– Ну вот и славно! Желаю тебе приятного отдыха, дорогая.

– Целую.

Она надела купальник и спустилась вниз.

– Почему так долго? – сердито спросила Клара. – Мы уже заждались!

– Дере звонил. Тебе привет.

– И ему передавай, – усмехнулась Клара. – Пламенный!

… А через три дня на закате она сидела на пляже, рядом был Сеси, подруга со своим пажом уже ушла в отель. Она смотрела на море, Сеси смотрел на нее. В душе звенел серебряный колокольчик, потом к нему присоединился еще один, и ещё… Сеси положил голову ей на колени, она машинально начала перебирать его густые темные волосы. Звон усиливался, ей становилось так сладко. Она была счастлива. Счастлива и свободна. Ей уже казалось, что Сеси был всегда. Так же как море. Как песок на берегу. Как Солнце и звезды во Вселенной. Она тихонько вздохнула.

– Ева, о чем ты думаешь?

– Ни о чем. Молчи.

Говорить не хотелось. Слова мешали. Мешали слушать море и серебряные колокольчики, к которым она уже привыкала. Она посмотрела на Сеси. Он был так красив! И так послушен. Она велела – он молчит. Велит – осыплет ее комплиментами. Владеть так упоительно. Землей, людьми, деньгами и талантом. Талантом! У нее есть талант! Она непременно должна вылепить этого мальчика! Была Лимбо – теперь будет Сеси. Она так и назовет свою новую скульптуру: «Сеси». И пусть все думают: почему? Весь мир думает. И смотрит. Любуется. Пусть делают с него бюстики, пресс-папье, настольные лампы…

– Ты хочешь быть лампой?

– Лампой? Почему лампой? – Он поднял голову, посмотрел на нее удивленно. – Ева, чему ты улыбаешься?

– Пустяки. Своим мыслям.

– Я тоже хочу улыбаться. – Сеси надул губы.

– Улыбайся.

– Но мои мысли невеселые, – пожаловался он. – Ты меня не любишь.

– Любовь не в правилах твоей игры.

– Я имею в виду…

– Тс-с-с… Молчи… – И она положила указательный палец на его по-детски пухлые губы. – Молчи, Сережа… Молчи…

Все ушло прочь, осталось одно только ощущение огромного счастья, куда слились море, солнце и небо. Голубые глаза Сеси…

Она по-прежнему не позволяла ему оставаться на ночь. И сегодня сказала «спокойной ночи» и закрыла перед ним дверь. Несмотря на то, что собиралась лепить с него нового идола. Такова была Маргарита Мун. Сначала она должна полюбить его в глине. В мраморе. Или как Лимбо: в металле. И не думая о том, что может владеть самой натурой, она лежала, закрыв глаза, и лепила. Ее пальцы шевелились, ей уже не терпелось вернуться домой и начать работу.

На шестой день Клара сказал:

– Дуня, мне надо с тобой серьезно поговорить.

– А что случилось? – Она счастливо улыбалась.

– Пойдем в бар.

– Лучше на пляж. Я не пью в такую жару.

– Хорошо, пойдем на пляж.

– А где твой… – Она так и не узнала имя паренька.

– Мальчики уехали в магазин. Я дала им денег. Пусть купят себе новую одежду.

– И ты не скучаешь?

– Это ненадолго. Идем же! Они сели в шезлонги; Клара придвинулась вплотную. Сказала с укором:

– Дуня, ты жестока.

– Я? Жестока?

– Посмотри на Сеси! Он страдает.

– Так это он тебя попросил…

– Да, да, да!

– Клара, это не твое дело.

– Разумеется! Но хотя бы объясни.

– Здесь нечего объяснять, – беспечно сказала она. – Я замужем и на семнадцать лет старше.

– А что тебя смущает больше, первое или второе? Только честно.

Она задумалась, потом сказала:

– Скорее второе. Разница в возрасте. Я не могу ему нравиться.

