Рифмы смерти

Тело персидского мага лежало раздавленным в кругу из статуй. Нерон сидел рядом, тупо глядя на труп. Его роскошные черные кудри разметались по постаменту, к которому он прислонил голову. Статуи его не трогали. Пока! Но он не чувствовал себя в безопасности. Судя по всему, даже львы, метавшиеся рядом, стали нравиться ему куда больше, чем изваяния, которыми еще недавно он восхищался.

Акте пнула ногой труп, переворачивая его на спину. Ему целиком содрали кожу с лица, так, что теперь было не узнать, кем был этот человек. Только цветастые одежды мага намекали, что он принадлежал к числу предсказателей, некогда приглашенных Нероном из Персии.

– Я думала, ты давно отослал их всех назад.

– Так оно и было. Я не знаю, как он проник сюда.

– Он пришел на зов статуй, – Акте всмотрелась в неподвижные лица тринадцати мраморных фигур, сомкнувшихся вокруг трупа тесным кругом. Когда она уходила пару часов назад, они стояли здесь же, но совсем в других позах. Сейчас образовавшийся круг все более сужался вокруг мертвого, будто они хотели и вовсе его растоптать. – Он пытался завязать им глаза.

Обрывки зеленого шелкового шарфа все еще висели на шее одной из скульптур. Ткань соскальзывала все дальше вниз, как змея. Еще немного, и она обовьется вокруг ног покойного.

– Похоже, он кое-что знал о таких созданиях, как я, – вдумчиво заключила Акте. – Но не знал, чего нельзя делать. Или по наивности решил, что содеянное не будет стоить ему жизни.

– Я приглашал его и целую орду других персидских магов, чтобы они избавили меня своими наговорами от ночных кошмаров, – Нерон все еще сидел на полу, даже не думая подняться. Его взгляд был задумчивым. – Это было незадолго до того, как во дворце появилась ты. С тех пор они мне стали не нужны.

– А кошмары? Ты до сих пор не жаловался на дурные сны.

– Их и не было, с той ночи, как ты пришла.

– Может потому что сама реальность с тех пор стала кошмарной, – Акте окинула взглядом ряд кровожадных скульптур. – Сны это уже лишнее.

– Реальность всегда была кошмарной, – он снова заговорил так, как подобает императору, серьезно и вдумчиво. – Миру не нужна аура волшебства, чтобы продемонстрировать истинные кошмары. Твоя жуть даже красива, – он кивнул на мраморный ряд. – А вот действительность отвратительна. Я с детства с ней столкнулся. И вовсе не в бедных районах. Порой весьма уважаемые люди способны сцепиться за власть так, что не останется ничего, кроме кровавых ошметков.

– Я знаю, – Акте поманила к трупу одного льва, затем остальных, пусть едят, раз уж мясо не ядовито. Хоть мертвый и был магом, а это не делало его непригодным в пищу для зверей. – Можешь не рассказывать мне о матери, сосланной в ссылку за заговор, о ее казненном любовнике, об отце, который тебя не любил. О жене дяди, которая подсылала к тебе убийц, потому что видела в тебе конкуренцию для собственного сына. О вынужденном браке ради права на наследование власти, о казнях, об интригах, об отравлениях, о юношах, которых заставили покончить с собой, чтобы очистить дорогу для тебя. Вернее, для матери, которая будет править за тебя. И о том, что теперь ее больше нет в живых. Это и так знают все в Риме. А я знаю чуть больше, чем другие. Я существовала тогда, когда еще не родился ты, и много чего успела повидать.

– И увиденное доставило тебе удовольствие? – осведомился Нерон с легким сарказмом.

Акте лишь холодно пожала плечами.

– Как ты сам сказал, человеческий мир это кошмар, в котором нет волшебства. Есть только интриги людей, их хитрость, желание погубить друг друга ради хотя бы небольшой выгоды, казни, яды, мясорубка. У бедных людей кошмар – это смерть от болезней и медленного разложения. Люди стареют и разлаются с тех пор, как достигли зрелости. Чтобы сохранить себя, они плодятся, но с их плодами происходит все то же самое. Обновления в мире нет, есть только продолжения уже начатого тления. На это скорбно смотреть.

– Таков взгляд с небес? – в его синих глазах блеснул неподдельный интерес.

– Да! – Акте подождала, пока от мага останутся одни обглоданные кости и клочки одежд. Теперь нужно было убрать и эти останки. Она провела по костям кончиками ногтей, под которыми прятались искры. От ее легкого касания кости и тряпье вспыхнули всего на миг, обращаясь в горстку пепла.

– Вот и все! Взгляд с небес бывает молниеносным и жестоким. Это все, что тебя тревожило? – она кивнула на то место, где еще недавно лежал труп со срезанным лицом. Одна вещь все-таки не сгорела. Акте наклонилась и подняла ее. Подвеска в форме полумесяца. Только по ней теперь и можно было установить его личность.

– Я помню это украшения, – оживился Нерон. – Его носил главный из магов.

– У них еще был главный, – Акте повертела в руках бесполезный амулет. – Обычные шарлатаны. Кто-то научил их нескольким легко осваиваемым фокусам, чтобы они могли задурить людям головы, но на этом их способности иссякали.

– Верно, они принесли курительные дымы, благовония, кальяны, прочли пару заклинаний, но от этого ночные кошмары не прекратились.

Акте вложила серебряный полумесяц в простертую руку одной из статуй, в ней он и исчез. Что бы она ни говорила, но маг оказался не глуп. Он обнаружил, что статуи могут его видеть и даже следят за ним, поэтому он попытался завязать им глаза. Естественно, они восприняли это, как оскорбление. Ему не хватило сил, чтобы противостоять им. В воздухе еще витали, как ядовитые пары, недавно произнесенные им мантры и заклинания. Ничто из слов, по его мнению, обладавших чудесной силой, ему не помогло. Акте легко дунула на его пепел, чтобы разметать его по ветру. Одного ее дыхания было достаточно, чтобы поднять огненную бурю или снести крышу дворца, но она обычно никогда не злоупотребляла собственной силой.

