Евразийская памятка российскому политику

Так уже сложилось, что само слово «евразийство» вызывало и вызывает у людей довольно бурную и противоречивую реакцию. Когда в 1992 году, начитавшись евразийцев Николая Трубецкого и Петра Савицкого, я спросил у академика Дмитрия Сергеевича Лихачёва: «А почему бы Российский фонд культуры не переименовать в Евразийский фонд культуры?» – то удивился его реакции. Она была неожиданно резкой и какой-то испуганной. Дмитрий Сергеевич замахал руками: «Вы что, с ума сошли? Это же – Трубецкой! Да не дай Бог!»

Николай Сергеевич Трубецкой

Тогда я, честно говоря, не понял, чем это было вызвано. А теперь начинаю понимать, что «евразийство» – это движение прямо в противоположном направлении от современной европейской цивилизации и культуры. Не с точки бытового обихода, а с точки зрения бытийного отношения к миру и земле, к человеку и Богу…

Примерно тогда же, вернувшись со съёмок картины «Урга», я написал письмо премьер-министру России – Ивану Силаеву. Написал о том, что, по моему мнению, будущее наше лежит на Востоке, в частности в Китае. И поворачиваться нам нужно туда – в ту сторону. Но меня не услышали. Да и как могли меня тогда услышать? И главное – кто? Ну, написал кинорежиссёр о том, что почувствовал и увидел, искренне написал, но и только…

Прошло двадцать с лишним лет – и «восточное ускорение» было придано России самим временем. Всё стало происходить с неизбежной необходимостью. Сама жизнь заставляет нас искать партнёров не только на Западе, но и на Востоке. Сегодня «евразийство» становится очевидным для многих, в том числе и для крупных российских политиков. Публицисты об этом пишут, эксперты обсуждают, книги выходят, газеты и журналы издаются…

Вот, например, журнал «Русская Евразия». Это хорошее крепкое издание. Оно интересно тем, что даёт серьёзную пищу для размышления. В нём печатаются, на мой взгляд, интересные материалы по русской истории и философии. Глубокие экспертные статьи о взаимоотношениях России, Европы и Америки. В 2014 году, в июльском номере этого журнала была опубликована статья Ксении Вермишиной «Окраинный синдром». Она, на мой взгляд, столь содержательна и актуальна, что достойна отдельного самостоятельного прочтения и осмысления. И я хотел бы вас с ней ознакомить.

«Евразийство» – это движение прямо в противоположном направлении от современной европейской цивилизации и культуры. Не с точки бытового обихода, а с точки зрения бытийного отношения к миру и земле, к человеку и Богу…

Итак – «Окраинный синдром».

«Евразийская идеология, ставшая сегодня в России, по сути, главной, была в основном разработана русскими эмигрантами. Причём парадоксальная, на первый взгляд, вещь: из четырёх основоположников евразийства – Н. С. Трубецкого, П. Н. Савицкого, П. П. Сувчинского и Г. В. Флоровского – только первый являлся великороссом. Савицкий и Сувчинский выросли на Украине. Флоровский был одесситом. Сегодня нам интересно, прежде всего, то особое внимание, которое “первые евразийцы” оказывали теме Украины, её роли в становлении русской государственности. Не менее любопытны и их заочные споры.

Евразийцы соглашались друг с другом в том, что Киевская Русь после XIII века была нежизнеспособным государством, и падение Киева являлось исторически неизбежным. К примеру, очень ярко писал об этом в книге “Наследие Чингисхана” Николай Трубецкой.

Тем не менее, эта Русь всегда оставалась для центральной России чрезвычайно важной и нужной, поскольку берегла память об историческом начале русского государства, хранила его святыни, храмы, земли, связанные со скифами и Византией. Воссоединение территорий – дочерней и основной – стало шагом на пути строительства Русской империи, возвышения России и русской культуры.

“В сращении великорусского и украинского культурных стволов – едва ли не основной смысл перелома, который отделяет Русь Московскую от императорской России… Основное империализующее ядро русской империи, великое русское национальное единство создалось слиянием Москвы и Украины… Московия выработала крепкую и сильную государственность… Украина, сохранившая в себе даже в тяжёлые моменты «панского» засилья демократический дух… обладала духом сильной и живой культурности”, – писал Пётр Савицкий…

Слияние двух народов, связанных тождеством происхождения, стало шагом на пути создания сверхнационального единства, открыло широкие возможности для внешней экспансии и культурного подъёма, а с присоединением Крыма и Грузии Россия окончательно оформилась как империя.

Имперская государственность порождает разнообразие стилей и форм жизни, множество высокоталантливых личностей. Это выводит страну на международную арену как могучее государство с сильной политикой и богатой культурой.

Пётр Николаевич Савицкий

При этом Савицкий отмечал: с XIX века влияние Украины на русскую культуру резко сократилось, с пробуждением украинского национализма “основной заботой… сделалось отгородиться от своего славного прошлого”, которое есть не что иное, как единая русская культура, совместный творческий проект России и Украины…

Для Украины воссоединение стало несомненным благом, ибо не только спасло целый народ от исчезновения, но и дало возможность развиваться её культурным силам в империи, что придавало им необходимый размах “большого стиля”.

Анализируя этот сложнейший комплекс проблем, Трубецкой подчёркивал единство общерусской культуры, варианты которой (великорусский и малорусский) должны быть индивидуациями целого, а не отдельными противоположными его частями. Только в теснейшем культурном общении, в признании общности истории, византийского наследия, государственных задач Украина и Россия будут взаимодействовать плодотворно, взаимно обогащаясь.

