Глава 6. Должок

Наступает время первого кофе-брейка. Маша просматривает телефон, а Митя подходит к Алексу, чтобы задать вопрос. Выхожу из зала в холл. Делаю американо и встаю за свободный столик. Ко мне без приглашения подходит Лев и приобнимает за талию.

– Вечером идешь со мной на свидание.

Терпеть не могу бесцеремонность, особенно со стороны незнакомых людей, а потому отвечаю довольно резко:

– С какой стати, Лев?

– Я не терплю унижения, куколка. А из-за тебя меня унизили. Так что ты мне должна.

Мерзко улыбается, видимо, полагая, что выглядит как искусный соблазнитель. Моё неприятие усиливается.

– Какая я тебе куколка?

Пытаюсь отстраниться. Лев только сильнее обхватывает меня за талию.

– Какая, какая…Сладенькая.

Спускает руку на мой зад и сжимает его. С силой откидываю руку, уже готовая залепить придурку пощечину. Лишь мысль, что за подобное поведение меня выгонят с тренинга, останавливает от безрассудного поступка.

– Ты ничего не попутал? – раздраженно говорю я.

– Эй, ты что творишь? – слышу голос приближающегося Мити. Рядом с ним идет Маша. Вид у обоих ошарашенный.

– Не лезь, парень. Видишь, я с девочкой общаюсь, – ухмыляется Лев.

– Влада? – Митя недоуменно на меня смотрит.

– Всё хорошо. Я могу за себя постоять.

Петрищев принимает мои слова за одобрение.

– Зайду за тобой в шесть, – поддевает пальцами мой подбородок и приближается вплотную. – Будет жарко, крошка.

Ну и мерзость! Меня бросает в дрожь.

– Убери руку, Лев, – раздраженно её отбрасываю. – У меня другие планы.

– Я сказал в шесть, – Петрищев грубо хватает меня за кисть.

– Отпусти, – вмешивается Митя. – Она не хочет с тобой никуда идти.

– Ты что, защитником заделался? – Выпускает мою руку и толкает Митю в грудь. – Отвали.

– Сам отвали! – Митя толкает Льва в ответ.

– Чего ты сказал, придурок? – Лев хватает Митю за грудки. В ужасе закрываю лицо руками.

– Вы что творите! Прекратите немедленно! – кричит Маша.

Машины слова остаются неуслышанными. Назревает потасовка. Когда схватка переходит в рукопашную, чьи-то сильные руки оттаскивают Петрищева от Мити. Убираю ладони, чтобы рассмотреть миротворца. Алекс. Разводит драчунов в стороны. От вида Льва становится не по себе – глаза вытаращены так сильно, что вокруг зрачков видны белки, жилы на шее вздуты. Не узнаю и галантного Митю – он пожирает соперника взглядом. Оба порываются продолжить, но хватка Алекса крепка.

– Угомонитесь, – повелительно говорит Алекс, обращаясь к обоим. – Пойдемте, поговорим.

Ведет Льва и Митю в пустой зал.

– Митя здесь ни при чём! – взбудораженно кричит вслед Маша. – Он вступился за Владу.

Алекс оборачивается и смотрит на меня долю секунды.

– Спасибо, Маша.

Затем обращается к притихшим участникам – только сейчас я замечаю, что народ застыл на месте:

– Отдыхайте, ребята. Продолжим тренинг через пять минут.

Втроем заходят в зал. Алекс убеждается, что дверь закрыта. Люди вокруг медленно выходят из оцепенения и помещение окутывает приглушенный гул голосов. Переглядываемся с Машей и внимательно следим за происходящим в зале через приоткрытые жалюзи. Молодые люди о чем-то возбужденно беседуют. В какой-то момент Лев начинает активно жестикулировать, как будто пытается что-то доказать на повышенных тонах. Затем с силой пинает стул, хватает свою сумку и яростно распахнув дверь, вылетает из зала. Алекс не обращает внимание на поведение Льва и похлопывает Митю по плечу.

Пролетая мимо меня, Петрищев притормаживает и цедит сквозь зубы:

– Твой должок увеличился.

