Забавно, что лучшим друзьям он её представил позже, чем Анне Викторовне. Вот ей тогда бы удивиться, да? У них сложилась компашка ещё со школьных времён. С двумя учились вместе в младших и средних классах, с тремя – в старших. Егору пришлось разок школу сменить, вместе с переездом. Всё это показывало, какой он постоянный человек, дорожит связями и умеет быть верным.

Ира влюбилась ещё больше, если это возможно. Первая встреча с компанией состоялась на пикнике, правда, очень благоустроенном, если можно так сказать. Егор и товарищи знали толк в совместном отдыхе, и привезли с собой всё необходимое. Да и вообще это был больше кемпинг, чем пикник с барбекю. Кроме Иры, присутствовали ещё трое девушек, одна тоже «новенькая». Мужчины звались Олежка, Серый, Мирон, Рустам и Жека. Увидев Иру, Мирон одобрительно присвистнул и пожал Егору руку, а Серый показал ему кулак, мол, веди себя прилично.

– Ты её с конкурса красоты что ли увёл? – не успокаивался Мирон.

Ире это польстило, но было слегка неудобно перед остальными спутницами. Вряд ли она у них особую симпатию после такой встречи вызовет. В целом поездка выдалась удачная, и общение компанией они продолжили. Не особенно активно, но примерно раз в квартал встречались.

Ненавязчивый и ни к чему не обязывающий праздник жизни продолжался, пока Егор не сделал Ирине предложение руки и сердца. Надо сказать, зрел он долго, два с половиной года. За это время одна из Иришкиных соседок, Веруня, успела познакомиться со своим Серёжей, выйти за него замуж, в законном браке забеременеть и благополучно родить девочку.

С квартиры Веруня, конечно, съехала к Сергею и теперь у них с Олей была новая соседка, Светка. Правда, и она уже была одной ногой замужем, потому что через полгода после вселения на съемную жилплощадь, встретила Владислава. Девчонки смеялись: вот какая комната счастливая, уже вторая девица оттуда в семейную жизнь вот-вот вылетит.

– Я когда уеду, – вещала Светка, угощавшая на общей кухне соседок вином в честь помолвки, – ты, Ириш, в моей комнате переночуй, что ли, пока новая девчуля не заедет. Глядишь, твой ботаник Егорушка тебя и замуж позовёт.

Ира только смеялась, да отмахивалась, а на душе у неё было неспокойно. В самом деле, куда же их отношения направляются? Вон и Вера с Сергеем интересовались на днях, как там дела у них. Надо сказать, на их свадьбе Ира вместе с Егором была, Веруня ещё подначивала, мол, вы следующие. И букет прицельно в Иру кидала, жаль, переусердствовала. Цветочки описали крутую дугу над её головой, упали прямо под ноги Ольге. Та скривилась: «Не дождётесь!» У Ольги была принципиальная позиция по жизни. Она собиралась замуж выйти исключительно, когда полностью себя обеспечит.

– Потому что в этой жизни, девочки, каждая должна рассчитывать только сама на себя! – толковала она на той самой Светкиной помолвке. – И детей рожать столько, сколько единолично прокормить в состоянии, если муж её оставит.

– А я считаю, надо мужчину себе с умом выбирать, – не соглашалась Светка. – За кого попало не выскакивать. Вот Серёжку моего возьми… э-э-э нет, не бери! Я Серёжку сама возьму.

После того, как подружки отсмеялись, Светлана продолжила:

– Вот Серёжка мой – человек надёжный. Я за ним, как за каменной стеной.

– А как же любовь? – не утерпела Ирина. – Если прямо совсем с умом выбирать, это голый расчёт. А где спонтанность? Романтика и чувства? Бабочки в животе?

– Любовь – дело хорошее, – кивнула Светка. – Но пойми, подруга, если у вас в животе кроме бабочек никакой другой жратвы не будет, вся романтика к чертям отправится.

За неделю до бракосочетания уже второй удачливой Ириной соседки, Егор пригласил свою даму сердца в загородный отель на выходные. Условия там были прекрасные. Озеро, собственный парк, конюшня, беседки и прочая романтика.

