

– Так и есть, подросток, и, к тому же, одиночка. Обычно они живут стаями. Если стаи нет, значит, кто‐то сожрал её. Какой‐нибудь бругар…

Я подошёл к норе и уставился в её черноту. Довольно крупная, почти метр в диаметре, уходит далеко под корни дерева. Есть ощущение, что сурат к норе не имеет никакого отношения, раньше она наверняка принадлежала более крупному зверю. Сурат пытался сузить проход при помощи веточек и хвои, но не успел, спугнули мы его.

– Поедем в посёлки? – спросил Саня.

Я покачал головой и попросил:

– Принеси фонарь, хочу заглянуть внутрь.

Бодров нехотя сходил до машины. Вернулся с фонарём и пулемётом «Печенег» на плече.

Направив луч в нору, я увидел идеально круглой формы метровый лаз, уходящий вниз под значительным углом. Без снаряжения спуститься можно, подняться тоже реально, но это потребует значительных сил. Изгибается лаз на глубине метров двадцати с небольшим. Первые метра три прорыты в красноватой почве, а дальше идёт серо‐коричневый камень. Зверь, вырывший нору, был упрям, земной крот от зависти бы помер.

– Что там? – спросил Саня.

– Глубокий лаз, дна не вижу, в изгиб уходит. Как думаешь, что там в конце?

Саня перечислил:

– Хата какого‐нибудь зверя, много костей, воняет…

– Надо посмотреть, – зачем‐то решил я. Не предложил, а именно решил. Спущусь вниз, и точка. Зачем – пока не знаю. Что‐то подсказывает мне, что внизу есть на что посмотреть.

– Лезть вниз? – Саня сел рядом на корточки, глянул в нору и покрутил пальцем у виска. – Не знаю, зачем ты хочешь лезть вниз, Никита, но сразу скажу: идея идиотская. Приключений на пятую точку захотел?

– Захотел, – ответил я и полез в нору.

Преодолев устроенный суратом завал, оказался в более просторном участке лаза. Стены достаточно ровные. Зверь, вырывший это, знает свое дело, люди так ровно копать не способны.

– Может, передумаешь? – жалобно предложил оставшийся наверху Саня.

– Всё нормально, тут сухо и совсем не воняет. Не передумаю…

Я соврал, запах имеется, но понять, чем пахнет, пока не удаётся. Кисло‐сладкий аромат, точно не тухлятиной несёт.

Добравшись до поворота, начал спускаться дальше. Можно сесть на пятую точку и спокойно катиться, но мне такое не по нраву. Лучше осторожно, придерживаясь стенок одной рукой и подсвечивая путь фонарём.

Постепенно, на глубине метров тридцати, угол наклона перестал быть столь крутым. Пришлось идти на корточках. Долетел Санин вопрос:

– Всё нормально?

– Более чем!

Ещё метров пять, и лаз начал расширяться. Можно идти пригибаясь, а затем и в полный рост. Я в пещере, в самой настоящей пещере. Глубина от поверхности приличная, метров пятнадцать, не меньше. Решил позвать:

– Слышишь меня, Сань?

Ответа не последовало, не слышит. Вернувшись назад метров на двадцать, попытался уговорить Бодрова спуститься, но он наотрез отказался. Всё‐таки придётся идти одному, страшновато немного.

Метров сто прошёл, не меньше. Шёл по просторной пещере, идеально круглой формы, диаметром около трёх метров, и вышел в зал приличных размеров. Освещая стены, сделанные из камня, похожего на известняк, и увидев мощные корни деревьев, сперва испугался. Похожи корни на гигантских серо‐коричневых червей, вылезающих из потолка и пытающихся забраться в пол. Кто ты, чудо‐зверь, вырывший всё это? На полу много мусора, основную его часть составляют кости и черепа хомяков, которыми кишит Мёртвый лес, а также хвоя деревьев. В столовой нахожусь, можно не сомневаться.

Пещера не закончилась залом, за одним из мощных корней обнаружилось продолжение лаза идеально круглой формы. Нырнув в него, продолжил путь. Снова углубляюсь, спуск незначительный.

Пройдя метров сто пятьдесят, увидел еле заметное свечение. По мере приближения света стало больше. Лёгкий такой, приятный глазу, с голубеньким оттенком свет. Почему‐то пахнет озоном, как после грозы, нравится мне этот запах. Слышится звук, похожий на журчание воды.

Лаз привёл в пещеру. Большую, метров десять в ширину и вполовину высотой. Пещера полностью природная, и создала её речушка, текущая по ней. Вода журчит, наталкиваясь на многочисленные булыжники. Чистая, почти невидимая вода. Надобность в освещении пропала, потому что потолок пещеры усыпан насекомыми, которые светятся. Светлячки размером с земных майских жуков прицепились к потолку. В заднице у каждого, как бы нелепо это ни звучало, имеется маленькая лампочка. Именно эта лампочка создаёт голубоватое свечение.

– Чертовски красиво… – пробормотал я и шагнул в воду.

Выключив фонарь и убрав в карман, сел на корточки и зачерпнул полную ладошку кристально чистой и сильно холодной воды. Попробовал на вкус – имеется незначительный привкус железа. Пить можно. Надеюсь…

Пещера огромна, и куда она идёт, вряд ли удастся выяснить. Возможно, берёт начало в горах, а выходит где‐то в районе посёлков. Или я не прав, ведь кто знает, быть может, эта речушка, текущая по дну пещеры, впадает в настоящую подземную реку. Чтобы исследовать всё, потребуется много времени, снаряжения и еды. Надо мне это? Затрудняюсь ответить.

Налюбовавшись пещерой и собравшись возвращаться, случайно запнулся об один из камней, и тот перевернулся. Глазам открылось что‐то прекрасное…

Нет, иначе и не скажешь…

Этот мир, он словно сам ложится мне в руки…

Делится своими загадками и сокровищами…

Благосклонен ко мне…

Спасибо!

И пофиг, что на ноге теперь солидная ссадина…