– Иди куда шёл, – защищает меня Маша. Петрищев собирается ей ответить, но замечает, что дверь открывается и из аудитории выходит Раменский. Лев бросает на Машу каменный взгляд и поспешно удаляется.

Алекс подходит ко мне:

– Ты в порядке?

Что-то мычу в ответ и пытаюсь улыбнуться. Алекс дружески дотрагивается до моего плеча:

– Если что-нибудь нужно, скажи.

– Большое спасибо, Алекс. За всё.

Кивает. Стоит рядом несколько секунд, потом направляется к стойке. Берёт бутылку воды, делает глоток, снова поворачивается ко мне и глядит в упор. Затем отводит взгляд и громко говорит:

– Прошу всех в зал.

***

Слушатели возвращаются в аудиторию. Рассаживаются. Напряженные лица говорят о том, что ситуация с Петрищевым не осталась незамеченной. Алекс не делает вид, что ничего не произошло и сразу расставляет все точки над “и”. Объясняет, что каждый продавец должен уметь вовремя разглядеть среди клиентов “своих и чужих”. “Чужие” портят репутацию, сжирают силы и время, требуют для себя самых больших привилегий, а на выходе дают лишь отрицательный результат. Перевоспитывать их – дело неблагодарное. Наша задача как можно скорее выявить таких пожирателей и воспитанно с ними распрощаться.

Алекс говорит абстрактно, но каждый слушатель понимает, что Петрищев был на тренинге “чужим”, а потому оказался за бортом. Вряд ли в аудитории есть хоть один участник, кто не обрадовался такому решению.

Во время обеда от всей души благодарю Митю за помощь. Вижу, что ему очень приятно. Делится со мной и Машей подробностями произошедшего: Алекс пообещал Льву полностью компенсировать участие в обучении и затраты на перелет, а затем безапелляционно попросил покинуть тренинг. Петрищев был недоволен, кидался угрозами и оскорблениями, но Алекс остался непреклонен.

Вторая половина дня проходит спокойно и по плану: тренинг – пляж – ужин – отдых в номере. Я больше не вспоминаю об утреннем инциденте. Зато постоянно думаю о двух защитниках: добром Мите, вступившемся за мою честь, и прекрасном Алексе, не побоявшемся выгнать взашей участника за недостойное поведение. О втором, конечно, больше.

Перед сном подвожу итоги дня. Я в восторге от обучения, в восторге от гостиницы, пляжа и моря, в восторге от Маши и Мити, но прежде всего, я в восторге от Алекса. Раменский не только не разочаровал меня, он превзошел ожидания по всем статьям. И теперь мне жизненно необходимо произвести впечатление на него. Есть лишь одна малюсенькая проблемка – я ума не приложу, как это сделать.

Глава 7. Посол Марион

Наступает второй день тренинга. Всё утро Алекс вкладывает в наши головы мысль, что тщательная подготовка к встрече с клиентом обеспечивает пятьдесят процентов успеха. Мы должны выяснить всё, начиная от породы любимой собаки и марки машины, на которой клиент ездит, до спортивных пристрастий и политических взглядов. Кропотливо проделанная работа позволит найти те самые зацепки, благодаря которым клиент примет нас “за своего”. Алекс не просто делится теорией, он на пальцах объясняет, где искать информацию и как её грамотно использовать. С трепетом внимаю каждому слову тренера.

Подходит время обеда и Раменский объявляет перерыв. В аудитории поднимается шум.

– Мне тут Матвей написал, продавец наш, – говорит Митя, поднимаясь со стула. – Надо срочно ему расчет прислать. Он найти не может. А клиент уже рвет и мечет.

– Понятно.

– Я мигом сгоняю в номер и вернусь, ладно? Встретимся в ресторане?

– Конечно, Митя. Я займу тебе место.

– Спасибо.

Митя убегает. Поворачиваюсь к Маше. Она совершенно не обращает на меня внимание, что-то печатая в телефоне.

– Минутку, ладно?

– Бобров? – догадываюсь я по выражению лица приятельницы.

– Бобров, – скривив губы и кивая, подтверждает она.

Минутка растягивается на все десять. В кабинете остается только Алекс, разговаривающий с одной из слушательниц, которая явно не торопится кушать. А вот я сильно проголодалась. Времени на обед остается всё меньше.

