Глава вторая. Неожиданное известие

Юан нагнал Илдиона еще до того, как он покинул площадь. Илдион, хоть и мрачный из-за предстоящего испытания, но все же немного расслабившийся, потому как успел подумать, что тяжелое время объяснений пока миновало, вынужден был снова напрячься. Неспроста ведь, думал он, его нагнал Розенгельд! Да еще с такой широкой улыбкой ― наверняка что-то задумал.

Как ни старался Илдион держать свои эмоции при себе, когда он посмотрел на Юана, остановившегося рядом с ним, в глазах невольно промелькнуло подозрение. Тот это заметил и, смеясь, поднял руки:

– Ничего я не задумал. Просто поговорить хотел, ― Юан смерил Илдиона заинтересованным взглядом. Несмотря на то, что тому было всего лишь шестнадцать, тогда как ему уже стукнуло двадцать два года, они были практически одного, немалого роста. ― Слушай, а кто твои родители?

– Не поверишь ― отступники, ― Илдион состроил скорбную мину. ― Странно, что тебя не уведомили.

– Да я не о том, ― Юан продолжал улыбаться. ― Эндерглидцы? Или кто-то из них был градеронцем?

– Понятия не имею, ― усмехнулся Илдион. ― Ни разу их не видел. Не помню, по крайней мере.

Это было ложью. Илдион прекрасно помнил свою мать и, более того, даже знал отца, что в кругах отступников было явлением крайне редким, почти невозможным. Но сообщать об этом кому-либо Илдион не собирался, и, особенно, власть имущим, к коим он относил и Юана, и его братьев.

– Понятно… ― Юан, не отставая, пошел вместе с ним по главной улице. ― А ты действительно хотел помочь Рилану?

– Называется, ничего не задумал? Да, представь себе! Хотел помочь Рилану. Теперь можешь сказать на суде, что я подтвердил твои слова в неофициальной обстановке.

– Суда не будет, ― пояснил Юан. ― Тристан все еще не уверен, что ты виновен, хотя все говорит по крайней мере о том, что именно ты был в библиотеке.

Это был первый раз, когда Илдиону открыто намекнули о его преступлении. Но он не потерял присутствия духа, а тут же смекнул, как это можно использовать в своих целях.

– Слышал эту историю. В том числе от ваших мелких. Обвинение прилагалось. Только Тристан не дурак, наверняка понимает, насколько это глупо.

– Почему глупо? Библиотекарь видел, что у того, кто украл карты, были золотистые волосы. Такие есть только у нас да у тебя.

– Во-первых, уверен, что вы не проверяли всех эндерглидцев поголовно на предмет цвета волос, ― Илдион криво улыбнулся. ― Во-вторых, библиотекарь, если я правильно понял, терял сознание ― мало ли что ему могло привидеться. И, наконец, в-третьих, мальчишки вопили о том, что все это было около книг на Святом языке.

– Ну да, ― припомнил Юан. ― Карты рассортированы как раз с помощью него.

– Ну да, ― повторил Илдион. ― Так что потрудись, если уж хочется докопаться до истины, напомнить нашему достославному советнику, что, во-первых, мне вход в библиотеку запрещен. Я там ни разу не был и понятия не имею, что и как там устроено. А, во-вторых, где мне было выучить Святой язык?

Илдион с удовольствием ответил, что его слова вызвали у Юана растерянность. Видимо, никто раньше и впрямь не подумал о том, что ему попросту негде получить подобные знания. В пустоши, понятно, это было из разряда анекдотов, а когда он оказался в Эндерглиде, обучения ему никто не предложил. В роли учителей здесь выступали только родители или опекуны, либо же, если у них водились деньги, можно было поручить эту работу кому-нибудь другому. Исключение составляло обучение воинскому искусству, однако этой чести удостаивались немногие. Илдиону пришлось довольствоваться первым вариантом, но старик обучил его только чтению, обычному письму и истории ― всему, что знал сам.

