Железнодорожная станция в небольшом приграничном провинциальном городке.
На путях стоит поезд «Москва-Одесса». Мимо него проходит группа мужчин в зеленой форме таможенников.
Крайнее купе рядом с туалетом. Дверь купе приоткрыта. Мимо него, пошатываясь, идет к туалету пьяный мужчина средних лет. Дергает ручку двери туалета. Дверь не открывается. Что-то бормоча себе под нос, кое-как он садится на краешек тумбы перед туалетом и положив ноги крест-накрест, немигающим взглядом в упор смотрит на дверь.
Из соседнего крайнего купе выглядывает высокая худая женщина на вид лет шестидесяти пяти. Она смотрит с брезгливым выражением лица в сторону пьяного мужчины. Вслед за ней из того же купе протискивается в коридор полноватый, небольшого роста пожилой лысый мужчина. Женщина громогласно обращается к нему:
– Куда ж ты рвешься? Угораздило тебя купить билеты в купе рядом с туалетом. Так и будут шастать тут всякие туда-сюда.
Потом она обращается к мужчине, сидящему перед туалетом:
– А Вы че не видите, что туалет закрыт на станции? Вот тронется поезд, тогда его и откроют.
Мужчина добродушно реагирует на слова, встает со словами «Точно. Спасибо Вам, женщина» и ковыляет по коридору в свое купе.
Пожилой лысый мужчина, поглядывая в сторону пьяного мужчины, почесывает затылок, виновато говорит:
– Зиночка-женушка, не нервничай ты напрасно! Лучше скажи, куда нам деть до….?
Зина резким хлопком ладони закрывает рот мужа, не давая договорить слово, другой рукой тянет его за рубашку обратно в купе. Дверь изнутри захлопывается.
В купе Зина свирепо смотрит на мужа, приглушенным тоном, говорит ему:
– Ты болван, Ваня! Что ж ты так громко?
В вагоне раздается топот ног и громкие голоса.
– Идут, – шепотом испуганно произносит Ваня.
Зина замирает. Ваня умоляюще-вопрошающе смотрит на жену. Та, словно опомнившись, говорит тихо:
– Вань, выйди-ка, покури там в тамбуре.
Она проворно берет со стола пачку сигарет со спичками, пихает их в руки Вани, раздвигает дверь купе, выталкивает мужа в коридор.
Муж открывает рот. Но Зина угрожающе смотрит на него, прикладывает указательный палец к его губам, произносит:
– Шшш…
Женщина провожает взглядом мужа. Тот проходит через закуток перед туалетом, выходит в тамбур, оставляя дверь в вагон открытой.
Зина поворачивает голову и смотрит в обратную сторону. Там в другом конце у дверей первого купе толпятся таможенники и проводники. Зина задвигает изнутри дверь купе и закрывает ее на замок. Напряженным взглядом оглядывает купе. Взгляд останавливается на вафельном полотенце, свисающем с сетчатой полочки над нижним спальным местом. Быстрым движением одной руки она стягивает полотенце, другой – берет со столика женскую сумку и кладет на диван.
Зина садится на диван лицом к окну. Загораживая спиной сумку, что-то проделывает с сумкой и полотенцем. Она встает с белым свертком из полотенца в руках и кладет его на полочку. Достает из сумки расческу, пристраивает рядом. Мыльницу кладет перед свертком.
Раздаются звуки приближающихся шагов. Зина, не вставая, наливает воду из бутылки в стакан и делает большой глоток.
Громкий стук в дверь. Зина встает, открывает дверь купе.
На пороге купе стоят двое таможенников. Один – зрелого возраста, другой – молодой, лет двадцати с папкой для документов под мышкой.
Строгим взглядом старший таможенник говорит:
– Извините, таможенный контроль.
Проходит и без приглашения садится. Молодой таможенник остается стоять в дверях.
Старший таможенник окидывает взглядом купе, смотрит пристально и оценивающе на Зину, командует:
– Паспорта предъявите!
