–Вот что было бы, если бы мы выбрали для себя одинаковое образование? А то это твоё «я буду юристом, буду на законных основаниях помогать людям». – Кривляла меня Кэти. – Хм, я журналист и я действительно помогаю людям узнавать обо всем, что от них скрыто. – Она обняла меня. – Мне тебя так не хватало. Все эти годы, эти телефонные разговоры и никакого тепла. Мы столько пропустили. Сколько ужасных лишних подруг мы впустили в свои жизни, а так были бы вдвоем и нам никто бы ни был нужен.

–Мы бы убили друг друга еще на первом году обучения. – Я знала, что говорю.

–Неправда! – Возмутилась Кэти и отпрянула от меня.

–Правда. – Улыбнулась я. – Ты – слишком несносна, а я – взрывоопасна.

–Но теперь мы повзрослели и будем умнее. – Убеждала меня она.

–Думаешь? – Подколола ее я. Потому что знала, что ее буйный нрав только усугубился с годами. Кэти слегка толкнула меня в плечо и улеглась мне на колени. – Расскажи мне, какой он. Ты же его видела. – Попросила я украдкой.

–Ах, Надюха, ты все о том же!

Месяц, прошел уже почти месяц! Я привыкла. Да, было сложно, но я справилась, и была уже своя среди своих. К нам приходили новенькие и я не чувствовала себя самой младшей в коллективе. Но было грустно. Я все время оглядывалась, а самого мистера Перри так и не видела. Уже вошло в привычку оглядываться и высматривать. Но ведь я и находилась в правом крыле здания, на 4 этаже, а он, если и появлялся, то восседал на последнем, 37. Ландо, я привыкла и уже наверно даже боялась встретиться с ним лицом к лицу.

У меня появилась новая проблема. Алан. Когда он скучал, то приступал к скрупулезному мотанию моих нервов. Он хотел внимания, я понимала это. На работу я ходила с большим удовольствием, но новые сообщения в интернете портили мое солнечное настроение. Алан перестал писать, что скучает за мной и всякие романтические вещи, теперь он ругался и обвинял меня, что я совсем не думаю о нашей семье, что его знакомые девушки вечно спрашивают: «а вы случайно не расстались?», «как она могла оставить такого красивого молодого супруга одного!» и все в этом роде. Меня злили такие замечания. Я не стала ничего отвечать, потому что знала его слишком хорошо и понимала, что из любого моего ответа Алан раздует скандал.

Меня отвлек шепот среди коллег. Сегодня объявили сбор всех отделов. Собирали даже стажеров в круглом кабинете. Будет он. Я его увижу. Быть может, он меня не увидит, но я его увижу собственными глазами, совсем близко! Хорошо, что предупредили всего за час, иначе бы я извелась от ожидания.

Ох, как мне быть? Я покраснела, забыла обо всем, вещи валились у меня из рук. Мои коллеги, кто долго работает здесь, хлопали по плечу, говорили, что все хорошо. Мистер Нолан очень-очень хороший, он все понимает. Он очень добрый и не стоит бояться таких сборов. Да, я это знала. Я знаю, что он человек с большим сердцем, но это все на экране, а какой он в жизни? Не могла же я никому сказать, что для меня он больше, чем просто бос. Он идеал, он канон! Я была воодушевлена мистером Перри с самого раннего детства. Я не хотела, чтобы он меня разочаровал. Я полагала много надежд. Слишком много. Я мечтала, что научусь у него всему, тем более буду работать на него. Но это всего лишь мечты, я нафантазировала. Не будет Нолан Перри уделять свое личное драгоценное время какому-то стажеру и учить меня чему-то.

Но я решила, что хочу просто сказать ему, что он меня очень вдохновляет, и свой диплом я пишу по его предложениям к законопроектам. Я хотела это сказать. Я хотела, чтобы он знал, что его дело – правое и простые люди, как я, в него очень и очень верят. Теперь мой мозг лихорадочно придумывал эти самые слова. Как изложить все свои мысли правильно, ведь его время слишком дорого стоит, и он не будет ждать пока я, заикаясь и смущаясь, буду выговаривать по слову.

Меня втолкнули в кабинет, потому что я катастрофически боялась шагнуть через порог. Я сама себя не понимала. Нельзя так нервничать, он ведь обычный человек, нельзя его так идеализировать.