– Глупости! – сердито сказала Клара. – Скорее уж своим ровесникам ты нравиться не можешь. Им нравятся молоденькие девочки с ногами от ушей. Их гладкая кожа, плоские животы и надутые губки. А вот юношам нравятся зрелые женщины. Их опыт, их шарм.

– И их деньги.

– Да! И их деньги! Ты же их заработала, не украла! Посмотри на себя! Тебя окружает тройной ореол! Богатства, успеха и таланта! Это кого угодно сведет с ума! Да, да, да! Ты привлекательная женщина, как бы ты это ни прятала! Но на пляже видно все. У тебя хорошая фигура.

– Толстая.

– Я бы придушила этого Ре-ля! У тебя прекрасная женственная фигура. Тонкая талия, пышная грудь. Я тебе завидую.

– Ты? Мне? Завидуешь?!

– Да! И ты нравишься этому мальчику. Он от тебя в восторге. Поиграла и хватит.

– Что ему нужно?

– О Господи! А ты не понимаешь! Что им нужно в этом возрасте? Секс, конечно!

– Я его не держу. – Она пожала плечами. – Вокруг полно женщин.

– Согласно условиям контракта, он не может тебе изменять.

– Я никому не скажу. Его работодатели получат замечательный отзыв. Это устраивает?

– Значит, ты понежишься на солнышке, разобьешь мальчику сердце и вернешься к Дере?

– Сердце? Какое сердце? Клара, не смеши меня! У него нет сердца.

– Представь себе, есть. Только ты не замечаешь того, что для всех очевидно. Он влюблен.

– Я уеду – он полюбит другую.

– Тебе-то что?

– У меня все серьезно. И любовь для меня – серьезная вещь.

– Но ведь ты его хочешь? Честно признайся.

– Это не имеет никакого значения. Я хочу купаться!

Она поднялась с шезлонга. Побежала, к морю. Скорее, скорее! Окунуться в воду и долго плыть. Маргарита Мун плавала брассом – мощно и ровно, по-мужски, и всегда заплывала далеко за буйки. Кларе за ней было не угнаться. Ни Кларе, ни даже Сеси. У него неплохой кроль, но выносливости не хватает. Маргарита может целый час болтаться в воде. Она плыла, она наслаждалась. И никто не догонит…

Когда она вышла из воды, Сеси сидел в шезлонге рядом с Кларой. Они о чем-то тихо разговаривали. «А зачем это Кларе?» – подумала вдруг Маргарита. И тут же вспомнила: Клара и Дере. Подруга хочет отомстить ее мужу. Потому и старается… Почему она связала подброшенную записку с Дере? Ведь в тот день состоялась и встреча с Кларой. Но зачем это Кларе? А зачем ей надо, чтобы Маргарита спала с Сеси?

Мысль пришла и ушла. Было слишком жарко, чтобы думать. А Сеси был слишком красив. Было приятно смотреть на него и воображать, как хороша будет новая скульптура, как все будут ею восхищаться. Больше ей ничего от него надо.

– Ну как прогулка? – весело спросила она Сеси. – Купили себе что собирались?

Сеси и Клара переглянулись. Они выглядели как заговорщики. Но Маргарита не придала этому значения.

Вечер прошел как обычно. Сначала бар, потом ночная дискотека на пляже. Маргарита ушла раньше, чем подруга. Сеси проводил ее до номера, где она сказала:

– Спокойной ночи, – собираясь, как обычно, закрыть перед ним дверь.

Но он оттеснил ее плечом и вошел. Маргарита Мун растерялась и отступила. Сеси закрыл дверь и повернул в замке ключ.

– Это что такое?

Он, не отвечая, потянулся к ее губам. Сеси и раньше пытался ее поцеловать, но она уклонялась. Сейчас отступать было некуда. В номере они одни, дверь заперта. Его объятия были крепкими, а горячий, твердый язык настойчиво проникал в ее рот. Голова вдруг закружилась. Она почувствовала, что теряет равновесие, и повисла на нем. Сеси легко подхватил ее на руки и понес к кровати.