Зина достает из сумки паспорт мужа и свой.
– Муж в проходе стоит, могу позвать.
Таможенник листает паспорта, протягивает ей их и говорит.
– Видел уже, он в тамбуре курит. Драгоценности, валюту везете? Признавайтесь!
Зина разводит руками:
– Батюшки! Увольте! Нет, ничего такого не везем.
Пристальный взгляд таможенника сменяется на равнодушный:
– Покажите ваши вещи.
Зина откидывает крышку от спального места, нагибается и достает один чемодан.
Молодой таможенник подходит ближе, кладет свою рабочую папку на край верхнего спального места, заглядывает под диван, вынимает второй чемодан и обращается к старшему таможеннику со словами:
– Здесь ничего больше нет.
Зина открывает первый чемодан. Перебирает женские вещи, демонстрируя их таможенникам.
Старший таможенник кивает головой в знак одобрения:
– Достаточно! Ну, а что в другом?
– Мужнины вещи, – отвечает Зина.
Таможенник привстает:
– Не надо открывать. Так вы одни едете в купе без соседей?
Зина закрывает свой чемодан:
– Соседи вышли на предыдущей станции.
Старший таможенник подходит к выходу:
– Ну, счастливого пути.
Молодой таможенник что-то невнятно говорит наподобие пожелания счастливого пути и выходит вслед за старшим.
В купе осторожно заглядывает муж Зины.
Дрожащим голосом Ваня спрашивает:
– Зиночка, ушли?
Зина делает глоток воды из стакана:
– Ну, конечно, ушли! Что ж им тут век оставаться?
Ваня заходит в купе, задвигает дверь, шепотом говорит:
– Нашли?
Зина смеется:
– Нет, не нашли!
Ваня приободряется:
– Куда ж ты их спрятала?
Зина садится на диван и подмигивает:
– А ты сам догадайся!
Ваня тупо смотрит вокруг и сокрушается:
– Не могу. Не моего ума дело.
Зина снимает с сетчатой полки свернутое полотенце, кладет на стол, медленно разворачивает его. Внутри лежат пухлые пачки долларов.
У Вани округляются глаза. Он поднимает глаза на Зину, полные восхищения и благодарности:
– Ну жена, ну женушка! Зина, ты у меня – гений!
Зина хохочет:
– И ты у меня молодец, что купил места в последнем купе рядом с туалетом. Я хоть успела сообразить, пока таможенники шарили у других.
Дверь с грохотом раздвигается извне. Молодой таможенник заходит в купе. Взгляд падает на долларовые пачки. Он открывает рот, не произнося ни слова, ошарашенно смотрит на лежащие на полотенце деньги.
Зина вскакивает, встает спиной к столу.
Раздается гудок, предупреждающий об отъезде поезда.
Зина отворачивается, быстро вытаскивает из стопки стодолларовую купюру, сует ее в карман пиджака таможенника и уверенно выталкивает его со словами:
– Пора тебе, сыночек!
Оторопевший молодой таможенник пятится назад и оказывается в коридоре. Зина задвигает дверь на него и закрывает изнутри на замок.
Проводница с конца вагона, заметив молодого таможенника, машет ему руками. кричит:
– Ой, быстрее выходите! Поезд отходит!
Таможенник бежит к выходу, выпрыгивает из вагона. Поезд трогается с места.
Зина приходит в чувство, сердится:
– Что ж ты дверь не закрыл за собой? Дурень ты, Ваня!
Муж с виноватым видом сидит на диване:
– Оплошал, Зинушка. Извини. А что ж парню надо было?
Зина убирает деньги с полотенца и укладывает в сумку:
– А мне почем знать?! Ну-ка, встань с места, чемоданы уберем на место!
Зина и Ваня сидят за столиком и допивают чай. Подъезжая к очередной станции, поезд резко тормозит.
Что-то сверху шлепается с треском вниз.
