Петух посмотрел на него, качнул головой. Раньше Имва и представить не мог, что у него могут появиться друзья среди людей. В какой-то момент казалось, что он проведет с петухом всю оставшуюся жизнь.

– Не волнуйся, тебе понравится в лесу. Там все…правильно.

Навнат никак не отреагировал, просто поглядывал по сторонам. И правильно, для него это была лишь очередная поездка, ничего особенного. Имва снова достал камень и посмотрел на него.

Всю жизнь он хотел быть частью своего народа, но тот не торопился принять его, потому что он был полукровка. От отчаяния пришлось сбежать, а теперь он возвращался. Имва всмотрелся в голубые всполохи внутри маленького шара. Мог ли нат рассказать остальным о том, что с ним случилось? Мог ли поведать, что Имва случайно убил сородича в Фанрайте? Он хотел всего лишь помочь друзьям, не хотел убивать другого амевана. Но будет ли кому-то до этого дело?

Повозка остановилась, и Имва сглотнул, глядя на грязные разводы от растаявшего снега. Вдалеке виднелись стены города.

«Я уже не тот амеван, каким был раньше. Я воин. Я спас друзей. Убил Феликса. Я справлюсь».

Напряжение немного отступило, руки уже так сильно не дрожали, и можно было сделать полный вдох. Имва подхватил Навната и спрыгнул с повозки. Меро невозмутимо посвистывал на козлах, и Имва быстро пошел в противоположном направлении. Будто и не спрыгивал с повозки.

Лагерь гоблинов он обычно видел издалека, но сразу понял, что что-то не так.

– В лагере люди. Раньше не было.

Среди мелькавших фигур гоблинов возвышались мужчины в красных тряпках и полосатых штанах. Имва сглотнул. Именно с такими их троица сражалась, когда все они чуть не погибли. Он захотел пойти в другую сторону, но там тоже оказались люди. Они ломали навес и прилавок гоблинов, а еще парочка толкала остальных остроухих подальше.

Что же случилось? Гоблины и амеваны издревле торговали: нород аме, укрывшийся в лесу, нуждался в некоторых материалах и растениях, разбросанных по свету для тех ритуалов, которыми они свободно могли пользоваться раньше, до того как люди уничтожили почти все леса. Гоблины в ответ получали некоторые редкие травы, благодаря силе леса, обладавшие уникальными свойствами, их они, в основном, перепродавали людям, которых народ Имвы не подпускал к своим границам. Но теперь что-то происходило.

Имва замер, он оказался между двух шумящих потоков причудливых одежд и ругательств. Хоть Имва и был наполовину гоблин, но разглядывая невысокий народ с цветом кожи как у коры молодого древа, он не мог найти между собой и ими чего-то общего. Один из гоблинов, со здоровенным ботинком вместо шляпы, погрозил людским воинам кулаком и побежал прочь. Имве пришлось силой прокладывать себе дорогу вперед.

«В такой неразберихе даже монеты Рантара не пригодится».

– Именем королевы, катитесь отсюда!

– Что происходит? – схватил Имва за рукав, пробегавшего мимо гоблина.

– Мерзавцы. Гонят, как стадо баранов! Чтоб всех шляп лишились!

– А?

– Торговлю прикрыли! Торгуем с врагом. Баста.

Гоблин вырвался и быстро пошел дальше, взвалив на себя мешок.

Имва с силой сжал камень в кармане. Петуху передалось волнение, и он начал дергаться на руках, пришлось прижать его чуть сильнее.

Какой-то гоблин получил затрещину от человека, толпа зашипела, но никак не ответила, двигаясь дальше. Внезапно Имва заметил, что команды людям в толпе отдает гоблинка. Он протер глаза, но видение не исчезло. Взрослая, с тугой охапкой волос и шрамом на щеке, который уходил вдоль шеи под накидку, она казалась похожей на человека, если не размерами, то манерой держаться. Она подошла к тому, кто отвесил затрещину гоблину, и сама ударила человека под дых. Мужчина сложился пополам, а его напарники быстро подбежали, но встретили лишь невозмутимый взгляд. За спиной гоблинки появилась пара мужчин, они не были похожи на королевских гвардейцев, но зато тоже носили оружие.

