– Да не ругался я. Выяснял. Чего они из себя строят? По-человечески же… Один раз ёбнуть. Два. Максимум секунд тридцать позвенеть. Чтобы торжественно. Так упёрлись на ровном месте.

Видя, что девушка занимает слишком компромиссную позицию, молодой человек стал объяснять мне суть проблемы, видимо, желая заполучить хоть какого союзника в вопросе:

– У нас венчание там, понимаете. Приедем на нескольких машинах, прямо в те ворота, откуда мы вышли. А над воротами колокола. Я попросил, когда мы будем подъезжать, чтоб те позвонили немного. Бам-бам-бам, нам долго не требуется. Ну знаете, как если в порт судно заходит, оно гудит…

– Володь, не надо судно!

– …а эти козлы в рясах говорят, только на службу можно звонить. Я спрашиваю, в чём проблема? У нас такой день торжественный. И денег мы нормально платим, между прочим.

* * *

– А давайте поедем здесь налево, – пассажир немедленно начал командовать парадом, стоило нам отъехать от подъезда, – а потом выскочим на Хорошёвку.

Я притормозил, соображая, какой именно маршрут мне предлагают. Навскидку он был вдвое дольше обычного, очевидного, который мне нарисовал навигатор.

Проверяю: точно. Обычный – 15 минут. Маршрут пассажира – 38 минут.

– Так ехать намного дольше и дальше. Вы хотите там по дороге остановиться?

– Нет, не хочу. Просто поедем той дорогой. Не стойте. Мы теряем время.

Седовласый дядечка говорил это спокойным уверенным голосом. Я ответил ему таким же спокойным:

– Если вы поменяете детали заказа и мы поедем по таксометру, по фактическому пробегу и времени, никаких проблем. Но зафиксированная в заказе цена рассчитана по маршруту короткому и быстрому.

– Ничего я не буду менять. Поехали.

Я поехал. Естественно, по тому пути, что рисует мне программа.

– Вы не туда свернули. Я сказал налево. Вы путаете право и лево? – уже чуть более напряжённым голосом начал вещать пациент.

Я включил поворотник и прижался правее на автобусную остановку, остановился и включил «паркинг».

– Вряд ли я что-то испорчу себе в части оценки этой поездки, вы уже мной недовольны и наверняка поставите единицу в любом случае. Так что, я предлагаю вам или продолжать ехать по маршруту, который вы оплатили, желательно молча, или выйти прямо здесь и заказать другую машину.

– Мне не нравится ваш тон.

– А мне не нравится ваш, получается, мы квиты. Едем или вы выходите?

После пятисекундного молчания:

– Едем.

* * *

– Ой, только не Робби Вильямс!..

Пассажир испуганно заголосил, и я спешно переключил трек.

– Сорян, – продолжил он потухшим голосом, – у меня жена бывшая… прошлая… Ну короче, та жена, что была… Его постоянно слушала.

Я аккуратно кивнул, дескать, понимаю.

– А знаете, верните его обратно. Песня-то хорошая, на самом деле.

Я щёлкнул два раза по кнопке и снова зазвучал Робби Вильямс.

– Нынешняя жена, которая сейчас, в смысле… Она Рианну очень любит.

Я снова кивнул, хотя и не понимал, к чему мне эта информация.

– А вот вам больше Рианна нравится или Робби Вильямс?

Я на всякий случай беспомощно пожал плечами, чтобы не промахнуться в выборе.

– Вот и я не знаю… – выдохнул обессиленно мужчина и надолго погрузился в какие-то мысли.

* * *

– Ух ты! Моего мужа тоже зовут Никита. Он сегодня в командировку улетел. В Краснодар.

– Ничего себе, совпадение!.. – я постарался как можно естественней удивиться, даже не знаю зачем.

– До следующей пятницы. – добавила пассажирка. – А оттуда в Керчь.

– Здорово! – я снова поразился своему притворному восторгу.

– У нас двое детей, мальчики…

Я посмотрел на навигатор: ехать ещё минут восемь. Надо было менять тему.

– Музыка не мешает? – спросил я и, не дожидаясь ответа, сделал чуть громче.

