Республика Алтай, 19 июня 2020 года

Ночь зашумела дождём, вода широкими потоками лилась с неба, молнии сновали в тёмном пространстве, оставляя огненное зарево, а гром захлёбывался бесконечными взрывами.

Свет в доме предусмотрительно выключили, а в единственной комнате, которая располагалась позади кухни, закрыли ставни. Катя и Мила возились наверху, прибирая разрушения, после того как они пытались усмирить Наташу, пока наконец к ним не поднялся один из военных.

– Девчонки, давайте вниз, а я здесь покараулю. – он перетащил уцелевшее кресло на середину комнаты и сел перед окном, за которым лишь бушевала непогода и больше ничего не было видно.

Катя пожала плечами, а Мила опустилась на стул и села, прижавшись спиной к стене.

– Я не могу сейчас где много людей. Можно я здесь посижу? – тихо спросила она.

– Сиди, мне-то что. – сказал Петя.

Катя осторожно спустилась по лестнице, присела с краю стола на свободное место и проговорила:

– Очень страшно.

– Чаю горячего попей, легче будет. – сказала Ольга Павловна. – Василиса, где у тебя настойка? Я вот что думаю, это у всех перед грозой такой чуть мозги сдвигнулись. А завтра распогодится, и всё будет по-старому.

– Боюсь, что настолько благоприятные прогнозы явно не про нас. – пробормотал фотограф, который сидел, прижавшись к тёплому боку печи. – Я так промёрз на этой заимке, что до сих пор в чувство прийти не могу.

– Очень странные кадры. – со вздохом сказал Никита, передавая Диме фотоаппарат, где тот запечатлел страшную драку. – Одно непонятно, если они двигались сюда, то по идее должны уже быть здесь.

Баба Вася напряжённо всматривалась в окна, пока тьма окончательно не скрыла всё вокруг. Женщина вздохнула, открыла дверь на улицу и свистнула собаку.

– Закройте дверь! – гаркнул Иван.

– У себя командовать будешь. – остановила на нём тяжёлый взгляд женщина и потрепала по голове пса, который показался на пороге. – Буян, лежать! – сказала она и указала псу на лежанку возле стены.

Собака привычно устроилась на матрасике, повернула голову в сторону улицы и лишь изредка вскидывала уши и порыкивала.

– Он хоть бы знак подал, если подойдёт кто. – недовольно сказал Кудрин.

– Он и так подаст. Получше тебя слышит и чует всё. – она повернулась к остальным. – Что думаете? Что это?

– Надо звонить в полицию. – упрямо повторил фотограф.

– На, звони! – раздражённо сунул ему трубку Руслан. – Дозвонишься, вызывай.

Остальные молча сидели, пытаясь осознать, что происходит круго́м. Вдруг у всех ожили телефоны, посыпались сообщения, непринятые звонки, экраны запестрили постами социальных сетей.

Ульяна увидела сообщение от родителей, в которых они умоляли отозваться. Девушка сразу набрала номер, но в ответ услышала лишь механический голос, сообщающий, что телефоны абонентов выключены.

Эсэмэска, пришедшая к ней, гласила: «Доченька, обстановка складывается крайне напряжённая. На улицах города небезопасно! Если ты дома, то иди к соседям или найди людей, не оставайся одна. Обязательно возьми паспорт».

Следующее сообщение пестрило восклицательными и вопросительными знаками: «Милая, где ты? Мы видели, что наш посёлок взорван!»

– Так! – громко начал Иван, осёкся и продолжил уже тише. – Быстро кидайте сообщения родным, что живы и здоровы, фиг его знает, может, сейчас вышка опять вырубится.

Сам же военнослужащий стал быстро строчить сообщение своему руководству с обозначением своего местонахождения. Баба Вася тем временем вышла в сени и через минуту вернулась, неся в руках банку с вареньем. А люди, находившиеся в избе разочарованно вздыхали: связь снова пропала. Уля успела послать родителям весточку. Никита проверил свой телефон, но не обнаружил там ни одного сообщения от жены. Катя тщетно пыталась дозвониться до матери и подруг.