Стоял конец тёплого, солнечного апреля, деревья были в зелёном кружеве, очумевшие от солнца птицы пели на все голоса. Вот в таком лубочном антураже Ира и получила предложение руки и сердца. Колечко он спрятал в вазочке с конфетами, стоявшей на столе в беседке, где они вечером решили отужинать. Егор как бы невзначай подвинул конфеты к Ире ближе. А когда та ими не заинтересовалась, начал намекать, что среди этих сладостей попадаются очень интересные, стоит присмотреться. Ира так и сделала, в течение двух минут найдя футляр с ювелирным украшением. Она взяла коробочку в руки и какое-то время не решалась её открыть.

А вдруг вещица попала сюда совершенно случайно? Егор смотрел на избранницу с каким-то непонятным напряжением на лице. Он-то чего боялся? Видел же, насколько девчонка в него втрескалась.

– Может, откроешь? – не выдержал парень первым.

Тогда Ира решилась, разъединила две половинки футляра, выполненного в виде ракушки. И в центре, конечно же, было оно, то самое заветное колечко.

– Выйдешь за меня? – тихо-тихо спросил Егор. В ответ Ира просто разревелась. Она сидела, смотрела на это кольцо, а из глаз её текли слёзы. И, честное слово, жених в тот момент тоже чуть не всплакнул, хорошо, что Ира на него не смотрела.

Свадьбу решили играть в начале сентября. Ирины соседки встретили известие визгами, переходящими в ультразвук, как это и положено. Выдали Светку за Серёгу, и принялись готовиться к следующему торжеству. Столько всего надо было учесть!

Жених заявил, что свадьба будет «на уровне», сбережения у него есть. Да, на квартиру копил, но, дай бог, один раз в жизни жениться придётся, можно и погулять. Что удивительно, Анна Викторовна в планирование празднества не лезла. А может, Егор об этом просто невесте не говорил ничего, считал само собой разумеющимся вмешательство матушки. Да, точно, наверняка она ему подсказывала, кого позвать, где гулять и какое меню заказывать, просто Ира не знала ничего, наивная. Но это она только сейчас понимать начала, а тогда стремительно летала, как новорождённая весенняя стрекоза, обалдевшая от солнца и подаренных природой крыльев.

На свадьбу приехала почти вся родня Иры из Пензы. Мама, папа, младший брат, тётя с дядей и сестра двоюродная. Конечно, подружки-соседки тоже прибыли. Веруня уже вторым беременная, да и Света с округлившимся животом, обе с мужьями. Естественно, не обошлось с их стороны без напутствий: «И вы с этим делом тоже не затягивайте, дети – цветы жизни».

Принципиальная Ольга всё так же одна пришла. Их с Ирой часто принимали за сестёр, вот и на свадьбе троюродная тётя Егора сначала решила, что они родственницы. Обе высокие, блондинистые и сероглазые, только у Оли волосы прямые, коротко стриженые, а у Иры – свои собственные длинные кудри безо всякой «химии». И в чертах лица что-то схожее есть. Ира, ещё пожалуй, более фигуристая что ли, это не её мнение, вполне объективный факт. На курсе их дразнили «кармическими сёстрами». Смешно, но букет-то на свадьбе Ольга как раз и поймала!

Вообще, праздник душевно прошёл. Никто не напился, не подрался, с кем попало не переспал. Если и переспал, то никому не попался и скандала не вышло. Торжественно посвятили Ириных родителей в тёщу с тестем, а Егорову родительницу – в свекрови. Та ещё улыбалась мило так, и даже стих прочла, красивый, лирический, мама Иры от него слегка всплакнула.

Папе жениха звание свекра тоже присвоили, но не в паре с Анной Викторовной, а отдельно, чтобы вместе их на одном квадратном метре, не дай Бог, не свести. А потом они по разным концам стола разбежались. Но даже их тлеющий конфликт никому особого неудобства не принёс. Разве что у Егора по лицу тень пробежала, да и улетучилась. Лучшие друзья Егора были, куда без них.

Трое неженатых и даже без пары пришли, Олежка и Жека со вторыми половинами. Они устроили забавную перекличку «свободен – забракован», и в итоге радовались: «Теперь у нас 50 на 50». Жёны их, кажется, не обиделись. Смеялись вместе со всеми. Где ещё такой простенький школярский юморок так хорошо идёт, как не на свадьбе? Очень уж аудитория там благодарная.