Так все выглядело внешне, и Илдион был очень этим доволен. На самом деле, он сказал правду лишь отчасти: вход в библиотеку ему действительно не был разрешен, и той ночью он посетил ее в первый и последний раз, но Святой язык Илдион знал вполне сносно и тщательно оберегал этот секрет. Он не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Ему было прекрасно известно, куда попадают обладатели способностей к языкам, и работать на побегушках у правительства он совсем не желал. Илдион вообще не хотел иметь с ними никаких дел ― потому и молчал обо всем, вполне удачно строя из себя темного низкородного отступника. К тому же, это было отдельное удовольствие ― знать, что водишь правительство за нос.

– Если так, ― задумчиво проговорил Юан, ― надеюсь, что ты и впрямь не причем. Хотя вряд ли, конечно. Но если встанешь на путь истины и будешь вести себя хорошо, ― к изумлению и возмущению Илдиона, он вдруг обнял его одной рукой, а другой потрепал по волосам, как маленького, ― то я вечером заступлюсь за тебя перед Тристаном.

– Тебе-то это зачем? ― огрызнулся Илдион, отталкивая его.

– Ты мне нравишься, ― не мудрствуя лукаво, сообщил Юан. ― Уверен, ничего особо плохого у тебя на уме нет.

Помахав ему на прощание, он развернулся и направился обратно к башням.

Илдион с минуту оторопело смотрел ему вслед, не понимая, что нашло на этого странного Розенгельда. Потом сделал несколько шагов по направлению к дому, но, в бессилии сжав кулаки, снова остановился.

Он был практически уверен, что Юан по-прежнему его подозревал ― да Юан и сам прямо сказал об этом. Илдиона не оставляло впечатление, что он буквально проглядел его насквозь. Но почему же тогда он пообещал помочь?

– Даже не думай.

Кто-то прошипел эти слова прямо за спиной Илдиона. Он невольно вздрогнул и резко обернулся. Перед ним стоял Ангелор.

– А! Ваше ауринское высочество, ― Илдион почтил его насмешливым поклоном. ― Позвольте поздравить вас с успешным избавлением от подозрений.

– Не смей говорить со мной так, словно мы знакомы, ― процедил Ангелор сквозь зубы. Лицо его, как обычно, было ледяным и бесстрастным, но Илдион легко разглядел за этой маской гримасу неподдельной ярости. ― Повторяю ― даже не думай связываться с Розенгельдами!

– Я что, похож на самоубийцу? Увольте! Они первые же меня и закопают. Поэтому оставьте, принц. Продолжайте чинить вашу любимую Темную башню, не то и впрямь рухнет.

Ангелор, пропустив его насмешки мимо ушей, холодно проговорил:

– Если я еще хоть раз увижу тебя около этой башни, то немедленно сообщу об этом Тристану.

Бросив эту угрозу, он повернулся и быстро пошел назад. А Илдион, ничуть не испугавшись, продолжил идти своей дорогой, время от времени усмехаясь глупости Ангелора.

Донесет Тристану! И каково же, интересно, будет удивление Тристана, когда Илдион в ответ на это поведает ему о том, что именно Ангелор в мельчайших подробностях рассказал ему, где найти карты?

Находка, сделанная Балианом в подвале Темной башни, надолго взбудоражила правительство, однако все попытки выяснить, как могло произойти подобное, одна за другой терпели крах. Подозрения, конечно, были, благо круг доступа к башне был сильно ограничен, но одна мысль о том, что с отступниками могли быть связаны Нилендер или Элидон, приводила Гволкхмэя и Тристана в ужас. Сами Нилендер и Элидон, понимая, что такое подозрение не минуло умы правителя и советника, заметно помрачнели. Их обоюдная обида вызвала немало неприятностей ― оба были свято уверены, что все это устроил Ангелор, и не забывали намекать об этом всем кому не попадя. В результате озлобившийся до предела Альдеран был готов обвинить их обоих в клевете. Возник серьезный конфликт, в который невольно оказалась вовлечена и Лейан. Требовалось перепроверить массу отчетов, составлением которых она в последние годы активно занималась, и ее атаковали с одной стороны Нилендер и Элидон, а с другой ― Альдеран и Ангелор. Впрочем, требования их звучали примерно одинаково ― как можно скорее выяснить, откуда взялось столько оружия и кто несет ответственность за его перемещение в башню. Лейан была вынуждена сдать Этель и Лорену на попечение Балиану, Юану и Рейте (Балиан и Юан охраняли город и потому не могли безраздельно посвятить себя присмотру за детьми) и погрузиться в работу, проверяя бесчисленные записи об оружии и урезонивая враждующие стороны. Домой она возвращалась только под ночь, с покрасневшими глазами, еле живая от усталости.