Имва поджал губы, и решил выйти вперед, пока люди заняты друг другом, но один из мужиков его заметил и преградил дорогу. Можно было оттолкнуть его в сторону и побежать. Но до леса было еще не близко, а у людей наверняка есть огненные палки. Можно было дать последние пару монет, что передал Рантар, но вряд ли это был подходящий момент.

– Куда прешь?

– Мой друг, – моргнул Имва, соображая на ходу, – вещи забыл. Вон там. Мне надо вперед.

– Кончились ваши вещички. Вали отсюда!

Имва заметил, что гоблинка слишком пристально его разглядывает и поспешил отступить. А то, глядишь, схватят и найдут нат. Он сделал шаг назад, потом еще один. Опустил голову и попытался вернуться в мелькающую толпу, хотя и превосходил гоблинов ростом. Навнат укоризненно прищурился.

– Знаю-знаю. Сначала думай, потом делай.

Жаль только, что никто, включая Навната, не объяснял, как можно думать, когда вокруг происходит такое. Но сдаваться было нельзя. Толпа редела, гоблины разворачивались к городу, а ему во что бы то ни стало нужно было добраться до леса как можно скорее. Они ведь обо всем договорились с Викторией и Рантаром.

Имва хотел обратиться к гоблину с обмотанной тряпкой вокруг шеи, но тот отвернулся, хотел спросить старуху, но она молча отпихнула его прочь. У гоблинов были свои проблемы, и глупо было их в этом винить. Однако помощь ему была очень нужна. Приходилось идти на отчаянные меры.

Мимо прихрамывал гоблин с бакенбардами в человеческой вытянутой шляпе. Имва подошел, пихнул ему в руки петуха и сказал:

– Подержи…те, приятель.

– А?

Гоблин с удивлением рассматривал белого петуха, примостившегося у него на руках. Навнат же был просто возмущен.

– Этот петух все, что у меня осталось. А такому, – Имва проглотил ком в горле, он очень не любил это прозвище, – полукровке и так трудно. У меня тайник остался возле леса. Как теперь туда попасть?

Гоблин прищурился. Имва готов был провалиться сквозь землю – пристать к уважаемому гоблину, да еще и наговорить невесть что… Но тот хмыкнул и спокойно покачал головой.

– Люди всех выгнали. И не слушают никого. Мы для них – фух – пыль. За своих еще не принялись. На берегу спроси. Рыбаков погонят только после нас.

– Спасибо, – не веря в удачу, Имва быстро забрал петуха и понесся к реке.

Удивительное дело, это все-таки сработало! Оставалось только договориться с рыбаками. Рантар говорил, что гоблины любят звон монет больше всего, но Имва был уверен, что людям он тоже понравится.

Все, что Имва знал про город людей – это то, что из-за влияния леса Мовар здесь была плодородная земля, а река, богатая живностью, использовалась для торговли. Именно возле нее родичи часто устраивали засады на людей. Но несмотря на опасность, человеческие корабли двигались вдоль леса не переставая.

До реки было совсем недалеко и королевских воинов тут действительно еще не было. Вот только и рыбаков почти не осталось. А те, что были, кажется, заканчивали приготовления, не дожидаясь, когда их тоже погонят.

– Подождите! Подождите! – Имва заспешил по склону вниз, надеясь, что его услышат только рыбаки.

Люди недоверчиво поглядывали, сидя прямо в исхудалых лодках. Кажется, на берегу остались только самые неудачливые из рыбаков.

– Мне нужно ближе к лесу! Там остались мои вещи.

Мужчины с обветренными лицами только покачали головой и принялись разворачиваться. Кто-то уже отходил от берега. Имва сжал кулон на шее и выбежал на самую кромку воды, доставая маленький позвякивающий мешочек. Рантар дал деньги на крайний случай, но это он и был.

Пара мужчин переглянулась.

– Сколько здесь?

– Отдаю все, – сглотнул Имва, не представляя сколько там вообще денег и достаточно ли их.

Один из мужчин потянулся вперед, но другой одернул его.

– Смотри, Исправители и за тебя возьмутся!

