Таксисты не очень понимали, зачем им сообщали эту информацию, тем более что квартал этот, городок Моссовета, представлял собой довольно унылые советские панельные дома, совершенно лишённые номенклатурных понтов. Однако почти всегда они утвердительно кивали, давая понять, что уж теперь-то они тоже знают эту тайну непростых жителей «городка».

Прошло тридцать лет, и я сам вожу людей в такси. И вот сегодня сажаю пассажира, важного дядечку лет шестидесяти, а тот сообщает мне:

– Улица Бажова, дом пять.

Я как будто бы ждал этого все тридцать лет. Носил в памяти это, казалось бы, ненужное знание. И я взял и выпалил в ответ:

– Городок Моссовета?

Уже потерявший надежду найти достойного собеседника на тему былой элитарности квартала, пассажир восхитился моими подробными знаниями столицы и всю дорогу восхищённо меня расспрашивал, откуда я знаю про Моссовет, часто ли бывал в их краях и тому подобное.

Было видно, что и он ужасно страдал все эти годы, не находя понимания у всех, кому он сообщал про Моссовет и про его городок.

Сегодня я сделал чуточку счастливее ещё одного пассажира.

* * *

Странная подача: Очаковское шоссе, глушь, промышленный район – но в заказе детское кресло. Подозрительно…

Приезжаю на точку: небольшой перекрёсток, закрытый шиномонтаж, вокруг ни души.

Заказ при этом «безнальный» – такие не бывают фейковыми. Вроде бы. Хочется надеяться.

Тут вдруг рядом останавливается второе такси, Камри. Коллега опускает стекло:

– Ты тоже на заказ приехал?

– Ага. У тебя с креслом?

– Да. На Куркинское?

– Именно.

Два такси, оба с креслами, в таком месте… Нереально. Из Камри испуганный голос:

– Слушай, погнали отсюда, мне это не нравится. Разберут нас сейчас на запчасти…

– Не разберут. Кому ты нужен? А я тем более. Давай пробовать звонить, вдруг ответят?

Пробую. Звонок не проходит. Но теперь мой телефон начинает звонить: входящий с какого-то немецкого номера. Опять напрягаюсь: айпи телефония какая-то? Чертовщина… Может, и правда валить?

Оказалось, клиент с немецким телефоном: приехал на родину. В соседнем здании – комплекс с банями. За углом. С кучей родственников и детей. Вызвал несколько такси, чтобы развезти всех по домам…

* * *

– Так, я там у вас телефон забыла на заднем сиденье!

Звонок прозвенел через десять секунд после того, как пассажир следующего заказа протянул мне мобилу, лежавшую на полу.

– Здравствуйте снова. Да, только что её нашёл пассажир…

– Отлично, возвращайтесь в Ашан. Я буду ждать вас в отделе алкоголя, только срочно, у меня совсем нет времени.

– Срочно не могу: я на заказе и везу другого пассажира на Коровинское шоссе. После того, как закончу эту поездку, я смогу подъехать к Ашану, в то место, где вас высадил, а вы подойдёте и заберёте ваш телефон.

– Вы с ума сошли? Да мне на него шведы будут звонить с минуты на минуту! Мне надо ответить, вы не понимаете? Мне вопрос надо закрыть до Нового года!..

– Понимаю, но я сейчас на заказе с пассажиром. Хотите, я отвечу? Они по-английски говорят? Мы продаём или покупаем? Введите меня в курс дела…

– Вам что, трудно завезти мне телефон?

– Я в двенадцати километрах от вас с пассажиром. Мне не трудно, мне невозможно. Я закончу поездку и смогу выдвинуться в вашу сторону, включив счётчик. Вы выйдете из Ашана в то место, где я вас высаживал, заберёте ваш телефон и заплатите мне по счётчику за эту поездку. Буду у вас ровно через тридцать минут. Не опаздывайте. Целую.

Я положил трубку.

Пассажир сзади перестал беззвучно хохотать и тихо спросил:

– И часто у вас такое?..

* * *

– Аллё! Здравствуйте, вам удобно говорить?

– Здравствуйте. Удобно.

– С праздником вас наступившим. Мы бы хотели взять интервью. Вы же таксист?

– В некотором роде. А что за интервью? Кому? О чём?

– Мы делаем передачу про нелегальное такси, про криминал.

– Вряд ли я вам что-то расскажу про это. Я мало что знаю про нелегальное такси и криминал.

– Но вы же таксист?..

– Да, я таксист.

– И ничего не знаете про криминал?

Вот как, скажите мне, продолжать разговор более 15 секунд, чтобы не обматерить и не испортить впечатление о московских таксистах?