Балиана такое положение вещей не устраивало, и он после третьего такого прихода Лейан набросился на Гволкхмэя с обвинительной речью, в лицо назвав правителя «чертовым извергом» и заявив, что тот в конце концов угробит свою любимую внучку. Тот в ответ накинулся на него не менее яростно:

– Думаешь, самый умный, да? Как бы ни так! Стали бы мы с Тристаном поручать это ей, если бы кто-нибудь другой мог! Но ведь это она составляла эти дурацкие документы!

– И что? ― не отставал Балиан. ― Ну, больше времени проверка займет! Пусть другой кто-нибудь! Кристиану прикажите, он все сделает! ― пожертвовал он старшим братом с поистине королевской щедростью.

– Ха! Кристиану! Да ты сам взгляни, недоумок!

Гволкхмэй сунул ему под нос стопку листов, и Балиан был вынужден умолкнуть. Это были списки нужных бумаг, и разобраться в бесчисленных иероглифических пометках мог разве что тот, кто писал их. После его ругательной тирады уже в адрес Лейан выяснилось: подобная сложность является обязательным условием для составления документов.

– Чтобы случайный кто не влез! ― объяснил Гволкхмэй. ― Конечно, мы бы и сами разобрались. Но на это пара недель уйдет, не меньше. Да за это время Альдеран переворот в Эндерглиде устроит!

– Прибить бы его! ― буркнул Балиан.

– Прибей, ― не возражал Гволкхмэй. ― Но за убийцу я свою внучку не выдам, ― пригрозил он. ― Я и так еще не согласился.

Почти сразу после возвращения в Этериол, едва Сату Рейта полностью излечила Лейан от полученных ранений, Балиан с самым что ни на есть решительным видом направился к Гволкхмэю и потребовал дать разрешение на его сочетание с Лейан. Ко всеобщему потрясению, правитель наотрез отказал. Он заявил, что у него есть на то серьезные причины, и что сперва он в любом случае должен поговорить с Лейан. Однако разговор пока так и не состоялся: помешало все то же оружие из Темной башни, в рекордные сроки высосавшее из правительства все соки.

Но разбирательство затянулось ненадолго, и торжественное объявление результатов ознаменовалось очередной поразительной новостью, правда, не имеющей отношения ни к отступникам, ни к Ретилосу.

В этот день Тристан и Лейан были приглашены в дом Кристиана и Рейты, чтобы ввести Балиана, Юана и Кристиана в курс дела. Рейте и Демиану тоже разрешили присутствовать. Рилан, узнав об этом, не преминул «совершенно случайно» зайти в гости к другу, но надежды мальчишек не оправдались: их отправили присматривать за Этель и Лореной.

Тристан и Лейан выглядели усталыми, но более или менее довольными.

– Ну что там? Что? ― спросил Юан, едва они сели. ― Это ведь не Илдион, правда?

– Илдион? ― Тристан посмотрел на него почти сердито. ― Твоими стараниями он тут вообще не при чем.

Юан скромно потупил взор. Он сдержал свое обещание и вступился за Илдиона. Тристан и Гволкхмэй остались крайне этим недовольны, тем более что они и сами не собирались чинить над юношей жестокой расправы. После вынесения ему выговора, Илдиона благодаря Юану отправили на, как выразился Гволкхмэй, «чисто символические» принудительные работы. Рилан же отделался унизительным заданием вымыть коридор в Главной башне.

Однако что касалось истории с оружием, тут даже Тристан был уверен, что Илдион не причастен к этому ― такое мог провернуть лишь кто-то, имеющий подступы к правительству. И Лейан наконец выяснила, кто ответственен за это.

– Нилендер, ― коротко сказала она в ответ на выжидательные взгляды.

– Не может быть! ― оторопел Юан.

