Глава 3

Синьцзян-Уйгурский автономный район, 22 ноября 2019 года

Раздражающий жёлтый свет всё ещё дрожал в коридоре, который остался за закрытой дверью, а Ши Дза, Лилинг и Костя сидели уже четверть часа в абсолютном молчании. Они ждали ответа от генерала, но его телефон не отвечал.

Когда Ши Дза открыл дверь, то он увидел, висящий на стеклянной перегородке, которая отделяла «испытательный полигон» Сунь Яо от остальной лаборатории, сигнальный круг предупреждения, что входить нельзя: внутри биологическое заражение.

Сейчас двое китайцев и русский были в западне. Пока они не знали, с чем столкнулись, поэтому не могли выйти на улицу, но и дальше продвигаться было опасно. Ши Дза тяжело вздохнул и оглядел своих спутников:

– Ну что? Есть какие-нибудь предположения?

– Миллион. – отозвался Костя. – И одно бредовее другого. Там может быть всё что угодно. И я думаю, есть смысл бить тревогу.

– Спокойнее. – тихо сказала Лилинг. – Нет ничего хуже, чем суетиться на пустом месте. Давайте предположим, что Сунь Яо работал, у него случился инсульт или инфаркт, и он просто умер внутри.

– Да? А знак на двери тогда зачем? – спросил её брат.

– Ты же не знаешь регламент этой лаборатории. Может, он здесь всегда висит. – Лилинг встала. – Мы сейчас бездарно расходуем время. Давайте действовать следующим образом, – девушка раскрыла свой ноутбук и вытащила несколько съёмных дисков, – сейчас необходимо перекачать всю доступную информацию. У нас есть возможность собрать материалы в жилом отсеке и непосредственно здесь.

– И в узле, где происходит жизнеобеспечение всей лаборатории. – согласно покивал головой Костя.

– Там зачем? – спросил Ши Дза.

– На всякий случай. А также мы сможем точно определить, когда именно Сунь Яо перестал подавать какие-то признаки жизни. Мы это увидим по снижению расходов электричества, воды и так далее.

– Понятно. – вздохнул Ши Дза. – Тогда Лилинг на кухню, ты в узел, а я здесь. Буду звонить дальше генералу, – он помолчал, – друзья мои, я не думаю, что нужно напоминать, как сейчас важно быть предельно собранными и внимательными.

Костя и Лилинг обернулись на него от входа в лабораторию и, махнув на прощание, стали подниматься по лестнице.

Лилинг

Лилинг было страшно! Она никогда бы не показала свой страх прилюдно, и вообще девушка была не из робкого десятка, но сейчас перед лицом незримого врага, ей было жутко. Она слишком хорошо знала, какими коварными бывают вирусы и всегда открыто выступала против любого вмешательства человека в их природу.

Изучать, находить лекарственное воздействие для противостояния и защиты населения – это да. Но пытаться поставить вирусы на службу, делать из них помощников или оружие – это она считала непростительной глупостью, за которую будет расплачиваться всё человечество.

Ещё десять лет назад она познакомилась с неким Сунь Яо. Он тогда ухаживал за ней и рассказывал о своих теориях относительно мутации вирусов и возможности укротить их патогенное влияние, а всю энергию пустить на помощь людям.

Сунь Яо рассказывал об этом с восхищённой детской наивностью, а Лилинг было страшно, потому что она с раннего детства вращалась в научной среде, быстро впитывала информацию, и каким-то глубинным умом, подпитанным богатой теорией, прекрасно понимала, что никто ещё не готов оседлать вирусы. Это не дойные коровы и не цирковые животные, это враги и враги невидимые.

Лилинг была даже рада, что Сунь Яо был выходцем из очень бедной семьи и донести ему свои идеи было не до кого. Он просил девушку ввести его в круг влиятельных людей, но Лилинг под благовидными предлогами этого не делала, а потом и вовсе отстранилась от него.

