Глава третья. Через горы

Восход в горах необыкновенно красив. Солнце, медленно поднимаясь над горизонтом, словно бы делает усилие, чтобы перевалить через вершины, но уверенно берет этот барьер и, показываясь из-за преграды, награждает мрачный пейзаж целой россыпью ясных лучей, делая его не только еще более величественным, но и сказочно прекрасным.

Подобная картина способна умиротворить кого угодно, даже, быть может, самого дьявола. Однако мир богат исключениями. Нашлись они и в этой ситуации.

Трое путников, почувствовав на себе солнечные лучи, выбрались из-под плащей, которыми накрылись в тщетной попытке укрыться от ночного холода, и замерли перед прекрасным рассветом не только пораженные, но еще и пугающе мрачные. А один из них даже наградил ни в чем не повинное солнце самой ругательной отповедью, какая только нашлась в его богатом армейском запасе.

– Проспали! ― признал он наконец, когда ругательства иссякли.

Его спутники не отреагировали, лишь безразлично пожали плечами. По их общему мнению, подобный избыток эмоций был совсем ненужным, а потому безнадежно глупым: ведь они уже проспали, и с этим фактом ничего не поделать ― оставалось принять его как должное.

– Лично мне все равно, ― проговорил самый юный из путников. ― Когда в Ретилос ни войди ― что утром, что вечером, ― все равно проблем не оберешься. А если это так уж принципиально, то можно и выждать.

– Если бы все было так легко! Выждать! А что насчет еды? Ты же, Рад, ― обратился любитель ругани к другому своему спутнику, ― не разрешаешь сожрать свою кошку.

Рад, обладатель длинных волос темно-красного цвета, в ответ на этот упрек мрачно усмехнулся.

– Можешь попробовать, ― сказал он и указал вперед.

Из-за одной из многочисленных каменных глыб, будто подслушав их разговор, выбралась вышеупомянутая кошка, хотя вернее было назвать ее рысью, причем солидных размеров. Судя по всему, она еще не остыла после удачной охоты, и из ее окровавленной пасти вырвался угрожающий рык.

– Кончится тем, что есть будем Идена.

– Спасибо, Сантерил, ― скривился Иден. ― Ладно, пойдемте. Только, Рад, держи подальше эту тварь.

Рад перевел взгляд со светловолосого Сантерила на кошку, затем обратно и снова на Сантерила, как бы пытаясь понять, кого именно Иден имел в виду. И хотя у всех троих с юмором дела обстояли достаточно скверно, Сантерил, усмехнувшись, несильно ударил друга по плечу, а Иден так и вовсе расхохотался в голос.

Собрав свой скудный багаж, состоящий в основном из остатков еды, запасной одежды и, конечно, оружия, они возобновили прерванный накануне путь. Огромная хищная кошка тщательно умылась и мирно пошла рядом с Радом, словно обыкновенное домашнее животное. Сантерил успел привыкнуть к этому, но Иден то и дело с опаской косился на хищницу.

Прошло уже больше двух недель с того памятного дня, как Рад, который вместе со стражами Рассвета и несколькими избранными градеронцами провел четыре года в Дилане, защищая Врата, неожиданно вторгся в Эндерглид и был готов вступить в битву с Сантерилом. Причина была проста ― вернувшись в Градерон, Рад узнал, что Рагнар, юноша, некогда спасший ему жизнь, был изгнан из города, а затем уведен отступниками в Дилан, где его пленили главные враги Этериола, против которых и шла война все это время. Раду не понадобилось долго размышлять, что ему делать ― продолжать спокойно жить в Градероне как воину Заката или же вернуться в Дилан и вызволить Рагнара. Кроме того, после лет, проведенных в другом мире, его чувства к Этериолу несколько изменились. Это не было решающим фактором, но заметно смягчило жесткость сделанного выбора.