После свадьбы молодые в романтическое путешествие улетели, медовый месяц провели не в демократичной Турции, а в поездке по Европе. Тут Анна Викторовна первый раз выразила недовольство при невестке. Не понравилось ей, что столько денег в отдых вбухали, могли бы с пользой потратить. Но Егор горой встал, как страстный поклонник путешествий. Девочки мечтают о белом платье и лимузине на свадьбу, а молодой муж Иры грезил такой вот поездкой. Он, может, и женился-то ради этого. Шутка, но, как говорится, в каждой шутке…

Как вышло, что вновь созданная ячейка общества решила разместиться на территории Анны Викторовны? Да как это обычно бывает. «Вы пока на квартиру накопите, у меня живите, зачем отдавать чужому дяде за съём? Быстрее кубышку соберете». Такая вот добрая свекровь… А сама просто сыночку под присмотром держать хотела, паучиха старая. Грешно так называть маму мужа, конечно. Но кто бы знал, сколько за эти девять месяцев Ирине пришлось пережить. Достаточный это срок, чтобы зародилась, вызрела и родилась стопроцентная доношенная ненависть. С обеих сторон, причём.

С первого дня вселения Ирины на территорию Остроуховых Анна Викторовна вежливо (пока), но твёрдо начала обозначать границы и правила общежития. В тот период она три месяца как вышла на пенсию, а значит, стала проводить дома непривычно много времени. И постепенно входила во вкус. Границы и правила становились жёстче, а манера донесения информации – всё менее обходительной. Проще говоря, свекровь повадилась пить кровь. В переносном смысле (тоже пока, вероятно). Но физического воздействия до описанного случая с чаем не было.

Только подумать. Ира и Егор встречались без малого три (три!!!) года, и Анна Викторовна свой деспотичный характер умудрялась как-то прятать. Наверное, на работе его всласть показывала. А тут – куча свободного времени и готовая невестка со штампом в паспорте под боком. Она-то, судя по всему, и призвана была заменить собою весь педагогический коллектив и учеников-раздолбаев.

Когда Ира только-только обнаружила, что её свекровь – монстр (в тот вечер Анна Викторовна молча вырвала у неё из рук пульт телевизора и переключила кинофильм на какое-то ледовое шоу), она спросила у Егора:

– И как дальше жить?

Егор, похоже, удивился. Или талантливо отыграл эмоцию.

– Ты о чём, Пусь?

– Я не Пусь, – раздражённо отвечала Ирина. Вот только сю-сю в этой нелёгкой ситуации не хватало! – Я о том, что твоя мама со мной обращается, как с вещью.

– Это она с пультом обращается, как с вещью, со своей вещью, – пожал плечами Егор. Ага, всё-таки понял, какой случай Ира имеет в виду. Притворяется больше. Что с ним вообще после свадьбы случилось? – К тому же, мама сначала попросила переключить канал, а уже потом пульт взяла.

– И ты считаешь, так можно? – взвилась Ира. – Да, я ей ответила, что фильм заканчивается через пятнадцать минут. Можно же дать досмотреть было? Там вся интрига раскрывалась как раз.

– Ну хочешь, мы эти пятнадцать минут на компе досмотрим? – примирительно погладил Иру по руке Егор.

Так они и сделали. Но Ирина поняла чётко и безысходно: Егор – «мамсик» в худшем проявлении этого понятия. И дальнейшее проживание на жилплощади свекрови эту догадку подтверждало всё прочнее. Итак, к тому моменту, когда Аннушка разлила чай невестке в лицо, молодая пара уживалась с родительницей чуть меньше года. А точнее, девять месяцев, семнадцать дней и шесть часов. Минуты с секундами Ира не посчитала, не догадалась.

Для свекрови она, судя по всему, стала врагом и захватчицей территории. Её мелочи, без злого умысла оставленные случайно, впопыхах, при сборах на работу, на общей территории, оказывались либо в мусорном ведре, либо на пороге их с Егором комнаты. А общей территорией были ванная с туалетом, кухня да большая комната с «плазмой» смарт-ТВ на стене. Нет, Анна Викторовна не срывала бюстгалтеры, которые сушились в ванной. Но стоило оставить эту пикантную вещь на краю ванны или раковины, как она становилась «брошенной», а потом и подброшенной под дверь, это если повезёт. А то и без вести пропавшей. Поэтому жила молодая невестка, как на минном поле, постоянно отслеживая каждый свой шаг. Но материнскую ревность этим не успокоишь.