– Ты велел проследить, уехали ли другие маги или они тоже могли остаться где-то в Риме?

Нерон только пожал плечами. Его это не волновало. А вот Акте слышала, как ночь зовет ее множеством разнообразных голосов. В ночном Риме много чего творилось. Там были те, за кем стоило понаблюдать, были и те, кого следовало немедленно убить, а еще витали любопытные духи, подобные джинам. Наверное, их и занесло маленькое персидское сообщество колдунов, призванное императором, чтобы избавиться больше от мучившей его совести, чем от ночных кошмаров. Акте ощущала это.

– Сегодня ночью мне впервые за долгое время снова приснился жуткий сон, – синие глаза императора Рима уставились куда-то в пустоту. – Мне снились Палатинские холмы и оргии, которые устраивал мой дядя.

– Ты про Калигулу и его сестер. Лихие были времена, но ты ведь этого не видел. Даже Агрипина не привела бы своего ребенка посмотреть на то, как развлекается по ночам, – она случайно назвала покойную мать Нерона по имена. Император не прореагировал на это никак. Какой-то сон волновал его куда больше, чем действительность.

– Во сне все было так реально. Разнузданный пир шел своим чередом. Были факелы, ночь, много алых тканей и там была ты, крылатая, с отсеченной головой в руках.

Нерон выжидающе посмотрел на нее.

– И что с того? – Акте помнила те времена, но они ее не впечатлили. Безумный правитель предавался разврату в компании собственных сестер. Одна из них умерла, две другие устроили заговор и были разоблачены. Сестер сослали, их помощника казнили. Спустя какое-то время Калигула умер и его место на троне занял более спокойный дядя Нерона по имени Клавдий. Ему пришло в голову вернуть из ссылки опальных сестер Агриппину и Юлию Ливиллу. Агриппина сделала все, чтобы наследником трона стал ее сын вместо родного сына самого Клавдия. Сложными путями, но ей это удалось, и какое-то время фактически она правила за Нерона сама. Но в чем-то она перегнула палку и теперь ее труп с пронзенным чревом гнил в скромной гробнице в Мизенах. Акте залетала туда как-то раз. Ей интересно было взглянуть на тело женщины, которая родила такого необычно человека, как нынешний император Римской Империи. Вокруг ее останков собирались могильные духи. Какие-то из них жадно поглощали труп. Акте посмотрела на их молчаливый пир и ушла.

За ней вслед неслись могильные голоса, повторявшие то пророчество, которая услышала ныне мертвая женщина о своем сыне. Что ж, иногда пророчества сбываются, но не часто. Акте знала это по собственному опыту.

– В моем сне ты была в алом, – продолжал Нерон. – Поэтому кровь, капавшая с отсеченной головы в твоих руках, была почти незаметна. Я так и не понял во сне, чья это голова, но она подозрительно напоминала мою собственную. И ощущение было такое, будто именно ее ты и держишь в руках. Ты переступала через обнаженные тела и трупы. Ты искала что-то или кого-то. Это что-то было со мной, даже в детстве оно уже было со мной, черное и крылатое.

Последние слова он почти выплюнул. Как точно он передал то, что не мог видеть никто из смертных.

– Да? – в глазах Акте на миг блеснул интерес. – По-моему тебе следует спать поменьше, – саркастически закончила она. – И тебе не стоит так много думать о прошлом. Помни, что мы живем сегодняшним днем.

Сама она об этом помнить не желала. Прошлое приковывало к земле, не давая ринуться в полет.

Кто-то темный! Кто-то крылатый! Кто-то похожий на ее обожженную тень! В другие времена она бы расспросила о нем подробнее, но прошедшие столетия принесли много разочарований. Акте даже начало казаться, что соединение с собственной тенью стало невозможным.

Зачем думать о ком-то, кого нельзя достать. Лучше подумать о Нероне. О его бездонных синих глазах, о венце в черных кудрях, о его красивом лице и, конечно же, о его власти, которая стала почти безграничной с тех пор, как он расправился с матерью, ее ставленниками и прижал сенат. Многие были недовольны этим фактом неограниченной власти. Акте же нравилось, что у Нерона почти такие же замашки, как у нее самой. Она нашла в нем нечто родственное и теперь наслаждалась этим.

– Кошмарные сны – это иллюзия. Борись с ними, и они никогда не смогут взять власти над тобой. Я знала одного человека, который начал бороться с чудовищами, запугивавшими его в сновидениях, и они сдались под напором его воли. В последний раз вместо пугающего сна, ему приснился сон, указующий, где найти несметные сокровища, будто в искупление за то, что прежде владыки сновидений его пугали, они решили дать ему шанс разбогатеть. Это было давно в Персии, при царе Дарии.

– Тот человек тоже был магом, – Нерон глянул на уже пустое место, ни чем не напоминавшее о трупе.

– Можно и так сказать, – она не добавила, что в сокровищнице, в которую его заманили сны, он погиб. – С любыми наваждениями ночи можно справиться, если только не пригласишь в свои сны такое существо, как я.

Она коварно сверкнула глазами, похожими на два оживленных магией драгоценных камня. Крылья плавно взмахнули за ее спиной.

Акте слышала голоса статуй, шептавшие что-то в мраморной глубине, но их не слышал Нерон. Тесный круг из тринадцати фигур разомкнулся, хотя движений не было заметно. Но скульптуры снова стояли по своим углам.