У Алексея, возившегося возле барной стойки, отвалилась челюсть. Рома, узрев возлюбленную, расплылся в счастливой улыбке. Настя, глянув на отца, позеленела от злости. Наша Вера могла произвести впечатление, если хотела.
– Почем драпчик? Секонд Хэнд? – Настя презрительно пощупала Веркин рукав.
– Маркс и Спенсер! – Верка гордо вильнула бедром.
– Богиня, – прошептал Алексей и, конечно, протянул бокал.
– Благодарю, – Вера опустила глаза. – Но такими темпами мы можем пропустить Новый год.
– Все под контролем, королева, не переживайте, – Алексей сделал шаг в направлении Веры, но покачнулся и был вынужден снова ухватиться за барную стойку.
Настя, сильно напоминавшая гусеницу в своем обтягивающем белом трикотажном костюмчике, опять презрительно фыркнула. Ее Кирюша, сидя на диване, потягивал пиво, и окружающим не интересовался. Упаковка с алюминиевыми банками стояла возле него на полу. Закуски уже были выставлены на стол, в духовке запекался гусь.
– Ого! Как вы быстро справились! – восхитилась я.
– Анна Алексеевна, такая умница, все приготовила. Нам осталось только достать тарелки из холодильника и включить духовку, – Лидочка сбежала с лестницы, цокая каблуками, и принялась поправлять мишуру на елке.
Она переоделась в черное, сверкающее люрексом платье. Следом спустился Вася в смокинге. Вот это ребята подготовились!
Рома отозвал Васю в сторону. Они о чем-то пошептались и спустились в подвал. Верка уселась в кресло у камина. Я пристроилась на пуфике. Лидочка нашла пульт от телевизора и принялась переключать программы.
– Надо же, – сказала она через некоторое время, – одни и те же артисты в одно и то же время поют одни и те же песни по разным программам.
– Они в разных костюмах, – Кирюша, оказывается, не глухонемой.
Люська запечатлевала интерьер на телефон. В основном, конечно, Веру в интерьере.
– Фотоотчет для Любаши, – пояснила она, отодвигая Алексея, который все время норовил влезть в кадр.
Настя забралась с ногами на диван, положила голову Кирюше на плечо и со скучающим видом прикрыла глаза.
Оживленные и разрумянившиеся, из подвала поднялись Рома с Васей.
– Дорогие гости, друзья и родные! – провозгласил хозяин. – Прошу всех к столу, проводим старый год! Встретим Новый! После мы с Васей приглашаем вас насладиться праздничным фейерверком. А там и гусь подоспеет. Рассаживайтесь. Алексей, как с напитками?
Алексей поднял большой палец, Вася развернул к столу кресло, Лида поставила еще один прибор.
– А что, прислуги не будет? – скривилась Настя, присаживаясь.
– У Анны Алексеевны и Григория Ивановича тоже праздник, у них ребенок дома, – примирительно ответил Роман.
– Мы к прислуге не привыкли, – с расстановкой, ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла Вера.
Все согласились, даже Лидочка, надевшая блестящее платье в пол и двенадцатисантиметровые шпильки, не настаивала на прислуге.
Шумно расселись, наполнили бокалы. Рома со знанием дела анонсировал закуски. Мы на разные голоса нахваливали стол и хозяина. Лидочка переключала каналы в поисках любимых песен. Вася раздал хлопушки и бенгальские огни, Леха продолжал без устали наполнять бокалы. Под бой курантов сожгли записки с желаниями, потом высыпали на крыльцо и устроили залп из хлопушек. Даже Настя не мешала веселиться. Лида выдала ей очень симпатичную маску зайчика, и мрачная Настина физиономия не портила новогоднее настроение. Впрочем, до нее особенно никому не было дела. Может Рома и переживал, что дочура не в духе, но виду не показывал. У него, как у хозяина дома, забот хватало. Вскоре после полуночи небо со всех сторон окрасилось дальними всполохами праздничных фейерверков. Ночь была ясная, видимость хорошая. Вволю налюбовавшись на чужие салюты, мы запустили свой. Потом бегали по двору, играли в снежки, украсили газоны снежными ангелами. Водили хоровод вокруг елки, росшей в углу двора. В общем, резвились, как дети. Потом Рома вышел из дома с большой корзиной, украшенной мишурой, и сказал, что пойдет поздравлять соседей. Почти все увязались за ним. У соседей еще не спали. Сквозь шторы виднелось мельтешение телеэкрана, мигала разноцветными огоньками елка.
