Глава 6

Подковы коня звонко цокали по мостовой Марциха. Йера покачивалась в неудобном женском седле, пытаясь одновременно ехать, думать и выглядеть приличной дамой. Получалось плохо. Всё утро она в лесном шалаше занималась трансмутацией драгоценностей и местных денег, а на закуску начаровывала себе два комплекта модной одежды богатой дамы. Чёрное, с кружевами, да с жемчужным шитьём, да с таким же расшитым головным убором… Теперь каждую жилочку в теле ломит, будто два дня землю копала, руки вообще как вывихнутые, так и до магического надрыва недалеко. Ещё и пришлось внепланово колдовать против разбойников, польстившихся на одинокую путешественницу в драгоценностях. Придурки. Конечно, чтобы они попадали, задыхаясь от сдавившей горло невидимой петли, достаточно было пары щелчков, но силы надо беречь.

Наконец Йера сдалась, натянула поводья и соскользнула с коня на мостовую. Здесь, судя по облезлой отделке фасадов, жили небогатые горожане. Почему прохожие пялятся на неё чуть сильней, чем обычные зеваки? Платье и обувь в порядке…

– Я – богатая, знатная дама, – под нос произнесла Йера, потирая запястья. – То есть, должна ею стать. Чего мне не хватает?

За спиной ведьмы послышался стук деревянных башмаков, приблизился и затих. Женский, чуть хриплый голос робко произнёс:

– Госпожа…

Обернувшись, Йера увидела молодую женщину в простой льняной одежде – знак низкого сословия. Женщина обеими руками держала огромную корзину свежевыстиранного белья.

«Точно, слуги!» – в затуманенном усталостью мозгу словно прояснилось. «Эти курицы же вечно таскают с собой служанок, платья, ещё и охрану…»

Под тяжёлым пристальным взглядом прачка ещё сильнее смутилась.

– Госпожа, не могли бы вы… мне нужно пройти, а ваш конь…

Йера осмотрелась и сообразила, что конь перегородил вход в дом. Дёрнула скотину за повод, не сводя взгляда с собеседницы.

– Как тебя зовут?

– Викара, госпожа. – Девушка остановилась перед дверью, перехватила корзину поудобнее.

– Ты прачка?

– Да…

– И как, нравится?

– Не жалуемся.

– Заштопанное платье, синяки… Бьют, платят копейки, замуж никто не зовёт? Да, жаловаться бессмысленно.

Девушка шмыгнула носом, глаза враз покраснели.

– А вы… вам-то что?!

– Хочу тебя нанять, – без обиняков предложила Йера. Девушка ей нравилась всё больше. Скромная, но может постоять за себя. – Мне нужна служанка. Плата… Скажем, десять нимуанских нимесней в месяц.

Слёзы на глазах прачки моментально высохли. Насколько знала Йера, такие девчонки и четырёх серебряных монет в месяц не видели. Однако она колебалась.

– Вы из Нимуанса приехали, да? По говору слышно. А где другие ваши слуги и карета?

«Дьяволица, ещё и карета!» – Йера запнулась, спешно изобретая версию, почему знатная дама не окружена раболепными лентяями.

– На меня… На нас напали недалеко от города, в лесу. Всех убили, а мне удалось умчаться на лошади моего… брата, пока он прикрывал меня…

Теперь Йера хлюпнула носом, надеясь, что после многочасового колдовства выглядит достаточно замученной.

– О, госпожа! – Прачка потопталась на месте. – Я согласна, сейчас, только отнесу бельё… И соберусь…

– Предупреждаю – я королевская посланница, так что мы скоро уедем отсюда, и надолго. Или тебя что-то здесь держит?

– Нет, все родные давно от чумы умерли. Я быстро!

Йера задумчиво смотрела вслед прачке. Если бы не магия, они обе были бы в одном сословии. И ей, Йере, пришлось бы так же тяжко работать на богатых заносчивых господ, искать мужа, не сметь даже заглядываться на дворян.

Тесная каменная улица без единого деревца словно затуманилась, отдалилась. Перед мысленным взглядом ведьмы возникли зелёные перелески, стремительный ручей, отцовская мельница. Жили небогато, работали от зари от зари. Родители баловали чернокудрую красавицу-дочку, покупали на последние медяки ленты в косу и прочили ей доброго мужа, может, даже знатного. Девочка была не против, бегала к дороге, высматривая проезжих рыцарей. Она знала, что уж если кто понравится – не только румяными щеками и улыбкой она может привлечь.

