Цитаты из книги «Не плачь»

Но я не мог говорить, потому что спазм в горле наконец сделал свое черное дело, и я заплакал. Было удивительно и ново, и очень, очень больно. Лицо всё сморщилось, как будто захотело вывернуться наизнанку, в голове поселился чужой и не подходящий ей по размеру туман. Я думал прекратить это и попытался стереть свои дурацкие слезы, но в итоге только размазал их по лицу безобразными звериными движениями. Я выл и сморкался одновременно, и мне не становилось легче, и хотелось еще больше выть, сморкаться и сдирать кожу с лица, выворачиваться наизнанку, некрасиво трястись и раскачиваться, чтобы перестать быть тем человеком, с которым могло произойти всё, что произошло со мной. Мне хотелось, чтобы кто-то сильный, молчаливый и нечеловеческий взял и погладил меня изнутри – мои мысли, мою сердечную боль, бешеную тревогу, то, что я помнил и не мог забыть, то, чем я жил и что не мог преодолеть. Мне было мокро и плохо. Но это было единственное, в чем я нуждался в конце этого дня, удивительного, огромного, счастливого, доброго и милосердного ко всем – лучшего дня моей жизни.

Бедный парень, – подумал я. – Наверное, ему всё время всё запрещают». Мне захотелось его обнять, но не просто как друга или брата, а как-то охватить его коконом своих рук, спрятать там, помочь ему не бояться. И я твердо решил, что уговорю своих взрослых привозить меня к Мише как можно чаще. А пока я сделал простую вещь – протянул ему тарелку с розовым капкейком. По краешку бумажной тарелки тянулась надпись: «Кулинарная школа Джейми Оливера». – Возьми, брат, – сказал я ему. – Вот увидишь, он принесет тебе счастье.

Я ощущал себя взрослым и необыкновенно счастливым. И все вокруг, как мне казалось, были счастливы.

Из гущи шаров вынырнуло знакомое веснушчатое лицо, такое красивое, такое веселое… Увидев его, я страшно обрадовался, что мы сейчас все вместе, на одной лужайке между больничными корпусами. – Юля, познакомься, – представил я человека, который во время всего праздника стоял за моей спиной. – Это Владик, мой брат.

Мне всё время хотелось оглядываться назад, чтобы посмотреть на человека, который с утра помогал мне с коляской.

Словом, я должен так накормить человека, чтобы ему захотелось пойти и посадить дерево. Или купить какой-нибудь старушке торт. Или написать краской на асфальте «Я тебя люблю». Сочинить стихотворение. Позаниматься спортом. Взять собаку из приюта. Да мало ли дел на свете, которые изменят жизнь к лучшему! Я надеялся, что праздник, который мы затеяли на газоне между корпусами больницы, поможет ребятам понять, чем желание или тем более проблема отличаются от настоящей, грандиозной, ни на что не похожей мечты.

Бабушкины гости обычно уходят домой сытые и веселые. Вот и получается, что у хороших людей хорошее угощение. Чтобы по-настоящему вкусно готовить, нужно для начала стать хорошим человеком, а параллельно овладеть искусством приготовления пищи. Тогда поест человек – и настроение у него сделается лучистое. Потянется один луч, другой – и вот уже мир становится красивее и светлее.

Жалко, что это не имеет ко мне и к моей семье никакого отношения.

А я думаю, что недолго. Скорее всего, минуту-другую. А потом ты подумаешь: «А дальше? Как жить дальше?» Понимаешь, человек привыкает жить с мечтой, а когда она сбывается, он остается как бы один.

– А с мечтой не может быть ничего ясно. Ее нельзя приблизить, она может только сбыться. И никогда не знаешь, когда именно. И я даже думаю, что лучше, чтобы она и не сбывалась никогда.