– Я смотрел много голливудских фильмов про криминал. Могу пересказать по памяти. Вряд ли вам это нужно.

– Нам бы про такси. Про то, как водители обманывают пассажиров, грабят их, понимаете?

– Извините, я повторю вопрос: что за СМИ? Вы можете толком представиться?

– Вы сначала ответьте, готовы ли дать интервью!..

* * *

Оказалось, что самое тяжёлое, что может произойти во время поездки – это вовсе не хамящий или глупый пакс, не проблемы с оплатой, маршрутом или неверным адресом.

Самое тяжёлое – когда вдруг понимаешь, что пассажир плачет.

Чаще всего тихо, не демонстративно, не рассчитывая на чью-то реакцию. Просто человек вдруг начинает горько плакать, без видимых (мне) причин. Видимо, когда накопилось, когда нет сил больше терпеть, когда совсем невыносимо.

И тут у меня наступает состояние абсолютной беспомощности. И говорить нечего, и делать ничего нельзя, вообще непонятно, как реагировать. Вернее, реагировать, наверное, никак не надо.

И вот это состояние, когда лезть нельзя, но рядом с тобой человек, которому очень плохо – оно самое страшное.

Оказывается.

* * *

– Ой! Мы вас узнали! Вы этот… Ну который «Десять вопросов глупым таксистам». Да? Очень понравилось! Отличный выпуск. Даже лучше, чем с Бондарчуком!..

Мог ли я себе представить ранее, что для того, чтобы обогнать Бондарчука, мне будет достаточно стать таксистом?!

* * *

– Вы не служили. Угадал? Угадал. Сразу видно. Не служили. Надо послужить, чтобы понять армию. Страну свою. Чтобы прочувствовать. Чтобы мужиком стать.

Пассажир двадцать минут кряду грузил меня военным величием России, но его, судя по всему, расстраивал мой скепсис.

– У меня был знакомый… Одноклассник, если быть точным. Он сначала отслужил, а потом отсидел. И вот, по его словам, армия это ничто по сравнению с зоной. В части «понять страну», «стать мужиком» ну и так далее. Вы не сидели? Зря. Я слышал очень авторитетные рекомендации от человека, который мог сравнить – до и после!..

* * *

– А вы специально включили свет в салоне?

Барышня садится в ночи, в салоне включен свет, я его почти всегда врубаю, пока жду пассажира: по-моему, гораздо комфортнее садиться в машину, происходящее в которой видно издалека (в этом смысле меня поражают «водятлы», которые тонируют стёкла и отключают свет в салоне даже на открытие двери).

– Да, я включаю его в темноте. Так же лучше?

– Конечно! Это гениальная идея! Какой вы молодец!

– Честно говоря… это не моя идея. Я её подсмотрел у стамбульских таксистов. Те часто иллюминацию в салоне сзади вообще не выключают. Даже на ходу.

– А-а-а… а я-то думала… – Девушка была абсолютно раздосадована тем, что авторство идеи не моё. По-моему, у неё даже почему-то испортилось настроение.

* * *

– Если бы я знала, что «порш» такое говно!.. – пассажирка явно хотела излить душу и начала с интригующей фразы, только мы отъехали от сверкающего автосалона и сервиса.

– Что случилось?! – Я одновременно изобразил тревогу, сочувствие и озабоченность ситуацией.

– Да опять ремонт. Что-то опять поломалось. Подруге давала машину. Она незамерзайку куда-то не туда залила. Я в этом не разбираюсь. Муж убьёт, когда узнает.

– Может, лучше на такси?..

– За такси тем более убьёт…

– Что вы имеете в виду?!

– Да мне один таксист в вотсапе начал такое писать… Я в туалет пошла. А телефон забыла на кухне. А муж сидит и читает. Выхожу, а он мне говорит: «Я почти кончил».

– Ну а вы?..

– А я такая говорю: я его вообще не знаю…

– Погодите. А откуда у таксиста ваш номер?

– Я ему сама позвонила. Симпатичный мальчик, но я же не имела в виду ничего такого. Просто болтали. А он разошёлся и давай такое писать…

– Ну а муж?..

– Муж говорит: «Убью обоих». И теперь такси под запретом. Мне подруга вызывает.

– Та самая, что незамерзайку заливала?

– Да, она самая. Иногда путает.

– Она и в этом случае напутала: если бы вы не позвонили и не сказали, что вы в салоне «порше», я бы продолжал стоять и ждать вас на другой стороне МКАДа, куда машина и была заказана. Кстати, у меня, получается, тоже есть ваш номер!

– Вы только ничего не пишите, умоляю!

– Договорились.