Если надо, она может и коня остановить, и ветер позвать и ещё много чего. Подружки рассказывали страшные истории про колдунов, и многое из тех баек она могла бы исполнить. Надо только исхитриться и словно дёрнуть за ниточку. Никто так не может, только она!

И вот как-то раз через деревню ехал знатный господин со свитой – лошади в бархатных чепраках, рыцари в латах, с огромными перьями, а сам он в алой баронской мантии, расшитой золотом. Господин заприметил миленькую поселянку тринадцати лет, и попросил отвести коня к ручью, напиться. Но у ручья, когда они остались одни, вместо любезностей грубо накинулся на девушку.

Пока барон разрывал нижнюю юбку, Йера вскинула руку и вцепилась в ту нить, что вилась к его горлу. И держала до тех пор, пока хрипящее тело знатного господина не затихло.

Тогда она даже не рассуждала, может ли вернуться в деревню, видели ли слуги барона, с кем и куда он ушёл, поймут ли, что его убило колдовство, а не солнечный удар… Девчонка просто пустилась бежать сквозь родные перелески.

Прятаться по деревням глупо – все друг друга знают. Пришлось добежать до города, а оттуда до столицы, где больше работы. И то, воровать бы ей пирожки на рынке до первой и последней встречи с «пауком»-дознавателем, если бы не Пряха…

– Госпожа?

Йера вздрогнула, обернулась. Перед ней стояла Викара с тощим узелком своих пожитков, и сочувственно хлопала глазами. Ведьма не сразу сообразила, что девушка жалеет её из-за рассказа о нападении разбойников и разозлилась на себя. Десять лет не бередила эти воспоминания, а тут вдруг накатило! Усталость, не иначе. Или слишком много людей после стольких лет затворничества.

Новая служанка продолжала:

– Где вы остановились? Госпожа…

Ведьма опять запнулась. Что ж, в прошлой жизни она долго жила, скрываясь, под фальшивым именем – пусть теперь, наконец, прославится настоящее.

– Госпожа Йеринда. Показывай дорогу к знатным особнякам.

***

Раз в гербе нет паука – значит, наставники с Даром исключаются, они обязаны его размещать. Хоть какой-то толк от церковных законов. Змея, зеркало… Обычные условности, а вот шлем и косая перевязь – то, что надо. Сочетание родовых гербов с помпезной архитектурой здания, которое они украшают, не подведёт. Хозяин этого дома одновременно и богат, и знатен, а значит, вхож в лучшие дома. Что ей и требуется.

Крес может гордиться. Магических способов запоминания пока не придумано, а заставить Йеру вызубрить всю геральдику было нелёгким делом.

Пока ведьма разглядывала кованую решетку пышного особняка, украшенную гербами, вернулась запыхавшаяся Викара и зачастила:

– Я доложила о вас, и господин городской судья с радостью просит…

За оградой появились слуги, а за ними, пыхтя и переваливаясь с ноги на ногу, ковылял не старый, но уже тучный и седой мужчина в нарядном тёмно-зелёном костюме с пурпурным поясом.

– Как, говоришь, его зовут? – Йера передала служанке поводья, окинула взглядом платье, машинально поднесла руку к лицу и ощутила болезненный укол в пальцах. Хорошо, что догадалась сплести схему! Иначе хороша же сейчас была бы знатная дама, от волнения грызущая ногти.

– Господин Мрреа.

– Женат?

– Вдов несколько лет.

– Великолепно. То есть, конечно, печально…

Викара понимающе хихикнула.

Слуги распахнули ворота, приняли коня и подхватили седельные сумки. Сам хозяин, увидав, что гостья молода и хороша собой, с энтузиазмом распахнул объятия. Господин судья на работе был чрезвычайно строг и подозрителен, но он ведал лишь луфовскими делами, и богатые украшения гостьи усыпили его бдительность.

– Дорогая Йеринда! Рад приветствовать нимуанскую посланницу! Сочувствую вашему горю…

– Благодарю за участие, господин Мрреа, я бесконечно тронута и признательна…

Йера потупилась и перешагнула порог. Шаг не просто в богатый дом – в новую жизнь, возвращение в высшее общество. Теперь одна забота: чтобы это общество луфов не догадалось, что среди них затесалась ведьма. В этот раз всё должно закончиться иначе.

