Глава 8. Разочарование

Они шли в темноте между скал. Медея старалась не волноваться, но сердце предательски колотилось. «Вот сейчас он отправит меня домой, и мы больше не будем видеться», – крутилось в голове, пока Медея висела на шее Пса.

– Чем занимался на буднях? – поинтересовалась она.

Хотела узнать, что Пес подумал о ней, когда увидел. Он пожал плечами и выдал коротко:

– Ничего особенного. Зато тебе кое-что необычное принес.

Пес перехватил Медею, не притормаживая. Она помнила, как варварски Эйкен забрал апельсин, и переживала, что его настигли за это последствия, поэтому спросила:

– Необычное? Сложно было, наверное, это что-то достать?

– Не особо. Только штраф за порчу имущества заплатил. И про тот пришлось самому напоминать. Не оставлять же за собой сломанную дверь, – прошипел Пес, словно его возмутило, что серьезного наказания не последовало.

– Ты любишь ломать двери? – Медея вспомнила рассказ Юнии, как Эйкен вламывался в свою же квартиру.

– Нет. В свое оправдание хочу сказать, что меня бы не пустили на территорию, если бы я попросил. В том месте меня сильно не любят. Они бы нашли тысячу законных оснований и запретов, – сообщил он.

Медея грустно улыбнулась. Она считала, что Эйкен милый, но разница в возрасте тут же врывалась в мысли, напоминая, что не все так гладко, как хотелось бы.

– Ты нарушил закон, чтобы принести мне необычную вещь, – констатировала она. – Больше так не делай, не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

Пес остановился. Он почти сливался с черными скалами, что были за его спиной.

– Когда увидел то растение, я сразу про тебя подумал. – Он весело произнес: – Ты вроде как любишь пробовать странные растения, но там еще и внешний вид внимание привлекает. Если бы ты увидела, то наверняка бы украла его сама.

– Я не воровка, – прошипела Медея.

Пес рассмеялся и возобновил движение, прижав ее к себе:

– Конечно, не воровка. Ведь по итогу, я его украл. Хорошо, что тебя там не было, а то ты бы полсада вынесла.

Медея еле сдержала смешок. «Украл он. Забрал внаглую! Это даже воровством нельзя назвать», – летели мысленные возмущения.

– Понравился тебе сад? – Она уже задавала Эйкену этот вопрос.

Тогда он не ответил.

– Самое лучшее место на всем Парвусе, – произнес Пес, не задумываясь. – Было бы здорово, если бы ты его увидела.

«Я видела и тоже считаю, сад прекрасным», – ответила она мысленно. Медея поглаживала спину несущего ее человека. Пытаясь решить, стоит ли ему сейчас говорить, кто она.

Пока Медея собиралась с духом, они добрались до скалы в форме змеи. Пес поставил ее на ноги и стал заново объяснять, как сдвинуть камень, чтобы она могла приходить в убежище одна.

– Но я только с тобой тут бываю, – возразила Медея. Все это казалось бессмысленным.

– А если вдруг у меня будет срочная работа, и я не приду? Будешь снаружи морозиться? – раздалось механическое из его маски.

– Ты не работай в выходные, – возразила она непонятно зачем.

«Мы с ним вообще больше не увидимся, зачем я ему это говорю?» – ругалась про себя.

– Я стараюсь, – ответил Пес, скрываясь в темной пещере. – Но бывают важные поручения. К сожалению, я не могу их игнорировать. На этих выходных могло и не получится выбраться. К счастью, все оказались удивительно сговорчивыми.

Медея вошла в темноту следом и юркнула под локоть Пса, останавливаясь у каменной преграды.

Он положил ее руки в нужные места и сказал:

– Толкай чуть вперед и немного вбок.

Медея послушно давила на стену, но та не сдвигалась. Пес не помогал, надеясь, что у Лисы получится открыть проход самостоятельно.

– Если я вдруг не появлюсь на выходных, то это не по моей воле, – добавил голос за спиной Медеи. – Значит, на следующих я постараюсь выбраться.