Читая Трубецкого и Савицкого, можно сделать вывод о том, что воссоединение Малой и Великой Руси без негативных последствий, увы, не обошлось. В чём причина? Тогдашние государственные деятели не разработали гибкую национальную стратегию. Этому помешало, в частности, русское западничество, которому были свойственны страстное отрицание своего исторического наследия и безоговорочное, бездумное преклонение перед Европой. Кроме того, следует помнить, что в состав Московской Руси в семнадцатом столетии вошла только левобережная Украина: Гетманщина (Полтавская и Черниговская губернии) и Слободская Украина (Харьковская губерния).

Правобережная Украина (Киевщина, Волынь, Подолье) была частью Польши до 1793 года и влилась в Российскую империю уже в начале XIX века. То есть драматический разлом внутри Украины приходился на рубеж двух мощных и во многом противоположных цивилизаций: европейской, как она оформилась после Ренессанса, и русской, имперской, православной.

Для Украины разрыв с Русским миром означает отрицание единой истории, кровного родства, совместных достижений, а выбор европейского пути – тупик культурного развития, который неизбежно обрекает её на участь самой глухой провинции Европы. Та относилась и относится с равнодушным пренебрежением к осколку своего геополитического противника – России. Сознание собственного бессилия порождает всем известный феномен: гнев на Московию, зависть к её успеху в создании самостоятельной государственности и культуры, тщетные попытки доказать неполноценность и ущербность Московской Руси, скрупулёзное собирание фактов, “доказывающих” интеллектуальное и духовное превосходство Украины. Это национальное движение началось уже на излёте XVIII века, с появлением украинской интеллигенции, запустившей миф о “рабской” сущности России и превосходстве вольной Украины.

Ситуация, порождённая комплексом неполноценности и страстью соперничества, описана Трубецким. Он недвусмысленно предупреждал в 1927 году о появлении людей, которые, придя к власти, постараются всячески стеснить или вовсе упразднить самую возможность свободного выбора между общерусской и самостоятельно-украинской культурой: постараются запретить украинцам знание русского литературного языка, чтение русских книг, знакомство с русской культурой…

“Придётся ещё внушить всему населению Украины острую и пламенную ненависть ко всему русскому и постоянно поддерживать эту ненависть всеми средствами школы, печати, литературы, искусства, хотя бы ценой лжи, клеветы, отказа от собственного исторического прошлого…

Поэтому в этой культуре всё: наука, литература, искусство, философия и т. д. – не будет самоценно, а будет тенденциозно. Это откроет широкую дорогу бездарностям”.

Трубецкой показал механизм образования провинциальной подражательной культуры, порождающей мелкотщеславную личность.

Самое печальное, пожалуй, в том, что эти бездарности подвизались не только в культуре, но и в политике…

Культурный сепаратизм, отрыв от общерусской культуры для Украины губителен, но стремление к самостоятельному бытию при этом огромно, что можно считать главной бедой и неразрешимой антиномией Украины. Трубецкой и Савицкий сходились в том, что украинский национализм свидетельствует о провинциализации духа, утрате чувства единой общерусской задачи, грандиозной по существу и размаху. Это возвращение к исходной позиции XVII века, когда решался вопрос: “Великая Россия или Великая Польша?” Его решение зависело от присоединения Украины.

Поляки тогда не смогли переступить через свой национализм и обеспечить переход к сверхнациональному культурному синтезу. Национализм украинский есть запоздалая попытка броситься в объятия Польши, которая уже упустила свой исторический шанс на империю.

Национальная проблема, однажды возникнув на политическом горизонте в XIX веке, стала одной из причин мировых войн последующих эпох. В двадцать первом столетии национализм нежданно-негаданно переживает новый виток развития, что ставит перед нашей страной задачу предельно тщательно осмыслить этот феномен.

Россия имеет все шансы выстроить сильное государство, способное достойно защитить собственные национальные интересы, кто бы ему ни противостоял. Если будут учтены уроки русской истории».

«Если будут учтены уроки русской истории»… вот ключевая фраза.

К сожалению, уроки русской истории не учитывались и не учитываются ни прошлыми советскими, ни современными российскими политиками. Наши власти предержащие страдали и страдают исторической слепотой. При принятии важнейших решений, внешнеполитических и внутриполитических, они всё время «наступают на одни и те же грабли». И мы платим за это – дорогую цену. Причём рассчитываться за их ошибки, как правило, приходится простым людям либо героическим трудом, либо собственными жизнями. Россия и русские люди не заслуживают такого отношения. Мне бы очень хотелось, чтобы во власть пришли, наконец, не только образованные профессиональные менеджеры, способные управлять «всем и вся», но воспитанные и просвещённые люди, знающие историю своей страны и любящие свою родину. Таких людей во власти, на мой взгляд, должно быть большинство. И тогда ситуация постепенно начнёт меняться в лучшую сторону. Не сразу, конечно, политические и экономические ошибки были, есть и будут – такова уж грешная человеческая природа, – но их будет гораздо меньше.

К сожалению у уроки русской истории не учитывались и не учитываются ни прошлыми советскими, ни современными российскими политиками.

Дерзаю верить, что опубликованный выше текст может послужить для людей, находящихся во власти, «евразийской памяткой» и верным ориентиром в бурном мире российской внешней и внутренней политики.