– Кто там? – спросил из-за двери приглушенный мужской бас.
– Дед Мороз! – Роман прикрыл лицо маской.
– Он подарки вам принес, – подхватила наша команда, наряженная в красные колпаки.
– Мальчик Илюша хорошо себя вел в этом году? – продолжил наш Дед Мороз.
– Мальчик Илюша вел себя хорошо и уже лег спать.
– Тогда мы не будем вам мешать, утром он встанет и найдет на крыльце гостинцы.
Рома поставил корзину на ступеньки и, пятясь задом, мы удалились, как пришли, через калитку в заборе, разделявшем два участка. По дороге, конечно, кто-то споткнулся и упал, потянул за собой остальных. Опять извалялись в снегу.
Потом пришло время отведать гуся. Но к тому времени все уже так объелись, что гуся решили не трогать до завтра, точнее до сегодняшнего обеда. Устроили танцы под ностальгические «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Потом мужчины решили все-таки попробовать гуся, чтобы знать, на что рассчитывать в обед. К гусю открыли виски. Гуся пробовать передумали, он был целый, с аппетитной зажаристой корочкой, жалко было разорять. Решили обойтись виски. Кирилл к тому времени выпил весь запас пива и присоединился к остальным. Оказалось, что он не только умеет разговаривать, но еще и поет, как ни странно, народные песни. Мы слова не очень знали, но были достаточно навеселе, чтобы с воодушевлением подпевать. Особенно Вера, которая в свое время закончила музыкальную школу, и Алексей, у которого душа пела приятным баритоном. Наш кошачий концерт радостно подхватывал припевы. Ближе к пяти утра все начали неудержимо зевать и решили разойтись по комнатам. Праздник удался. К такому выводу пришли мы с Люськой, простившись у дверей своих спален.
Я не смогла сразу заснуть. Как только переоделась и улеглась под одеяло, сон как рукой сняло. Выглянула в окно. Выбранная мной комната находилась сразу налево от лестницы и выходила окном во двор на и подъездную дорожку. Сторожки из окна видно не было, ее загораживал навес для машин. На снегу мелькали только отблески новогодней гирлянды. Снег во дворе мы изрядно вытоптали и присыпали конфетти из хлопушек. Ветер гонял по двору обрывок новогодней мишуры. Спальню рядом со мной заняли Настя с Кирюшей. Через стену было слышно, как Настя за что-то отчитывает парня. Слов не разобрать, но недовольный тон прекрасно угадывался даже через стену. Кирилл, кажется, неплохой парень. Плохой человек не может так петь. Наверняка он этому учился. Разве можно ему пить столько пива? И чего он связался с этой Настей? Она ему все мозги выклюет… Где-то на этой мысли меня накрыл сон.
Проснулась я от резкого звука, спросонья не поняла, что случилось. Первый раз ночую в этом доме, звуки все незнакомые. Прислушалась. Ничего напоминающего приснившуюся мне только что ночную погоню. Только приглушенный перегородками храп разносился по дому. Откуда-то снизу послышалось шарканье. Может, кого жажда мучает? В доме полно народу.
