Глава 2. Дом, построенный на песке

Два года назад

Катя сидела за дубовым столом в огромном кабинете мужа, с окнами на набережную, и просматривала фотографии на большом экране компьютера.

В комнату зашел Стас с красной папкой. Увидев возле окна Олега с чашкой кофе, он направился к нему.

– Вот, Олежа, финансовый отчет, как ты просил, – тихо обронил он, поглядывая на Катю.

– Ага, спасибо! – Олег взял красную папку, подошел к столу и положил на гору белых бумаг. Сам остановился за спиной жены и уставился на фотографии, которые мелькали на экране компьютера.

Стас скосил глаза на друга и затем на отчет. Олег махнул рукой другу, что все хорошо, и Катя это заметила:

– Чего переглядываетесь? Есть секреты от меня?

– Ну что ты, лисенок, какие секреты? Стас меня на рыбалку затащить хочет, а я все никак не соберусь.

– Ну, так соберись! Мужская компания для настоящего мужчины необходима! – Она замерла, уставившись на фото, где был весь ассортимент их товара: и колбаса, и копченое мясо, и сало, и даже кусок сыра с идеальными дырками, а сверху все это присыпано горстью брусники.

– Это постановочное? – спросил Олег жену.

– Нет. Это ярмарка в Сокольниках. Там девушка-продавец всем руководила: такая душевная, бойкая, покупателей зазывала! Все наше добро сама красиво разложила на прилавке. Я вот не удержалась и наделала миллион фоток. И не думала, что так хорошо выйдет, свет там был никудышный. А вот… хоть на баннер и на рекламу пускай.

Олег посмотрел на друга и слегка кивнул.

– Так что, Олежа, едем на рыбалку? – снова завел шарманку Стас.

– Да едет он, едет! – согласилась Катя и уверенно кивнула на фотографию: – Эту беру для рекламы.

– Не знаю, Стас, ты же с ночевкой предлагаешь? А я и так из-за этих командировок редко жену вижу. – Олег прикусил губу и с надеждой посмотрел на Катю.

– Рыбалка – это отдых. А он тебе необходим. Вон какие глаза красные, представляю, как ты устал. Поезжай. – Она поднялась и вытащила флешку из компьютера. – Схожу в рекламный отдел, покажу им фото. Надо над шрифтом подумать. Наш старый мне надоел.

– Спасибо, лисенок, тогда я переоденусь, и за город. Люблю тебя! – Олег чмокнул жену в нос и поставил пустую чашку на стол.

Катя вскинула бровь, но Олег вовремя заметил:

– Ты ничего не видела! И вообще, одна секунда не считается. Ничего не было! – Он схватил кружку, и на столе действительно не осталось никаких следов.

На всякий случай он протер то место, куда поставил чашку, рукавом пиджака.

– Олег!!! – зарычала Катя. – Этот гарнитур из красного сандала, а костюм Brioni.

– Все, все, лисенок! – Олег захватил супругу сзади и уткнулся носом в ее темные локоны. – Я буду скучать по тебе.

– Врешь ты все, – пробурчала Катя, вырываясь.

Чувствовала ли она тогда, что видит своего мужа в последний раз?

Нет. Ничего, кроме раздражения. Столько лет она пыталась привить Олегу стиль, вкус, очаровать прелестями респектабельной жизни. А он, казалось, совсем не ценил проделанную ею работу и постоянно вытворял такое, что ни один воспитанный и интеллигентный мужчина себе не позволит. Как много она сделала для него, волчонка из неблагополучной семьи: вытащила из болота нищеты, оторвала от вечно пьяного отца и пришибленной матери. Та постоянно носилась с мужем-алкоголиком, а родного сына даже покормить забывала.

Катя с Олегом познакомились 1 сентября, на школьной линейке. На девочке были шикарные банты, белая кофточка и синяя плиссированная юбочка.

– Смотри, как красиво! – маленькая Катя закружилась, и юбка тотчас же приподнялась синим куполом над худенькими ножками в белых гольфах.

Олег зачарованно смотрел на эту красоту и не мог поверить, что такая девочка с ним заговорила.

– А ты почему без цветов? – спросила она его.

Олег пожал плечами. Не станет же он рассказывать, что и не пришел бы сегодня, если бы не соседка. Та отдала ему старые синие брюки своего сына, из которых ее Ванька уже вырос, и белую рубашку. Олег сам все это добро разгладил и долго любовался на себя в зеркало. Он даже зубы почистил! Правда, пальцем, а не щеткой, но зато настоящей зубной пастой, которую в ванной забыла та же соседка по коммунальной квартире. И сейчас из его рта исходил запах мяты, и Олег был необычайно счастлив.

– И без портфеля! – опять заметила Катя.

– Мы не будем учиться сегодня, а завтра я принесу.

Катя недовольно ухмыльнулась и еще раз покружилась.

Нет. Никакого дурного предчувствия не было. Катя отстранилась от мужа и вышла из кабинета.