Её мозг словно разделился надвое. Одна половина любезничала с главным городским судьёй, выспрашивая о событиях в городе, первых лицах и ближайших приёмах. Вторая вспоминала, как ведьма впервые попала ко двору нимуанского короля. Пряха научила её не просто дёргать за нити, а плести сложное, тонкое колдовство, а ещё манерам и носить неудобные, давящие модные платья. В тот раз Йера поменяла имя, цвет волос на соломенный и попыталась устроить свою жизнь…

– Ваши покои, госпожа Йеринда. Так вы почтите своим присутствием сегодняшний ужин в ратуше?

– Непременно, дорогой Мрреа. – Йера улыбнулась ему почти что искренне. Повезло, что попала к ужину, меньше времени будет потеряно. – Только у меня больше нет кареты. Не будете ли вы так любезны…

– Все мои кареты в распоряжении дражайшей гостьи!

– Сердечно благодарю. Позволите мне отдохнуть с дороги?

Оставшись одна, Йера обошла свои комнаты, размышляя о том, согласится ли судья продать карету за часть её драгоценностей. Ей предстоит долгая дорога в роли знатной дамы… И надо найти кучера. Сманить какого-нибудь мальчишку, которому хочется путешествий.

Ведьма ощупала стены, гобелены, картины и занавески, проверяя, нет ли здесь скрытых глазков для подглядывания и тайных проходов. Не нашла, выдохнула и повернулась к распахнутому окну.

Руки ещё ломит, но не беда, от такого простого колдовства она не должна надорваться. Йера нашла взглядом на небе тучи, вдохнула холодный ветер и закрыла глаза. Затем зацепила рукой незримую простым людям струну ветра, вьющуюся к облакам.

***

Ну почему когда не надо, за ним гоняются толпы желающих побеседовать! А как только надо ему – все пропадают тотчас. Йан бродил по улицам, заглядывал в лавки и трактиры, нарочито медленно прошёлся по главным улицам и рискнул прогуляться по тесным сомнительным переулкам, где, несмотря на законы о чистоте, разило отхожим местом и рыбными очистками, но нигде никто не обращал ни малейшего внимания на одинокого студиоза в поношенной мантии.

Впрочем, один собеседник всегда есть у любого человека.

– Боже всеблагой Вершитель, ты издеваешься, – констатировал Йан, подняв голову к небесам. Оттуда вместо ответа резко хлынул дождь – будто конь по щелчку бича сорвался вскачь. Йан не успел оглядеться в поисках укрытия, как уже промок.

– За что?!

Вопрос был риторическим – Йан прекрасно помнил Священный Текст: «Кары Вершитель ниспосылает тому, кто нарушит Великий Порядок. Грешник есмь тот, кто дерзнёт против законов пойти».

Грешков у него было много, но главный не вызывал сомнений – этот распроклятый нож. Пожадничал, захотел денег, и вот – связался с ведьмами, слугами Дьяволицы, уже и ищет их сам!

«Но раскаянье да укажет грешнику путь праведный».

– Каюсь, честное слово, а, Вершитель?

Ливень не стихал. Йан вернулся на центральную улицу, прошёл мимо запертых уже лавок, перескочил через пенящийся шумный водосток и очутился на площади, перед главным собором Марциха. Пока ещё недостроенный, без длинных узких шпилей, но уже впечатляющий размером и отделкой – лучшие мастера страны украшали его скульптурами легендарных наставников, королей и всяких мерзких тварей Дьяволицы – собор уже принимал паству. Из-за приоткрытых тяжёлых дверей звучала небесная музыка, и студиоз поспешил ей навстречу.

Йан любил соборы. Высокие, как истина выше земной суеты, прекрасные, как полёт молитвы к небу – даже не верится, что они сложены из грубого камня. И внутри всё другое, цвета светлей и мягче, и звуки чище, будто ты уже и не на грешной земле, а у порога светлого царствия Вершителя, что наступит, когда все люди заживут без греха. Именно так он чувствовал себя, когда впервые забежал в главный Лестецийский собор, спасаясь от городских мальчишек, да так и встал, забыв обо всём, задрав голову. И тут грянул орган, как глас Вершителя, как чистое чувство восхищения… Мальчик тогда решил, что это знак свыше – и его судьба идти церковной стезёй.

Сейчас он подумал, что, верно, по малолетству не так истолковал этот знак, и Вершитель наоборот, гнал его, нечестивца, подальше. «Яснее надо было говорить, Всевышний. Вон сколько дров я уже наломать успел» – усмехнулся про себя Йан, и, осенив себя святым знаком, опустился на молельную скамью.