– Что вы, я музыку обожаю! Я в детстве ходила в музыкальную школу, очень её любила, преподаватель была такая чудесная женщина, я так ей благодарна…

Далее следовал десятиминутный рассказ о детстве и юношестве. Вы спросите, почему десять, если ехать оставалось всего восемь?

Да потому что две минуты я слушал рассказ уже после того, как я привёз девушку по адресу и она рассчиталась.

* * *

– Вы совершили две ошибки, знаете, какие?

Пассажирка приготовилась уже выходить из машины, но решила донести до меня сокровенное.

– Одну точно знаю.

– Какую? – тоном учительницы по химии не унималась дама.

– В детстве не мечтал стать космонавтом. А у них пенсии отличные…

– Я не об этом. Вы там затормозили перед светофором. Помните? Зачем?

– Он горел красным…

– Ну и что?! Никого же не было вокруг. Спокойно могли проехать. Привезли бы клиента пораньше.

– Вы спешили?..

– Я бы вам сказала, если бы спешила.

Недовольная пассажирка покинула салон. Про вторую ошибку я не стал спрашивать.

* * *

Заказ к офису Роскосмоса.

Едем.

– Остановите, пожалуйста, у Пятёрочки.

«Сухарями затариваться будет», подумал про себя.

* * *

Ужасно гламурная девушка в умопомрачительном полушубке и модных сапожках погрузилась в Шереметьево и начала общение по носимому абонентскому терминалу подвижной цифровой связи марки Айфон.

Причём связь осуществлялась симплексная: сначала передача, потом приём, путём обмена аудиофайлами в каком-то (видимо) чате.

А поскольку головными телефонами стереофоническими динамическими, входящими в комплект поставки, девушка не пользовалась, на всю Афродиту раздавались громкие вопли, которыми девицы обсуждали Диму.

Дима, как водится, поначалу казался нормальным типом, но потом выяснилось, что такое же говно, как и все остальные. Хоть и заплатил премию в пятьсот долларов.

* * *

– У меня деверь вечно кладёт свой айфон на яйца. А вот вы молодец.

– Что, простите?!..

– Деверь, говорю, вечно кладёт телефон между ног на сиденье, когда рулит. А вы убираете аккуратно вот туда, под магнитофон…

Я машинально устремил взгляд в надир, телефона там действительно не было, я и впрямь не кладу его туда.

– Там же излучение, радиация, а он как будто этого не понимает! – продолжал сокрушаться пассажир, – Я ему всегда говорю: не надо. Я волнуюсь.

– За телефон?.. За сестру?

– Да не за телефон! – мужчина махнул рукой жестом абсолютной безнадёги. – И не за сестру. Она уже развелась, кстати.

* * *

Группа молодых людей (в составе двух особей женского пола и двух – мужского) всю дорогу обсуждают проблему какого-то Васи, который расстался с Машей, а у Маши новый хахаль и теперь есть риск, что Вася сильно по этому поводу опечалится.

– Знаете, у меня в детстве была машинка радиоуправляемая, – начал издалека один из ребят, – с такими большими колёсами, как у американских бигфутов, любимая, но я потом вырос и забросил её на даче. А недавно приехал и увидел, как с ней играет племянник. И вот племянник считает, что эта машинка его. Когда я это услышал, я был в бешенстве: я-то знаю, что машинка моя, просто я её забросил, но она моя. Так вот и Вася, как только увидит, что машинка уже кем-то присвоена и кто-то считает её своей… Надо ждать, короче, пока машинка к нему вернётся. Другого выхода тут нет.

Затем помолчал и вдруг обратился ко мне:

– А вы как думаете?

Я важно повращал глазами и произнёс авторитетным тоном:

– Можно же купить другую машинку. Поновее. С колёсами… побольше. – Я показал руками, как выглядят колёса побольше.

Такого фурора у пассажиров я не производил ранее вообще никогда.

Я проникал в самые секретные и охраняемые дворы, куда обычно вахтёры не пускают такси, чтобы подать машину к подъезду. Я успокаивал самых истеричных детей. Я давал советы о том, где крестить детей. Даже где рожать (клянусь!). Я помогал настраивать фотоаппараты и телефоны, я разрабатывал планы по уходу с радаров от бдительных мужей и жён. И всё это успешно.