– Что…

Она попыталась возмутиться – но он перестал повиноваться. Стащил с нее топ, расстегнул бюстгальтер. Жадно набросился на пышную грудь. Маргарите стало страшно. Это была подлинная страсть, сдержать которую трудно. Она слишком долго его томила. До сих пор ни один мужчина не обращался с ней так бесцеремонно. Она растерялась. Дере испрашивал разрешения на близость еще за ужином, потом долго настраивался. И обращался с ней как с дорогой вещью, которая еще долго должна находиться в эксплуатации, а потому ее надо беречь. Всегда спрашивал: «Тебе не больно?» Или говорил: «Если тебе неприятно, я перестану». А времена, когда они с Кларой были молоды и свободны, давно забылись. Все, что происходило сейчас, в номере отеля, было так ново, что она и не знала, как себя вести. Выставить его за дверь? Оттолкнуть? Да, первым делом надо его оттолкнуть. Надо сопротивляться. Но он оказался таким сильным! И вышел из повиновения. А потом новых ощущений стало так много, что она захлебнулась ими и окончательно потеряла разум. Казалось, закончилась многолетняя спячка. Отлаженный механизм, настроенный только на работу и заряженный на успех, дал сбой.

Давно уже с ней такого не было. Давно…

Очнувшись, она первым делом натянула на себя простыню. Сеси видел ее без одежды! Толстую сорокалетнюю женщину, с лица которой ко всему прочему осыпалась косметика. У него-то нет физических недостатков. Еще бы! Ему двадцать лет! Она с нежностью посмотрела на голый торс с рельефными мышцами и подумала, что вкус этой гладкой смуглой кожи восхитителен. Потом спохватилась.

– Я в ванную.

Стянула с кровати простыню, закуталась в нее и побежала принимать душ. Сеси мечтательно улыбался. А когда она вернулась, он спал. Это было замечательно: разбор полетов переносился на утро. Она легла рядом. Сна опять не было. За стенкой, в соседнем номере, было тихо. Ей вдруг захотелось курить, хотя от этой привычки она отучилась лет десять назад. Альберт Дере не выносил сигаретного дыма. Но ей хотелось того, с чем было давно покончено. И казалось, навсегда. Сигарет, вина, шумных вечеринок, а главное – свободы. И во всем виноват этот мальчик!

Завтрак они проспали. Звонил телефон, но Сеси потянулся и, сняв трубку, положил ее рядом. Больше их не беспокоили. А потом они проснулись и занялись любовью. Не спеша и теперь уже ничего не пропуская.

За пятнадцать минут до обеда в номер принялись настойчиво стучать. Она не выдержала, спрыгнула с кровати и, накинув легкий халатик, побежала к двери. На пороге стояла Клара и делала вид, что сердита.

– Да что с тобой?! Спишь как сурок! Добудиться не могу! И Сеси исчез!

– Он здесь.

– Ах, вот оно что!

И тут Клара извлекла из-за спины бутылку шампанского:

– Поздравляю!

«Это заговор», – догадалась Маргарита. Но сил возмущаться не было. Все они остались в постели, где сейчас, зевая, нежился красавчик Сеси.

– Шампанское? – обрадовался он. – Супер!

Они разлили вино в три бокала. Пена пролилась на смятые простыни. Маргарита Мун невольно вспомнила времена студенческой юности, когда они с Кларой были так же близки. Только тогда завернутый в простыню парень принадлежал подруге.

«Дежавю, – подумала Маргарита Мун. – Но зачем это Кларе?»

Оставшаяся неделя отдыха пролетела незаметно. Теперь они с Сеси почти не выходили из номера. Маргарита уже поняла: случилось непоправимое. Она увлеклась Сеси! Влюбилась в двадцатилетнего мальчика! И уже не может оставить все как есть. Он нужен ей как воздух.