Задумка Рада была проста ― пройти через Врата в Дилан, через горы Галикарнаса пробраться в Ретилос, где и находился Рагнар, заточенный королем этой страны, ну а затем действовать по обстоятельствам. Единственным неприятным звеном в этом плане было вынужденное нападение на Эндерглид. Все-таки за прошедшее время Рад невольно нашел среди его жителей если не друзей, то уж точно верных товарищей, и потому для него стало ударом, когда он, пробравшись в город, увидел, что на страже у Врат Рассвета стоит Сантерил ― человек, с которым Рад меньше всего на свете хотел вступать в битву. Однако останавливаться было нельзя. Он коротко пояснил ситуацию и попросил Сантерила отойти без боя, но тот решительно отказался. Неверной рукой ― как хорошо, что Сантерил не заметил этой неуверенности! ― Рад обнажил меч… И оторопел, когда вместо того, чтобы изготовиться к битве, Сантерил преспокойно убрал свое оружие в ножны и заявил, что уйдет в Дилан вместе с ним.

Побуждения, заставившие Сантерила пойти на этот отчаянный шаг, так и остались для Рада не совсем проясненными. Впрочем, он смутно понимал, что причиной этому те самые чувства, которые по возвращении в Этериол одолевали и его тоже. В Дилане опьяняло ощущение грандиозной свободы, сознание того, что, куда бы ты ни повернул, так или иначе наткнешься на неизведанные земли, жители которых совсем не обязательно будут твоими смертными врагами. И здесь твоим товарищем мог быть кто угодно, вне зависимости от того, какого цвета у него волосы. Здесь градеронцы могли сражаться бок о бок с эндерглидцами без всяких предрассудков.

И каково же было после всего этого вернуться в Этериол, обиталище всего лишь двух городов, вынужденных вечно соперничать друг с другом? Городов, которые не только законодательно ограничивали свободу жителей (а даже если бы и не было этого пустяка ― что толку блуждать по пустынным землям, населенным отступниками, думающими лишь о том, как бы перерезать тебе горло?), но и запрещали любые контакты с людьми из вражеских городов, будь то хотя бы письма о чудной погоде? Именно из-за такой малости и пострадал Рагнар.

– Меня не оставляла мысль вернуться в Дилан, ― говорил Сантерил Раду уже после того, как они прошли через Врата Рассвета. ― Хотя если бы не ты, я бы не решился. Что толку бесцельно бежать сюда? Но теперь у меня есть цель, а это многое меняет. Хорошая цель! ― он усмехнулся. ― Врагу не пожелаю заточения у Астиона, пусть и со всеми удобствами.

Оказавшись в Дилане, Рад и Сантерил первым делом направились к Юргену и его сыну Идену, чей дом, стоящий на отшибе селения Леркаон, находился ближе всего к Вратам Заката. Там они узнали о последних новостях, которые не могли не омрачить их.

Король Роланд и его приближенный Ричард, их верные друзья, погибли. Слухи говорили о том, что не то их обоих отравили, не то ― и этой версии, как выяснилось, придерживался король Сигфрид, ― Ричард отравил Роланда, а затем отравился сам.

– Вам нелегко было заметить, ― сказал Юрген по этому поводу, ― но о тирании в Асбелии уже давно все вопиет, затмевая даже войну с Ретилосом.

– А теперь Сигфрид, надо думать, тому и рад? ― спросил Сантерил.

– Совсем нет, ― ответил Иден с гордостью за короля. ― Когда известили о смерти Роланда, он был в отвратительном настроении и тут же помчался в Асбелию. А по пути… Ух! Я сам в это время был в столице и чуть не попал под горячую руку. Он крушил все и вся! Образно говоря, конечно. Ну иногда не так уж и образно… В общем, был в печали.

– Интересная у него печаль, ― сказал Рад. ― Так что, он захватил Асбелию?

– Нет, ― улыбнулся Юрген. ― Если верить разговорам, он примчался в Асбелию, когда за устройство дел в стране уже принялась жена Роланда, королева Анна. Король Сигфрид просто отдал ей дань уважения… Помянул Роланда… И вернулся обратно в Галикарнас в еще более печальном настроении.