Вот кабинет заполнился людьми. Некоторых я знала, но большинство составляли незнакомые лица. Гулкий шум стих, в кабинет уверенно и достаточно быстро вошел он.

Высокий, он очень высокий, метр девяносто с чем-то. В телевизоре я никогда не замечала, что он такой высокий. Выправка выдает строгого и уверенного человека. Модная стрижка. Волосы каштановые, в основном зачесаны назад, седины нет. Он достаточно худой. Его лучезарные глаза выдают безумно доброго и переживательного человека, хотя выражение лица суровое. Две вертикальные морщинки между бровей. И две возле рта демонстрируют, что человек очень много улыбается, и к сожалению, вынужденно.

На нем был темный сдержанный костюм, светлая рубашка, с расстегнутой верхней пуговицей, галстука не было, он видимо уже снял его, и дорогие классические туфли. Видимо, будущий сенатор только вернулся с какой-то важной встречи.

Он стал в центре зала, лицом ко всем. Я видела его глаза, удивительно яркие глаза. И мой мир сузился до размеров этой комнаты, потерял краски, единственное, что осталось неизменным – это его светло карие глаза. Сердце замерло и в груди разлилось тепло. Вот он! Я не ожидала такой реакции со своей стороны.

Мистер Перри осмотрел всех и о, ужас! Его взгляд остановился на мне. Всего на секунду, так же, как он посмотрел на многих, но он на меня посмотрел! Я встретилась с ним взглядом. Для меня это много значило, слишком. Мои колени подогнулись, я чуть не упала. Нет, сознание я не теряла, но земля под ногами поплыла. Я устояла, схватившись за парня, такого же стажера, как и я. Парень взглянул на меня с непониманием и тут же отвернулся. Я старалась дышать ровно. Не хватало еще распластаться на полу от переизбытка чувств.

Все хлопали и стали рассаживаться на свободные мета. Когда наступила тишина, мистер бос строго заговорил:

–Вы че, уселись уже? – Вся толпа напряглась, затаила дыхание, присутствующие начали пересматриваться. А вдруг кто-то снова встанет. Но шеф тут же продолжил. – Я хотел, чтобы вы все мне еще хлопали. – Его хитрая раскосая улыбка тут же влюбила в себя почти всех новеньких. Мы с облегчением засмеялись.

Нолан говорил. Я слушала его голос. Он такой, как я слышала по телевизору. Приятный, теплый, успокаивающий. Ах, в этом человеке столько светлой энергии. Я не удивлена, что люди верят ему. Он станет сенатором. У него получится.

Ох, какие же умные вещи он говорил. Как тепло приветствовал новеньких, говорил, что помнит практически всех своих работников и интересуется делами каждого. Это значит, что он общается с простыми людьми, которые работают на него. Я еще больше прониклась к этому человеку. Но также я заметила, что в нем есть некая язвительность.

«Я понимаю, что вы безумно серьезные, вы – выпускники и хотите себя показать, – сдвинув брови, говорил он. – Готовите свои дипломные проекты и вообще думаете о светлом будущем. Бросьте! – На лице нашего непосредственного боса, появилась хитрая улыбка. Какая же у него живая мимика! – Вы же такие молодые, еще будет время погрузиться в проблемы. Сейчас вы должны пропускать через себя информацию, отфильтровывать. Вы выбираете свой жизненный путь, поэтому ваше сердце должно быть открытым. Прислушайтесь к нему. Что оно хочет? Несчастным быть легко и только 5 % из вас будут любить свою работу. Я хочу, чтобы вы все определились. Мы сделаем предложение по работе только одному из трех лучших претендентов. А вас здесь много. Но я все равно желаю вам не отчаиваться и не грустить. Вы найдете другой путь, если не найдете подходящее место в нашей компании, и он будет не хуже».

Мистический характер его речи заставил меня замечтаться, но я быстро отогнала эти мысли. Мне надо держать себя в руках, иначе я не смогу подойти к нему и поблагодарить, что за то, что он делает. Сказать, что он очень важен, что я очень уважаю его работу. Ведь другого шанса может не быть.

А так же я узнала только сейчас, что в будущем одному из нас предложат работу здесь. Вот это да!