Но именно сегодняшняя реплика вызвала самые бурные восторги. После чего молодёжь позвала к ним – пить виски.

Нет, мои дорогие. Мне работать надо. Вы давайте там без меня.

* * *

Подошёл к концу четвёртый месяц в такси.

Стало понятно, что меня хватит надолго, а первое время я в этом был совсем не уверен. Другой вопрос, а надо ли мне это будет затягивать надолго? Надеюсь, что нет.

Внезапно вскрывшееся графоманство отчасти скрашивает унылую работу, которую многие считают весёлой, забавной и полной удивительных встреч с интересными людьми. Надо отметить, что и работу фотографа, во многом унылую и весьма непростую, тоже считают весёлым времяпрепровождением…

Интересные люди, меж тем, действительно попадались – раз десять. Из них раз пять это были мои знакомые, которых я куда-то возил.

Оказалось, что работа эта довольно азартная.

Во-первых, для меня это в целом был определённое испытание: смогу ли? Конечно, я и без таксования знал, что люблю рулить и относительно легко нахожу общий язык с разными людьми, но вот смогу ли стать кем-то вроде хорошего таксиста – уверен не был. Я и сейчас не уверен, хотя и надеюсь, что стал неплохим, как минимум.

Во-вторых, мне очень интересно изучать, как устроен тот или иной бизнес и немедленно лезть исправлять что-то, что требует исправления. Такая вот поимка блох, их вычёсывание – тоже азартная штука, и я немедленно впрягаюсь, даже если об этом не просили.

В-третьих, есть вероятность, что таксование принесёт какие-то неожиданные побочные плоды. Я традиционно кокетничаю и отмахиваюсь от разговоров про книжку, но раза два в неделю стабильно задумываюсь о том, а не засесть ли за эти тексты, не поправить ли там кучу грамматических ошибок (пишу с телефона чаще всего, «с колёс», бегло и ужасно безграмотно) и, сделав беглый аудит написанного, не отнести ли их кому-нибудь, кто даст дельный совет, что с этим делать?

И, знаете, почему не сажусь? Боюсь, что услышу громкое ржание в ответ и рекомендацию растопить этим барахлом какую-нибудь печь. Я трус. Увы.

Афродита, моя нынешняя боевая подруга, ведёт себя в целом достойно. Даже несмотря на то, что моё с ней знакомство началось весьма странным поступком с моей стороны. Я сел в новую машину, залез в меню, изучил его и поправил все необходимые пункты, включая тот, что отвечает за приглушение музыки при работе заднего парктроника, после чего включил реверс и начал медленно катиться назад под приглушённую музыку, ожидая, когда же машина заорёт «тормози». Афродита молчала как рыба об лёд, лишь негромко уткнулась бампером в забор.

Парктроников на ней попросту не было. Но был пункт меню и приглушение музыки…

Я сел в новую машину и первым делом тюкнул её задом об забор. Несильно, без следов, но всё же… Но корейская дурнушка на меня не обиделась, надеюсь. Как не обижается и на мои комплименты касательно её внешности и способности разгоняться и тормозить. Мы поладили.

Периодически мне начинают весело сигналить и приветствовать жестами водители соседних машин. Я отвечаю взаимностью, хотя часто даже не узнаю сидящих внутри. Не очень понимаю, что делать с этим… И можно ли здесь чего-то делать вообще.

Сейчас поставил себе условный план дотянуть до февраля, ударно работая, а дальше начну кумекать, куда двигаться, и кем я хочу стать, когда вырасту.

* * *

– Вы ведь пьющий? – пассажир тревожно смотрел на меня.

– Как вам сказать, – начал я неопределённо, соображая, к чему такое неожиданное начало разговора, – выпивающий, как минимум…

– Это хорошо!

– Вы так считаете?

– Я вот в завязке. Понял, надо тормозить. Сейчас уже пять месяцев сижу на Новопассите.

– В каком смысле?!

– Буквально. Я его перорально… В пределах одного флакона в день. Вы знаете смысл слова «перорально»?

– Конечно.