Мужчина тут же одернул руку и принялся быстро сматывать веревку. Бросая недоверчивые взгляды, рыбаки один за другим собирались и отплывали прочь. Имва обернулся на лагерь гоблинов, люди с оружием пока не шли оттуда, но могли появиться в любой момент. У реки осталась буквально пара лодок. Хвост шатался из стороны в сторону под плащом, и Имва уповал на мастерство портного Гу́го, который обещал, что когда хвост будет шевелиться, то все будут думать, что это ветер. Благодаря милостивым хранителям сейчас он все-таки был.

– Пожалуйста! Очень надо!

Старик с жиденькой бороденкой вздохнул и подвел лодку поближе. Он ничего не сказал, просто поманил пальцами. Имва бросил ему мешочек. Старик высыпал монеты на ладонь, перевел взгляд на Имву, потом на петуха. Хмыкнул. Вышел из своей лодки и просто пошел по берегу.

Имва пару раз моргнул. Потом посмотрел на лодку. Еще раз в спину уходящему старику. И тут же запрыгнул, хватаясь за весло. Один взмах, второй. Хлипкий кусок дерева медленно двигался по реке все быстрее и быстрее. Оставалось надеться, что лодка не развалится на полпути. Имва напрягся еще, желая как можно скорее уйти от людского города подальше.

Его взгляд упал на холм, и сердце начало биться быстрее. Там стояла та самая гоблинка и явно провожала его взглядом. Но он отплыл достаточно далеко, чтобы его нельзя было достать. Он греб и греб. Ни гоблины, ни люди не сунутся слишком близко в сторону леса.

Навнат ходил по лодке и недовольно косился.

– Скоро мы будем… дома, – вздохнул Имва. – Тебе понравится. Сможешь найти себе в друзья других птиц.

Петух продолжал шагать, а хвост Имвы тоже дергался без остановки.

– Тебя примут, хотя ты никогда и не был в лесу. Они же примут меня. У них не будет другого выхода. Я привез нат. Знаю про предателей. Ну, что они есть. Мой народ не сможет отказать. Не посмеют.

Птице было все равно.

– Мы все дети леса. Это такая же родина для тебя, как и для меня.

Навнат остановился и посмотрел на него в упор.

– О себе я тоже смогу позаботиться. Я не тот, кем был раньше. Не такой простак.

Имва дернул веслом слишком сильно, ударил себя в бок и обрызгал их обоих.

– Я справлюсь, – выдохнул Имва, беря себя в руки. – В лесу все будет хорошо. Там спокойно. Воздух будто застыл вместе со временем. Всегда тепло. И тебя будто постоянно кто-то обнимает.

Петух ничего не ответил. Да и не нужно. Имва знал, что делать. Он должен был предупредить своих, отвести беду, помочь Виктории и Рантару. Потому что так правильно. Потому что друзья помогают друг другу. Ему никто не помогал раньше, кроме папы. А эти двое людей единственными на свете приняли его, хотя должны были ненавидеть и бояться, как остальные.

Имва так увлекся, что не заметил, как высокие деревья оказались совсем близко. Форма мира вокруг становилась другой, будто из ствола дерева вырастали цветы. Одно становилось другим. Даже воздух густел. Навнат не сводил взгляда с кромки леса. Имва медленно вздохнул и улыбнулся. На миг все тревоги и печали исчезли, будто их никогда и не было.

Но, когда он присмотрелся, то хвост болезненно дернулся. Имва переводил взгляд с одного дерева на другое и везде видел одно и тоже: упадок и разложение. Стволы накренились, листьев на них стало мало, а те, что оставались на ветках, пожухли. Вместо густой зеленой травы вокруг была голая земля. А еще на нескольких широких стволах висели изувеченные людские тела, болтавшиеся на лианах. Лес стал другим, и это сразу было видно.

Имва переоделся, снял с себя почти всю человеческую одежду, а оставшуюся затянул как набедренную повязку. Потом он подвел лодку к мертвому кусту у берега, пересадил Навната на землю и подтащил лодку. Потом ей же накрыл одежду. Все это еще могло пригодиться.

В руках остался только нат и кинжалы. Каждый раз он смотрел на деревья, чувствуя, будто лес его осуждает. Словно легкий ветер в ветвях был насмешкой, но Имва только нахмурился.

– Идем, Навнат. Пора войти в лес.

Петух послушно шел рядом – хоть это радовало.

– Жаль нельзя заплыть по реке, нас могут случайно подстрелить.

