Вера для шамана

Опасность, опасность, опасность…

Я еще не понимал, в чем дело, а моя интуиция уже вопила во весь голос – опасность, опасность…

Снова посмотрел в окно, ничего не увидел, вроде бы военные самолеты не летят, танки по площади не едут, две собачонки сцепились в скверике, вслед за ними сцепились их хозяева – но это все не то, не то…

И тут я спохватился – она.

Опять она, опять идет сюда, поднимается по ступенькам – ко мне. боже мой… Ага, пронюхала что-то, учуяла, ладно, не мое дело… Главное – начисто все отрицать, да вы что, девушка, я вас первый раз вижу, не было у нас ничего…

А ведь было…

Была она у меня – полгода назад. Во мне все так и всколыхнулось, когда я ее увидел, на точеных каблучках, в норковой шубеечке, золотые перстенечки на лапках… Хорошая дамочка из хорошей семьи, вот такие ко мне и ходят.

– День добрый, – надеваю дежурную улыбку, – чем могу быть полезен?

– Ой… а вы судьбу мне можете предсказать?

– Конечно, без проблем, всем предсказываем, точность восемьдесят восемь процентов, предоплата пятьдесят процентов.

– Пятьдесят… – она захлопала длиннющими ресницами, – а… если платить надо восемь тысяч, то пятьдесят, это сколько… это шестнадцать тысяч, да?

– Что вы, всего четыре…

Посмеиваюсь. Сейчас бы забрал у нее шестнадцать штук, она бы и не пикнула… Ладно, я, конечно, наглый, но не до такой степени.

– Три… четыре. А на десять лет вперед предсказать можете?

– Без проблем, – снова дежурно улыбаюсь, – только… мне годик-два жизни у вас взять придется.

– Ой… а это как?

Снова хлопают длинные ресницы.

– Да… не бойтесь, это не больно… Мне это, понимаете, нужно, чтобы посмотреть вашу жизнь, линии судьбы, вероятности событий… Не бойтесь, я вам потом эти два годика верну, по электронке скину… вы их потом раскройте файлы эти, и годы жизни к вам вернутся…

– Ой… страшновато как-то…

– Да что страшновато, у нас все без обмана, вот, я вам даже чек распечатаю, что два годика жизни взаймы у вас взял…

Включаю кассовый аппарат, одновременно кладу ладонь на холодный лоб девушки, пудрой он посыпан, что ли, неважно… Считаю секунды, мир темнеет перед глазами, мне кажется, что я задыхаюсь… Это пройдет, пройдет…

– …все, – долго не могу найти свою руку, убрать ее со лба гостьи, долго раскачиваюсь в кресле, долго возвращаюсь в этот мир, который никак не хочет обретать привычные очертания, – та-ак… – делаю вид, что задумываюсь, – ну… в ближайшие десять лет вы поступите в престижный ВУЗ и с отличием его закончите. Там же, в ВУЗе встретите свою вторую половину, свою судьбу…

– А какой он будет? – огромные глаза вспыхнули.

Та-ак… что бы еще ей напророчествовать, девочке этой… Что девушки в таком возрасте хотят, о чем мечтают, черт их знает… про мужчину я вроде, правильно угадал, даже образ ей понравился…

– Та-ак… вижу, что вас ждет большой успех на сцене… вы же поете?

– Немножко, – она смутилась.

Знаем мы это немножко, горланишь на вечеринках, душа компании… Ни слуха ни голоса, ворона каркнула во все воронье горло… Неважно, главное, красиво наврать тебе…

– Что-то у вас тут с бизнесом связано… фирму свою откроете, что ли… а, свою линию косметики…

Она зарделась. Ага, опять угадал… И вот вся наша жизнь, приходят люди, люди и люди, просят предсказать что-то, подправить судьбу, а мы всегда пожалуйста, к вашим услугам, только дайте нам годик-два вашей жизни, мы посмотрим… Мы вам потом вернем…

Черта с два мы что-то вернем… с того годик, с этого годик, с этого три – глядишь, прибавишь себе к жизни десять лет, двадцать, пятьдесят…

С миру по нитке…

Нет, последние не берем, какого-нибудь старикашечку обирать не будем, с которого песок уже сыплется… Говорят же, последнее и вор не берет… А вот молодых пощипать, это святое, сами виноваты, что на удочку попались, никто насильно в наш лохотрон не тянет… вот так месяцок поживу в городе, посмотрю в театры и музеи, повытяну из людей их года, их богатство, и – дальше, земля наша велика и обильна…

И судьбы… у каждой жизни своя судьба, вот пришел человек, ему на роду написано жить в особняке и править крупной компанией, ан нет, я вытягиваю из него те самые два-три годика, когда будет пик его карьеры, его судьбы, и вот уже мне наперебой летят приглашения из крупных фирм, и откуда-то берутся деньги на хороший домик от трех этажах…

А что? Насильно-то никого к себе не тянем…

Она… нет, черт возьми, она идет сюда… и странно, вроде бы видел девчонку эту в Саратове, нет же, откуда-то принес ее черт в Иркутск, мир тесен… и идет ко мне… Так, главное, все отрицать, пять лет прошло, хрен ты мне что докажешь, я тебя не знаю, никакую судьбу тебе не предсказывал…

– Здравствуйте… а можно к вам?