– Во всяком случае, именно он ответственен за то, что это оружие собрали и отнесли в Темную башню, ― подтвердил Тристан.

– А чего вы ждали? ― хмыкнул Балиан, обведя глазами застывшие лица. ― Я вообще не понимаю, что вы так тормозите. Мелкие и то быстрее сообразили, ― кивнул он в сторону окна ― на улице, тоскливо поглядывая на дом, стояли Демиан и Рилан. ― В Этериол вернулся Фелир ― у Врат был Нилендер. Кто-то влез в библиотеку ― там был Нилендер. Что-то не так с Темной башней ― туда ходит Нилендер. И тут выясняется, что за оружие ответственен Нилендер! ― Балиан картинно всплеснул руками. ― Надо же, какая неожиданность. Кто бы мог подумать.

– Что-то я от тебя раньше не слышал нападок на него, ― ответил Тристан.

– У меня голова была не тем занята, ― буркнул Балиан.

– Не обращай внимания, ― сказал Кристиан Тристану. ― Он на всех кидается после отказа Гволкхмэя.

– Вчера на Этель накинулся! ― подхватил Юан. ― Крик на весь Эндерглид стоял. И не объяснишь ведь, что между отказом Гволкхмэя на их с Лейан сочетание и отказом Этель ложиться спать нет никакой связи!

Балиан хотел было что-то возразить, но вдруг осекся. Лейан украдкой тревожно посмотрела на него. Этот резкий обрыв напомнил ей состояние, в котором Балиан пребывал до и во время путешествия в Дилан.

– В любом случае, ты, Балиан, прав, ― заговорил Тристан. ― Но пойми ― Нилендер столько лет верой и правдой служит Эндерглиду! Кроме того, эти три случая… Хоть и подозрительно такое совпадение, но поведение Нилендера объяснимо. Именно поэтому мы пока не предъявили ему никаких обвинений, просто несколько ограничили в обязанностях… Честно говоря, ― вдруг нахмурился он, ― я куда больше подозреваю Ангелора.

– Ты все-таки сказал это, ― Балиан был очень доволен.

– Очень интересно! ― вспылила Лейан. ― Вы подозреваете его в очередном предательстве, и после этого дедушка все еще хочет выдать меня за него замуж?

За последние дни Лейан вымоталась до предела, и только этой нечеловеческой усталостью можно было объяснить то, что подобная фраза сорвалась с ее губ.

В комнате повисла ошеломляющая тишина. Тристан устало приложил руку ко лбу, не без оснований ожидая грандиозного скандала; Балиан, Кристиан, Юан и Рейта, не вмешивающаяся в разговор, уставились на Лейан с таким видом, словно она заявила, что Фелир прошел через Врата Рассвета ее стараниями.

Первым пришел в себя, как ни странно, Балиан.

– Что, действительно? ― его голос прозвучал пугающе спокойно.

– Я… Просто он угрожал этим перед нашим уходом в Дилан, ― выдавила из себя Лейан, сама испугавшаяся своей неосторожной реплики.

Балиан, побледнев от накатившей на него ярости, резко встал и поискал глазами ножны со своим мечом.

– Балиан, не смей! ― чутко контролировал ситуацию Тристан. ― Успокойся и выслушай…

– Что тут выслушивать! ― Балиан был вне себя.

– Прекрати! ― Рейта, вскочив на ноги, схватила его за руку и попыталась удержать, когда он шагнул к двери. ― Тебе же сказали ― выслушай, ведь…

Она оборвала себя на полуслове и сильно качнулась. Ее пальцы, обхватившие Балиана за запястье, безвольно разжались. К счастью, Тристан, первым сообразивший, что Рейте стало плохо, метнулся к ним и успел ее поддержать.

– Ты чего это? ― Балиан немного испугался.

Подоспевший Кристиан осторожно усадил Рейту обратно и бросил на Тристана вопросительный взгляд, в котором едва заметно читалась тревога. Рейта никогда ни на что не жаловалась ему, но в последнее время он уже замечал подобное, а в ответ на его вопросы она, сама чуть удивленная, отвечала, что, должно быть, просто устала.

