Цитаты из книг автора «Мэтт Хейг»

Тяжесть этих слов пригнула Барни к полу. Он прав. Мама с папой не могли быть вместе, кем бы они ни были – кошками ли, людьми ли… – Ладно, пап. Ну, по крайней мере ты жив. Барни хотелось сказать еще миллион слов. Но не сейчас. Сейчас он затих и просто наслаждался близостью папы и его нежным мурчанием.

Перед тем как уйти, он допил молоко, заботливо оставленное для него в блюдечке, и дожевал пирог, потому что знал, что ему понадобятся все его силы. И тут его осенило. Медленно, неловко он собрал в кучку крошки от пирога. Затем осторожно распределил их по светлым доскам пола и придал им форму букв: Я – Барни. Это оказалось не так просто. Покончив с этим, он ушел: выпрыгнул в крошечное оконце в ванной и мягко приземлился на траву.

Роберт запел. Эту песню он сочинил только что и назвал ее «Песня для кошачьего хора».   Забудь про печали. Не надо тревог. Ты дома, ты с нами, ты не одинок. Пусть дни пролетают, пусть годы плывут — Помни: здесь все тебя любят и ждут.   Как соблазнительно! Остаться здесь, в тепле, жить вместе с лучшей подругой и ее замечательными родителями, есть сыр и морковный пирог…

Папа Риссы носил бесформенные дырявые свитера длиной примерно до колена и готовил вегетарианскую еду, добавляя туда какие-то странные вещи вроде семян квиноя или булгара. Он был плотником, а мама Риссы – художницей.

Пес не обратил на него внимания и процитировал одно печальное стихотворение, известное среди доберманов:   Полюбить меня непросто: Я неправильного роста, У меня нет длинной челки, Как у пули или йорка.     Я не милый и пушистый Пудель с шерсткою душистой. Нет, я пес другого рода. Я особенной породы!     Только тот мне будет равен, Кто умом и сердцем славен, Тот, кому всего важней Верность истинных друзей.

И провожая взглядом девочку, которая с плачем побежала к школе, мисс Хлыстер вздохнула и пробормотала с отвращением: «Людишки».

«Мармелад», – пробормотал он про себя. Но это только напомнило ему о Риссе и о том, как он одинок. «Каким я был неблагодарным! – подумал он. – Пускай у меня не было папы, но зато у меня была Рисса! И мама! И я был в десять раз счастливее, чем сейчас». Тут он заметил, что с его мордочки и шеи упало несколько волосков. На ковре осталось маленькое облачко черной шерсти.

Она всегда вспоминала мамины слова: «Если люди тебя дразнят, это значит, что они видят в тебе что-то, что их пугает. Что-то особенное, чего у них самих, возможно, нет и что сияет в тебе, словно драгоценный камень». И когда кто-то ее дразнил, Рисса всегда представляла, что изумруд внутри нее становится еще более чистым и сверкающим.

А пока что я хочу предупредить вас: люди, которым пришлось самим с этим столкнуться и понять, насколько это страшно – а зачастую и смертельно опасно! – больше никогда уже не могут смотреть на кошек прежними глазами. Один из таких бедолаг – несчастный мальчик по имени Барни Ив, и он ждет вас на следующей странице. Барни Ив Барни был не самым счастливым мальчиком на свете – впрочем, и самым несчастным его тоже не назовешь.

В высокотехнологичном обществе потребления кроется парадокс. Общество поощряет индивидуализм, однако оно не поощряет нас – а скорее запрещает нам – размышлять как индивиды.