– А то тут один услышал и чуть с кулаками на меня не полез. Остановимся у аптеки, хорошо? Я тут все аптеки знаю. Вон там давайте, не у этой, в этой дорого. Дальше. Видите? 16-й дом. Там триста рублей. А в этой – шестьсот.

Мы остановились у аптеки на Кутузовском, пассажир сгонял за пузырьком.

– Я тихонечко. По глоточку. И, знаете, никакого алкоголя не нужно. Очень расслабляет.

– Может, всё-таки лучше винца? Чем глушить это. Побочка там должна быть.

– Вино это ваше стоит дорого. Шираз-хуяз, это не бери, там танины, здесь кислотность, там пробка с грибком… А это – встряхнул и отпил. Я привык уже. Вам не рекомендую. Вы ещё молодой. А мне самое оно. Я тут вздремну, ладно?

* * *

– Это мы сейчас в караоке! – пояснила девушка, включившая на мобиле просмотр видео с поющими «Музыка нас связала» пациентами. – Песня моего детства!..

Когда композиция смолкла, последовал аккуратный вопрос:

– Вам какую поставить песню: Смайл или Филингз? Я пела одна.

Мне было трудно выбрать, и я решил оттянуть удовольствие.

– Смайл Чарли Чаплина?

– Кого?! Вы что… Клоуна? Нет, Майкла Джексона.

Запись песни, меж тем, никак не находилась в недрах телефона. Мы бегло пробежали по всему репертуару, включавшему в себя песни Плот, Старое кафе, Есть только миг между прошлым и будущим, пару неизвестных мне произведений и тут на беду батарейка айфона издохла и горловое пение прекратилось.

– Мы всегда с девочками в это караоке ходим, – заполняла неловкую звуковую паузу пассажирка. – У нас типа традиция. Там главное не набухаться в слюни. Кстати, сколько времени? Пиво не поздно ещё взять в Перекрёстке?

* * *

– Как вы хотите поехать? – обращаюсь к даме в соболях, – можем по Большим Каменщикам, можем по набережной. Время одинаковое.

– Мне всё равно. Вы как хотите?

– Я бы выбрал набережную. Там романтичнее.

Молчание секунд десять.

– Дожили. «Романтичнее»!.. Вы на самом деле таксист?!. Я начинаю волноваться. Мне звонить мужу?

– А чего вы опасаетесь? Что я маньяк?

– Для маньяка вы сами слишком романтичный. Поехали по набережной, вы правы.

* * *

– Я езжу только комфорт-плюсом и иногда бизнесом, – рассказывала мне вкусно пахнущая духами пассажирка, – даже просто комфорт перестала заказывать. Представляете, однажды едем с одним… Кстати, у вас можно курить систему нагревания табака? Спасибо. Я в окошко. Так вот. Едем. И водитель всё время что-то пишет. В телефоне. Строчит. Тык-тык. Я ему сделала замечание, конечно… Но аккуратно. Мало ли, что…

– А он?

– Ну извинился, конечно, но я же вижу: весь погружён куда-то туда.

– Едет плохо? На ходу пишет?

– Да нет, едет нормально и пишет на светофорах. Но всё равно! Что там такое важное может быть, что нельзя подождать, пока я выйду?!

Я задумался, выбирая из множества вариантов самый подходящий.

– Вдруг он девушке писал.

– Да какой девушке! Ему лет двадцать. Девушке… Откуда у него девушка? Он же таксист. Да и что он так долго ей писать мог?!

– Ну не знаю… Что она совершенно прекрасная, например.

– Это можно и быстро написать! – буркнула дама.

– А вдруг он развёрнуто излагал?

– Ну хорошо, хорошо. Я отчасти неправа. Но он же потом мог написать… – Дама закурила вторую систему нагревания табака.

Я продолжал:

– А вдруг она сказала, что выходит замуж за другого? И времени не было совсем? Вдруг это был единственный шанс успеть сказать, что её глаза, как два бездонных озера…

– Вы выдумываете!

– …в которых он тонет каждый раз, когда в них смотрит? Что её губы как…

– Ну всё, всё, мне уже стыдно, вы добились своего, поздравляю! Я типа разрушила чью-то любовь, да?

Я пожал плечами.

– Кто знает. Может, он и она найдут себе других. И будут их так же любить. Но какова вероятность, как думаете?..