Тристан коснулся пальцами лба Рейты, и они тут же засветились синеватым свечением. Прошло несколько секунд. Потом Тристан повторил осмотр, но не сказал ни слова. Провожаемый встревоженными взглядами, он вернулся на свое место.

– В чем дело? ― забеспокоился Юан.

Ответ Тристана ввел в замешательство всех.

– Нет, это немыслимо! ― воскликнул он. ― Ну почему всегда я?

– Тристан эмоционален. Не к добру, ― Юан заволновался еще сильнее.

И тут Лейан, вспомнив, как отреагировал Тристан, когда обнаружил, что она беременна, догадалась:

– Ребенок?

Тристан кивнул и улыбнулся: невозможно было не расплыться в улыбке при виде буквально расцветшей Сату Рейты.

– Кристиан! ― воскликнула она совершенно счастливым голосом и, не в силах сдерживать эмоций, обняла его. Ошарашенный Кристиан машинально обнял ее в ответ, но его окаменевшее лицо говорило лишь о шоке без малейшей примеси радости. Однако этого пока никто не заметил.

– Это, безусловно, замечательная новость! ― проговорил Тристан с улыбкой. ― Но как удивительно…

– Здорово, ага. Но что тут удивительного? ― Балиан совершил нехитрый подсчет. ― Отметил, понимаешь, возвращение в Этериол.

Кристиан немедленно послал ему свою жуткую улыбку, и Балиан умолк.

– При всей твоей нелюбви к Розенгельдам, Балиан, ― поморщился Тристан, ― тебе все-таки стоило бы хотя бы изредка заглядывать в фамильные книги. Ваш отец, Максимилиан, был потрясающим исключением ― целых три сына… Обычно продолжение рода Розенгельдов всегда ограничивалось одним ребенком.

– То есть мне до конца дней моих придется довольствоваться этим чудовищем? ― уточнил Балиан, указывая на улицу, откуда как раз донесся яростный вопль Этель, проклинающий все и вся, и панические крики Рилана и Демиана, явно пытающихся удержать девочку от какого-то опрометчивого поступка.

– Скорее всего, ― усмехнулся Тристан.

– Ну и ладно, ― немного успокоился Балиан. ― Может, у Кристиана тоже девчонка будет, ― понадеялся он, что не ему одному досталась подобная участь.

– Нет, я чувствую, что будет мальчик, ― решительно заявила Рейта.

– Ты две минуты назад еще даже не чувствовала, что у тебя будет мелкий! ― возмутился Балиан. ― Так что хватит врать! И вообще ― вы бы хоть Демиану сказали. Чего расселся, Кристиан?

Вид у Кристиана стал такой, словно и у него вдруг закружилась голова. Тем не менее, он выдавил на лице улыбку и поднялся на ноги. Но не успел сделать и шагу по направлению к двери, как с улицы донесся хоровой рев, и в результате на крыльцо высыпали все.

Пока Балиан, Кристиан, Юан, Лейан, Рейта и Тристан обсуждали последние новости, во дворе дома разворачивалась своя драма. Сперва Демиан и Рилан тщетно пытались подслушать, о чем идет речь ― уверения Юана, что он потом все им расскажет, не особенно убедили ребят. Потом, убедившись в бесполезности затеи и заопасавшись, как бы неутомимая Этель не удрала, они уделили внимание своим подопечным. Рилан, глядя на Лорену, вдруг осознал, что видит перед собой «самую настоящую диланку» и проявил к девочке нешуточный интерес, а когда Демиан напомнил ему, что Лорена не просто из Дилана, а еще и принцесса, друг и вовсе пришел в полный восторг.

– И нам поручили за ней присматривать! ― Рилан почувствовал себя очень польщенным. ― За настоящей принцессой!

Лорена, за последнюю неделю лишь немного ожившая, скользнула по нему равнодушным взглядом и снова углубилась в рассматривание цветочных кустов. Для Этель такое спокойное времяпровождение было диким и непонятным, и потому она так и носилась вокруг, надеясь выискать какую-нибудь лазейку и удрать на волю. Но Демиан неизменно ее останавливал.

– Какая она принцесса! ― беззлобно бросила она, когда ее в очередной раз удержали от побега. ― Столько у нас уже, и никто не пытается ее убить!