И сейчас Лилинг боялась, что эта лаборатория именно того Сунь Яо. Но пока она не была уверена в этом. Наверху, в жилой части, она надеялась найти хотя бы его фотографию, тогда будет понятно, что он всё-таки нашёл пути для воплощения свои идей в реальность.

Лилинг было душно в защите, она вообще терпеть не могла ходить в этом облачении, но снять его было бы непростительной глупостью. Девушка вошла на кухню и оглядевшись решила, что последний ужин учёного тоже может много что рассказать. Она сделала фото и видеофиксацию помещения и после этого взяла микропробы с продуктов. Поразмыслив пару секунд, она тщательно упаковала в плёнку остатки пищи вместе с посудой и оставила их на столе.

В шкафчиках не было ничего интересного, содержимое их говорило, что Сунь Яо явно любил готовить. Разнообразные традиционные специи перемежались с теми, которые использовались в других мировых кухнях. Всё было аккуратно разложено, подписано, местами даже промаркировано жёлтыми наклейками.

Не привыкшая к быстрым решениям, Лилинг обычно упрощала себе задачу тем, что всё непонятное изучала. Но сейчас не было времени и возможности понять, зачем на некоторые травы и специи нанесены жёлтые маркеры, поэтому она всё сфотографировала, а потом поместила отмеченные пакеты в специальный контейнер и поставила его к выходу. Это можно будет изучить позже в спокойной обстановке.

Лилинг открыла ещё несколько шкафов, потом прошлась по остальной части жилого отсека, но больше ничего интересного не нашла. Она вернулась на кухню, посмотрела в окно и включила рацию.

– Ребята, вы меня слышите? Как дела?

– Я уже закончил, иду обратно. – сказал Костя. – Есть хочу.

– Я тоже почти закончил. Генерал не отвечает. Если ситуация не исправится в течение нескольких часов, то я буду вынужден звонить отцу. Потому что не вижу возможности сейчас покинуть лабораторию.

– Ребята, вы срочно должны подняться сюда! – вдруг испуганно вскрикнула девушка.

Костя

Для русского учёного, привыкшему к совершенно другому образу жизни, нежели он вёл сейчас, эта поездка была целым приключением. Когда-то влюбившись в Лилинг, он даже не заметил, как стал частью большой китайской семьи. Поначалу Косте было сложно, потом стало и вовсе не выносимо нести гнёт властвующего отца Лилинг. Да и любовь теперь не была такой уж яркой, как вначале.

Обыденность, размеренность, распорядок – это были синонимы его повседневности. И Костя тяготился этим. Своё раздражение ситуацией, которая перестала быть управляемой, когда он стал официально мужем Лилинг, Костя стал скрывать в ворчливости, нередко он выпивал больше чем хотел, хотя видел, что Лилинг это не нравится.

Не о таком будущем мечтал молодой человек, и сейчас, считывая данные с компьютеров, управлявших техническим узлом, он размышлял над этим. Он с самого начала своего обучения хотел участвовать в полевых работах, а по итогу оказался крючком, бесконечно сидящим над микроскопом и заведуя гематологическими анализаторами.

Косте было откровенно скучно, и сейчас он думал, что по возвращении в Пекин, скорее всего, уедет в Россию повидать родных. А вот вернётся ли обратно и в том числе к Лилинг, на этот вопрос он ответить не мог даже себе.

Костя увидел, что все данные загружены, он стал собирать накопители и вдруг заметил за одной из труб контейнер. Молодой человек подцепил его, повертел в руках, но решил, что вскрывать опечатанный короб не стоит. Тем более в эту минуту послышался голос Лилинг, и последняя её фраза заставила мужчину быстро всё побросать в сумку и ринуться наверх.

Ши Дза

Китаец, проводив сестру и шурина, принялся за освоение сложной лабораторной техники. Ему была неизвестна и половина приборов, которые здесь стояли. Он слышал об этих разработках, даже видел смоделированные картинки в журналах и на презентациях, но не знал, что они уже существуют. Это было самое современное оборудование, которое можно было придумать.