* * *

– Я тут, между прочим, в чулках! – визгливым тоном сообщила мне юная мамзель.

Если бы я не рулил в этот момент по Новому Арбату, то наверняка бы обернулся и рассмотрел колени пассажирки, но отвлекаться нельзя: мы лавируем в потоке обезумевших от радости выходного дня москвичей и гостей столицы.

P.S. Не пугайтесь: я просто предупредил пассажирку, что остановиться напротив входа в магазин не смогу: знаки, камеры, штрафы. И проеду вперёд метров 50 до автобусной остановки, где могу высадить без получения штрафа. А барышня, видимо, намекала на то, что ей будет прохладно идти эти 50 метров по стуже.

* * *

Забираю дядечку с Бронной.

– Шабат шалом!

Я на мгновение запнулся, вспоминая, какой ответ на этот пароль надо ответить, но всплыло только «ой, вей» и потому я всплеснул руками и выпалил:

– Ой, вей!

Пассажир расхохотался, а потом тихим голосом произнёс с заднего сиденья:

– Я подумал, вдруг вы еврей? Вы случайно не еврей?

Надо было немедленно ответить вопросом на вопрос, и я спросил, знает ли он анекдот про «Рабинович, вы случайно не шахтёр?», на что дядечка расхохотался ещё сильнее, смеялся чуть ли не минуту, а затем, прекратив, сделал серьёзное лицо и сказал:

– Нет, не знаю.

Оказалось, что он действительно его не знал, по крайней мере после того, как я его рассказал, человек заливался слезами от смеха до самого Реутова.

Вылезая из машины, он произнёс искренне:

– Очень жаль, что вы не еврей!

* * *

Везу парочку. Настрой у них жутко романтический: если бы не подлокотник с бутылками воды, разделяющий влюблённых, они бы наверняка успешно совокупились минуте на десятой поездки. Всю дорогу там что-то шуршало, причмокивало, поскрипывало и постанывало.

Привожу их на Олимпийский, мысленно поздравив обоих с успешно завершённой поездкой, жму на кнопки в таксометре, влюблённые тем временем благодарят и выметаются вон, а у меня верещит новый заказ на Ленинградский вокзал: «длинная подача».

Ночь на дворе. Машин мало. Мне сейчас рукой подать до третьего кольца, там по Рижской эстакаде пролететь стремительно – и я почти у цели. Коробку в драйв, левым глазом в левое зеркало, на дороге никого, поворотник, тапка в пол, индикатор антипробуксовочной системы яростно моргает, бодро набираю скорость, надо успеть к вокзалу за шесть минут и пока не отменили заказ (этим плохи длинные подачи: пассажиры часто отменяют, видя, что машина далеко).

– Ух ты, вы решили меня украсть?!

Я дико испугался. Я был абсолютно уверен, что один в машине. Девушка тихо как мышка сидела сзади, ожидая, что молодой человек откроет ей дверь с её стороны. Тот вышел из машины и начал обходить её сзади… И делал это неспешно, судя по всему. А я дал по газам и сорвался в ночь с его пассией на борту.

Торможу. Оборачиваюсь. Она почти хохочет. Начинаю извиняться. Хохот ещё сильнее: видит мою абсолютную растерянность.

– Сейчас я сдам назад, не волнуйтесь.

– Нет, погодите. Что там Витя делает, мне интересно?..

Я посмотрел в зеркало. Витя стоял у грязной обочины как истукан и не делал, судя по всему, ничего.

– Он в шоке. Давайте я тихонечко сдам назад и высажу вас.

– Не надо. Я хочу посмотреть, что он сделает. Он же ничего не предпринимает, глядите!..

Я включил мужскую солидарность.

– А что ему делать-то?! Достать табельное оружие и палить в нашу сторону? Опасно, тут же заложница…

– Да нет у него табельного оружия. Только в танчиках в компьютере у него оружие. Нет, вы смотрите, он даже не идёт в нашу сторону! На его глазах какой-то мужик меня увозит неизвестно куда… Что за мужики пошли, а?! – и затем, подумав: – А можете проехать ещё метров триста вперёд?..

...

4 5 6

Премиум

(1 оценка)