Глава 2

Джо пару раз глубоко вдохнула, прежде чем выложить на тарелки спагетти с фрикадельками. Если Мак скажет какую-нибудь гадость по поводу ее кулинарных достижений, она…

Вывалит на него содержимое его тарелки.

Джо медленно выдохнула. Помечтать, конечно, приятно, но она этого не сделает. Будет держаться спокойно и непринужденно, как обычно делая вид, что стрелы не попали в цель.

Взяв тарелки, Джо двинулась в столовую. Она уселась напротив Мака. Едва взглянув на еду, он угрюмо уставился на нее. Неужели он собирается всю неделю пребывать в мрачности?

Забавно.

В ответ она уставилась на него, давая понять, что не позволит ему запугать себя. Джо ждала криков и вспышки ярости. В конце концов, не зря же его прозвали Безумный Мак – самый известный на телевидении шеф-повар. И самый требовательный. После несчастного случая папарацци таблоидов гонялись за ним по всему городу, утверждая, что ничего бы не произошло, не будь Безумный Мак таким эмоциональным.

Джо сдержала вздох. Конечно, все это полная чушь. Она понимала, что вопли в прямом эфире не более чем попытка взвинтить рейтинг до небес. И это работало. И неудивительно, что он принял этот образ, когда она неожиданно свалилась ему на голову. Но хмуриться и дальше… странно.

– Что? – выдавил Мак, когда она отвела взгляд.

Джо тряхнула головой:

– Возблагодарим Господа за пищу, которую она нам послал. Аминь. – Взяв в руки приборы, она подцепила вилкой фрикадельку.

– Вы верующая?

– Нет. – Просто молитва показалась ей подходящей, чтобы нарушить неловкую тишину. – Я имею в виду, что верю в существование чего-то большего, чем мы, что бы это ни было.

Мак ничего не ответил. Он даже не пошевелился, чтобы взять в руки приборы.

Джо решила продолжить:

– На месторождении один из парней был верующим, и мы привыкли к этим словам. Это хорошие слова. Не мешает иногда вспоминать о вещах, за которые мы должны быть благодарны.

Он помрачнел еще больше.

– Вы действительно думаете, что это помогает? По-вашему, можно сделать жизнь более приемлемой, просто сказав подходящие слова.

Она положила вилку и нож на стол:

– Не все, что я говорю, Мак, относится к вам. Кое-что имеет отношение ко мне. – Он мог хотя бы взглянуть на еду. Едва ли она станет вкусней, когда остынет. – Вы ведете себя просто отвратительно. Знаете, честно говоря, мне плевать, что вы решили заняться саморазрушением, но могли хотя бы дождаться, когда Расс оправится после шунтирования.

– Вы не слишком-то вежливы, верно?

– Вы тоже. Кроме того, я отказываюсь изображать из себя хорошую компанию, пока вы дуетесь. Я не ваша мать. И в мои обязанности не входит нянчиться с вами, пытаясь поднять вам настроение.

У него отвисла челюсть.

Но он так и не прикоснулся к еде.

– Съешьте что-нибудь, Мак. Если мы займемся едой, не будет необходимости вести застольную беседу.

Внезапно Мак рассмеялся, и это в один миг преобразило его. О да, шрамы от ожога на левой половине лица и шеи остались такими же яркими и жуткими, но уголки его губ изогнулись вверх, а глаза посветлели, и Джо узнала поворот головы, который помнила по его шоу.

Вот для чего она еще здесь. Несколько часов назад он вдруг вспыхнул, но не от того, что ему стало смешно, а от ярости. И стал тем человеком, которого она знала не только по телевизору, но и по рассказам Расса. С этим человеком она смогла бы иметь дело.

В конце концов, он поддался ее напору и сунул в рот небольшой кусочек фрикадельки в соусе. Когда за этим не последовал хохот, Джо почувствовала, что напряжение немного спало.

– Это неплохо. – Мак съел еще немного и сдвинул брови. – По правде сказать, довольно вкусно.

Ну да, как же. Этот хитрец просто пытается ее умаслить из страха, что она нажалуется Рассу.

– На самом деле, это очень вкусно, учитывая состояние моей кладовки.

Джо почти поверила ему. Почти.

– Завтра я могу съездить в магазин. Если не ошибаюсь, мы где-то посередине между Фостером и Тари. Есть какие-нибудь пожелания относительно того, куда лучше поехать?

– Нет.

