– Нам конец, – замогильно сказал Карл. – Представляете, сколько Астер вбухал силы в этого саблезуба, если тот от него уходит на такие расстояния, да еще ведет себя почти осознанно? Наш профессор, конечно, сильный маг, но даже ему, уверен, было сложно.

В лаборатории повисла штормовая тишина. Все начали пыхтеть носами, скрипеть стульями и кивать на печальные причитания Лил. Я продолжала вымазывать клей. Тело погрузилось в какое-то подобие предрассветного беспокойного сна, а голова вдруг стала легкой. Том лежал спокойно, и было очень удобно приклеивать клоки шерсти. Такая кропотливая работа хорошо занимала руки и отвлекала мысли. Спустя каких-то полчаса наш Том блистал почти новой шкурой в стиле лоскутного одеяла. А я, покусывая кисточку, думала, что бы еще ему намазать. Склеила порванные ушки и последней каплей нарисовала на лбу сердечко.

В тишине подняла голову и встретилась взглядом с напряженными ребятами.

– А что мы Студегорну будем показывать?

– Тома? – Лил вернула привычную зелень, когда начала писать о мышах.

Мы не успели ничего сказать, как в лабораторию ворвалась главная ведьма. Она быстро рассмотрела нас, втянула воздух и нехорошо прищурилась. За ней вошел Астер и как-то замялся в дверях, то ли хотел сбежать, то ли подойти и поцеловать ей ручку.

– Мне нужно с вами поговорить! – Ведьма сама схватила Астера за руку и стремительно вывела в коридор. – Я знаю, кто колдовал ночью. Это Вуд, я ее нюхала и…

– Вы, простите, что делали? – доносились до нас еле слышные голоса.

После чего, видимо, от нас закрылись экраном, и любые шумы из коридора перестали доноситься. Мы сидели, сложив руки на столе, и поочередно примеряли на себя зелень Лил. Она же ушла окончательно в синеву.

Астер стремительно вошел без ведьмы и без Салганта, отчего все за нашим столом непроизвольно сглотнули.

– На сегодня свободны. Тетради положить на мой стол.

Не веря и не дыша, мы медленно встали и, не поворачиваясь спиной, пробрались к выходу. От лаборатории мы начали отходить по шагу, постепенно наращивая темп, и только собрались бежать, как нас нагнало неприятно громкое:

– Что с Томом?

Мы бы и рады были перейти в галоп, но магия потянула нас обратно. Почти не переставляя ног, мы ввалились в лабораторию, где над столом, под которым развалился бездыханный саблезуб, стоял мрачный профессор. Одновременно мы начали что-то бормотать, но один только взгляд диких глаз остановил весь поток обтекаемых и жалостливых фраз. А дальше началась натуральная экзекуция. К нам не применяли пытки, нас даже посадили, но буквально за десять минут мы рассказали все. И про Студегорна, и про Салганта, и про получившийся клей. На последнем признании профессор взглядом нас четвертовал. Стоило бы запретить применять такие приемы на зеленых адептах, у которых стучит сердце.

Профессор быстро черкнул несколько слов на листах и отправил двух вестников. Улетели они, оставляя видимый дымный след. Такая срочность грозила нам большущими проблемами. Они появились в лице главной ведьмы, победно взглянувшей на меня и с нескрываемым сочувствием на Ильима. А вот следом за ней, не особенно торопясь, пришел профессор Студегорн. В его взгляде читалось любопытство, и казалось, он пришел сюда, чтобы вволю посмеяться. От уголков его глаз то и дело разбегались тонкие морщинки, а в длинной седой бороде пряталась ухмылка.

Преподаватели отгородились экраном и начали говорить. Ведьма кивала и, видимо, повторяла, что была права, Студегорн молчал и удивлялся, а Астер, кажется, объяснял, как нас лучше разделать. Рубленые жесты его мощных рук были кристально ясны. Судя по его воодушевлению, он решил не вспоминать об отмене казней в стенах магических школ.

Довольно быстро преподаватели вернулись к нам. Студегорн обнюхал баночку из-под зелья, передал ведьме и пошел к Тому. Под столом было очень мало места, но худощавый профессор перекинул бороду через плечо и почти залез на умиротворенного саблезуба.

– Он точно жив… – Я запнулась и исправилась: – Я чувствую, что он не умирал повторно. У нас с ним связь.

Голос сбивался, а мысли так и не выпутались из панического клубка под названием «А-а-а-а!». Но я, конечно, сидела со спокойно круглыми глазами. Мне кивнули, только от дела не оторвались.