Так… вроде бы не узнала меня… ладно, попробуем…

– П-пожалуйста.

– А вы мне судьбу предсказывали… не сбылось что-то…

Наивно улыбается… чувствую, как мороз бежит по коже.

– Ну, знаете, это от ряда факторов зависит…

– А может, еще раз попробуете? Может, получится?

Сердце подпрыгнуло. Ого, это что-то новенькое…

– Ну… давайте, попробуем. Только, имейте в виду, вам придется еще годика два жизни мне дать на пробу.

– Давайте… хорошо. А чек выпишите?

Я чуть не прыснул. Дался тебе этот чек, бумажка липовая…

– Да, конечно, и чек выпишем… Так… – я прижал ладонь к ее холодному лбу, высасывая год за годом, удачу за удачей, – так… вижу, что в ближайшие пять лет вы откроете свою фирму…

– Ой, здорово… а отец у меня что-то покашливать начал, он поправится?

– Обязательно. Отцу вашему повышение будет по службе… ого, он вообще куда-то во власть пойдет… а вы в следующем году встретите мужчину, который…

– Документики ваши.

Я обреченно протянул паспорт. Так, держать, не отдавать, а то потом заберут раз и навсегда… нет, выхватил человек в форме мою книжечку, черт…

– Так… прописка где?

– Так проездом на два дня…

– Гхм, много вас таких…

– У меня уже и билет есть до Воронежа, показать могу…

Билет… похоже, придется показывать не билет до Воронежа, а билет банка России, и побольше, побольше. Ничего, командир, договоримся…

– Вот, – я протянул оранжевую бумажку.

– Это что?

– Билет… до Воронежа.

– А почему на этом вашем билете «Хабаровск» написано?

– Так…

Я рассеянно смотрел, как он прячет банкноту. Вроде, пронесло…

– Так… а будущее ваше глянуть можно?

Сердце екнуло. Это что-то новенькое… Не успел обернуться, не успел прикрыть лоб, человек в форме уже вонзился в мое будущее хитроумными приборами, сканировал мои грядущие дни…

– Т-ак… Молодой человек, можно поинтересоваться, почему вам на роду три тысячи лет жить написано?

Я сам ахнул от такой цифры. Много же я взял от людей, ой, много… Полицейский смотрел на меня стеклянными глазами, снова и снова проверял показания своего судьбометра, как я в сердцах окрестил прибор: нет, не врет проклятый экранчик… Да, что-то перебрал я, ну двести, ну двести пятьдесят лет набирают люди – в наследство от погибших родственников, выигрывают в лотерею, но три тысячи…

– А до этого жил сколько? – человек в форме прищурился, – Ивана Грозного не помнишь? А Тутанхамона? Стой, куда понесся-то, дай-ка лобик… тю, это кто ж тебе такую судьбу наколдовал?

Я сам виноват. Можно было сказать, что и правда выиграл судьбу в какой-нибудь лотерее, в шоу, мало ли их сейчас развелось, или еще что…

Сам виноват – даже не задумался, что сказать, бросился через улицы, через ограды, через дворы, в снег, в ночь, в мокрые заросли, бегом, бегом…

Свист…

Сигналы…

Окрики, в клочья рвущие ночь… Так и кажется, что за мной бежит весь город, нагоняет, настигает, захватывает щупальцами со всех сторон…

– Сюда! Сюда!

Так и есть – из каждой двери на меня бросается кто-то, хватает, тащит на крыльцо…

– Сюда! Да скорее же, прячься!

…отбиваюсь, как могу…

– Парень, тебе что, жить надоело? Могу к полиции пустить, иди, разбирайся с ними…

Кто-то толкнул меня в неприметный подвальчик, захлопнул дверь, в таких подвальчиках ремонтируют технику по гарантийным талонам, такие подвальчики завалены проводами, мониторами, внутренностями машин неизвестного происхождения и содержания, большое спасибо, приходите еще…

И правда от пола до потолка набросано черт знает чего, как они сами в этом разбираются… они… кто они… чего ради они меня защищать стали, вот сейчас нагрянет к ним полиция, вот спросит, а такой-то у вас?

Такой-то…

У них уже и имя мое, и паспортные данные, и все при всем, от кого бежал, только хуже себе самому сделал…

– Что, достали тебя понты эти? – сочувственно спросил парень.

Понты… понты… С трудом догадался, что речь идет о полицейских, закивал.

– Еще бы… парень, ты себе сколько жизни набрал? Ничего, что люди столько не живут?