Поняв, что он больше ничего не скажет, Джо сосредоточилась на еде. Это был долгий день, и она устала и проголодалась. Однако уже вскоре замерла, с половиной фрикадельки у самого рта, заметив, что Мак перестал есть и пристально смотрит на нее.

– Что?

– Не хотелось бы показаться грубым. Просто я никогда не был ни в одном из этих городов. Мне доставляли продукты из супермаркета в Фостере.

– Доставляли?

Он нахмурился:

– Человек, занимавшийся доставкой, не смог делать все, как я хочу.

А-а. Иными словами, парень, видимо, нарушил его драгоценное уединение.

– Понятно. Ладно, тогда я попытаю счастья в Фостере. – Джо видела название этого города на дорожном указателе, перед тем как повернула к владениям Мака.

Он снова принялся за свою тарелку с… Она моргнула. Ей вдруг стало жарко. У этого человека было свое шоу на телевидении. Он прекрасный актер. Но жар не спадал.

Джо глубоко вдохнула:

– Надеюсь, Расс предупредил вас, что я не спец в кулинарии.

Мак застыл. Очень медленно опустил нож и вилку.

– Расс сказал, что вы готовите просто и хорошо. Если судить по сегодняшнему ужину, я с ним соглашусь. – Его лицо сделалось непроницаемым. – Вас смущает необходимость готовить для…

– Для всемирно известного шефа? – закончила за него Джо. – Да, немного. Просто мне бы хотелось, чтобы вы не ждали ничего необыкновенного. Пожалуйста.

Обыкновенное – какое скучное слово. В голове мелькнула старая поговорка: «Не тот хорош, кто лицом пригож, а кто на дело гож». Да-да, как бы не так.

– Обещаю вам не критиковать вашу стряпню. Я просто… – он поморщился, – …буду вам благодарен, что бы вы ни приготовили. И не надо волноваться, что я буду втайне осуждать вас.

– Надеюсь, здесь не может быть никаких секретов. Думаю, вы с удовольствием поделитесь своим мнением на этот счет.

Мак усмехнулся.

– Есть что-нибудь такое, что вы не едите? – торопливо спросила она, не желая задерживать взгляд на его губах.

Он покачал головой.

– Есть что-нибудь, что вы особенно любите?

Он снова покачал головой.

Было что-то еще, о чем она хотела его спросить…

Ну да, конечно.

– У вас есть гараж?..

Они одновременно потянулись к тарелке с чесночным хлебом. Мак дал ей возможность взять первой. У него были красивые руки. Джо помнила, как восхищалась ими, когда смотрела его шоу. Тонкие, с длинными пальцами, они казались сильными и…

– Гараж?

Джо очнулась от своих мыслей:

– Там хватит места для моей машины? Морской воздух достаточно агрессивен к кузову автомобиля.

– Да, конечно, ставьте.

– Спасибо.

Они одновременно сунули в рот хлеб. Мак искоса наблюдал за ней. Интересно, что он о ней думает, мелькнуло в голове у Джо, пока она жевала хлеб. Очевидно, что она не имела ничего общего с теми женщинами, с которыми он представал на фотографиях в глянцевых журналах. Для начала надо сказать, что Джо не уступала ростом многим мужчинам и выглядела мощнее большинства из них.

Правда, к Маку это не относилось. Даже в своем нынешнем плачевном состоянии он был более высоким и широкоплечим. Хотя она могла поспорить, что сейчас выиграла бы у него в армрестлинге.

Ей стало не по себе. Наверняка он гадает, чем так прогневил Бога, что у него на пороге появилась такая женщина. Мак был настоящий баловень судьбы. Красавец. А она совсем наоборот. Впрочем, это не имело никакого значения. Не важно, что он думает о ее внешности.

Хотя конечно же это было не так. Это всегда имеет значение.

– Судя по всему, вы очень волнуетесь за Расса.

Джо подняла голову:

– Да?

Он нахмурился:

– Вы в него влюблены? Пожалуй, он для вас слишком стар.

Джо не выдержала и рассмеялась от удивления.

– Надеюсь, вы шутите? – Она подобрала куском хлеба оставшийся на тарелке соус.

Мак нахмурился еще сильнее:

– Нет.

– Я ценю вашего брата как друга, но я не влюблена в него. Господи, такое может только в кошмарном сне присниться. – Откинувшись на спинку стула, она вытерла руки салфеткой.

– Почему?