Имва подошел к кромке леса и очень медленно вздохнул. Надо было очистить помыслы, сказать, что он друг лесу. Нельзя было приносить внутрь то, что должно было оставаться снаружи. Лес пропускал внутрь только амеванов и то, что связано с ними.

Имва видел форму деревьев впереди – раньше она была четкой, напоминавшей стену, но теперь стала расплывчатой, как отражения в воде. И все же это была родная форма. Она отличалась от всего, что было в людском мире. Она была гуще, богаче, понятнее. Будто яркий день в сравнении с зимней хмарью. Лес узнал его, ответил слабым голосом, который нельзя было услышать, только почувствовать. Имва видел, как огромные ветви, напоминающие руки раздвинули невидимую завесу вместе с деревьями. Будто существо раскрыло грудную клетку. Только он не знал, было ли это все на самом деле или он отметил всего лишь изменение формы.

Как бы ни было, врата появились, и они с Навнатом медленно пошли вперед. Имва задержал дыхание, но когда его нога пересекла кромку леса, ничего не случилось. Его не опутали и задушили на месте лианы, не придавило массивным стволом, не пронзила жгучая боль. Это придало решимости, и дальше он пошел быстрее.

Тропа была покрыта листьями, и Имва медленно рассматривал один из них – сухой и свернувшийся.

– Это неправильно.

Они пошли дальше, и Имва все яснее отмечал, как изменился лес. Он стал пустым, дышать становилось тяжелее, а разложение темными венами рассекало его. Исполинские деревья были крупнее людских в несколько раз, но сейчас их мощь не ощущалась прежней. Это были хранители, оберегавшие все, что было внутри, но они будто дрогнули. Лишь дальше, в глубине, лес становился привычным. Только теперь Имва ощутил его дыхание на своей коже, шуршание листвы, будто биение сердца. Он чувствовал каждый лист, травинку и даже камень, лежавший рядом. А еще исчез холод, и Имва ощущал только тепло, исходившее отовсюду и ниоткуда.

– Вот мы и дома.

Ветви зашумели, воздух завибрировал, и в ответ на это его хвост задрожал. Парень поднял голову и увидел, как среди толстых ветвей прыгают две тени. Они становились все ближе, пока не соскочили на землю неподалеку. Навнат отбежал в сторону. Имва поднял руки, слегка склонившись. Глаза амеванов терялись в тенях рогатых шлемов. Выходит, была объявлена Великая охота – народ аме готовился к жестокой войне против людей. Шлемы, которые некоторые испуганные люди принимали за настоящие рога, надевались амеванами только перед охотой или войной. Когда он выберется, нужно предупредить Викторию и Рантара. Теперь, в городе, они в большой опасности.

Фигуры возвышались над Имвой больше, чем на целую голову. Он успел позабыть каково это – чувствовать себя невысоким. Их бледная кожа казалась совсем белой, особенно в тенях деревьев, а очень длинные, крупные руки свешивались по бокам и держали оружие. Хвосты стражников ходили ходуном, и Имва тоже стал двигать своим быстрее. Долговязые фигуры уступали массивности Рантара, но от них исходила не меньшая угроза.

– Мягкой вам травы под ногами, братья.

– Ты кто? – спросил амеван в ритуальных шрамах. Короткое копье, направленное в Имву он опускать не стал.

– Меня зовут Имва Тау́л Венора́т. Это мой друг Навнат.

Имва не знал амеванов, чьи хвосты двигались быстрее, чем им следовало.

– Ты тот, кто сбежал? Дурное семя?

Имва поморщился и поднял руку со светящимся натом, чтобы они смогли его получше разглядеть. Пусть поймут, что он сбежал не просто так.

– Милостивые корни!

– Я нашел это. Мне надо к наставникам. Быстро.

Амеваны переглянулись и опустили оружие. Нат произвел на них ровно то впечатление из помеси почтения и замешательства, на которое надеялся Имва. Хотелось верить, что ни они, ни другие не видели, как он прятал людские вещи с лодкой.

– У тебя в руках оружие? – указал амеван на клинки с тюльпанами.

– Трофей.

– Отдай его. Мы не можем пустить тебя с оружием.

Имва протянул человеческие клинки, но воины лишь вскользь посмотрели на них. Нат полностью завладел их вниманием. Они развернулись и повели его за собой. Имва еле заметно выдохнул, подобрал Навната и пошел следом.