– Может пойдем потихонечку? – осторожно предлагаю Маше.

– Ага. – Приятельница поднимается, не отрываясь от телефона, и, словно зомби, следует за мной.

Подходим к лифту. Замечаю, что из аудитории выходит Алекс и направляется в нашу сторону. Смущаюсь и скорее отвожу взгляд.

– О чём задумалась? – не поднимая головы интересуется Маша.

Судорожно соображаю, что ответить Маше, ведь все мои мысли только о Раменском. Ляпаю первое, что приходит на ум:

– Я?.. О ложках.

– Ложках? – сдвинув брови, говорит Маша, продолжая пялиться в телефон. В её картине мира явно что-то не сходится, но беседа с Бобровым не дает разобраться, что именно.

Алекс встает чуть позади приятельницы и тоже что-то изучает в гаджете. Девушка тренера не замечает, зато его хорошо замечаю я. Надеюсь, разговор о столовых приборах на том и закончится, но не тут-то было. Маша поднимает тему снова:

– Так что там про ложки?

Алекс отрывается от смартфона и бросает удивленный взгляд на нас с Машей. Мне не остаётся ничего иного, как развить нелепую мысль:

– Вот представь. Ты в Париже.

– В Париже? Мм…

– Никаких “мм”. На дворе середина девятнадцатого века!

– Вот блин, – продолжает печатать Маша. Алекс убирает телефон, скрещивает руки на груди и откровенно на меня пялится. Даже не притворяется, будто не слушает.

– Тебя приглашают на роскошный прием к императору Наполеону III.

– Я что, какая-то важная шишка?

– Важная. Ты посол. И зовут тебя Маш Точилин.

– Маш? – недовольно произносит девушка и поднимает глаза. Видимо, чтобы возмутиться. – Какой ещё Маш? У посла имя звучать должно, а Маш режет мой тонкий слух. Тогда уж пусть меня нарекут Марионом.

– Марионом так Марионом, – пожимаю плечами. – Не отвлекайся. Итак, Марион Точилин, приходишь ты на торжественный обед. Пристраиваешь свою гордую тушу на указанное место за столом и тут обнаруживаешь, что перед всеми гостями лежат золотые приборы, а перед тобой алюминиевые.

– Реально алюминиевые или только похожие на алюминиевые?

– Реальнее некуда.

– Что за отстой? Почему у всех золотые, а у меня алюминиевые?

– В том-то и дело, Марион. Какова твоя реакция?

– Чего тут думать. Оскорблюсь, разумеется. По ходу я в немилость попала к этому Наполеонищу. Что я такого сделала-то? – Маша обиженно на меня смотрит. – И где этот дурацкий лифт?

Алекс начинает громко смеяться и Маша наконец замечает нашего спутника. Я готова провалиться сквозь землю. Быстро нажимаю на кнопку вызова лифта, пока Маша не видит.

– Ой, Алекс, я тебя не заметила… – Приятельница вовсю улыбается тренеру. – Да, и правда смешно.

Наверняка, Маша думает, что Алекс смеется из-за её слов про немилость императора, но я-то знаю, в чем истинная причина. Мое лицо начинает гореть.

– Слышал, какая со мной ерунда приключилась?

– Слышал, Маша, слышал.

– Я сейчас не Маша. Я Марион. – Гордо задирает голову вверх. – Посол.

Подъезжает лифт. Двери открываются. Заходим внутрь.

– Только вот мне подсунули алюминиевые ложки вместо золотых, представляешь?

– Я понял.

– Что делать-то, подскажи? Надо как-то спасать Мариона!

– Передай Мариону, чтобы не нервничал.

– И это твой совет? Ты же гуру!

– Тебе честь оказали.

– Честь? Быть изгоем на празднике жизни – это честь, по-твоему?

Спускаемся на первый этаж. Двери открываются, и мы выходим.

– Тогда алюминий огромных денег стоил, – поясняет Алекс.

– Прикалываешься? – восклицает Маша, останавливаясь.

– Спроси у эксперта, – Алекс кивает в мою сторону.