Будущий сенатор говорил о том, что рад приветствовать новеньких в нашем коллективе, что к нему можно обращаться по любым вопросам. Он долго рассказывал о том, как важна наша работа. Мы все боремся за права тех людей, которые в этой коррумпированной стране не могут постоять за себя и свою семью. Что вместе мы добьемся многого. Важен каждый.

Гладкая речь парила по залу. Он преувеличивал и украшал. Не всегда поймешь, правду он говорит или шутит. Ему задавали вопросы и его ответы удивляли.

«О да, я так хорошо выгляжу. Понимаете, мой ребенок родился, когда мне было 14. Теперь, в свои 37, я уже дедушка. Но сохранился-то отлично? – Все поддержали его улыбками и легкими аплодисментами. Каждый ведь знал, что мистеру Нолану уже далеко за пятьдесят. – Я чувствую себя мужиком! – Он сдвинул брови, нахваливая себя. – Я такой мужик, такой мужик, что могу… – покрутил головой, рассматривая комнату. – Выбить ногой дверь! Да я могу все двери выбить! – Мистер Перри показал смешной прием руками. – У него получилось разрядить обстановку, теперь даже молодые стажеры могли не стесняясь задавать свои вопросы. Все задавали много вопросов.

«Не думайте что я монстр, который наслаждается вашим адреналином. У вас такой дикий, запуганный взгляд. Я не собираюсь напрыгивать на вас. Я вас не съем. Я люблю пиццу». – И все смеялись.

Он очень скромный. Я видела это по его поведению. Вся его строгость напускная, но на многих это действует. По сути Нолан Перри – сердечный человек, который не любит обижать людей. Но в ходе работы ему приходится быть жестким.

Его движения резкие, речь быстрая. Он хотел сказать много, он хотел подружиться со всем коллективом. Как такие разные качества характера уживаются в одном человеке? Как люди не замечают его грусть, и пусть скрытую, но все-таки неуверенность в себе?

«Теперь вперед! Мы победим любого! Все в этой жизни можно решить, обо всем договориться и мы будем делать нашу работу честно».

Когда собрание закончилось и все стали расходиться, я осталась стоять на одном месте. Страшно боялась. Я крайне уважаю этого человека. Он вдвое старше меня, он в тысячу раз умнее меня, он могущественный, добрый и я хотела убежать, чтобы не пришлось говорить с ним, но и уйти не могла. Хотела побыть с ним еще секундочку, чтобы удостовериться, что он настоящий. Он так близко.

Мистер Перри остался говорить с одним из стажеров, который задавал вопросы не только по работе. Неподалеку осталось двое мужчин, я знала – это охрана, я не обращала на них внимания. Эти люди умеют быть тенью.

Вот будущий сенатор, наконец, освободился, и я решилась подойти. Это был мой шанс, который бы потом я вспоминала с улыбкой. Поджилки тряслись. В руках не унималась дрожь. Я забыла все английские слова и сказала «простите» на русском языке.

–Не за что. – На ломанном русском проговорил он и встретил меня дружелюбно улыбкой. Я тоже улыбнулась. Какой же он милый. Я перешла на английский без страха, умеет же он сглаживать нелепые углы. Хотя я заметила выражение лица «я так и знал». Я не обратила на это внимания. Слишком переживала. Во рту перестало, но я продолжила:

–Простите. – Он смотрел на меня сверху вниз, да я ему до плеча еле достаю. – Меня зовут Надя. Я стажер.

–Я – Нолан Перри. Конгрессмен. – Он протянул мне руку, я пожала ее. Дрожь прошла по коже, словно электрический ток. Только все это было приятно. Он смотрел мне в глаза. Ему было интересно, что я скажу. Его глаза блестели, ему было интересно! Это чудесное умение слушать простых людей, искренне интересоваться их делами – так нужно уметь. И он умеет.

–Я просто хотела сказать… – Запнулась, как маленькая девочка. – Что вы меня очень вдохновляете. И я пишу свой диплом о ваших предложениях к законопроектам. Я очень рада, что могу пройти стажировку здесь. Спасибо вам.

Он улыбнулся.

–Я польщен. И на какую тему?

–Запреты на объекты газодобывающей промышленности вблизи жилых массивов. – Отчеканила я.