– У тебя важная работа? – полюбопытствовала она, прикладывая все силы к камню.

Когда он сдвинулся, ее охватил восторг. Медея до конца не верила, что тот поддался, даже когда оказалась на кухне.

– Насчет работы. – Пес заговорил серьезно: – Я не могу много говорить про нее, до тех пор, пока хотя бы на лицо твое не посмотрю. И даже потом не всем смогу делиться. – Медея под светом его фонарика вздрогнула. Заметив это, Пес замотал руками: – Нет, нет, я тебя не тороплю. Просто предупреждаю, что не все могу рассказывать. На это есть важные причины.

Она топталась на месте, пока Пес ходил по убежищу, включая лампы. Теплый свет разлился по помещению, подсвечивая каждый уголок, кроме комнаты, где принял смерть старик. Дверь в спальню по-прежнему была закрыта. Пес скрылся в мастерской. Медея видела краем глаза, как тот поставил чай.

Когда он вернулся на кухню, то уставился на Лису, что никак не решалась пройти внутрь. Не подходя ближе, он переступил с ноги на ногу и спросил:

– Ты еще злишься, что я ушел не попрощавшись?

Медея отрицательно замотала головой. «Когда именно, Эйкен?» – пролетел вопрос, пока она пыталась не смотреть на апельсин, лежащий на столе. До того, как она увидела оранжевое пятно на каменной столешнице, казалось, есть шанс, что перед ней другой человек. Словно все сказанное о штрафе и поломке двери могло быть совпадением.

– Тогда в чем дело? – Пес стоял в проходе, ведущем в мастерскую, будто боялся подойти.

Медея обняла себя руками и едва слышно произнесла:

– Что если мне нужно рассказать тебе кое-что важное, но, скорее всего, мне после этого придется уйти. Насовсем.

Долгую тишину нарушало лишь жужжание генератора кислорода и потрескивание из печи. Медея смотрела в пол в надежде, что все само решится и не придется ничего объяснять. В особенности она боялась, как Пес отнесется к рассказу про Лоя. Поверит ли после слов сына правителя о любви, что Лой ее раздражает, а отношения их фальшивые?

– Тогда не говори.

Медея вздрогнула, услышав это. Казалось, что она лопнет от перенапряжения. Только когда Пес скрылся в мастерской, она поняла, что шумело не в ушах. Это свистел чайник. Пес вынес его на кухню и поставил на стол рядом с апельсином.

– Получается, что я вру тебе все время, что нахожусь рядом, – еле слышно сообщила она.

Пес поставил возле дымящегося чайника два стакана и сел на пол.

– Никто не умрет, если ты будешь мне врать?

Белые брови свелись. «Что за странный вопрос? Какие он думает у меня секреты?» – недоуменно пролетело в голове, пока Медея мотала ей в отрицании. Пес положил руку на стол и подпер ей шлем. Свободной ладонью он похлопал на полу рядом с собой.

Медея подошла к нему и села со словами:

– Я перестану тебе нравиться, если скажу правду.

Пес придвинул ее вплотную к себе и весело спросил:

– С чего ты взяла, что нравишься мне?

Она, высвобождаясь из его лапищ, прошипела:

– Гадкая Псина, вот значит как!

Небольшая схватка закончилась горизонтальным положением на полу. Медея улыбалась, лежа под ним. Он коснулся своим шлемом ее и произнес:

– Я купил годовой запас чая, и если ты перестанешь приходить, его некому будет пить.

Человек над ней был тяжелый, и Медея не могла вздохнуть полной грудью. Ее дыхание учащалось, и она пробурчала:

– Думаешь, можешь заманить меня чаем?

Пес садился и утягивал Медею за собой. Усевшись, она недовольно сложила руки на груди. По ее мнению, они могли еще немного полежать. Он совершенно спокойно разлил чай по стаканам, а после протянул ей апельсин.

