Бледная нога Сэи свесилась вниз, давая как следует рассмотреть широкое бедро. Имва сглотнул и подошёл поближе. Сэя лежала с закрытыми глазами и снова показалась ему очень знакомой. Он взглянул на отметину на животе, и внезапно по телу начал расползаться холод, все крепче и крепче сковывая тело и заползая в уши. Сэя открыла глаза и что-то спросила. Но он ничего не слышал. Теперь Имва понял почему она показалась ему такой знакомой. В Фанрайте он убил ее брата.

Глава 8. Черные тюльпаны

Еще не добравшись в Белоозерье до Эфила дошло много неприятных слухов об Исправителях, которых позвал граф. У правосудия нет лица – говорили севарцы об Исправителях, но это была такая же туфта, как и все, что они говорили. Спрятаться под маской и пытать людей до безумия, пугая остальных – в этом нет чести. Тот, кто выносит приговор, должен быть с осужденным лицом к лицу, ибо ему нечего стыдиться. Но мир вообще не желал жить по нормальным правилам, взять бы хотя бы даже погоду в Белоозерье – она была не в пример теплой, будто посреди лютой зимы вдруг затесался весенний денек. Давно почувствовав тепло, Эфил остался только в своем затертом дублете, привычный внутренний жар и так поддерживал в нем силы.

Под городом Эфил заприметил многочисленные палатки гвардии и сжал крепче поводья. Он предпочитал действовать один, а не сидеть в окружении солдат. Если Рантар в Белоозерье, то здесь случится буря посуровее налета рогатых.

До сих пор он действовал наудачу: никто не видел Рантара или его спутников, но Эфил все равно приехал сюда. Ошибка будет стоить, минимум, еще одну неделю. Он и так потратил на путешествие множество дней. Еще хотя бы неделя и шансы найти Рантара уменьшатся многократно. Но он все равно будет искать. Даже, если придется обыскать каждую замусоленную деревеньку и заглянуть под каждый камень.

Глаза слипались, он не спал уже три дня, чтобы скорее добраться, но Эфил заставлял себя держаться ровно в седле и не клевать носом.

План был привычным: обойти кабаки, собрать слухи и сплетни. Потом побывать на постоялых дворах, наведаться в бордели: чем больше информации, тем лучше. Авось кто-то что-то слышал. Благодаря щедрости принца, недостатка в деньгах не было.

Начать Эфил решил с гоблинского квартала, ведь проныры любили водить дела с рогатыми. А Рантар был связан с одним из них. Это мучило Эфила, свербело как заноза, застряв между лопаток. Что задумал Рантар? Как умудрился связаться с рогатыми? Эфил терпеть не мог загадок.

Стоило въехать в ворота, как усталость сразу отступила, а во рту появился кислый привкус. Улицы пестрели широкими шляпами с красными перьями, будто он оказался на маскараде. Это не было случайностью. Последний раз Рантара видели именно в таком наряде. Воображаемая заноза застряла так, что пришлось поводить плечами. Ладно, сначала дело. Жар внутри разгорался с привычной силой.

Он смутно помнил Белоозерье и положился на память. Эфил не сводил взгляда с проходящих мужчин с красными перьями.

«Нет, это не совпадение. Что ты задумал, Рантар?»

В первом кабаке никто ничего не знал, во втором тоже. В борделе пообещали незабываемую ночь, но рассказали только, что в городе необычно много солдат, и что они сами толком не знают, зачем приехали. Гвардейцы боялись, что их заставят воевать с амеванами.

Эфил ловил каждую крупицу, любой слух или обрывок фразы. Одно он знал точно – он на верном пути. Рантар точно был здесь. Пришлось обойти еще с десяток мест, но кроме пестроты красных перьев, он ничего толком не узнал. Разве что о графине из Фанрайта. Это тоже не могло быть совпадением. Путь верен. Оставалось отдаться на волю течения и увидеть, куда оно его принесет.

Блуждая по городу, он вышел на очередной трактир, где решил передохнуть. Ноги налились тяжестью, во рту пересохло, но он прекрасно понимал, что это только начало.

В трактире не оказалось ни одного мужчины с красным пером, что уже было странно. А еще он успел заметить быстрые взгляды и посверкивающие, одинаковые браслеты на руках. Такие он тоже уже видел.

– Тюльпан, – шептались люди.

Эфил никогда не скрывал свой кнут с клеймами. К чему вообще?