– А как же его любимая война? ― не понимал Сантерил.

– «Еще я с бабами не воевал», ― процитировал Иден, и отец с сыном так и покатились со смеху. Даже мрачные Рад и Сантерил чуть улыбнулись ― как же был похож нрав кровожадного короля Сигфрида на характер Балиана!

Но на этом плохие новости не закончились. Астион, король Ретилоса, ясно дал понять королеве Анне, что наступление на Асбелию продолжится в самом скором времени. Впрочем, он, как и когда-то Роланду, милостиво предложил альтернативу: королева позволяет его войскам мирно пройти через Асбелию к Вратам Рассвета, и тогда войны не будет.

– И что она? ― сердце Сантерила невольно екнуло. Несмотря на то, что он самовольно покинул Этериол, а, значит, пути назад для него не было, он скорее бы умер, чем позволил Астиону даже приблизиться к Вратам Рассвета.

– Говорят, отказала наотрез, ― к его огромному облегчению, сообщил Иден. ― И сразу после этого попросила в случае чего помощи у Галикарнаса… Но король Сигфрид, кажется, не настроен.

– Ему, должно быть, хочется, чтобы место Анны занял Астион, ― сказал Рад. ― Тогда он сможет устроить грандиозную войну.

– Все так, ― Иден был приятно удивлен осведомленностью градеронца касательно взглядов их короля.

Таким образом, Рад и Сантерил более или менее составили себе представление о том, что творится в знакомых землях. Но их изначального плана это не отменило, и они поделились своими намерениями с Иденом и Юргеном, рассчитывая на помощь ― им требовалось узнать, как пробраться в Ретилос через горы.

Тут-то они и услышали подробнейший отчет о стычке, произошедшей между солдатами Астиона и стражами Рассвета. Иден был прекрасно обо всем осведомлен, потому как сам стал ее участником и даже видел Рагнара. Но помочь ему не смогли ― солдаты уволокли его за собой, а обстановка для погони совсем не располагала: начался обвал, вызванный, как считали Балиан, Кристиан и Юан, золотым пергаментом. Вследствие этого дорогу к Ретилосу завалило напрочь, и перебраться через каменные глыбы не было никакой возможности.

– То есть через горы мы не сможем попасть в Ретилос?

Сантерил заметил, что хотя Рад задал этот вопрос довольно равнодушным голосом, его руки предательски дрогнули. Внутренне он от души посочувствовал другу. Ведь если это действительно так, то их путешествие могло затянуться на долгое, очень долгое время. Следующий переход был только в Асбелии, а успеют ли они добраться туда до того, как Астион начнет военные действия…

– Ну… ― Иден кашлянул в некотором смущении. ― Может, и сможете…

Он признался, что черноволосый паренек ― это и был Рагнар ― не выходил у него из головы. Ведь он не только был совершенно неуместен в компании головорезов, но и, во-первых, взывал к Кристиану о помощи, а, во-вторых, спас от смерти Балиана. Впрочем, своих мучителей он тоже с детской непосредственностью исцелил магической силой.

– Балиан, Кристиан и Юан хотели догнать их, ― рассказывал Иден. ― Но возможности не было. В конце концов, рассудили, что нужно выполнять задание, и ушли в Асбелию. Но я все думал, что, если они вернутся, когда все сделают… Ну, что они все-таки ему помогут… Короче говоря, я целыми днями прочесывал эти дурацкие горы. И недавно разобрал кое-что… Мне приятели подсобили… В общем, если вам очень надо, думаю, что смогу вас провести. Если переберемся через тот адский перевал, что мы отрыли, приведу вас прямиком в Ретилос.

Это было невероятной удачей. Рад и Сантерил приняли его предложение и торопливо принялись за сборы. Рад подготовился к переходу в Дилан, но поскольку уход Сантерила был спонтанным, ему пришлось срочно решить вопрос с одеждой. Благо это было несложно, тем более что Рад предусмотрительно захватил с собой все золото, что имелось у него в наличии. И уже на следующий день они были обеспечены водой и питьем, а Рад и Сантерил в невыразительных темных туниках и плащах ничем не отличались от жителей Дилана. Разве что цвет волос Рада привлекал внимание, но с этим уже было ничего не поделать.