Вдруг собака подняла голову и глухо зарычала. Василиса цыкнула на него, и Буян замолчал, но поднялся на ноги и подошёл ближе к хозяйке. Иван знаками показал женщинам отступить, а он с Русланом встал перед входной дверью. И сейчас все услышали, что по деревянному полотну кто-то скребёт. Василиса тщетно пыталась через окно разглядеть, что происходит снаружи, но даже всполохи молний не помогали разогнать густую тьму.

– А если помощь нужна? Можа, открыть? – несмело предложила Ольга Павловна.

– Тогда, я боюсь, нам помощь понадобится. – сказал Иван и кивнул Руслану, – сходи к Петьке на второй, может быть, сможете разглядеть кто там.

Руслан поднялся по лестнице, вошёл в комнату и увидел, что Мила лежит на кушетке, отвернувшись к стене, а Петька дремлет в кресле.

– Дозорный, столб позорный. – не сильно пнул Петю по ноге Руслан. – Вставай, что ли.

Петька очнулся, открыл глаза и посмотрел на стоявшего над ним мужчину.

– Чего тебе?

– Там скребёт кто-то. Придержи створки окна, чтоб не хлопали на ветру, да не разбились, а я на веранду вылезу и гляну, что там.

Руслан быстро перескочил через подоконник, его подхватил сильный порыв ветра и чуть не скинул с гремящей от дождя кровли. Мужчина до боли в пальцах вцепился в водосток и удержался на самом краю. Балансируя на кромке ската кровли, Руслан глянул вниз, но разглядел лишь какое-то шевеление. Он сунулся внутрь и сказал:

– Слышь, Петь, придержи меня за ремень. А Милка пусть рамы подержит.

– Я даже встать не могу. – глухо пробормотала Мила.

– Блин, Мил, ну не время. – прошипел Руслан. – Давай держи раму.

Женщина на ватных ногах встала, подошла к окну и взялась за тонкое стеклянное полотно, облачённое в прямоугольник потрескавшейся древесины. Петя вцепился в ремень Руслана, но потом перехватил за ноги, а последний лёг на мокрое железо крыши и пополз к краю.

В эту минуту сверкнула молния, и Руслан увидел прямо перед собой бледное лицо, с которого на него смотрели, затянутые чёрной тишиной, безжизненные глаза, а открытый рот что-то шептал.

Недолго думая, Руслан со всей силы врезал человеку, и тот свалился на землю кулём. Сразу послышалось тихое скуление и детский плач. Руслан свесил голову и в очередном световом разряде разглядел, что на земле валяется, зажимая разбитый рот, мужик, а к нему жмётся промокший и перепуганный ребёнок.

– Петька, быстро двери отворяйте! – крикнул Руслан, скинул его руку со своей ноги и прыгнул вниз. – Ребёнок здесь.

Пётр скатился по лестнице, на ходу отталкивая мешавшегося под ногами фотографа. Для Пети дети были больной темой. Несколько лет назад военный перенёс страшную личную трагедию: восьмимесячный сын и жена погибли в автокатастрофе.

– Куда летишь? – спросил стоявшей у самого порога Иван.

– Открывай быстрее! Там Руслан и дети какие-то. – ответил Петя, помогая подняться фотографу, которого умудрился сбить с ног.

Кудрин широко распахнул в дверь – мгновенно сработала реакция, и вперёд полетел его кулак, когда фонарь высветил бледное лицо мужчины с окровавленным ртом. Человек охнул и отлетел назад, приземлившись на размякшую от дождя землю.

На лестницу взлетел Руслан, держа в руках совершенно промокшего малыша. Он сунул ребёнка Кудрину и, глядя на Ивана, постучал себя по голове, указывая на валявшегося без сознания мужчину.

– Мужики, ну вы осатанели, что ли? – жалобно проскулил тот, приходя в себя.

Василиса выбежала в сени и, перехватив обессиленного малыша, кинулась с ним в комнату, где было теплее и можно было зажечь несколько свечей. Ставни здесь были закрыты, а дверной проём баба Вася завесила тёмным одеялом.

– Девки, ну что встали, щемитесь? У нас ребёнок, как кутёнок мокрющий. – громко сказала она.