– Ну, в наследство получил, брат у меня в машине разбился, у него еще годы жизни остались…

– В насле-едство… и что, твой брат три тыщи лет жить собирался? Да, парень, с такими годами у нас по улицам не ходят… мои года, мое богатство… – парень пододвинул мне красную кружку с какой-то бурдой, напоминающей кофе, – если бы их где-нибудь припрятать можно было, хорошо бы получилось, верно?

– Где… спрятать? В землю закопать? Надпись написать?

– Ну как вы их в землю закопаете… – парень засмеялся, неожиданно перешел на официальный тон, – года же на флешку скинуть можно, верно?

– И найдут у меня ее при обыске…

– Не найдут… в нашем ломбарде все без обмана, кладете на неопределенный срок, десять процентов в год платите…

– Нехило.

– Лучше в полицию загреметь?

Я прислушался к шорохам там, наверху, так заяц прислушивается к копошению борзых над его норой. Ату его, ату, а ну, Быстрый, ищи! Да, ваша светлость, удалась охота, трех русаков затравили…

– Вы договорчик посмотрите, вот, все без обмана… чуть что, сразу к нам, Курчатова, дом девять, три этажа, красный кирпич…

– Подозрительно как-то…

В дверь постучали – мягко, но нетерпеливо.

– Флешку… давайте, – прошептал я, – как это у вас делается-то?

…настигают…

Вот незадача, настигают. Я в проулок, и они в проулок, я на улицу, и они на улицу, я в арку, и они спешат за мной следом, щелкают подошвами… Полиции, конечно, придраться будет не к чему, только что сдал все свои года, свое богатство всерьез и надолго. Только они, чего доброго, меня в розыск объявили, план-перехват по городу…

– Постойте! Да постойте же!

Меня покоробило. Ой, пигалица, только тебя мне еще не хватало, чего доброго, и понтов с собой ведешь, или как их там зовут, скажешь, вот этот парень два раза меня обманывал…

– А я вас еле нашла… – она шагнула ко мне, вся какая-то взъерошенная, в задрипанном пальтишке, – сказали, вы в Норильске, а там сказали, вы в Архангельск уехали, а оттуда в Питер…

Еще бы, подумал я, меня еще никто не находил, дольше двух недель в одном городе не задерживаюсь, больно надо накликать на себя беду… Ты-то как меня нашла, пигалица, вот ведь настойчивая, делать тебе нечего, года свои обратно требовать…

– А вы мне мои пять лет так и не вернули… – спохватилась она, будто читала мои мысли, – что-то не получилось? А то ни одно из ваших предсказаний не сбылось почему-то…

Я тихонько усмехнулся, еще бы они сбылись…

– А год назад у меня отец умер от рака, тоже ничего не сбылось… – она протянула мне две помятые шоколадки, – помянем?

– П-помянем, – отозвался я, оглядываясь, не идет ли полиция.

– А может, еще попробуете? – она подставила мне лоб. Как издевается, ей-богу…

Я пригляделся к ней, к какой-то нехорошей ауре легких, к линии жизни, которая обрывалась во времени где-то близко-близко, вот здесь, к судьбе – какой-то блеклой, серенькой, с темными вкраплениями еще не известных бед… эх, барышня, вытяну из тебя судьбу твою, годы твои, удачи твои, что останется?

– Да не волнуйтесь, у вас получится… может, вы тогда какой-нибудь уставший были… это вот бывает, я вот тоже, когда не высплюсь, потом за скрипку возьмусь, ничего не получается…

– Играете?

– Играла… скрипку-то продала, чтобы к вам сюда приехать…

Я прислушался к себе, ощутил непонятную пустоту. Ах да, я же только что свои года, свое богатство в банк подкинул… Что-то маловатенько себе оставил, лет десять, и удачи оставил кот наплакал, так и кирпич на голову получить недолго…

– Ну давайте посмотрим… – я прижал ладонь к неожиданно горячему лбу, что-то как будто вспыхнуло в сердце, – та-ак… скрипка ваша к вам вернется… нет, вру, не ваша, какая-то сильно дорогая у вас будет… чуть ли не от Страдивари… Вижу вас на сцене какой-то… слушайте, это на Кремлевский дворец похоже…

Так, кажется, про Кремлевский дворец я напрасно загнул… Хотя нет, глазенки горят у девки, верит, вот черт, верит…

– Так… годы жизни ваши можно посмотреть?

– П-пожалуйста.

– Ого, это сколько будет… пять тыщ лет, что ли, жить собрались? Вы, случаем, не Дункан Маклауд?

– Случаем нет.

– Судьба-то какая… чем дальше, тем лучше…

– Уж какая есть…

– Это где же вы жизнь такую себе прибрали?

– Скупал.

– Скупали? – человек в форме усмехнулся, – или сжульничали? Знаете, есть сейчас такое, просят годик жизни, два годика посмотреть, судьбу предсказать, так вот кое у кого тысячелетия жизни и набегают…

– Да нет, что вы…