Лес был знаком и все же отличался. Он был не таким больным, как неподалеку, но все равно его форма изменилась. Стала… проще. Или слабее. Он не мог подобрать нужного слова, даже, если бы оно было. Они шли вдоль реки, и Имва чувствовал, что болезнь проникла глубже, чем он думал. И все же он не ожидал увидеть остального.

Поначалу Венорат, селение родного племени, казался собой – исполинские деревья, росшие по границе поселения, все так же сплетались ветвями на всех уровнях, напоминая сплошную, округлую стену, но вот дальше… Сначала он увидел несколько человеческих тел, растерзанных и вывешенных на высоких ветвях. А дальше, на земле рядом с хижинами, везде куда мог упасть взгляд, лежали тела амеванов. Они вздулись, в воздухе витал гнилостный запах, заставляющий морщиться. Народ страдал, кто-то кашлял. Среди тел ходили амеванки, вливающие снадобья в испачканные рты.

– Что… что здесь случилось?! – ужаснулся Имва.

– Мы умираем, – сказал тот, что в шрамах. – Проклятые люди что-то сделали с нами. Извечный лес страдает, и мы вместе с ним. К Венорат пришли многие, в надежде на исцеление. Но пока все только возвращаются в круг жизни.

Имва спотыкался, под тяжелыми взглядами. Охотник в Фанрайте говорил, что амеваны стали болеть, но Имва и подумать не мог, что все будет настолько кошмарно. Больше года прошло как заболел его папа, внешне напоминая этих страдальцев, но он был единственным, кто умер от такой болезни. А сейчас больных были десятки.

Они прошли дальше, туда, где воздух был не такой едкий. Повсюду ходили амеваны, они все были в рогатых шлемах и у каждого было занятие: кто-то мастерил стрелы, кто-то натачивал до остроты кости, заговаривая их, чтобы сделать оружие. Имва хорошо знал, как выглядит подготовка к Великой охоте, и старался не думать о том, что одна из таких стрел может убить кого-то из его друзей.

Он старался идти, раскрыв плечи, не обращая внимания на остальных. Но была одна проблема – они все смотрели на него. Имва поежился и побыстрее отвел взгляд от жертвенных деревьев, кора которых местами была похожа на кричащие лица – так амеваны расплачивались людскими жизнями с лесом. Корни приняли жертвы, оставив на коре воспоминания о чужих воплях. После новой Великой охоты таких древ должно было стать значительно больше.

Впереди возвышался шар, состоящий из огромных, переплетенных между собой корней – Общий дом. Место принятия самых важных решений, символизировало их веру, что корни объединяют все – жизнь и смерть, прошлое и будущее. Из Дома как раз вышли наставники. Их было куда больше, чем Имва помнил. Но это точно были они – у каждого была отметина – татуировка на животе. Пупок делил лист на две половинки у тех, кто был из Венора́т. Спираль на животе была у Маротэ́н. Прически у разных представителей племен отличались, но вот наставники всегда были лысыми.

«Венорат, Маротэн, Чесова́н и остальные…ох, да здесь же все племена!»

Амеван, с отметинами предводителя охотников и огромным шлемом хотел обратиться к наставникам, но замер, заметив Имву и его сопровождающих. На шлеме были такие рога, что оставалось только удивляться как охотник умудряется прямо держать голову и не свалиться. Имва узнал его – Бева́л Носа́р. Раньше главный охотник Венорат не обращал на него внимания, а теперь проделывал в нем взглядом дыру. Имва сглотнул и посмотрел на долговязые фигуры наставников. Впереди стоял один из его знакомых – Сона́н Вета́с. Тот тоже заметил его, и тонкие брови на вытянутом бледном лице поползли вверх.

– Имва Таул?! Ты?

– Да, это я, наставник. Я… вернулся.

– Это мы видим. Лично я только не понимаю зачем.

Имва чувствовал, как кровь приливает к лицу. Вот он момент, к которому он так готовился. От того, что он скажет дальше, может зависеть его судьба.

«Ничего. Спокойно. Я упражнялся. Сначала отдышаться. Потом сказать что-то красивое для всех наставников, вон как смотрят. Потом объяснить, что случилось».

– Я вернулся, пот… Досточтимые наставники, я… В общем, вот.