Катя с Ульяной подхватили ребёнка, Ольга Павловна побежала к шкафу за сухим бельём, и женщины стали приводить дрожащего малыша в чувство. Девочка даже не плакала, она только смотрела расширенными от страха глазами и тряслась мелкой дрожью.

– Ты ж доктор. – проговорила Василиса, глядя на Никиту. – Ну, иди ребёнка-то осмотри и этому вот помощь окажи. Ульяна, аптечку принеси.

Василиса прекрасно и умело пристроила людей, которые последние несколько часов сидели без дела, и чем дольше длилось это бездействие и неизвестность, тем страшнее всем становилось.

На улице прокатился удаляющийся рык грома, сильнее пошёл дождь, в доме стало заметно прохладнее.

– Руслан, надо бы дров притащить. Здесь закончились, а дитё совсем вымокшее. – Василиса направила луч фонаря на лицо пришедшего мужчины. – Мишка, ты, что ли? Живой?! А Милка цельный день убивается, что вас нет. А где второй ребёнок?

– Настя в лесу осталась. – глухо ответил он. – Её в пещере, где мы прятались, завалило. Мне одному не вытащить, – он поднял исцарапанные грязные руки, – я пошёл к тебе, почти на ощупь. Не видно ни хрена. – кривясь от боли, проговорил он. – Дай лопату, я пойду её доставать.

– Спокойно. Ты Миша? – спросил Иван.

В этот момент вверху что-то грохнуло, и Василиса, испуганно вздрогнув, проговорила севшим голосом:

– Там же Милка.

Женщина опрометью бросилась наверх, но Пётр оказался быстрее и в три прыжка очутился в мансарде, где недавно оставил Милу. Женщина лежала на полу, вся усыпанная щепками развалившейся балки, а на шее у неё была верёвка.

– Зараза ты паршивая! – проговорила баба Вася, глядя в полные слёз глаза Милы. – Там твои дети живые и муж, а ты что творишь? Веры в тебе нет! Совести у тебя нет!

Мила лежала не двигаясь, она только хлопала глазами и шевелила дрожащими губами.

– Что ты говоришь? – Василиса нагнулась поближе.

– Я, – прошептала Мила, – спину больно, я пошевелиться не могу.

Василиса направила луч фонаря на пол и увидела, что Мила, сорвавшись с перекладины, на которой решила повесить свою жизнь, упала позвоночником прямиком на железный остов табуретки.

– Доктора, зови. – сказала она Пете, хотя сама прекрасно видела, что дело плохо.

Руслан с Кудриным выскочили на улицу и под прикрытием дома побежали к дровянику. Натаскав сухих брёвен из-под навеса, они стали возвращаться и вдруг заметили, что по полю в их сторону продвигаются два фонаря.

– Что думаешь? – спросил Иван. – Машина?

– Конечно. А что ещё?! – Руслан кивнул в сторону дома. – Давай-ка дрова тихо сложим в сенях. Я пока ставни на кухне закрою, вокруг глядеть можно и со второго этажа. И пойдём посмотрим, что там.

Он переложил дрова на руки военному и побежал к окошку, а Иван свалил дрова прямо на пороге и крикнул в приоткрытую дверь:

– Э, фотограф, иди сюда!

– Да, что вы хотели? – спросил появившийся из темноты молодой человек.

– Дрова к печке тащи и дверь прикрой. Там едет кто-то, мы пойдём глянем.

Дмитрий покивал головой, споткнулся о поленья, зацепился за перила и одной ногой провалился сквозь решётку резных балясин, идущих с двух сторон лестницы.

Кудрин покачал головой и спустился во двор. Сейчас он даже радовался тому, что идёт дождь и бушует непогода: шума гражданские лица создавали очень много. И если бы вокруг была тишина, то обнаружить их было бы легко.

Они с Русланом прижались к забору и, приоткрыв калитку, выскользнули наружу. С той стороны, где в ночной мгле прятался лес, в их сторону явно двигался автомобиль.

– Ну, как думаешь? Будем обнаруживать своё присутствие? – посоветовался Руслан.

– Погоди пока. Пусть поближе подъедут, глянем. – вытирая воду с лица, сказал Кудрин. – Нужно ещё за ребёнком в лес идти, хотя куда тут идти, в такую темень.