* * *

– У меня не настолько длинные ноги, поверьте!

Я начал отодвигать вперёд переднее кресло, на котором только что вёз баскетболиста метра под два с половиной роста, чтобы следующей пассажирке сзади было удобнее, но она немедленно начала кокетничать. Я так ей и сказал:

– Мы ещё даже не отъехали, а вы уже кокетничаете!

Дама захохотала.

– Между прочим, совсем нет. Ну посмотрите сами! Нет, не надо, лучше за дорогой следите. Вы просто сейчас наступили на больную мозоль. Ноги короткие, всю жизнь комплексую по этому поводу, обувь подбираю, юбки всякие, чтобы… Ну, знаете… долгий разговор. Нам, кстати, сколько ехать?

– Тридцать две минуты.

– За тридцать две не успею объяснить.

– Я включу платное ожидание.

– Вы, таксисты, все такие жадные?!

– То есть, не будете рассказывать? Сами же начали, между прочим.

– Высадите меня на Петровке, посмотрите, когда выйду из машины.

– Вряд ли.

– Почему это?!

– В центре спрос высокий на такси, наверняка уже буду на заказе, времени отвлекаться не будет ни секунды…

– Только я подумала, что вы хороший таксист, а оказывается…

* * *

Вчера решил закончить пораньше: с утра вставать рано, а работы очень мало: дни очень плохие…

Еду в своё село, останавливаюсь у мойки: сполоснуть бы кузов. Ко мне подбегает мужичок в смешных трениках и резиновых шлёпанцах на шерстяной носок.

– Друг, где тут у вас улица Вокзальная?

Дальнобойщик. С ним фура двадцатиметровая, забитая каким-то панелями из Волгограда. Ищет въезд на строительный рынок. Адрес записан, но как-то весьма странно.

Мужичок за шестьдесят. Вежливый. Слегка напуганный тем, что сейчас уткнётся куда-то со своей фурой на нечищенной от снега дороге…

Находим нужное ему здание. Оно по ту сторону железки, не в селе Немчиновка, а за станцией Немчиновка. Надо развернуться.

– Помоги, друг. Я тут застряну. Сколько надо заплатить?

Отвечаю, что не надо ничего платить. Сажаю его в Афродиту, едем на «пропись трассы», находим место для манёвра, я перегораживаю дорогу (благо, ночь и машин совсем немного), тот в пять приёмов разворачивается. Выруливаем обратно на МКАД, Можайка, узкий поворот, еле протискиваемся к забору с воротами. Здесь утром откроют и он сможет разгрузить свои волгоградские плиты.

– Запиши мой номер! Я в Казани живу. Дом в 20 метрах от воды. Приезжай, брат, рыбалку сделаем! Знаешь, какая у нас рыба?.. Пиши мой номер. Приезжай в любой момент, только заранее предупреди. Или я, или сын – встретим и всё устроим. Спасибо, я бы тут встрял!..

Это был один из тех нечастых случаев в России, когда «приезжай» звучало не как фигура речи. Я почему-то уверен: если позвоню – он действительно будет рад.

* * *

– У вас дерево есть?

Я не сразу отреагировал на вопрос. Поначалу решил, что пассажир разучивает роль вслух. Но потом увидел, что тот смотрит в отражение в зеркале прямо мне в глаза. Я наконец ответил:

– Скорее всего, нет. А вы что имеете в виду?

– Дерево. Есть у вас в машине дерево? Что-нибудь деревянное?

Афродита у меня в сиротской комплектации, без свинины и прочих излишеств.

– Нога.

– Что нога? – пассажир уже начинал нервничать от такого бестолкового водителя.

– Нога деревянная левая у меня.

– Да ну вас к чёрту! Мне дерево нужно. Постучать. Ладно. Проехали.

* * *

– Где нам лучше остановиться?

Мы подъезжаем к конечной точке, и я заранее спрашиваю, где встать, чтобы прикинуть траектории захода на посадку.

– Подальше…

Подальше – это моё любимое. Подальше. ОК. Еду.

– Вот там, за маздой.

Начинаю шарить глазами вокруг. Ни одной мазды.

– Вы имеете ввиду вот тот Мазерати Леванте?

– Давайте даже ещё вот туда поближе…

Я аккуратно оборачиваюсь в надежде, что пассажир хотя бы куда-то показывает пальцем. Но нет.

– Простите, поближе куда?

– Ну вот где-то здесь, наверное, давайте. Только не тут, а там.

* * *

Хрупкая барышня мышкой проскочила мимо меня, стоящего перед открытым багажником, молча передав мне небольшой лёгкий чемоданчик, и села на левое заднее сиденье, за водителем.