– Буду приносить тебе подарки, но заранее ты не узнаешь, что я тебе готовлю. Поэтому, одолеваемая любопытством, ты будешь здесь оказываться каждые выходные, – сказал Пес.

Медея приняла апельсин. Хаос, царивший в душе, отступал все дальше с каждой секундой, проведенной с Псом. Она чувствовала себя прекрасно. Она сжала апельсин. Через перчатку сложно понять, какой он на ощупь.

Пес ушел в мастерскую и вырубил там свет. Единственная лампа, оставшаяся на кухне, оказалась у него. Он вернулся на место за столом, возле Лисы и, сев, вырубил последнее освещение.

Судя по звукам, Пес поставил лампу рядом на пол. Медея улыбалась, глядя в полную темноту. Туда, где сидел человек. Ее руки коснулась чужая. Пес аккуратно стянул перчатку с Медеи. На ее голой ладони оказался плод, что манил ее больше года. Она повертела его в руке. Внутри того словно была вода.

Медея открыла шлем и понюхала апельсин. В нос ударил резкий запах, похожий на горький цветок, мешающийся с прохладой. Хотя сложно судить, ведь цветы она видела лишь в сухом виде, на рынках и в смесях других трав. Пес молчал, дожидаясь реакции на подарок.

Медея же и не думала сообщать ему что-либо, пока не попробует фрукт. Решив, что на ощупь и на запах апельсин вполне съедобен, она откусила его.

По рту резко распространилась горечь. А затем что-то лопнуло и язык защекотало от прыснувшего сока. Медея от неожиданности выплюнула смачный кусок, который не успела начать жевать. Пока она кашляла, Пес с хохотом забирал остатки апельсина.

Медея потянулась к чаю, чтобы перебить горечь. Она дула на чай в стакане, надеясь, что тот побыстрее остынет. Рядом раздалось шипение из маски Пса:

– Его нужно почистить, перед тем как есть. Не думал, что ты сразу откусишь.

Медея, наконец, отпила горячую жидкость. С наслаждением она делала новые глотки, перебивая вкус кожуры. Успокоившись, закрыла шлем и буркнула:

– Все ты думал. Подлец, хотел меня отравить.

Пока Медея ворчала, Пес бросил свои перчатки на стол и почистил остатки апельсина.

– Дай, руку.

Медея с подозрением щурилась на темноту. Она потянулась к источнику звука и сообщила:

– Если ты меня обманешь во второй раз, то начнется драка. Так что в твоих интересах, чтобы было вкусно.

– Не тебе жаловаться. В меня только что плюнули, – сообщил механический голос из маски Пса, снимающего со своего плеча руку Медеи.

Она улыбалась до тех пор, пока не почувствовала тепло человеческого тела. Ее ладонь сжала грубая шершавая рука. Двое сидели молча, пока Пес с шумным вздохом не заговорил:

– Нужно встречаться снаружи, а то здесь слишком, – он долго подбирал слово, но так и не закончил фразу, начав новую, – не хочу, чтобы ты думала, что я специально тебя привожу сюда, чтобы полапать.

Медея рассмеялась от того, как он корректно попытался описать происходящее. Она сильно сомневалась, что тот несколько минут назад лежал на ней и не подумал о чем-то большем.

– Ты милый, – свободной рукой она потянулась к его лицу.

Ладонь наткнулась на холодный шлем Пса. Медея провела по нему в расстройстве. Пес вдруг приложил их сцепленные руки к кнопке открытия. Раздался легкий шум складывающейся конструкции.

Медея услышала ровное дыхание сидящего рядом и почувствовала, как он тянет ее ладонь на себя. Хоть они и находились в темноте, Медея замерла, подумав, что Пес собрался открыть и ее шлем.

Ее запястья коснулось теплое дыхание, а затем нежную кожу уколола щетина. Медея вздрогнула от неожиданности. Поцелуй получился почти незаметный, Пес мгновенно убрал руку от лица и сразу закрыл свой шлем.