– Очень интересно. – Профессор вынырнул из-под стола, борода вернулась на место, и теперь он ее поглаживал, перебирая пальцами в перстнях. – Не лишено логики и оригинальности.

Опять появился экран, и в этот раз разговаривали дольше. Когда казалось, что от волнения тело задеревенело, они вернулись. Ведьма была зла, а вот Студегорн, наоборот, доволен. Но слово взял Астер, его густой голос как нельзя лучше подходил для плохих новостей.

– Итак, – небольшая пауза остановила как минимум два сердца, уверена, Лил меня поддержала. – Магию на крови изучают лишь на третьем курсе, а все ритуалы проводят под контролем преподавателей. Потому что она опасна. Подозреваю, что вы об этом знали, но сделаю вид, что услышали впервые. Мы с профессором Студегорном считаем, что молодые маги и ведьмы должны не только хорошо знать теорию, но и иметь практические навыки. Более того, адепты должны делать то, что не смогли или не захотели старшие поколения. Пробовать новое.

В районе груди все сдавило, дышать приходилось через рот. Но вместе с тем внутри затеплилась надежда на счастливый финал. Жаль только, что перед ним Астер сделал еще одну контрольную паузу.

– Профессор Студегорн засчитывает ваше творение. Но впредь и я, и он просим обращаться к нам, если возникают такие идеи. Первые опыты лучше проводить с поддержкой. – Мы начали неуверенно улыбаться, я в порыве чуть не пошла обниматься. – Подождите. Профессор Тэрволин также желает видеть вас у себя для дополнительных занятий по зельеварению. По ее словам, вы недостаточно точно воспроизвели состав. Адепт Хейт, вас это тоже касается, боевым магам бывает полезно понаблюдать за работой ведьм и ведьмаков.

Карл кивнул, но очень показательно сморщился. Магам на зельеварении делать нечего. Только подай-принеси-поруби-помолчи. Астер еще что-то говорил, но я уже не слушала. Задание Студегорна зачтено, Астер не злится, хотя что-то про отработку вроде бы сказал. Но это меркло на фоне того, что нас не четвертуют.

– Простите, а что будет с Томом? – решилась все-таки задать вопрос, когда профессор замолчал.

– Надо наблюдать, – ответил Студегорн. – Думаю, очнется через день-два. Результат не берусь предугадать, но что-то должно измениться. Интересный будет экземпляр.

Последнее он добавил с улыбкой и опять погладил бороду. Нас отпустили. Прищур декана ведического факультета заставил выскочить в коридор и пробежать еще несколько лабораторий в полнейшей тишине.

Но как только тусклый свет из открытых дверей сменился яркими коридорными светильниками, я вместе с Ильимом и Карлом запрыгала от счастья. Боевик протанцевал со мной кусочек вальса, за который успел отдавить ноги, но вдоволь посмеяться. Лил тоже улыбалась, но делала вид, что она-то знает, как не нужно себя вести в общественных местах, особенно когда попадаются редкие старшекурсники. А мы с Ильимом от переизбытка чувств обнялись и попрыгали в холл, куда вывалились, громко хохоча.

На нас обернулись все. Даже спешащий куда-то граф вместе с удивленным эльфом остановились. Я улыбнулась и помахала рукой, но мне только сдержанно и малозаметно кивнули рыжей головой. Салгант же никак не отреагировал, просто не сводил с нас жадных глаз, только его быстро утянули за поворот.

– Это надо отметить, – повернулась к веселым друзьям, которые тут же уверенно закивали. – Я просила сына привратника купить в городе пирожных, так что идем к нам.

– Ты собираешься отмечать задание Студегорна чаем? – Карл остановился.

– У нас больше ничего нет, – пояснила ему Лил и напомнила: – И в прошлый раз, когда мы пили, у нас получился клей.

– Кстати, сначала надо сделать задание для ведьмы, – припомнила я. – Все по учебнику и даже без плюшек. Еще одного эксперимента мое сердце не выдержит.

– Мне кажется, им, наоборот, все понравилось. Они нам вообще-то сказали, чтобы мы еще такое делали. – Ильим хитро улыбнулся.

– Так, я пойду к своим и добуду чего-нибудь, – постановил Карл и, подхватив Ильима, развернулся. – А вы пока делайте задание.

– Эй, нам ведьмак нужнее!

– Ничего не знаю. Мужчины от природы добытчики. Так что мы на охоту. Ждите.