Олег сложил руки, как при молитве, и прошептал:

– Слава богу! Ужасно соскучился по своим девочкам!

– И долго ты так собираешься скрываться? – поинтересовался Стас.

– Сначала надо им квартиру купить! Сейчас-то уже все в моих руках! Тесть помер, теща в бизнес не лезет, Катька занимается только рекламой и пиаром. Так что у меня все руки развязаны!

– Веру жалко, – вздохнул Стас, – она, дурочка, верит, что ты бросишь жену и женишься на ней.

– Вот и пусть верит. Не мешай ей.

Олег выпрямился, обвел глазами кабинет и спросил у друга:

– Ты бы такое бросил? Всю эту классную, крутую жизнь? Эх, Стас, тебе меня никогда не понять. Сытый голодному не товарищ, так говорят? Я всю жизнь к этому шел. Сорок лет. И вот сейчас я почти гендиректор! В понедельник подписываем все документы! И я, пацан из коммуналки, сын пьяницы и проститутки! Смог! Поднялся! Я ни на что не променяю эту жизнь. – Потом задумался и продолжил: – И Катьку не брошу. Она меня таким сделала. Она! Если бы ты только знал, какая она сильная. Я восхищаюсь ею.

– Этого мало. Бабу любить надо, а не восхищаться.

– А я и люблю.

– А Веру? – спросил Стас.

Олег повел плечом и стал складывать документы в портфель.

Ну как объяснить другу, что ему хочется всего? И того, что дает ему Катя: статус, деньги, шикарную жизнь, силу, веру в себя, возможности и карьерный рост. И того, чем питает его Вера: любовью, вниманием, лаской, нежностью. Возможно, на свете есть та женщина, которая бы смогла воплотить все это вместе, но нет, он таких не встречал.

– А если Катя узнает о Вере?

– Не узнает. О ней знаешь только ты, но тебе не выгодно меня сдавать. А Вера будет молчать, потому что понимает – не прощу, и останется с дочками одна.

Стас хмыкнул:

– Как ты так живешь? У меня бы уже давно крыша поехала.

– Все у меня отлично. А будет еще лучше, идем, надо ведь еще за живым карпом в магазин заехать, а то будет, как в прошлый раз: остались только щуки да сомы, и мне пришлось выдумывать, что клева не было.

Глава 3. Плоть от плоти

Выходные Марк предпочитал проводить в любимом кабинете. В просторной комнате было мягкое освещение: над письменным столом с резными ножками свисала массивная кованая люстра. Мягкий ковер, удобные кресла с журнальным столиком, потолок, расписанный в итальянском стиле, панели из благородных сортов дерева создавали атмосферу изысканной роскоши. На стенах висели гравюры старых европейских мастеров, а возле окна стояли несколько горшков с экзотическими цветами.

Домработница Лидия Николаевна подала Марку кофе с выпечкой, и он вальяжно развалился в глубоком кожаном кресле.

Завибрировал мобильный телефон, мужчина нажал на кнопку и поднес его к уху.

– Марк, прости, облажался мой агент… – выдохнул в трубку Володя. – Потерял он ее.

Владимир был начальником безопасности, а по совместительству бывшим одноклассником и лучшим другом Марка.

– Где? Куда хоть направляется? – Мужчина встал и подошел к окну.

– Прилетела в Рим, тот болван стоял, ждал возле багажной ленты, и вдруг раз, и, говорит, нет ее нигде.

– Умная девка эта Катя… – Марк усмехнулся, наблюдая в окно, как садовник обихаживает зеленую лужайку.

– Да не говори, самому стыдно. И сыщик вроде неплохой, опытный. Как так попал? Я ему скажу, чтобы искал по пляжам, а если она выйдет с тобой на связь, то дай знать. Может, по IP-адресу пробью.

– Понял, Вов. – Марк вернулся к столу и снова присел.

– Прости, брат.

– Да с кем не бывает. Когда встретимся?

– На этой неделе, обещаю.

Марк отключил телефон и уставился на экран компьютера. Вчера Катя должна была поговорить с Алексеем, толкануть речь о проверке чувств и отъезде… Сегодня сын еще не выходил из своей комнаты.

Последние лет десять Лешка проводил в кутежах и тусовках. Пока парень учился в институте, все было более или менее спокойно: гулял, колобродил, громко отмечал праздники, но никогда не напивался до потери памяти. А после университета Лешка попал под влияние плохой компании, и это знакомство вылилось в «сотрудничество» с бандитами и мелкое хулиганство. Отец отмазал сына от статьи и приставил круглосуточную охрану. Полгода Леша исправлялся, завел новых друзей и почти все время проводил в квестах, прыгал с парашютом и катался на мотоциклах. Это было рисковое, но очень веселое время, которое Лешка вспоминал как «лучшее». Но компания как-то внезапно развалилась: двое парней уехали покорять Силиконовую долину, один эмигрировал в Австралию к родственникам, подруга Настя вышла замуж и стала добропорядочной женой. И Лешке опять пришлось искать новых друзей. В тридцать это уже не так легко, но случайно на вечеринке он встретил старого знакомого – Славика Угрюмого. Знали друг друга с детства, Марк и отец Славика были знакомы, и молодые люди как-то быстро вспомнили старую дружбу и не заметили, как стали развлекаться вместе. У Славика был вход в любые клубы: «Заварка», Kisa Bar, Secret Room, и, казалось, он был знаком со всеми знаменитостями.