– Ты должен вернуться со мной в Москву, – сказала она за день до отлета.

– Сезон только начался. У меня контракт.

– Твой контракт был со мной. И он закончился. Тебе следует бросить эту работу.

– И что делать?

Глаза Сеси потемнели. Разговор был серьезным.

– Ты будешь жить в моем доме.

– В качестве кого?

– Моего друга.

– Кажется, ты замужем?

– Я разведусь, – пообещала она.

– И выйдешь за меня?

– Это преждевременный разговор. Ты даже не представляешь, сколько меня связывает с мужем! Но жить с двумя мужчинами я не могу.

– А я не могу жить за твой счет!

– Жил же ты раньше за счет женщин? – Она удивилась.

– Это моя работа. А тебя я люблю.

– Не бросайся словами, – поморщилась она. – Что ты знаешь о любви?

– Уж побольше, чем ты! – фыркнул Сеси.

Сердиться она не могла. Воображает себя сердцеедом, мальчишка! Если бы на ее месте была Клара, все закончилось бы здесь же, в отеле. Но ему чертовски повезло. Умом Маргарита понимала, что делает глупость. Он того не стоит. Если рассуждать логически, то все это не имеет смысла. Будущего у них с Сеси нет. Но остановиться уже не могла. Останавливаться было не в ее правилах.

– Хорошо, – спокойно сказала она. – Я подумаю, чем бы ты мог заняться. И подыщу тебе работу. Но сначала ты должен поработать у меня.

– Кем?

– Натурщиком. Я хочу вылепить с тебя скульптуру. Ты ведь видел Лимбо?

– Еще бы!

– Мне нужна модель. Такая работа тебя устраивает?

– Но я ведь не могу взять с тебя денег, – пожаловался Сеси.

– Я буду покупать тебе все необходимое. И давать деньги на карманные расходы. Как работодатель. Такой вариант тебя устроит?

– Что ж… Но как же билет? Я не могу лететь с тобой одним рейсом! Мест нет!

– Мы сейчас позвоним в аэропорт. Ты вылетишь в Москву, как только сможешь. Мне все равно надо уладить дела с… Подать на развод. Я буду встречать тебя в аэропорту.

– Здорово! Где же мы будем жить? С твоим мужем?

– В загородном доме. А он – в московской квартире. Потом что-нибудь придумаем.

– Что тут можно придумать? Разводиться надо!

– Это само собой.

Кларе она пока ничего не сказала. Та наконец успокоилась. И даже охладела к своему пажу. Клара готовилась к расставанию. В день отлета она сказала Маргарите:

– Не бойся. Никто не узнает. Я умею хранить тайны.

– Тайны?

– О том, чем ты занималась здесь, на курорте.

– А чем я таким занималась?

– Ну как же? Узнай пресса о твоем юном любовнике… – И Клара сладко зажмурилась.

Узнай пресса! Да скоро и так все будут знать. И пресса, и весь столичный бомонд. Маргарита Мун собирается представить им Сеси. Но Кларе она ничего не сказала. Ей предстоял серьезный разговор с Дере.

Муж встречал ее в аэропорту. Поневоле ему пришлось поздороваться и с Кларой.

– Привет, Си-бемоль! – весело сказала та.

– Привет. – Дере поморщился и зачем-то добавил: – Клара у Карла украла кораллы.

– Ха-ха! – рассмеялась подруга.

– Придумал бы что-нибудь новенькое, – мрачно сказала Маргарита и подумала, что Дере опять угадал. Украла. Не кораллы, а жену. Не своими руками, но…

– Тебя подвезти? – кисло спросил Дере у ее лучшей подруги.

– Спасибо, я возьму такси. Не хочу мешать вашей нежной встрече, – с вызовом ответила Клара.

Маргарита была не против того, чтобы подруга посеяла зерна сомнения в душе Альберта Дере. Так ей будет проще начать неприятный разговор. А дела, даже и неприятные, она не любила откладывать на потом.