Зина с удивлением смотрит на пол:
– Вань, что это было? Подыми-ка.
Ваня нагибается и поднимает с полу папку с документами.
Зина выхватывает папку из рук Вани, открывает ее:
– Так, это ж папка таможенников. Вот что малому надо было!
Нора – студентка последнего курса медицинского института. Это девушка с красивыми чертами лица, выше среднего роста, худенькая, изящная. На практических занятиях в больнице она всегда носит сверкающий белизной халат и накрахмаленный белоснежный чепчик на голове, который еще более подчеркивает бледность ее лица, но в то же время делает ее милее.
В большой аудитории стоит группа студентов – несколько парней и девушек в белых халатах. Молодые люди о чем-то спорят со статным в летах, пожилым доктором-преподавателем. Нора стоит чуть поодаль от них, не принимая участия в их споре.
– Староста! Где староста вашей группы? – кричит преподаватель.
Нора делает насколько шагов вперед и громко говорит:
– Я здесь, Павел Константинович!
– Нора, будьте добры, принесите из моего кабинета журнал посещаемости студентов вашей группы. Вы найдете его в одном из ящиков моего рабочего стола, кажется в крайнем.
Нора идет по коридору своей горделивой походкой. Подходит к двери, на которой прибита табличка: «Доктор медицинских наук. Профессор. Капусткин Павел Константинович».
Нора заходит в кабинет. Подходит к рабочему столу. Выдвигает верхний ящик, аккуратно перебирает лежащие там документы. Задвигает ящик обратно. Потом выдвигает нижний ящик. Сверху лежит журнал посещаемости. Нора достает его. Из журнала выпадает бумажный лист формата школьной тетради, исписанный почерком профессора. Нора поднимает его, с интересом пробегает глазами список. На лице появляется выражение неподдельного отчаяния, она медленно дрожащим указательным пальцем проводит сверху донизу весь список. С журналом и списком в руках Нора выбегает из кабинета.
Запыхавшись, с нездоровым румянцем на лице Нора врывается в помещение аудитории, подходит к рассеявшейся группе однокурсников, озирается по сторонам.
– А где профессор? – с волнением спрашивает Нора.
– Его только что срочно вызвали, – отвечает кто-то из студентов.
– А куда?
– Кажется в операционную, привезли какого-то тяжелого пациента в коме, – говорит высокий симпатичный парень атлетического телосложения.
– Может нас тоже позовут посмотреть на него. А ты Нора, пойдешь? – с сарказмом спрашивает низкорослый студент-толстячок.
– Пойду, если разрешат присутствовать, – с достоинством отвечает Нора.
– А как же твои вечные обмороки? Ты же у нас такая нервная, – продолжает язвить толстячок.
В это время две девушки жеманно хихикают.
– Не нервная, а чувствительная! И вообще, лучше бы заткнулся ты, пока не поздно! – заступается за Нору высокий парень.
– Да ладно, ладно, Серж, слово сказать нельзя? – с обидой говорит толстячок.
Студенты покидают помещение. Нора выходит следом за ними.
В конце коридора у дверей операционной стоит профессор. Нора быстрыми шагами подходит к нему, протягивает журнал.
– Спасибо, Нора, теперь после. Пока унесите журнал обратно в мой кабинет, – и с этими словами он открывает дверь в операционную.
– Павел Константинович, подождите! Почему меня нет в списках в ординатуру студентов-хирургов? – срываясь на крик спрашивает Нора.
Профессор останавливается на пороге помещения. Чуть подавшись вперед, он внимательно смотрит на Нору, отвечает:
– Нора, вы лучшая студентка Вуза, гордость факультета, но из вас получится замечательный терапевт, а не хирург!
– Но почему?! – вопрос Норы звучит за спиной заходящего в операционную профессора.
Следом из двери выходит медсестра и громко объявляет, что минут через десять пригласят всех желающих в операционную посмотреть на уникальную травму мужчины.