Он присел, игнорируя враждебные взгляды, у дальнего столика и выложил перед собой пару монет. Вопросов никто не задавал, а выпить принесли быстро.

– Предатель.

– Им еще наливают?

Эфил молча отпил, пытаясь прогнать сон. Он уже давно привык к оскорблениям и презрению. Жалкие доходяги не знали, что ему нет до них дела.

– Еще один.

На этой фразе в груди резко ухнуло, и Эфил развернулся к мужчине. Быстро поднявшись, он встал рядом.

– Что ты сказал?

– Ничего, – мужчина с браслетом не поднимал на него глаз, и отвернулся, прижимая ладонь к стакану, словно содержимое могло испортиться от близости к Эфилу.

– Нет, ты сказал «еще один». Кто из тюльпанов был здесь?

– Тебе-то что за дело? – встал бородач из-за стола рядом, на руке у него тоже поблескивал браслет.

– Я ищу Рантара Два топора. Где ты его видел?

Мужчина со стаканом будто примерз к месту. Зато остальные поднимались со своих. На ногах уже было человек пять.

– При чем тут мы? Сам найди своего дружка. Вы, предатели, должны держаться друг дружки.

Эфил медленно втянул воздух через ноздри. Рука тянулась к поясу, где висел кнут, но он заставил себя остановиться. Не хватало еще устраивать массовую потасовку. Кому станет лучше, если он проучит пару недоумков?

– Да что вы, болваны, знаете о чести? Я спрошу последний раз – где ты его видел?

– Иначе что?

Эфил с размаху ударил стаканом по руке сидящему, пригвождая его к столу, а второй рукой моментально выхватил нож и приставил к шее. Мужчина не успел даже вскрикнуть, только судорожно дернулся и замер. Остальные не шевелились, никто даже не дышал.

– Во-первых, вы говорите с черным тюльпаном, имейте хоть толику уважения, – удержать дыхание ровным удавалось с трудом, а руку с ножом еще тяжелее, но он держался. Эфил говорил медленно, пытаясь помнить о главном. – Во-вторых, я могу разделать вас всех на пирог – скажите спасибо, что еще разговариваю. И третье. Скажет мне кто-то наконец, где проклятый Рантар?

Последнюю фразу он уже процедил сквозь зубы. Может, эти ребята и хотели казаться суровыми, но Эфил сбивал спесь и не с таких.

– У гоблинов, – прохрипел седок, у шеи которого он держал нож. – В Большом котле.

– Благодарю.

Эфил убрал нож, зато взял в руки кнут. Не стоит расслабляться. Он быстро пошел к выходу, не глядя на хмурые взгляды. Рантар был рядом – вот, что главное. А маленького урока с этих мужиков достаточно. Мозгов хватило не напасть на него, хватит и выводы сделать.

Потерев руки, он пошел в нужное место, но не торопился. Обошел гоблинский район еще раз, навел справки. Потом прошелся вокруг Большого котла. От царившего внутри возбуждения он не чувствовал холода. Только выпускал клубы пара, да покручивал ус.

Он следил за людьми, что заходили или выходили из таверны. Присматривался к каждой детали. Медленно втягивал воздух носом и думал. Много думал. Лишь после того, как ноги стали деревенеть, он решил зайти внутрь. Рантара внутри не было, как и его вероятных спутников, зато был действительно большой котел посреди зала. Эфил выдохнул и решил немного собраться с силами в уголке.

«Мда, Эфил, лучше отдохни, иначе Рантар размажет тебя по стенке».

Только сейчас он заметил, что руки перестали дрожать от холода. Внутренний жар уже не поддерживал его и приходилось полагаться на обычное тепло. Пора было подумать.

«Этот Котел – проходной двор, вряд ли он сюда вернется. Надо походить по округе. По ночам, утром. У Рантара руки чешутся что-то сделать. Надо выманить. Посмотреть в каком он состоянии. Потом выследить и нанести удар. Желательно издалека».

Эфил позволил себе немного расслабиться. Заказал горячего вина.

«Отец Рантара просил приглядеть за ним. Вряд ли думал, что я его и убью».

Невольно в голове всплывали воспоминания. Открытое красивое лицо парня, желание добиться своего во что бы то ни стало, рассуждения о службе людям. Были времена, когда Эфил гордился, что воспитал такого воина. Он был хорошим тюльпаном.

«Был», – напомнил себе Эфил.