Не мудрено, столько пили, ели, пели. Небо за окном еще не начинало светлеть. Я поднялась и выглянула в окно. Вид из окна был неподвижен, как фотография. Не колыхалась ни одна веточка, сверху не падала ни одна снежинка, мишура и конфетти неподвижно лежали на дорожке и сугробах. Как хорошо, что не надо никуда торопиться! И не надо думать о том, как накормить эту ораву. В холодильнике полно еды. Можно спокойно отдыхать. Я опять залезла под одеяло, блаженно вытянулась. Перед тем, как погрузиться в сон, опять услышала тот пронзительный скрип. Припомнила, что годами просыпалась под этот звук. Точно такой скрип издавала половица перед дверью в детскую. Но сейчас он не угрожал внезапным подъемом и нисколько не помешал снова сладко заснуть.
Массовое хождение и хлопанье дверями началось около одиннадцати часов. Я сладко потянулась, от голода уже сосало под ложечкой, но так лениво было вставать, что я согласна была еще какое-то время поголодать. Люська с Веркой не дали.
– Поднимайся!
– Весь Новый год проспишь! – подруги бесцеремонно ввалились ко мне в спальню.
– Вадим, наверное, уже телефон оборвал, ждет не дождется.
Я просмотрела сообщения. Муж выражал надежду, что мы хорошо провели время, и сообщал, что, раз дома все равно никого нет, он взялся подменить товарища, который накануне так старательно провожал старый год, что пропустил наступление нового.
– Я вообще никуда не тороплюсь, отстаньте, кобры.
Но кобры не дали мне завернуться в одеяло и залечь в спячку. Они хотели есть. Люська-то еще ладно, но голодной Вере сопротивляться бесполезно. Я натянула теплый спортивный костюм прямо поверх пижамы, сунула ноги в меховые тапочки, пригладила волосы и побрела вниз вслед за Люськой. Верка замыкала шествие. Она не без основания опасалась, что мы с Люськой под шумок юркнем в свои спальни.
Внизу хозяйничали Лидочка и Вася. Лида выставляла на барную стойку еду из холодильника, Вася доставал тарелки из посудомойки и стопочкой складывал их на разделочный стол.
– С Новым годом, с новым счастьем! – послышалось с лестницы. – В гостиную вошел Алексей.
Он тут же принялся изучать бутылки, придирчиво, на свет, разглядывая их содержимое. Наконец остановил выбор на початой бутылке виски, наполнил стакан и, довольный, уселся на диван.
– Как спалось на новом месте? – добродушно поинтересовался он, отхлебнув пару раз и откинувшись на спинку. – Я отлично выспался! Что значит, деревенская тишина!
– Вы так храпели! – поморщилась Верка. – Какая уж тут тишина!
– Я? – Алексей отставил стакан, и блаженное выражение сползло с его лица. – Вот незадача, простите.
– Я ничего не слышала, – успокоила его Люська.
– Мы тоже, – Лида подняла голову от мисок с салатом.
– Я вообще лежал в коме. Потолок обрушился, не заметил бы, – Вася с отвращением отвернулся от штабеля бутылок. Судя по выражению лица, он из последних сил подавлял приступ тошноты.
– Да все нормально, извините, я и правда жутко храплю. Жена постоянно жаловалась. Бывшая.
Спустились Кирюша с Настей.
– Доброе утро! – приветствовала их Лидочка. – Мы решили позавтракать. Как думаете, гуся разогревать или не стоит?
Настя скривилась.
– А йогуртов, что, нет? – с презрительной миной вопросила она.
– Я нашла хлопья и йогурт, – с готовностью отозвалась Лида. – Желающие могут изобразить диету. Можно сварить кашу, молоко тоже есть.
– Да ну, ее эту диету! – просиял Алексей. – Новогодние салаты первого января, что может быть лучше? Только неоткрытая бутылочка шампанского! Лидок, как там с шампанским?
– Сварить кашу? – скривилась Настя. – А где прислуга? Разве не она накрывает на стол?
– Зачем тебе прислуга? Тарелки из холодильника достать? – Лидочкино терпение начало истощаться.
– Я видела, они с утра приходили, – буркнула Настя.
– Сегодня у всех выходной, – отрезала Лида.
– Сегодня праздник поедания новогодних салатов! – провозгласила Люська.