Медее казалось, ладонь быстро остывает, из-за того, что Пес ее больше не держал. Однако ее щеки полыхали. Он немного отодвинулся от сидящей с ним за одним столом и протянул в ее сторону очищенный апельсин.

– Апельсин нужно чистить, прежде чем есть. И он из долек, поэтому кусать его целиком не стоит. Они не такие большие.

Медея не видела, что происходит. Лишь поняла, что Пес отдалился. Поэтому первым делом она подалась вперед, чтобы сократить между ними расстояние. «Опять подумал, что перебарщивает, глупый Пес!» – мысленно ворчала она. Наткнувшись по пути на руку, она сдвинула ту вбок и подлезла к нему.

Опершись спиной на его грудь, Медея придвинула ближе ладонь Пса с апельсином и деловито сообщила:

– Будешь моим столом.

Смущаясь, она положила его вторую руку себе на талию. «Ничего без меня сам не сделает. Все самой», – ругалась она, одновременно краснея от того, в какой крепкой хватке оказалась.

Вполне довольная положением, она открыла свой шлем и начала осторожно есть, переживая, что апельсин вновь окажется горьким. Вкус был необычный, сладкий. Съев одну дольку, Медея не поняла, нравится ей апельсин или нет. Закрыв шлем и запрокидывая голову на плечо обнимавшего ее Пса, она полюбопытствовала:

– Тебе нравятся апельсины?

Он пожал плечами:

– Я не пробовал.

Медея в темноте часто хлопала глазами, словно это помогало видеть человека, к которому она прижималась спиной.

– Ешь. – Медея придвинула ладонь Пса с апельсином к его маске.

Он отнекивался, но она упорно толкала еду к нему.

– Я тебе принес, – настаивал он, отводя голову.

Медея возражала до тех пор, пока он не сдался. Кормить человека, который ей нравился, оказалось слишком приятно, поэтому сама она больше не ела. Когда Пес пытался отвернуться, она поворачивала его голову обратно. Его опустевшая ладонь сообщила Медее, что апельсин закончился. Она закрыла его шлем и спросила еще раз:

– И что думаешь?

Со стороны Пса донеслось шипящее:

– Думаю, что с тобой невозможно спорить. Проще сразу согласиться.

Сидя полубоком в его объятиях, она залепенила ему в плечо.

– Про апельсин.

– Он липкий. Ты меня измазала, и ладонь склеивается теперь.

Медея закатила глаза от того, как по-дурацки Пес уходил от ответа.

– Мне не очень, – сказала она грустно.

Не верилось, что целый год наблюдений за апельсином прошел зря. Она получила желаемое, но оно пришлось ей не по вкусу.

– Мне тоже.

– Но ты весь его съел, – ворчливо заметила Медея.

– У меня не было выбора. Апельсин мне не понравился, но ты-то нравишься.

Рукой, что лежала на талии Медеи, он подтянул ее поближе. Настроение ее мгновенно улучшилось. Но мысль о получении желаемого и возможном будущем расстройстве не выходила из головы.

Медея повернулась к Псу. В этот раз он не отшатнулся. «Может, мне не понравится целовать этого зануду. Он даже про апельсин нормально не ответил, развел обсуждения», – иронично подумала она, хотя заулыбалась от предвкушения.

– Руки свои при себе держи, – раздалось шипение из ее маски, прежде чем Медея открыла шлем.

Совсем не хотелось, чтобы он по прическе понял, кто она. Медея решила, что больше на поверхность с заплетенными косами подниматься не будет.

– Даже не спросишь, что за подарок я тебе принес?

Пальцы Медеи замерли в сантиметре от кнопки открытия шлема Пса. Она сощурилась в темноту. Быстро закрыв свой шлем, одолеваемая любопытством, спросила:

– А апельсин не подарок разве?

– Не совсем, – уточнил Пес. – Его случайно удалось получить.

Медея проверила, что шлем Пса закрыт, и потянулась к лампе, что стояла на полу. Теплый свет чуть не ослепил двух человек, привыкших к темноте.

– Показывай, что ты там принес.