Леше нравились эти места: самые красивые девушки города томно потягивали коктейли через тонкие трубочки и, словно бабочки, привлеченные ярким светом, ожидали мужчин своей мечты. А мужчины их мечты, к которым Леша с гордостью себя относил, приходили за этим светом, за шелестом крыльев разноцветных мотыльков и сладким нектаром любви. Это была настоящая охота, которую обожали обе стороны: и дичь, и охотник.

Как-то Угрюмый предложил Леше сходить в «Квартиру»: закрытый клуб, куда можно было попасть только по рекомендации как минимум двух постоянных гостей или лично быть знакомым с владельцем. «Квартира» понравилась Леше не только интерьером: это был современный лофт в два уровня со спальней, ванной комнатой и даже кухней с гостиной. Тут царил особенный дух, домашний: можно было легко расположиться на кухне с чашкой зеленого чая и поболтать со случайным гостем на сложные философские темы. Леша любил поговорить о жизни и смерти, легко заводил новые знакомства, довольно быстро располагал к себе и пускал в ход свое обаяние в женском обществе. Девушки липли, как пчелы на мед, но почти сразу улетали прочь. В Леше чувствовалась скука, пренебрежительное отношение ко всему происходящему, вялость опустошения, и ни одна девушка не задерживалась рядом надолго. Серьезные девушки без промедления оставляли его в гордом одиночестве, а умные сначала раскручивали на какой-нибудь подарок, а затем исчезали под разными предлогами. Парень особо не переживал по этому поводу, он и сам не мечтал о серьезных отношениях. С Катей тоже не было никаких ярких вспышек и одномоментного осознания влюбленности. Он увидел ее в стриптиз-баре: она танцевала у шеста на сцене, лениво поправляя красный парик, эротично выгибаясь и дразняще расставляя идеальные стройные ноги. Ее тело было прекрасно, Леша поначалу только любовался торчащими сквозь легкий топик сосками и упругой задницей. Его охватила лихорадка вожделения. Он решил, что она стриптизерша, и собирался купить ее на вечер или на ночь. Он уже предвкушал желанные минуты блаженства, как поставит ее на колени и познакомит с другом в его штанах, но ди-джей вдруг поблагодарил девушку за танец и представил как «очаровательную подругу именинницы». В тот вечер в клубе праздновала день рождения Жанна – дочь известного банкира, любительница девочек и розовых аксессуаров.

Все присутствующие на вечеринке были уверены, что Катя – новая пассия Жанны. Девушки держались вместе: в унисон извивались идеальными телами под громкую музыку и оттягивались на всю катушку под звон бокалов с нескончаемыми коктейлями.

Леша попытался обратить на себя внимание, подошел сзади и обнял за талию. Катя прижалась к нему упругим задом, и он почувствовал приятное возбуждение. Запах от нее исходил головокружительный, под пальцами он ощутил упругую нежную кожу, это вызвало в нем дикое желание раздеть ее и насадить на себя. Но Катя небрежно провела по его щеке пальцами и потрепала за щечку, как нашкодившего ребенка:

– Малыш, не мешай, видишь, девочки танцуют!

Она грубовато оттолкнула его от себя и стала пробираться к барной стойке за очередной порцией коктейля. Леша поспешил за ней, не дал ей заплатить, небрежно бросив бармену купюру, и представился:

– Алексей.

Катя разочарованно взглянула на парня, указательным пальчиком щелкнула по носу и устало прошептала:

– Брысь, малолетка!

Он не заметил, как влюбился в нее, и уже через месяц предложил руку и сердце. Возможно, его привлекла ее неприступность. Или необыкновенная внутренняя сила, с которой сочеталась ее внешняя женственность и красота. А может быть, он заметил в ее глазах безнадежность и одиночество и решил, что они родственные души. Лешка ведь и сам не понимал, на что запал.

Но время шло, с момента их первой встречи прошел год, Алексей по-прежнему пытался добиться расположения девушки различными способами, а она не воспринимала его всерьез. Последние несколько недель он совсем обезумел: стал грозить броситься с моста или удавиться, а когда она равнодушно пожимала плечами, мол, «делай что хочешь!», он срывался и находил утешение в наркотиках. Марк Борисович сразу понял, что дело серьезное, и захотел понять причину: нанял сыщика, который и разузнал про несчастную безответную любовь к Кате.

И вот вчера девушка сообщила Алексею о решении проверить его чувства и о своем отъезде.