Поздний летний вечер. Ира торопится домой. Она идет быстрым шагом, то и дело оглядывается на проезжую часть дороги. Маршрутки мчатся мимо, битком набитые людьми. Наконец в темных сумерках мигает желанная буква «М». Ира ныряет в метро.
У пустой платформы в ожидании поезда группками стоят люди. Все они смотрят в одну и ту же сторону и что-то обсуждают. Ира двигается вдоль платформы в сторону места остановки последнего вагона. И тут она останавливается как вкопанная. Внизу в тоннеле на рельсах, положив руки на край платформы, стоит молодой парень. Девушка с рюкзаком на спине, со свесившимися вниз на голову парня длинными густыми волосами сидит на корточках на платформе перед ним и что-то говорит. Ира подходит ближе и слышит фразу девушки:
– Мы можем вместе обсудить всё, что произошло с тобой, но только в другом месте. Я не думаю, что всё так ужасно, поверь, Саня.
– А я думаю ужасно, и ужасней не бывает, – сердито-капризно отвечает стоящий на рельсах парень.
Со стороны раздаются возгласы. Кто-то предлагает сбегать за полицией. Другой отвечает на это, что бесполезно, поезд подойдет вот-вот. Кто-то кричит парню на рельсах: «Эй ты, идиот, а ну, вылезай оттуда!»
Худенькая девушка в очках, похожая на гимназистку с картин русских художников-передвижников, комментирует с сочувствием: «Парень, наверное, оказался в жизни перед выбором и стоит на распутье».
Какая-то грузная бабистая женщина рявкает на девушку и своим громким басом трещит: «Не на распутье, а на путях поезда! Дура!»
Девушка на это ничего не отвечает, поспешно снимает очки и протирает глаза, наполнившиеся слезами. Здоровый парень, стоящий рядом, кричит женщине:
– Сама дура, ты чего это девушку обижаешь?! До слез довела!
Ира поворачивает назад голову и смотрит на часы, висящие на стене над тоннелем, они показывают минуты и секунды до прихода следующего поезда.
– О боже, – тихо произносит Ира, быстро подходит к месту, где на коленях сидит девушка перед парнем, стоящим на рельсах.
Ира слегка нагибается к парню. Не очень громко, но внятно и спокойно говорит ему:
– Молодой человек, меня целый день дома ждет больной ребенок. Мне очень надо к нему, правда. А на улице пробки.
Парень пронзительным взглядом смотрит на Иру, отвечает:
– Ну, раз ребенок ждет, то это дело серьезное.
С удивительной ловкостью он вылезает и вмиг оказывается на перроне. Его девушка крепко обхватывает парня.
– Спасибо, – пытаясь скрыть волнение, произносит Ира. Из тоннеля с громким свистом вырывается поезд, заглушив слова благодарности.
Поезд обдает сильной воздушной струей застывшую на краю платформы, как изваяние, молодую пару. Длинные распущенные волосы девушки рассыпаются волнами и накрывают их обоих.
Ира заходит в почти пустой вагон, садится на свободное место. Следом за ней в вагон заходит компания молодых людей. Ребята садятся напротив Иры. Они все с явным любопытством разглядывают Ирину. Один из них обращается к ней:
– Извините, пожалуйста, если не секрет, а что Вы сказали тому парню на путях?
– Нет, не секрет, – улыбается Ира. – Я сказала, что дома меня ждет больной ребенок.
– И всё?!
– Да.
– Простите, а вы психолог? – спрашивает другой парень из компании.
– Нет, я не психолог.
– Как же вы догадались, что нужно было именно это ему сказать?
– Я сказала то, что было для меня действительно важно. Парень мог погибнуть бессмысленно, а мой ребенок еще долго ждал бы меня один дома…
Ира достает книгу и со словами «Извините» открывает ее и утыкается в текст. В вагоне все замолкают, явно погрузившись в раздумья. Слышен только свист мчащегося на всех парах ночного поезда метро.
Ира выходит из метро на улицу. На остановке полно пустых маршруток.
– Девушка, садитесь, поедем, последнее место осталось! – зазывает шофер отъезжающего первым в очереди маршрутного такси.
– Нет. Спасибо.
Ира достает сигарету, закуривает ее и медленным шагом идет домой.
Ира открывает входную дверь. Под ноги ей, мурлыча, бросается кот.
– Ну что, Петрович, как ты тут один? – И в ответ слышит громкое, требовательное: «Мяу-мяу!»
– Понятно, целый день мой кошара голодал, вот и возмущается.