Они отправились в путь. Как и предупреждал Иден, он выдался совсем нелегким. Проход, освобожденный им, оказался совсем узким и грозил почти стопроцентным падением в пропасть. Однако Иден, с детства обитавший в этих местах, с завидной легкостью соорудил из веревки более или менее надежную страховку, и в результате все обошлось.

– Я все думаю, может, это и не пергамент ваш волшебный был, ― сказал Иден, когда опасный участок остался позади. ― Иначе бы пробрались бы мы тут?

– Скорее всего, действие пергамента было направлено на конкретную цель, ― сказал Рад. ― Вряд ли их целью было закрыть дорогу в Ретилос… Это и дорогой сложно назвать.

– Такие подвохи почти всегда привязаны к определенному моменту, ― подтвердил Сантерил. ― Не пустить стражей Рассвета в Ретилос, когда солдаты будут утаскивать градеронца. Оградить отступников от неприятностей. Что-нибудь вроде этого.

Иден в ответ проворчал, что, мол, с этим их пергаментом впору мозги сломать.

Но, несмотря на то, что самый опасный переход прошел удачно, впереди их ждало немало трудностей, а, главное, опасных расщелин, диких зверей, пропастей и каменных глыб, преграждающих путь. Иден не переставал насмехаться над растерянным удивлением Рада и Сантерила.

– А вы что хотели? ― веселился он. ― Это ведь не дорога к соседнему домику, а путь в другую страну! Вы что, думали, что переберетесь через ту груду и все, добро пожаловать в столицу? Размечтались! Пока еще дойдем… А там вам еще через бывший Атриал пробираться, пока еще до дворца доберетесь…

Да, ни Рад, ни Сантерил не рассчитывали, что путь будет таким долгим и изматывающим. Даже после нескольких лет, проведенных здесь, им было трудно вот так сразу переключиться на здешние масштабы. Но останавливаться они не собирались. Позади оставалось все больше завалов и пропастей, а что касалось диких зверей, то уже на половине пути они выбросили эту проблему из головы. Хищная кошка, отчего-то привязанная к Раду и последовавшая за ним из Градерона, замечательно оповещала их о наличии в округе таковых и чаще всего без промедления бросалась в атаку. Воздух разрывался диким рычанием и воем, а затем кошка с победоносным видом выходила к Раду, волоча за собой очередную бездыханную тушу с разодранным горлом. Казалось бы, при такой спутнице Иден мог бы и не волноваться о пропитании, но делиться своей добычей кошка категорически не желала, и пока она не заканчивала свой обед, с угрожающим рычанием показывала клыки каждому, кто смел шагнуть в ее сторону. Даже Раду.

Поэтому Иден изрядно занервничал, когда они проспали нужное время и лишились возможности проникнуть в Ретилос ранним утром, чтобы оценить обстановку спящего окраинного селения, заранее настроиться на здешний лад и ничем себя не выдать.

Его расчеты полностью оправдались. В пути прошел еще целый день, и едва они остановились на ночь, Иден мрачно сообщил, что даже если они выдвинутся ни свет ни заря, то будут у Ретилоса только днем, а в само селение, расположившееся на самой окраине, попадут уже на ночь глядя, что было крайне нежелательно.

– Так какого черта мы остановились? ― спросил Сантерил. ― Пошли дальше.

– В темноте ― самоубийство, ― отрезал Иден. ― Даже не думайте.

Рад хотел было присоединиться к Сантерилу, но прежде чем он успел сказать что-либо в защиту этой идеи, Иден любезно напомнил им о внушительной пропасти, которую они видели издали и которую им предстояло преодолеть. Рад и Сантерил после этого вынуждены были согласиться, что с возобновлением пути придется повременить до утра.