–Вы такая юная, – он сдвинул брови, словно осуждая. – А тратите время на эти несбывшиеся проекты. Они ведь не прошли. – Я видела, что ему не слишком приятно говорить на эту тему и опечалилась. Я не хотела расстраивать его. Видимо, я затронула какие-то неприятные воспоминания. Конечно. Я же знала, что тогда он проиграл.

–Но вы хотели как лучше! И я распишу подробно, почему они отклонили их. Ох, поверьте, это очень важно для меня.

Он секунду помолчал, обдумывая мой ответ, и видимо одобрил его.

–Я могу передать вам некоторые материалы. – Неожиданно для меня предложил он. – Может они вам помогут раскрыть тему. – Настроения мистера Нолана по-прежнему оставалось каким-то сумрачным. Я не понимала, почему мои слова так на него подействовали. Этот законопроект провалился, но это не единственное его дело, которое правительство не одобрило. Быть может, там была какая-то своя история. Ах, да! Может ему не понравилась тема моего диплома, потому что я русская! Вот в чем дело. Ой-ой, эти тяжелые отношения между нашими государствами. Да, это большая проблема. И я об этом не подумала.

–Спасибо большое. – Я не могла сдержать свою улыбку. Он ведь все-таки хотел мне помочь. Мне – никому не известному маленькому выпускнику. – Буду ждать. Я даже не думала, что вы захотите помочь стажеру. Спасибо. До свиданья. – Он кивнул головой в ответ и больше ничего не стал говорить. А я выбежала из кабинета.

Я улыбалась весь вечер. Как объяснить это чувство? Ты всю жизнь идеализируешь человека, мечтаешь, что вырастешь и добьешься такого же статуса, будешь такой же умной и все такое, а он в жизни оказывается еще лучше! Он еще лучше! Ну и пусть, с другими он говорил как со старыми друзьями, а со мной так неприветливо. Это всего лишь из-за моей национальности. Меня это не слишком тревожит. Сейчас между нашими странами, правда, большие проблемы. Но он, как настоящий учитель, все же хотел мне помочь.

Кэти целый вечер пыталась меня успокоить. Я летала по комнате и рассказывала, как я счастлива была увидеть его. Я благодарила подругу, за то, что она предоставила такой шанс. Кэти улыбалась и выслушивала весь мой возбужденный бред. Она-то не имела такого чувства к нашему общему шефу, но знала о моем отношении с самого детства.

–Я просто рада, что ты чувствуешь себя счастливой. – Она прижала меня к себе, а я без устали рассказывала ей о своих эмоциях. Какой он хороший. Самый лучший бос!

Следующий день я порхала словно бабочка. Мне хотелось быть красивой, хотелось хорошо работать, хотелось радоваться жизни. А когда после обеда я прочла имейл, о том, что должна подняться на 37 этаж к Мистеру Перри, я чуть не запела от счастья. Он сам передаст мне нужные материалы. О таком я даже не мечтала. Я еще раз увижу его. Я буду работать с теми же бумагами, которые подготовил он сам. Пусть в Америке этот законопроект растоптали, в России мой диплом будет принят на ура.

Даже мои коллеги заметили столь разительные изменения в моем поведении. Я сияла и парила по кабинету, словно, не исполняла свои обязательства, а как золушка работала с поющими вокруг меня птичками. И все у меня получалось. Я поняла что влюбилась. Да, вот так, с первого взгляда или с самого детства. Я полюбила самой преданной первой любовью, как могут полюбить своего учителя.

И тут я упала на стул. Так нельзя! Вообще так нельзя. А в этой стране, так тем более нельзя. Даже если я пошучу и скажу кому-нибудь, что я просто влюбилась в мистера Перри, что это такое преувеличение, шутка, выражение моего счастья и благодарности. Что я просто в восторге от своего учителя. Да меня засудят! В Америке такие шуточки не пройдут. Я постаралась уговорить себя, что это просто эйфория. Я рада помощи, я рада дружелюбному знакомству, я счастлива, что меня радушно приняли и не больше, что все пройдет, но не могла себя убедить.

Я посмотрела в монитор. Больше ни от кого не было ни одного сообщения.