Сколько раз за последние полгода Ира поднимала при Егоре тему «Давай снимать квартиру». Он её слышать не хотел. Такие деньги тратить на съём! Всё накопленное ухнет в сливную трубу, по его словам. Обычная ситуация. Типичные проблемы «двух хозяек на одной кухне». К кухне, кстати, подступиться тоже было непросто. Свекровь вроде, как и не препятствовала готовке на её площадях, но постоянно туда наведывалась, принюхивалась, советы давала. Да, худой мир сохранять почти получалось.

Егор привёл железобетонный аргумент, почему нужно сидеть на пятой точке ровно и на съём не убегать. Он знал заветное желание своей Ирочки – родить ребёнка. Нет, часики у неё не то, чтобы тикали. Она верила в прогресс и цифровые технологии, а тиканье – это позапрошлый век, да и возраст ещё вполне позволял не отсчитывать секунды. Но уж так её мама воспитала: женщина рождена для счастья, а счастье – это муж и дети. Ещё перед свадьбой влюблённые всё распланировали по этой теме.

Сперва – на квартиру накопят, потом сразу и о ребёночке можно подумать. Да, Ира работала и уже подбиралась к хорошей должности по невысокой, но перспективной карьерной лестнице. С неё легко можно было перепрыгнуть на лесенку повыше. Но культа из трудовой деятельности сотворять не собиралась. Грезились ей розовые младенческие пяточки и первое слово «мама». Поэтому молодая жена согласилась соблюдать нейтралитет и уважать чужое пространство.

Хотя иногда это было совсем уж трудно. Анна Викторовна не гнушалась и дальше устраивать мелкие пакости, и их становилось всё больше. Вот, скажем, забыла Ира кастрюлю с супом убрать в холодильник. Да, это безответственно и инфантильно, кто спорит. Взрослый человек свою еду обязан самостоятельно в пригодном к употреблению виде хранить. Но ведь Ира, как и Егор, работает, может иногда рассеянность от усталости проявить.

Казалось бы, какая сложность для пенсионерки эту разнесчастную посудину просто в холодильник поставить. Так нет же. Когда такое случилось, Анна Викторовна кастрюльку с сырным супчиком ещё и задвинула подальше «чтоб она мне не мешала и не маячила». В итоге будущий сосуд раздора на глаза, действительно, никому не попадался, а в его недрах только что новая жизнь не зародилась. И, конечно же, всё закончилось неприятным обвинением в нечистоплотности.

В отсутствии молодых в их комнате явно бывала бдительная мать семейства, Ира видела передвинутые вещи, даже нижнее бельё не так лежало. И это тоже было неприятно. Ирина держала лицо и реагировать на раздражители себе не позволяла. Повторяла как мантру: «Это только на пару лет, мы накопим на своё. Надо потерпеть, надо потерпеть». И терпела.

Но теперь вот так, в лицо чаем…

Егор пришёл с работы через час после судьбоносного безумного чаепития. Зашёл в комнату и возмущённо спросил:

– Как ты могла моей маме сказать такое?

Ирина, которая речь для мужа всё это время репетировала, даже онемела на пару секунд. А потом уточнила:

– Как я могла? А больше тебя ничего не колышет? Твоя мама меня чаем облила!

– Да, тут она не права, – Егор устало шлёпнулся в кресло. – Но она тоже человек. Ты её за живое задела.

– Я её не физически задела. Она б меня ещё в лоб этой кружкой треснула!

– Ну не треснула же, – Егор тёр лоб и щёки. Ему трудно было говорить на столь щекотливую тему, а конфликт интересов доканывал. – В общем, ты извиниться перед моей мамой должна. Так грубить, это хамство.

Это был уже перебор.

– Не в этой жизни! – Ира вскочила с кровати и начала лихорадочно хватать свои вещи с полок.

– Хватит. Я ухожу. Сегодня у какой-нибудь подруги переночую, или в гостинице, а потом квартиру сниму. А ты думай, как дальше. И отдай мою часть накоплений. Мне на жильё понадобится.

Егор скривился, как от удара, хотел что-то сказать, но передумал. Ирина уехала, а Анна Викторовна ей ручкой у порога помахала. Победила, склочная и неуживчивая женщина. Будто своему сыну счастья этим прибавит.