– Я же не мазохистка. У вас с братом одинаковые вкусы относительно женщин. Вы оба предпочитаете миниатюрных блондинок с отличной фигурой в кокетливых платьях и на высоченных каблуках. – У Джо в чемодане не было ни одного платья. И ни одной пары туфель на каблуках.

Мак отодвинул тарелку и помрачнел.

– Черт возьми, откуда вам знать, какие женщины мне нравятся? – Он повернулся на стуле и положил ногу на ногу. Так она не могла видеть его ожоги.

– По правде сказать, все мои представления о вас почерпнуты из таблоидов и рассказов Расса.

– В вашем изложении мы выглядим пустыми и ограниченными. Но смею вас уверить, что ни одна из тех женщин, которых вы описали, теперь даже не взглянет на меня.

– Только если она сама пустая и ограниченная.

Его голова вскинулась вверх.

– Но красота и ограниченность не всегда идут рука об руку.

Так же как простота и глупость или простота и толстокожесть.

Мак открыл рот, чтобы продолжить, но она опередила его.

– В любом случае из этого никак не следует, что вы станете испытывать симпатию ко мне. Я никогда не могла похвастаться тем, что люди называют красотой. Поэтому научилась ценить другие вещи. Вы думаете, люди больше не будут считать вас красивым…

– Не думаю, я знаю!

– Знаете, это еще не конец света.

Он уставился на Джо долгим взглядом, а потом наклонился над столом в ее сторону:

– Какого черта вы, на самом деле, приперлись сюда, Джо Андерсон?

Она уставилась на него в ответ и внутренне зарыдала, потому что на самом деле хотела попросить этого человека научить ее готовить, а он оказался таким убитым и злым, что послал бы ее ко всем чертям, обратись она с такой просьбой.

Его глаза потеплели.

– Джо?

Она понимала, что сейчас совсем не время поднимать этот вопрос, хотя уже смутно предчувствовала, что подходящий момент может не наступить никогда.

Джо взмахнула рукой в воздухе:

– Ответ двоякий. – Она не лгала. – Я здесь, чтобы убедиться, что вы не превратите в ничто результат той тяжелой работы, которую я проделала с Рассом.

Он снова опустился на стул.

– Тяжелой работы?

Пора было убирать со стола и идти мыть посуду, но Мак заслуживал того, чтобы ему ответить.

– Вы знаете, как трудно, как физически тяжело делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца в течение целых пяти минут? – Именно это она проделала с Рассом.

Мак покачал головой, его глаза помрачнели.

– Это действительно тяжело. И все это время твое сознание кричит криком, пытаясь заключить сделку с мирозданием.

– Сделку?

– Пожалуйста, пусть Расс живет, а я никогда не скажу ни о ком дурного слова. Пожалуйста, пусть Расс живет, и я обещаю стать самой лучшей в мире внучкой и внучатой племянницей. Пожалуйста, Господи, пусть Расс живет, и я сделаю все, что ты попросишь, встречусь лицом к лицу с худшими из своих страхов…. – Она отбросила волосы назад. – Ну, вы понимаете, обычные обещания, которые практически невозможно выполнить. – Она опустила глаза на свой стакан с водой. – Это были самые долгие пять минут в моей жизни.

– Но Расс остался жить. Вы действительно спасли его. И это просто потрясающе.

– Да.

– И теперь вы хотите быть уверенной, что я не помешаю его выздоровлению?

– Что-то вроде того.

– И поэтому вы здесь, чтобы присматривать за мной и снять эту заботу с Расса?

– Он собирался приехать сам, но это не самая разумная затея.

Мак нахмурился.

– Но вы не все правильно поняли. Расс сделал мне большое одолжение, предложив эту работу.

Он продолжал молчать, не пытаясь давить на нее, и Джо мысленно поблагодарила его за это.

– Понимаете, этот сердечный приступ у Расса и страх, что он умрет, заставили меня по-иному взглянуть на то, что я тоже смертна.

Мак передернулся, и Джо чертыхнулась про себя. Что она понимала в смерти по сравнению с этим человеком? В приступе сочувствия Джо инстинктивно потянулась вперед и сжала его руку, но тут же застыла на месте. Во рту появился вкус горечи, и она отдернула руку. Сердце стучало. А вдруг ему неприятно ее прикосновение… Конечно, неприятно.

– Думаю, вы понимаете, о чем я говорю.

Мак получил тяжелые ожоги в результате несчастного случая на съемках, но его молодой ассистент оказался на грани жизни и смерти. Джо помнила, какое облегчение испытал Расс, когда молодой парень в конце концов вышел из критического состояния.