Я сняла обручальное кольцо и положила его в карман. Не спрашивайте меня, зачем я это сделала. Это было на подсознательном уровне. Я просто это сделала. Я часто не носила его. Когда обижалась на своего супруга. Вот как сейчас. Мы вчера поссорились и он до сих пор мне не писал. Обиделся и таким образом наказывал меня. Или просто пальцы наливались от жары, и мне стало неудобно. Не важно. Я сняла кольцо.

Мне было немного больно, что я так далеко уехала, а Алан даже на таком расстоянии диктует мне свои правила и портит настроение. У меня ведь все получается! Я работаю, для меня это очень важно, эта стажировка хорошо скажется на моей карьере в будущем, да и просто, мне нравится сейчас здесь работать. Это отличный опыт. Ну почему не может быть все идеально? Почему он сейчас заставляет чувствовать меня виноватой? Это же полгода. Это не смертельно и мы не пара в конфетно-цветочном периоде. Мы давно привыкли друг к другу и нам нужно немного отдохнуть. Соскучиться, взбодрить отношения. Но он не дает мне поскучать за ним. Своими детскими выходками Алан просто портит мое настроение. Я закрыла свой профиль и занялась работой. И больше я это кольцо не одевала.

Через час я поднималась со своим новеньким блокнотом, который мне выдали в первый день пребывания здесь, на 37 этаж. Никто из моих коллег не мог догадаться, что я поднимаюсь на этаж мистера Перри. И я никому об этом не сказала. Даже Кэти. Я сдерживала торжествующую улыбку. Внутри я ликовала. Но теперь я знаю, что в это развитой Америке камеры находятся везде, и стояла в лифте, не двигаясь с места, чтобы не показать свое счастье и не выставить себя дурочкой перед охраной, которая увидит мои танцы на мониторе.

Дверь открылась, и я оказалась в его кабинете. Панорамное окно во всю стену. Коричневый стол и супер стильный интерьер. Все в сдержанных тонах. Большой монитор супер современного компьютера. Дорогие блестящие аксессуары. Какие-то новинки, я не знала для чего и как они применяются. Единственные яркие пятна в этой строгой роскоши были смешные фотографии. Да, не сравнить с моим рабочим столом, где бардак начал твориться уже с первого рабочего дня.

Мистер Перри поднялся с места и прошел ко мне, пожал руку. Я покраснела и наклонила голову. Я заметила, что он задержал рукопожатие на долю секунды, лишнюю долю секунды. Ах, снова этот электрический разряд. Этот взгляд. Я надеялась, изо всех сил надеялась, что он не заметил этого. Что это только моя фантазия, иначе я бы провалилась от стыда. Я не хотела, чтобы он узнал, что я вот так нервничаю. Я не хотела, чтобы он знал о трепете в моей груди.

–Добрый день, стажер Хоуп. Надежда. – Со смешным акцентом проговорил он, чтобы я понимала, что он знает перевод моего имени.

–Добрый день, мистер Нолан. – Ух, как он смотрел на меня. Как-то хитро и уверенно.

–Добрый день, мистер Перри. Я даже не думала, что вы захотите помочь мне. Я просто хотела вчера сказать вам, что для меня очень важно то, что вы делаете для обычных людей, которые не могут защитить себя от больших корпораций. Что это очень важно для многих. Пусть на первый взгляд это не видно. Это доброе дело.

Он подошел к своему столу, пододвинул ко мне пальцами стопку бумаг. Провел взглядом по траектории движения стопки и перевел взгляд на меня. Что-то мне не понравилось в этом взгляде. Нет, он ничего не хотел в замен. Это было что-то другое. Словно он раскусил шутку. Да только я не шутила ни разу. Он снова обошел свой стол, засунул руки в карманы брюк своего дорогущего черного костюма. Молчал. Он такой красивый в этом образе. А еще темная рубаха без галстука добавляли лишней сексуальности в этот образ. Точеная фигура. Ничего лишнего.

–Спасибо большое. – Я замялась. – Простите, я что-то не то сказала? Или сделала? – Взяла бумаги и прижала их к груди, словно закрываясь от этого прожигающего взгляда.

–С чего вы взяли? – Мистер Нолан приподнял одну бровь.

–Что-то не так? – Я по-детски сдвинула брови, потому что не могла объяснить эту свою догадку.