Временное пристанище она нашла у Светки, у неё как раз муж в командировку уехал, на пару недель. Так что всё удачно складывалось, если можно так выразиться. Спокойно спать у Иры и без душевных переживаний не вышло бы, в соседней комнате частенько плакал беспокойный отпрыск Светы и Сергея. И это ещё более усугубляло страдания беглой жены. Нет, младенческий плач её не раздражал, он запускал цепочку мыслей о том, что у подруги её зрелая семья двух взрослых людей на своей территории, с ребёнком. А у них с Егором – инфантильные скачки вокруг его стареющей и властной мамули.

Сказать, что она грустила – это ни о чём. Её просто изнутри выворачивало, но терпела, старалась никому на работе этого не показывать, изображала профессионализм и воодушевление. Зато подружки любезно предоставили ей свои жилетки, и просить не пришлось. Они даже собрались своим прежним составом и всласть перемыли кости и Егору, и свекрови – ведьме.

– Ты вещи свои проверь, – советовала Светка. – Точно она на тебя порчу наводит, поди нашпиговала тебе багаж всякими… артефактами.

– Свет, ну какие артефакты, – всхлипывала Ира. – Она конечно стерва, но женщина образованная и от всего этого мракобесия далёкая.

– Ну смотри, я предупредила. У свекровей часто крыша отъезжает на почве женитьбы их мальчиков. И они начинают всякие подклады делать, иголки втыкать…

– Куда втыкать, в невестку? – усмехнулась присутствовавшая тут же Ольга.

– Это на Анну Викторовну больше похоже, – невесело хихикнула Ирина. – Она в меня бы не иголку, вилы с удовольствием вонзила.

– У вас с ней, наверное, неотработанные кармические отношения, – выдала новую ересь Света. – Я сейчас книжку читаю, по саморазвитию. Так вот, большая часть всех, кого мы знаем, с нами уже с лохматых времён, можно сказать. Может, вы со свекрушей у первобытного костра заднюю левую ногу оленя не поделили. Или мужика.

– Ногу мужика? – а это уже Веруня заинтересовалась. Она приехала с младшим ребёнком, старшего на мужа оставила.

– Не, мужика целого и живого. Наверное. – сообщила Света.

– Ой, Светка, ну у тебя и зоопарк в голове, – отмахнулась Ира. – Мне бы с настоящим разобраться, не то что с кармическим ребусом тысячелетней давности.

– Жизнь тебя просто пока не поставила перед такой необходимостью, вот ты и сопротивляешься очевидному, – Светка даже немного обиделась за свою такую стройную саморазвивающую теорию. Плюсы у этой версии были вполне реальные, она позволила подругам немного отвлечься от печальной темы их экстренных сборов и перевести часть трагедии в шутку. И на том спасибо.

Егор позвонил Ирине через неделю. Она как раз однокомнатную студию себе нашла и переезжать собиралась. Извинился, сказал, что неправ был и мама его – самодурша знатная, так просто его не отпустит, надо было сразу уходить. Поговорили, он встретил Иру после работы, с цветами и конфетами, признавался в любви, рассказывал, как сильно скучает, в каждой прохожей её видит, боится, как бы умом не тронуться.

В итоге переехали на съёмный угол они вместе. Как именно паучиха восприняла отъезд сына, Ирина не уточняла. Ей почему-то страшно было об этом спрашивать. Она наивно полагала, что расселение станет решением проблемы. Дурочка молодая.

Егор, хоть и «мамсик», интересный молодой человек. Привлекательный парень, который и ухаживать красиво умеет, и поступает в сложных жизненных ситуациях вполне по-человечески. Нравственные устои, что ни говори, матушка в него заложила хорошие, правильные. Ира, немного ближе узнав свекровь, догадывалась, как именно Анна Викторовна закладывала эти самые устои. Авторитарно и деспотично.

– Не демонизируй мою маму, – просил Егор. Но Ира его не особенно слушала. Да, хороший сын, защищает матушку. Но можно представить, чего он в своём детстве натерпелся. И даже не знает, что он именно «натерпелся», для него-то это в порядке вещей было. Потому и характер у него сейчас такой… мягкий, незлобивый. Непротивленец он. Сломала маман паренька, как хлебную палочку.