– Не, Мишка хоть с закрытыми глазами и ушами этот лес пройдёт. С детских лет здесь живёт, одно время в город переехали они, так он в бухич жёсткий там ударился. Не может без природы жить, вот Милка и вернулась сюда.

Тем временем в доме Ольга Павловна учила городского фотографа правильно закладывать дрова и на каждое его неумелое движение отвечала едкими замечаниями и подзатыльниками.

– Слушайте, прекратите меня лупить! – возмутился молодой человек, поправляя свисающее на лоб волосы.

– Варежку закрой и делай, чего велят. Дитё от холода синеет, а ты тута нюни разводишь. – руководила она им, подталкивая кочергой поленья подальше в широкое жерло печи.

– Вы вот странная. – неуверенно возмутился  Дмитрий.

– Ольга Павловна, куда одежду девочки повесить? – спросила Катя.

– И нужно для второго ребёнка сухое что-нибудь приготовить или им с собой дать. – Ульяна появилась на кухне вслед за Катей. – Эта уже под одеялами согрелась и уснула, даже недоела пироги и чай недопила.

– Пусть поспит. – сказала Ольга. – Я с ней рядом посижу, а то проснётся, испугается ещё. А одёжу я уже у двери в пакет сложила.

С лестницы тяжело спустилась Василиса и, глянув на Мишу, стоявшего в проходе и державшегося за стену, подозвала его к себе.

– Иди-ка наверх.

– Я за Настей пошёл. Василиса, лопату давай.

– Сейчас вместе пойдём. Мужиков полный дом, куда ты один. Там Милка наверху.

– Она у тебя? – просветлел лицом человек.

– Да. Миш, постой, – остановила она его, когда он побежал к лестнице, – она думала, вы погибли все, вешаться удумала, ну и похоже спину сломала.

Побледневший мужчина бросился наверх, он подтаскивал подвёрнутую при падании ногу, но тем не менее передвигался довольно быстро. Достигнув мансарды, он опустился на колени перед лежащей на полу женой и наклонился над ней.

– Мила, что с тобой?

– Миша, я думала, – женщина судорожно всхлипнула, – я думала, вы все погибли. Дом, как огнём смело прямо перед моими глазами.

– Это самолёт упал. – тихо проговорил он. – Мы с девочками как раз из леса возвращались. Настя перепугалась и убежала обратно в чащу, я её искать кинулся вместе с малой.

– Как девочки? – слабым голосом произнесла Мила.

– Всё хорошо. Я сейчас приду. – сказал он и взглянул на доктора. – Слушай, здесь прохладно, а можно её вниз перенести?

– Я не знаю. – выдохнул Никита. – Я сейчас её укрою здесь и подумаю, как переправить в комнату. Больше пока ничего сделать не могу. Может, она спину совсем сломала, а может, просто защемила что-нибудь.

– Мне идти надо. – шёпотом сказал мужчина. – Дочь в лесу, одна. Присмотришь за женой?

– Я сделаю всё, что от меня потребуется. – покивал Никита. – Идите спокойно. – краем глаза он заметил, что мужчина тяжело припадает на ногу. – Что случилось?

– Да вывих, похоже. – вздохнул он.

– Сядь. – сказал Никита.

– Нет времени.

– Две минуты есть, а его не будет, если вы в таком состоянии пойдёте и придётся спасаться. – строго проговорил врач.

– От кого? – вскинул глаза мужчина.

– А вы в лесу никого не встретили? – Никита вытянул Мишину ногу, когда тот сел и ощупал голеностоп.

– Нет, я Наську полдня вытащить пытался.

– Вы, когда пришли, сказали, что прятались. – Никита, глядя ему в глаза, вдруг сильно дёрнул за ногу, и сустав встал на место.

– Зараза, ты б хоть предупредил. – сдавленно крякнул мужчина.

– Так от кого прятались? – снова спросил Никита. – Сиди, сейчас фиксирующую повязку сделаю и пойдёшь.

– Да люди какие-то странные шатались. Мужики словно безумные, по лесу идут, глазами вращают. А что мне делать, со мной двое детей? – Миша нахмурился и, чуть привстав, глянул в окно. – Подъехал кто-то.