Воспоминания никогда не помогают. Только делают хуже, мешают думать о деле. Не важно каким был этот парень. Или кем он мог стать. Эфил прошелся рукой по коротким волосам и с грустью посмотрел на горящий огонь. Так он и просидел всю ночь, а утром отправился на прогулку.

Когда не знаешь, что делать – отдайся на волю потоку и можешь оказаться в нужном месте. Белоозерье меньше Фанрайта, долго скрываться у Рантара не выйдет. Но и планы его пока непонятны, выходит, что нужно просто ждать. И следить.

Предыдущий вердикт оказался верен – город болен. Все в нем было не так, начиная с погоды: вместо того, чтобы лежать снегу, на улицах была весенняя каша, от которой едва спасали деревянные настилы. Проклятый колдовской огонь буквально подпитывал город. Но погода была наименьшей из проблем. Помимо обычных бандитов здесь было нечто куда хуже – пустые надежды. Еще толика высокомерия и упертости. Достаточная смесь для того, чтобы все забурлило, а неприятный запах он чуял за версту. И никакие Исправители не помогут. Люди вокруг заразились гибельной надеждой. Они напялили на себя шляпы с красными перьями и бросили вызов королевской власти. На фоне множества мужчин в шляпах Рантара, развешанные вокруг королевские стяги выглядели как насмешка, а не символ новой жизни.

Глупцы не понимают главного – все уже случилось. Хотят вернуться в прежний мир? Так его давно нет.

«Страже нет до них дела. Я тоже не стану трогать. Избавлюсь от Рантара, и пентюхи поймут, что надежды были напрасны».

Эфил глядел по сторонам и видел будущее – хотел этого Рантар или нет, он снова стал символом, уже не королевского террора, а сопротивления. Дело не в Белоозерье. Люди по всей Истрии будут делать то же самое, что и здесь. И только будут множить боль и унижения. Вся страна заполыхает в огне новой войны. Снова бесконечные страдания, хотя Истрия только-только восстановилась. И все ради чего?

Эфил шел среди людей, переставая обращать внимание на мелькание красных перьев, как тут же остановился. Потом он на всякий случай моргнул – мало ли что привидится после четырех дней без сна? Но все было взаправду. Он не сводил взгляда с мужской фигуры. Видимо, ощутив на себе взгляд, мужчина повернулся и взглянул из-под широкополой шляпы. Сердце Эфила стиснула ледяная хватка.

Средь бела дня, в шагах двадцати от него стоял Рантар, а девушка рядом, в красном капюшоне, наверняка была той самой изобретательницей.

Конечно, это был Рантар. Эфил будто перенёсся в прошлое. Вот и его ученик. Тот же взгляд, та же манера держаться. И он сразу потянулся к поясу, где угадывались топоры. Вот только Эфил уже выхватил хлыст. Он не стал примеряться к расстоянию, сделал пару крупных прыжков и ударил. Как назло, как раз в этот момент, мимо проходил обалдуй, не любящий смотреть по сторонам, и получил кнутом точнехонько по лицу. Прохожий заорал и свалился на землю. А вот Рантар повел себя необычно: вместо того, чтобы воспользоваться ошибкой Эфила, он бросился прочь.

Эфил дернул хлыст и пустил его вслед Рантару, но воин бежал быстро. Люди вокруг завопили и бросились в разные стороны, но Эфил следил только за широкой спиной в черном плаще. Дыханием было медленным и глубоким. Вдох – он сворачивает хлыст и делает широкий прыжок вперед. Выдох – делает еще несколько прыжков вперед и продолжает бежать.

Расстояние сокращалось. Эфил еще раз взмахнул хлыстом и пустил его вперед, но Рантар укрылся за телегой, а потом отшвырнул ее в сторону и побежал дальше. Вещи с телеги разлетелись, а она сама покачнулась, съехала с холма и упала на вскрикнувшую девушку. Беглецы неслись среди мастерских, Эфилу приходилось отшвыривать людей в сторону, мужики орали обжегшись, сбоку занялся пожар, но Эфил бежал дальше. Прохожие разбегались врассыпную, мешая прицелиться.

Изобретательница в капюшоне повалилась на землю, но Рантар подхватил ее, уводя за собой. Однако мгновения хватило, чтобы подготовиться. Выдох – Эфил пустил кнут вперед, но он лишь обвязался вокруг руки Рантара. Хват оказался недостаточно крепким, и беглец смог высвободиться. Тогда Эфил бросил кнут, вытаскивая метательный нож.