Ира заходит в туалет, опорожняет лоток с содержимым, моет лоток. Потом идет в кухню. Достает из холодильника корм кота. Петрович ходит вокруг хозяйки, мурлыча от удовольствия. Когда кот приступает к еде, Ира направляется в гостиную, включает телевизор. Постояв немного перед ним, она его выключает, выходит в коридор. Достает из сумки свой сотовый телефон. Он оказывается полностью разряженным. Ира начинает искать трубку от радиотелефона, но его нет на своем месте в коридоре. Потом заходит в приоткрытую дверь соседней с гостиной комнаты. Включает свет. Здесь царит полный беспорядок, на неубранной кровати лежит гитара, повсюду валяются разбросанные вещи. Ира ищет глазами трубку радиотелефона. Взгляд останавливается на компьютерном столе. Рядом с перевернутой в рамке фотографией лежит телефонная трубка. Ира ставит на место фотографию, с которой смотрит смазливый парнишка лет восемнадцати, стоящий рядом с блестящим отполированным мотоциклом. Ира берет радиотелефон. Садится в кресло. Набирает номер.
На другом конце раздается бодрый голос сына:
– Да, привет, мам. Ты уже домой вернулась?
– Да, я очень устала на работе из-за аудиторских проверок. Сегодня решила не задерживаться до полночи. А ты как, у тебя всё в порядке?
– Да всё хорошо. Мы тут с ребятами решили по ночной Москве прокатиться. Антону новый мотоцикл подарили, вот мы и…
– Ладно, ладно, сынок, ну, пока? – уставшим голосом прерывает его Ира.
– Маам, подожди, а с тобой всё в порядке?
Пауза.
– Нормально. Всё хорошо. Только будь осторожен. Пока, сын, пока…
Ранняя весна. За окном светит полуденное солнце. По тротуару перед домом текут ручейками талые воды, пробиваясь через грязный снег.
Гостиная. Большая, строго обставленная светлая комната с высоким потолком, под которым висит старинная люстра. Кожаный потертый диван. Посередине овальной формы деревянный стол. Стулья с высокими инкрустированными спинками. Вдоль стен книжные шкафы. В углу цветной телевизор «Рубин» на деревянной подставке.
Девочка лет семи, стоя на стуле, прислоненном к подоконнику, смотрит через стекла в окно. На тротуаре топчется какая-то женщина, одетая во всё черное. На голове ее черная шаль. Женщина шарит голыми руками в снегу.
Девочка увлеченно следит за женщиной и шепчет про себя:
– Тетенька, что же Вы там ищете?
Женщина в трауре вялым шагом отходит от места поиска. Медленно, пошатываясь, подходит к краю дороги, останавливается. Желтый цвет светофора сменяется на красный. Женщина резко срывается с места и бежит наперерез мчащимся машинам. Раздается сверлящий звук от скрежета тормозящих машин. Одна из них сбивает женщину и тут же вслед за этим раздается грохот от удара ехавшей сзади машины об машину, которая сбила женщину.
Девочка за окном закрывает глаза и затыкает уши. Потом открывает глаза и видит, как из машины выходит водитель, быстрыми шагами подходит к лежащей без движения женщине. Из других машин с криками выходят люди.
Девочка спрыгивает со стула и выбегает из комнаты в кухню.
В кухне женщина лет тридцати пяти, мама девочки, открывает холодильник. Из холодильника вываливается большая резиновая кукла. Женщина подхватывает ее, кладет на стул. Затем выдвигает ящик для овощей. Здесь лежат одна луковица и одна морковь. На полке боковой двери лежат два яйца и пакетик майонеза.
Девочка с криком влетает в кухню:
– Мама, мамочка, там тетенька под машину бросилась!
Женщина захлопывает дверь холодильника, сердито говорит:
– Ляля, хватит глупости выдумывать! И так проблем хватает! Иди-ка ты делай уроки!
Ляля надувает губы, с обидой отвечает:
– Ничего я не выдумываю. А уроки я уже давно сделала, – она топает ногой: – И вообще, мама, я хочу кушать, и что-нибудь вкусное!
Мать берет со стула куклу, протягивает ее дочке, примиренчески произносит:
– Унеси куклу в свою комнату. Ляля, ты же знаешь, мне еще зарплату не выдали.
Ляля нехотя берет куклу, хнычет:
– Когда же ее тебе дадут, мама?
Женщина берет со стола кошелек, открывает его, закрывает, кладет обратно на стол, задумавшись, проговаривает:
– Я пойду к тете Флоре, попрошу взаймы денег или продуктов. А ты пока оденься и иди погуляй перед окнами. Только достань из шкафа твои резиновые сапожки, на улице оттепель.
Ляля, небрежно держа куклу в руках, идет в комнату, дверь которой покрыта аппликациями из мультфильмов и расписана цветными мелками.
Мама Ляли идет в коридор, открывает наружную дверь, выходит из квартиры.
Через короткое время мама Ляли с авоськой в руках возвращается домой.
Навстречу ей из комнаты с разрисованной дверью выбегает веселая Ляля с мягкой игрушкой в руках:
– Мамочка, смотри, я моего старого мишку нашла!
Мама говорит недовольно, проходит вперед:
– Ляля, ты что же, битых полчаса копалась в шкафу? Нет, чтобы гулять пойти!