У дверей нашей комнаты с туго набитой сумкой нерешительно стояла Энни. Прождав нас почти полчаса, она, к удивлению, не растеряла энтузиазма и, зайдя в комнату, начала быстро доставать ингредиенты. Все свои действия она сопровождала короткими объяснениями, что и для чего. Потом, как будто спохватившись и позабыв, что она ведьма в шестом поколении и знает о ведовстве если не все, то многое, неуверенно сказала, что забыла в комнате горелку.

– У нас есть, – кивнула я и уточнила: – Миска или котелок?

– Миска, зелье нереакционное, и его будет совсем чуть-чуть.

Зелье от нервов получилось ядреного красного цвета. По словам Энни, чем сильнее цвет, тем лучше эффект. Волнение давно прошло, но, чтобы не расстраивать нашу помощницу, я осторожно слизнула несколько капель с ложки. После чего мы принялись за задание от нашей ведьмы. Без Ильима дело шло туго. Пришлось искать мои старые записи и перечитывать. Но мы справились и победно закупорили четыре готовых бутылочки с зельем сращивания с охлаждающим эффектом.

Ребята припозднились, поэтому пирожные мы начали без них. Зелье от нервов было на высоте – теле и голове поселилась легкость, чем очень заинтересовалась Лил. У нее сегодня было свидание с каким-то очень важным кавалером. Второкурсник был красив, высок и имел привычку целовать ручки. Так что Лил тоже пару раз лизнула ложку и в рекордные сроки собралась на позднее свидание. Когда за ней пришел тот, который высок и красив, в комнату шумно закатились парни и какая-то светлокосая магичка. Не особенно удивляясь Майлзу с Уиллом, я настороженно посмотрела на высокую и стройную девушку.

– Рияна, – улыбнулась она и вытащила из сумки бутылку темного стекла.

– Рей. – Я радостно помахала ей из своего угла комнаты и быстро начала убирать все со стола. – Ильим, мы на тебя тоже сделали зелье, ты лучше сразу забери, потом может потеряться.

Немного веселый ведьмак протиснулся ко мне и, забрав пузырек, поцеловал руку. Щеки предательски заалели, но я ему все-таки по-дружески подмигнула. Кое-как разместившись на полу, мы разлили вино по кружкам и начали праздновать. Лил и красивый кавалер быстро ушли, чем заслужили мрачные взгляды от Карла и Майлза. Ильим сидел рядом и как будто вообще ничего не замечал, только очень быстро пил. После третьей кружки от нас ушли Карл с Рияной, а бутылок почему-то прибавилось. Уилл, уже порядком набравшийся, полулежал на нашем пушистом ковре, и казалось, вот-вот заснет, а его кружка упадет. Увидев мой пристальный взгляд, он показал язык и одним движением допил вино. Я тоже показала язык, и вокруг поперхнулись.

– Почему у тебя красный язык? – Майлз смотрел очень внимательно. – Я тоже так хочу. Поцелуешь?

– Прости? – Не знаю, от чего я больше опешила – от языка или предложения.

– Так красится древесная пыль орхин, – выдал заплетающимся языком Ильим. – Добавляют в сильное успокоительное. Считается, у него есть легкий наркотический эффект.

После такого заявления ложку лизнули все и начали показывать друг другу языки.

Вино не заканчивалось, настроение стремительно летело вверх, а Энни, оказывается, умела играть на гитаре. Неизвестно откуда взявшаяся и замершая в ее руках, та звучала очень громко и красиво.

Мы пели, пили, и, когда Уилл почти уснул, Майлз, чтобы взбодриться, предложил игру на поцелуи. В щеку. Приличные девушки должны были отказаться, но любопытство и вино – страшная смесь, особенно для молодых ведьм.

В руках Майлза бутылочка всегда крутилась так, что попадала на меня или Энни, а вот веселый Ильим часто промазывал и со смехом жал парням руки.

Все вокруг как будто кружилось от смеха и вина. В этой кутерьме тихо засопел Уилл, а Майлз и Энни неожиданно страстно вцепились друг в друга. Они не отрывались и целовались как сумасшедшие. Стало очень неловко, и я отвела взгляд. И тут же встретилась с темной зеленью ведьмовских глаз. Ильим наклонился и поцеловал меня. От него пахло вином, а губы были очень горячими. Странно и приятно, хотя немного мокро тоже было. Мы одновременно придвинулись друг к другу и почему-то остановились. В голове от тумана было мутно и, посидев немного соприкасаясь носами, я положила голову ему на плечо. Теперь стало и правда хорошо.