Привыкший чётко выполнять указания отца и старших товарищей, сейчас он оказался в ситуации, когда ему самому следовало принимать решения. И Ши Дза внутренне понял, что он не готов к такому повороту событий. Ведь раньше он никогда не ставил задачи себе и другим, хотя и заведовал лабораторией.

Текущая обстановка его нервировала, а эмоциональный сдвиг мешал сосредоточиться на работе. В итоге он перепутал модули и сейчас разбирался с тем, что дрожащими пальцами стучал по клавиатуре, которая никак не реагировала, хотя до этого, в ответ на включение компьютера, она бодро заиграла подсветкой.

Ши Дза был старшим сыном в семье, но его всегда тяготило то, что нужно принимать решения. Его младший брат, который ещё не достиг совершеннолетия, кажется, был гораздо более приспособлен к тому, чтобы со временем стать главой и хранителем семейных традиций. Тем более Ши Дза не думал, что когда-нибудь женится, ведь, кроме науки, его ничего не интересовало. И ему нравилось вести неспешную жизнь внутри лаборатории.

Происходящее абсолютно выбивало его из колеи. Было бы проще, если бы организацией их поездки занималась Лилинг: ей нравилось быть на передовой. Его сестра была сорванцом, она уже успела в годы студенчества проехаться по горячим точкам с добровольцами Красного креста, помогала в спасении животных, защищала права женщин и даже вышла замуж за русского. Конечно, Ши Дзе порой казалось, что этот брак был не чем иным, как вызовом традициям, хотя все вокруг и обсуждали, какая искрящаяся любовь пылает между Лилинг и Костей.

Но лично Ши Дзу Костя устраивал. Хороший, спокойный и работящий парень, иногда китайцу казалось, что они даже чем-то похожи. В Косте, конечно, было многовато сарказма, а, как известно, это младший брат гнева, но Ши Дзу это обстоятельство не напрягало.

Мужчине удалось наконец снова оживить компьютер, клавиатура заработала, и он стал скачивать информацию. Одновременно с вызовом Лилинг по рации, он увидел во входящих по внутренней сети, какое-то видео. Он услышал призыв сестры и не стал открывать файл, а просто перекинул его в папку на съёмный диск и побежал наверх.

Лилинг стояла передо окном, губы её побелели, а глаза напряжённо смотрели вдаль. Костя и Ши Дза появились на кухне практически одновременно. Они подошли к девушке и встали рядом.

– Что это? – прошептал Костя.

– Не знаю. – отозвался Ши Дза.

Напротив окна, примерно в трёхстах метрах была ожесточённая драка. Было видно, что здесь задействованы и военные, и мирные жители. Даже женщины и дети бились, что называется, насмерть.

Пока перепуганные учёные смотрели на это зрелище, к лаборатории подлетела машина, на которой их привезли. Из салона выпрыгнул военный и побежал к входной двери. На его движение среагировали несколько человек из дерущейся толпы и, отделившись от остальных, побежали за Гуанминем.

– Двери! Откройте ему двери! – закричала Лилинг.

Несмотря на ветхость и похожесть на хижину, лаборатория и жилая часть были оборудованы так, что её невозможно было взять приступом. Окна были бронированные, двери стальные со сложным замком, ну а в случае серьёзной утечки лаборатория со всем содержимым немедленно самоуничтожалась, причём это вряд ли бы заметил кто-нибудь из живущих рядом.

– Лилинг! Нельзя! – Ши Дза бросился за ней. – Мы не знаем, с чем имеем дело, внутри вирус!

– Там есть входной отсек и ещё костюмы химзащиты, его нужно пустить только в первую дверь. Там что-то страшное происходит! – прокричала девушка и с помощью пульта управления открыла переднюю дверь, куда ломился военный.

Как только он влетел внутрь, и дверь закрылась, снаружи обрушился каскад ударов, Гуанминь, прижавшись спиной к надёжной защите, тяжело дышал. Лилинг нажала следующую клавишу на панели и сказала: