Читать книгу «666-я женщина Лешего» онлайн полностью📖 — Михаила Александровича Каюрина — MyBook.
image
cover

– Что это значит? – спросила с тревогой Фелиция.

– Это значит, что нужно немедленно приступить к лечению, – последовал ответ. – Пальцы шевелятся?

Фелиция пошевелила, согнув их вместе несколько раз.

– Перелома нет, а это уже большой плюс, – сделал заключение Леший. – Посмотри на реку, что там видно?

– Где? – в недоумении спросила Фелиция, поддавшись на провокацию, и повернула голову в сторону.

Леший воспользовался моментом и в одно мгновенье поставил кость на место. Журналистка вскрикнула от пронзившей её боли.

– Ну, вот, дело сделано, – улыбнулся он с довольством на лице. – Осталось втереть мазь и принять обезболивающее.

– Вы… вы специально заставили меня посмотреть на реку? – возмутилась Фелиция, морщась от боли.

– Да. Мне нужно было отвлечь вас, чтобы мышцы ноги расслабились, а кость легко вернулась на место.

– Кто вы, мистер Икс? – спросила Фелиция в упор. – Врач или костоправ-самоучка?

– И не тот, и не другой.

– Тогда что означает ваше заявление «типа того»?

– Имею практический опыт оказания первой медицинской помощи.

– И где вы его приобрели? – с присущей журналисту въедливостью начала допытываться Фелиция.

– У вас это профессиональная привычка? – спросил Леший, улыбнувшись.

– Что вы имеете в виду?

– Въедливо проникать в душу человека.

– Возможно. Брать интервью – моя повседневная работа. Но в данном случае – простое женское любопытство.

– Как я понимаю, мне придётся удовлетворить его?

– Можете не делать этого, если вам нравится придавать своей персоне таинственность, – с вызовом проговорила Фелиция.

– А вы к тому же ещё и обидчивы, – отметил Леший, заканчивая перевязку ноги. – Это у вас от природы или аллергическое восприятие моей персоны?

– Это реакция на чрезмерно вежливых людей, – не замедлила сказать в ответ Фелиция.

– Спасибо за откровенность, – рассмеялся Леший. – В таком случае и я буду с вами откровенен. Медицинские навыки я приобрёл в Афганистане. Вывих ступни в горах – не редкостный случай для солдата. Нас обучали, как быстро и правильно вправлять кости на место.

– Вы воевали в Афганистане? – в глазах Фелиции вспыхнул огонёк неподдельного интереса.

– Довелось.

Фелицию подмывало продолжить расспросы, но, вспомнив реакцию Лешего на её вопрос об имени, она предпочла больше не полагаться на удачу.

– Мне придётся оставить вас на некоторое время, – сказал Леший. – Нужно сходить за медикаментами.

И ушёл, не оборачиваясь. А Фелиция принялась строить в голове план выуживания информации из его уст.

«Нутром чувствую, что у этого человека очень разноцветная биография, – подумала она, провожая взглядом Лешего. – Материал – супер! И не только для хорошего репортажа. Жизнь Лешего, похоже, была бурной и разухабистой. Её можно изложить в прозе! Главное сейчас – подобрать ключик к самолюбию. И тогда он разговорится сам!»

Фелиция давно мечтала написать книгу, но не находила хорошей темы для романа. Ей хотелось острого сюжета с любовными сценами и хитроумной захватывающей интригой, в которую будущий читатель был бы вовлечён с первой главы и читал бы её творение до конца, не отрываясь. Писать, погрязнув в обыденщине и выбрасывая из уст героя банальные мысли, её вовсе не прельщало. Её книга не должна пылиться на полке магазина. Роман обязан непременно стать бомбой, взорвать книжный мир и сделать автора Сойкину известной.

Леший возвратился нескоро. В руках у него была аптечка с красным крестом.

– Вас не было слишком долго, и мне даже подумалось, что вы уже больше никогда не придёте, – высказала свои опасения Фелиция, встречая Лешего взглядом.

– Отчего вдруг такие мрачные мысли? – Леший изучающе посмотрел в глаза журналистки, опускаясь перед ней на корточки и раскрывая аптечку.

– Решила, что опять чем-то оскорбила ваши чувства. Я знаю, что у меня отвратительный характер, но – увы, ничего не могу поделать с собой. Близкие мне люди давно привыкли к моей манере общения и не придают этому факту особого значения.

– Не наговаривайте на себя лишнего! Это ваши выдумки, выбросите их из головы. Я не из той категории людей, которые способны обижаться по любому поводу, – проговорил Леший. – К тому же, я убеждён, что настоящий мужчина не может и не должен обижаться на женщину ни при каких обстоятельствах.

– Похвально, но слишком категорично, – заметила Фелиция.

– Почему же?

– На мой взгляд, существует ряд причин, при которых мужчине позволительно не только обидеться на женщину, но и возненавидеть её.

– Эх, куда вы хватили! – Леший открыл аптечку, извлёк тюбик с какой-то мазью, выдавил небольшую порцию на ладонь, принялся втирать в травмированную лодыжку.

– Позвольте вас спросить? – отважилась обратиться с вопросом Фелиция.

– Откуда у отшельника в тайге современные медикаменты? – усмехнулся Леший.

– Как вы догадались?

– У вас на лице написан этот вопрос. Уставились на аптечку, пытаетесь прочесть наименование мази. О чём ещё можно спросить?

– Действительно, о чём ещё можно спросить человека, отказавшегося от общения с внешним миром много лет назад, когда у него в руках современная аптечка? – сделала удивлённые глаза Фелиция.

На лице журналистки застыло явное ожидание реакции отшельника. Её вопрос имел определённый смысл, как пробный шар в начале некой игры.

– Отказ от общения с внешним миром вовсе не означает о полной утрате связей с ним, – пояснил Леший. – По мере необходимости я посещаю ближайший населённый пункт, пополняю запасы продуктов, пороха, дроби, ружейных принадлежностей и хозяйственного инвентаря.

– Перетаскиваете всё это на себе? – поразилась Фелиция, представив на миг, как Леший с непомерно тяжёлым грузом шагает через бурелом несколько десятков километров.

– Почему на себе? У меня есть лодка, все тяжёлые грузы перевожу на ней.

– И как часто это происходит?

– Один раз в год.

– Не скучно вам так… жить?

– Как – так? – улыбнулся Леший.

– Ну… в полном одиночестве, без пользования достижениями цивилизации.

– Я здесь не одинок.

– Как понять – не одинок?

– Тайга – это ведь не космос, не безжизненное пространство. В ней каждый квадратный метр наполнен жизнью – звери, птицы, насекомые. Они рычат, воют, кричат, поют, щебечут. Весь этот удивительный и таинственный мир вызывает у меня только положительные эмоции, – в глазах Лешего мелькнуло откровенное умиление, они, как показалось Фелиции, даже слегка увлажнились. – Я не рассматриваю одиночество, как отсутствие человека рядом с собой. На мой взгляд, это в корне неверное представление.

– Вот как! – с удивлением воскликнула Фелиция. – И что, по-вашему, является настоящим одиночеством?

– Состояние человека, при котором нестерпимо болит душа, когда в ней не осталось ничего, кроме страдания. Когда человек надоел сам себе и презирает себя за совершённые поступки.

Леший закончил втирать мазь, обтёр ладони куском белой материи.

– Неделю ограниченного передвижения вы себе обеспечили, – сказал он. – Ноге нужен покой.

– Значит, купание и прогулки под запретом? – поинтересовалась Фелиция.

– Увы. Вы сами себе создали такие условия.

– Почему сама? Это был несчастный случай.

– Его могло и не быть, если бы вы не попёрлись на остров в чём мать родила, – возразил Леший.

– Так вы всё видели? – Фелиция почувствовала, как лицо её неожиданно стало наливаться краской от стыда.

– Не всё, а лишь начало вашего слияния с природой. По крайней мере, мне хочется думать именно так, а не иначе, – сказал Леший.

– А разве бывает по-другому?

– Бывает. И это «иначе» можно расценивать, как пошлую провокацию или даже эксгибиционизм. Вы не слышали о таком заболевании?

– Никогда, – соврала Фелиция, не моргнув. – А что это такое?

Леший внимательно посмотрел на неё, словно хотел убедиться в искренности интереса, и, не отводя взгляда от разрумянившегося лица, пояснил:

– Это когда человек испытывает удовольствие, показывая своё обнажённое тело совершенно незнакомым людям.

«Боже, как гадко он подумал обо мне! – мелькнула у неё мысль. – Кажется, я переборщила».

Не подавая вида, что стушевалась, Фелиция сказала напускным извиняющимся тоном:

– Я даже не предполагала, что вы можете находиться неподалёку. Иначе не вела бы себя так бестактно. Извините.

– Я так и подумал, – снисходительно ухмыльнулся Леший, – поэтому сразу удалился подальше от колыбели натуризма.

– Вы мне не верите? – Фелиция сделала обиженное лицо.

– Что вы! У меня нет оснований не верить вам, – ответил Леший уже без ухмылки. – Вот, возьмите таблетку, выпейте. Она устранит боль. Мазь я вам оставляю, втирайте три раза в день.

– Спасибо. Вы оставляете меня одну? – спросила Фелиция.

– Не смею причинять вам неудобства, – последовал ответ. – Зачем мешать гармонии человека с природой?

– Какие могут быть неудобства?

– Ваш друг сообщил мне, что вы намерены заняться творчеством. Поэтому, творите на здоровье, а я не буду лишний раз мельтешить перед вашими глазами, – категоричным тоном проговорил Леший. – Завтра я вас навещу. До свидания.

– До свидания, – растерянно сказала Фелиция.

Леший слегка поклонился и быстрым шагом удалился от палатки.

Глава 6

Как только над тайгой сгустились сумерки, грянул дождь с грозой. Небо, рассекаемое ослепительными молниями с оглушительным грохотом, казалось, раскалывалось на части. Дождь был холодный, с порывистым ветром. Тяжёлые водяные струи крупной дробью массированно били по крыше избушки, словно намеревались превратить её в решето. Ливень хлестал, не утихая, и, по всем признакам, не собирался униматься ещё долгое время.

Леший лежал в своём ложе с закрытыми глазами, прислушивался к звукам разбушевавшейся стихии. Уснуть никак не удавалось.

Пару раз он вставал, выходил на залитую водой маленькую веранду, вдыхал насыщенный влагой воздух. Потом заглядывал в чёрное небо в надежде отыскать в нём желанное просветление, и, не обнаружив его, вновь возвращался в избу.

Подобные ночные ливни случались много раз, однако прежде они не мешали ему спать. Скорее наоборот: наступающая со временем монотонная дробь дождя незаметно притупляла все чувства и вызывала убаюкивающее действие. Леший засыпал, как младенец, и не пробуждался до рассвета.

Сегодня такого не происходило, и он знал, чем это было вызвано. Причиной являлась не гроза, а угроза по имени Фелиция. Именно она невольно разворошила его забытое прошлое, картины которого всплывали перед глазами.

«Довольно редкое имя, – отметил про себя Леший. – Интересно, кто её так нарёк? Отец или мать? И вообще, что за птица эта Фелиция, которая беспардонным образом пытается вторгнуться в чужую жизнь? Что на самом деле привлекло её сюда?»

Однажды, семь лет назад, когда произошёл коренной перелом в его жизни, он принялся вспоминать всех своих женщин, с которыми когда-либо сводила судьба, записывая одинаковые имена в отдельные колонки. Ни в одной из них имя Фелиция не значилась.

Эти списки хранились у него и сейчас, в отдельной шкатулке, вместе с книгой воспоминаний, которую он вёл первые три года отшельничества.

Сначала это был своего рода дневник задним числом, напоминающий исповедь грешника, который не осмелился предстать перед священником. Кому он мог дать её для прочтения? Разве что отнести тому священнику, который благословил его на отшельничество? Но покаяние в письменном виде святой отец не примет, однозначно.

И тогда, после некоторых раздумий, Леший решил внести ряд изменений и дополнений. Он сделал некоторые правки в тексте, включил диалоги с прямой речью, и дневник превратился в некий сборник рассказов. Повествования были посвящены тем женщинам, которые оставили наиболее яркий след в его жизни. Спустя годы он вёл мнимый разговор с ними посредством прозы. Подробно описывая свои похождения (как на исповеди), начинающий писатель не стеснялся изложения жарких любовных сцен.

«Всё равно никто и никогда не прочтёт того, что я намараю», – рассудил он.

Сборник имел даже условное название – «Хронология любви и разочарований».

С какой целью он это делал – Леший не мог объяснить себе даже спустя годы. Вероятно, в первые месяцы сказывалось отсутствие общения, которое было неотъемлемой частью его прежней жизни. Угнетало постоянное безмолвие, в связи с чем и появилась интуитивная потребность изливать душу.

Он хорошо помнил, когда появилось желание изложить свои мысли на бумаге. Это был один из тёмных и тоскливых зимних вечеров.       В тот день за окном бесновалась вьюга и слышалось протяжное завывание волчьей стаи. Чтобы как-то отвлечься, он положил перед собой чистую тетрадь и принялся излагать сначала сумбурные, а затем уже более осмысленные и упорядоченные мысли.

Леший вспоминал своих женщин, задавал им разнообразные вопросы, которые обязательно задал бы, случись у него встреча с ними.       Он мысленно становился на место собеседницы, долго размышлял над ответом, и лишь потом вкладывал мысль в уста своей героини.

Занятие увлекло и всецело поглотило его.

За три года «общения с дамами» появились три толстых тетради, исписанных мелким убористым почерком. Однако, ни в одной из них не нашлось места для диалога с первой любовью. Леший вычеркнул Светлану из своей жизни навсегда и не хотел никакого «разговора» с ней.

Первое время Леший изредка перелистывал исписанные тетради, делал в них кое-какие правки, а потом интерес к ним пропал. Волнующие его вопросы были заданы, «ответы» получены. Греховная жизнь мужчины-самца канула в прошлое, в которое ему больше не хотелось возвращаться.

Четыре года он не открывал шкатулку и не прикасался к записям.

И вот когда, казалось бы, началась праведная жизнь, нежданно-негаданно явилась эта бестия-журналистка. Мимолётного общения с ней было вполне хватило для того, чтобы укрощённая уединением душа вдруг взорвалась, а мужское начало за многие годы одиночества вновь взбунтовалось.

Леший достал с полки чистую тетрадь, взял ручку и вывел на первом листе крупными буквами: «ФЕЛИЦИЯ. 666-я женщина Лешего. Соблазн дьявола или милость божья?»

Покрутив ручку между пальцами, положил её на стол, встал, походил по комнате, поразмышлял.

О чём писать? О том, что, встретив журналистку, вспомнил свою первую любовь? А для чего, спрашивается? И, главное, для кого? Кому, кроме самого себя, нужна эта галиматья размышлений? Не проще ли отбросить в сторону все опасения, да сойтись поближе с этой самоуверенной авантюристкой? А что? Сесть напротив и пристально заглянуть ей в глаза, как это делал когда-то, обольщая очередную красотку. И так, слово за слово выведать все её желания и устремления. После этого станет ясно, как вести себя в дальнейшем. В конце концов, на этой территории он хозяин, а не какая-то пришлая дамочка, перед которой он должен пасовать!

Леший остановился перед окном, посмотрел на стекающие непрерывным потокам водяные струи, задумался. Его вдруг осенило.

«Что, если эта журналистка – именно тот собеседник, который поможет найти ответ на главный вопрос: жить в тайге до последних дней жизни, или же возвратиться в мир цивилизации?» – мелькнуло в голове.

Подержав тетрадь в руках некоторое время, Леший положил её на прежнее место поверх полки. К нему неожиданно пришло убеждение, что он поступит более разумно, если на какое-то время составит Фелиции компанию.

«По крайней мере, пока она больна и беззащитна – мой человеческий долг быть рядом с ней», – сделал он окончательный вывод. Подумав так, уже в следующий момент с тревогой подумал: «Боже мой! А каково ей сейчас одной на берегу? Мечется, поди, бедняга в палатке от страха? А, может, и палатку уже сорвало ветром? Или поток воды сверху сейчас заливает её стоянку?»

Леший без промедления надел брезентовый плащ с капюшоном, взял фонарь и отправился на берег.

Дождь продолжал бушевать, не ослабевая ни на миг. Всё вокруг утонуло во мраке. И даже луч фонаря, с трудом пробивавший брешь во тьме сквозь стену ливня, казалось, не выдержит противоборства и в одно мгновение будет уничтожен стихией.

Леший почти наощупь пробрался к реке, высветил палатку.

«Устояла, слава богу, – отметил он с удовлетворением. – Молодец, егерь, надёжно установил».

Бурный поток воды, скатывающейся с береговой кручи, пробил себе дорогу буквально в метре от крайнего колышка палатки и пока не представлял угрозы подтопления.

«Повезло тебе, подруга. А ведь могло быть всё иначе», – мелькнуло у Лешего в голове.

Он подошёл вплотную, громко произнёс:

– Эй, хозяйка, ночных гостей принимаете?

Ответа не последовало.

– Фелиция, это я, Леший.

– Что вам нужно? – послышался хриплый и встревоженный голос из палатки. – Я, кажется, не приглашала вас к себе на ночлег.

– Не бойтесь, я не причиню вам ничего плохого. Можно войти?

– Войти у вас не получится, а вот вползти – вполне реально.

Фелиция лежала в спальном мешке, из которого виднелась одна голова.

– Полагаю, вы проходили мимо и решили заглянуть на огонёк? – съязвила журналистка, щурясь от света фонаря.

– Не совсем так, – ответил Леший, улыбнувшись. – Заплутал в темноте и совершенно случайно наткнулся на вашу палатку.

– Ах, вот как! Что ж, не мудрено сбиться с пути в кромешной тьме. Охотно верю. Интересно, а что побудило вас бродить ночью в такую непогоду?

– Чувство долга.

– А если конкретнее?

– Хотелось убедиться, что с вами всё в порядке. Ваш друг, уезжая, просил приглядывать за вами.

– Слава богу, не смыло водой и не унесло ветром, – сказала Фелиция. Голос у неё был глухой и немного дрожал.

– Это пока не смыло, – отметил Леший, оглядывая тент.

– Что значит – пока?

– У вас палатка старого образца. Ткань не выдерживает длительного воздействия дождя и со временем начинает пропускать воду.

Леший направил луч света на пол в угол палатки – там уже образовалась большая лужа.

– Ещё немного и вам понадобилось бы весло, – сказал Леший.

– Для чего? – спросила Фелиция, не уловив подвоха в голосе гостя.

– А вы не догадываетесь?

– Нет.

– Чтобы управлять спальным мешком, как лодкой, выплывая из палатки наружу.

– Ехидничаете?

– Я поражаюсь вашему хладнокровию. Уже много часов вокруг бушует стихия – а вы в полной темноте лежите беззаботно в спальнике и ведёте себя так, будто ничего вокруг не происходит. Неужели вам не приходило в голову включить фонарь и осмотреться?

– Нет, не приходило.

Леший придвинулся ближе, посмотрел в лицо журналистке. Оно показалось ему нездоровым. Его ладонь легла на лоб Фелиции.

– О-о, уважаемая, да у вас жар! Вы вся горите!

Несколько часов назад Фелиция почувствовала некоторое недомогание, но не придала этому значения.

«Переохладилась, вероятно», – подумала она. Забравшись побыстрее в спальный мешок, согрелась и даже смогла уснуть ненадолго. Проснувшись, ощутила в теле слабость и сильный озноб.

– Вам нельзя здесь оставаться, – заявил Леший. – В палатке холодно и сыро. Это усугубит ваше состояние.

– Вы предлагаете провести обмен жилищами? – съязвила Фелиция ослабевшим голосом.

– Я предлагаю перебраться ко мне. И это не обсуждается.

Фелиция с трудом выбралась из спального мешка, тело её вибрировало, голова кружилась.

«Что со мной происходит, чёрт возьми? – с тревогой подумала она. – Простыла или виной всему травмированная нога?»

– Надолго? – спросила она, извлекая из рюкзака вещи первой необходимости.

– Что, простите?

– Похищаете меня надолго?

– Это не похищение, а эвакуация. Возврат будет зависеть от состояния вашего организма.

1
...
...
7