Он толкал людей, отшвыривая их в разные стороны. Нельзя было упускать Рантара. Только не сейчас.

«Проклятье! Где стража?!»

Эфил примерился, метнул оружие, но то воткнулось в опору дома, а Рантар со спутницей забежали за угол. Эфил старался не отставать, хотя заметил, что дыхалка начала сбиваться. Ничего удивительного, несколько ночей без сна в его возрасте даром не проходят.

Ноги неожиданно расползлись на жиже, и Эфил лишь в последний миг смог удержать равновесие. А потом прошло еще несколько бесценных мгновений, пока он пытался удержаться на ногах. Когда он бросился в следующий переулок, там уже никого не было. Эфил посмотрел на следы, но вокруг было месиво из талого снега, который давным-давно все истоптали. Он сунулся во двор, потом еще в один проулок – бесполезно.

– Рантар!!! – закричал он, что было сил. Но тот сбежал. Не стал принимать бой.

Жар внутри постепенно таял, хотя и продолжал терзать внутренности. Тело пробрало дуновение ветра. Эфил стоял посреди опустевшей улицы и тяжело дышал. Он пытался сообразить, что случилось. Рантар Два топора не сбегает. Он принимает вызов и втаптывает врагов в грязь. Охотник пытался понять главное – почему увидел в глазах Рантара страх?

– Эй ты, а ну стоять!

Эфил еще не развернулся, но уже слышал их приближение. А заодно тех, что пытались подкараулить его у проулка рядом. Стражники выглядели мрачными и полными решимости, и Эфил тяжело выдохнул.

– Рантар сбежал. Я вам без надобности.

– Это мы сами решим. Сказал же – не дергайся!

Эфил примирительно поднял руки, и к облегчению заметил свой кнут в руках одного из стражников. Все равно дергаться уже нет смысла – Рантар ушел.

– Я – черный тюльпан. Эфил Охотник.

– Герой королевы-матери? – прищурился один из мужчин.

– Черный тюльпан, – повторил Эфил.

Несколько человек за спиной решили выйти из засады. Командир стражников колебался, и Эфил решил ему помочь:

– Давайте я пойду по своим делам. Мне еще надо поймать «Два топора».

– Два топора, говоришь? – покачал головой командир. – Тогда мы отведем тебя к графу. Пусть он сам решает.

Эфил скосил взгляд на улицу, откуда выглядывали любопытные горожане, слышались крики и поднимался столб дыма. Он сжал зубы – учинять разгром он не собирался. Надо рыскать по городу, выполнять свою работу, а не припираться с охраной, но что теперь – драться с ними что ли?

– Хорошо, идем. Кнут отдайте.

– Нет. К графу с оружием нельзя. И это, кхм, остальное тоже сдай.

Пришлось отдать еще два кинжала и нож. Каждый из них мог стать последним вздохом Рантара. Потом еще надо подумать, что он сделал не так и какой просчет допустил. Стражник кивнул на сапог, Эфил вздохнул и вынул еще два ножа.

Дальше его повели вниз по улице, окружив плотным строем. Меры слишком серьезные для королевского героя. Возможно, им не понравилось, что он назвался тюльпаном. Или граф уже знает, что Рантар в городе и принял меры. Эфил то и дело подгонял стражников, продолжая поглядывать по сторонам. Так, на всякий случай.

Довольно скоро они вышли к озеру, на противоположном берегу которого возвышался терем с башнями. С водяной глади, где лежали нежные кувшинки, поднимался легкий пар, а горожане прогуливались вдоль берега, усеянного цветами или сидели на лавочках. Глядя на идиллию, он только покачал головой.

«Люди есть люди, Эфил. Весь их город скоро подорвется, как пороховая бочка, а они любуются на цветочки».

Пока они подходили к деревянному дворцу графа, Эфил продолжал думать о том, как достать Рантара, когда вся официальная болтовня подойдет к концу.

«Куда он вообще шел с изобретательницей средь бела дня?»

Ответа найти не получалось, хотя времени на раздумье ему дали предостаточно. Сначала подержали внизу – небось ждали, когда его сиятельство отобедает, потом перевели в другую комнату – и только потом проводили наверх.

Стража вела его вперед меж расписных залов. Строгость да небольшое число резных украшений на стенах. Вот и все. Местная знать не могла позволить себе эффектных дворцов, как остальные. Пыталась компенсировать пышность в замысловатых узорах. Из-за чего наверняка бесилась.