Нора смотрит на наручные часы, бежит по коридору в обратном направлении.
Нора в кабинете у профессора. Она кладет на место журнал. Под руку ей попадается склянка с таблетками, на которой налеплена белая полоса пластыря и от руки написано «Феназепам». Нора открывает баночку, дрожащей рукой отсыпает оттуда таблетки в свою ладонь, бубня: «Раз, два, три. Хватит.» Она закрывает и ставит на место склянку, задвигает ящик и выходит из кабинета.
Нора заходит в туалет. Из кабинок слышен громкий разговор. Она останавливается у мойки с зеркалом, настороженно прислушивается.
– Да какой из нее хирург, вечно в обмороки падает?! – говорит одна из ее сокурсниц.
– Да, и я того же мнения. Настя, а ты знаешь, ее мама по каким-то причинам не доучилась в Меде и всю жизнь проработала хирургической медсестрой. Так что стремление Норы стать хирургом тоже понять можно.
– Ах, какие мы жалостливые, однако, Дашенька. Да, знаю я, и не такое еще знаю, – понизив голос, заговорщически продолжает Настя.
– А что еще? – любопытствует Даша.
Нора стоит перед умывальником не шелохнувшись, глаза ее наполняются слезами.
– Как-то раз я видела, как она глотает какие-то таблетки, – продолжает Настя: – Помнишь, она потом уснула на практике? Ну вот. Нора меня умоляла никому не рассказывать.
– А ты рассказала еще кому-то?
– Только тебе вот. И Сережке собираюсь. Пусть знает, в какую дуру влюблен.
– Ну ты Настя, даешь! Может не надо Сержу рассказывать?
– Ну вот еще. Я хочу, чтобы он разлюбил ее. Вот тогда я приберу к своим рукам этого красавчика.
– Да ну тебя, Настя. Давай короче, сейчас быстро в столовку и потом в операционную, – говорит Дарья.
Раздается шум сливающейся воды и с громким стуком распахиваются двери кабинок.
Нора незаметно успевает выйти в коридор и залипает к стене. Долговязая Даша и небольшого роста полноватая Настя выбегают из туалета. Открывшаяся дверь прикрывает Нору и девушки проносятся мимо неё.
Нора делает глубокий вздох, достает из кармана халата платок, вытирает мокрые от слез глаза. В это время в коридоре появляется ее сокурсник. Заметив Нору, он обращается к ней:
– Нора, всех желающих зовут в операционную. Там что-то любопытное. Ты пойдешь?
– Конечно, пойду! – бойко говорит Нора и быстрыми шагами следует за парнем в сторону операционной.
Настя и Даша подбегают к запертым дверям операционной.
Над дверью горит лампа с надписью: «НЕ ВХОДИТЬ».
– Черт, не надо было нам в столовку, такое пропустили! – сетует Даша. В этот момент за дверью раздается громкий шум от падающего тела и крики изнутри.
Дверь операционной открывается и оттуда первой выходит старшая медсестра со словами: «Достали своими обмороками!» и направляется в сторону канцелярии.
– Нора снова, – с презрительной гримасой на лице говорит Настя.
В дверях показываются двое студентов – Сережа и другой их однокурсник. Они под руки волочат студента-толстячка.
Настя спрашивает:
– Что это с ним?
– В обморок грохнулся, – отвечает Сережа.
– Да, ладно? – не веря, с удивлением говорит Дарья.
Толстячок приходит в себя. Кто-то из операционной выносит стул, толстячка усаживают на него.
– Ой, а что там такое было? – спрашивает Настя.
– Там у мужчины по пьяни, короче, одну ногу перемололо поездом. Гангрена началась. Ждут, когда жена объявится для разрешения ампутации. Профессор нервничает. Говорит, что ждать опасно для жизни мужчины, – отвечает сокурсник.
– Не томи, Колян, что с того? – перебивает его Даша.
О проекте
О подписке