Женщина останавливается на пороге в детскую комнату. По всей комнате разбросаны коробки и игрушки. Ляля прижимает мишку к себе, виновато надувает губы, оправдывается:
– Я вытащила сапожки и потом стала рыться в шкафу. Я так давно не играла с моими игрушками, мама!
Мама строго смотрит на дочь:
– Ну, хорошо, иди сейчас погуляй, потом вернешься и уберешься в комнате. А я пока что-нибудь приготовлю поесть.
Ляля бросается к матери, обнимает и целует ее:
– Спасибо, мамочка!
Девочка выбегает в коридор, быстро одевается, натягивает один сапог. Вдруг, словно что-то вспомнив, стягивает сапог и бежит в гостиную. Вскарабкавшись на стул, выглядывает в окно, говорит:
– Ну всё, пропустила. И куда эта тетенька подевалась?
Улица перед домом. Ляля прыгает на снегу перед окнами их квартиры. Останавливается и ждет, пока вокруг ее сапог образуется лужа талой воды. В одной из луж сверкает что-то блестящее. Ляля запускает руку и вынимает из лужи золотое кольцо со сверкающими крупными камнями. Девочка озирается вокруг, быстро прячет в карман колечко и вбегает в подъезд дома.
Ляля громко кулачками стучит в дверь. Мама открывает дверь в замасленных руках.
Ляля достает из кармана колечко и молча протягивает его матери. Женщина вытирает руки об передник, с удивлением берет кольцо, крутит его:
– Дорогое, очень дорогое кольцо. Где ты его нашла, Ляля?
– В снегу под окном, мамочка.
Женщина задумчиво произносит:
– Кто-то его потерял. Ляля, сбегаю-ка я в ломбард с кольцом. А ты поешь оладушки со сметаной и с вареньем.
Мама Ляли выходит на улицу. В руках у нее потертая кожаная женская сумочка. Женщина старательно обходит лужи и ручьи в своих легких для холодной погоды ботинках.
В конце жилого дома на первом этаже висит вывеска: «Ломбард».
Мама Ляли заходит в узкий предбанник, на стекле двери висит табличка: «Технический перерыв. 10 минут».
Женщина садится на стул для посетителей у двери. Через стеклянные двери хорошо видно внутреннее помещение ломбарда и отчетливо слышны голоса.
Старый седой оценщик, хозяин ломбарда, перебирает коробочки с бирками с разными драгоценностями внутри. Его помощница, пожилая женщина, тетя Тома, как ее все зовут, убирает пыль с полок и рассказывает старому оценщику:
– Герман Иосифович, Вы слышали, что клиентка наша, Седа Григорьевна, сегодня под машину попала? Говорят, как угорелая бежала на красный свет.
Мама Ляли на этих словах резко подается вперед, прислушивается.
Оценщик ставит коробочку на чистую полку, повернувшись к помощнице, спрашивает:
– Тамара, подожди-ка, это та женщина в трауре, которая ходила к нам постоянно в последнее время?
Тетя Тома отвечает:
– Да, она самая. У нее вся семья была на свадьбе в Спитаке в день землетрясения, погибли все. Она осталась одна с маленькой четырехгодовалой внучкой на руках.
Услышав это, мама Ляли тихо вздыхает:
– Ох ты, Господи!
Старый хозяин хлопает себя по лбу:
– Так она только вот сегодня просила дать ей денег взаймы, пока найдет якобы потерянное дорогое фамильное кольцо и принесет его мне. Я ей, естественно, отказал.
Мама Ляли растерянно переводит взгляд со стеклянной двери на сумку, в которой лежит найденное дочкой кольцо.
Тетя Тома, вздохнув, с явным укором в голосе, произносит:
– Вот и свела счеты с жизнью бедная женщина.
Герман Иосифович наклоняет голову над столом и рассматривает какое-то ювелирное изделие, с подчеркнутым равнодушием спрашивает:
– Так она, что, умерла?
Мама Ляли порывисто встает со стула, делает шаг к двери и замирает, чтобы услышать ответ помощницы, тети Томы.
– Нет, была еще жива. Ее отвезли в ближайшую больницу тут вот, на проспекте.
Мама Ляли выходит из помещения ломбарда на улицу. Она идет быстрым шагом, шлепая по лужам и мокрому снегу в своих демисезонных ботинках. Переходит широкую дорогу. Впереди видны корпуса больницы.
Холл больницы. Мама Ляли подходит к окну справочной службы:
– Скажите, я могу узнать о состоянии здоровья Седы Григорьевны? Она недавно к вам поступила.
Женщина за окошком, не поднимая головы, перелистывает какой-то журнал, отстраненно произносит:
– Фамилия?
Мама Ляли конфузливо улыбается, говорит:
– Забыла. Она была одета во всё черное. Ее вот только привезли. Она моя соседка.
О проекте
О подписке