Большинство было не на Настиной стороне, вообще никто не был на ее стороне, даже Кирюша. Он добыл где-то банку пива и теперь сидел рядом с Алексеем, блаженно прикрыв глаза.
– А где хозяин? Его не ждем? – спросила Люська, пересчитав собравшихся.
– Спит, наверное, – Алексей пожал плечами, разглядывая комнату сквозь стакан виски. – Пускай отдыхает.
– Может, все-таки позовем? – Вера тоже забеспокоилась. – Вася?
А к кому ей было обращаться? Не к доченьке же!
– Сей момент! – Вася как раз закончил сортировать столовые приборы и с готовностью метнулся наверх. – Папуля! Мы есть хотим!
Щупленький Вася протопал по винтовой лестнице так, что дом содрогнулся. Потом послышался осторожный стук в дверь, потом крик и грохот падающего тела. Мы рванули наверх. На узкой лестнице случился небольшой затор. Тем более, что нам навстречу двигался Вася, почему-то на четвереньках. Он рвался вниз и никак не хотел уступить дорогу. Пока кое-как протиснувшийся между нами Алексей не перехватил его поперек туловища и втащил обратно на площадку второго этажа. Следом просочилась Лидочка.
– Что случилось?
– Ты в порядке?
– Споткнулся?
Вопросы неслись со всех сторон.
Вася дрожал и обводил нас безумным взглядом.
– Положите его на пол! – скомандовала Лидочка.
Алексей молча повиновался.
– И отойдите все! – она раскинула руки в стороны.
Мы отступили на лестницу.
– Идите! – уже тише сказала Лидочка. – Это приступ, сейчас полежит и придет в себя, ничего страшного.
Мы, стараясь не шуметь, спустились вниз и расселись в гостиной. Интерес к салатам пропал. К выпивке тоже. Алексей потянулся за своим стаканом, потом махнул рукой и сел на диван.
– Эпилепсия, – вздохнув, пояснила Настя. – Перед тем, как упасть, он всегда так кричит. Это малый приступ. После большого он долго спит.
– С чего это он?
– Это врожденное. Ему надо постоянно принимать таблетки. Видно, пропустил вчера. Стресс, опять же, провоцирует, вспышки света, громкие звуки, – Настя опять демонстративно вздохнула. – И алкоголь.
– Стресс? Все ведь хорошо было, праздник, – удивился Леха.
– Праздник – это тоже стресс. Новое место, новые люди, салюты. Громкий шум, вспышки света. Это для вас хорошо, а ему надо было не шампанским наливаться, а дозу таблеток увеличивать. Удивляюсь на Лидку, до чего беззаботная баба.
Мы подавленно молчали.
– Да не переживайте вы так! – Настя попыталась успокоить собравшихся. – Полчасика подремлет и будет в норме.
– На полу? Может его на кровать переложить? – предложил Леха и пошел наверх.
– Они давно женаты? – поинтересовалась Люська.
– Лет пять уже, – охотно пояснила Настя.
– Детей нет?
– Бог миловал. Это же по наследству передается. Хотя с Лидки станется. Хорошо, что она сама больная, видать, не получается с детьми, – Настя истекала желчью.
– Чем больная? Тем же? – известно, что Люська не успокоится, пока все не выяснит.
– Нет. У нее порок сердца. Два недоделанных нашли друг друга.
– Нельзя так говорить, болезнь не спрашивает, – серьезно сказала Верка.
– А вы мне не указывайте! Кто вы есть? – взвилась Настя.
– Я гость в доме и взрослая женщина. Будьте добры, соблюдайте приличия, – сказала Верка таким тоном, что Настя и в самом деле поостереглась открывать рот. Вид она при этом приняла самый неприступный.
Сверху спустился Алексей, сообщил, что уложил Васю на свою кровать. Тот спокойно дремлет. Потом спустилась Лида с покрасневшими глазами и сообщила, что приступов не было несколько лет, и они уже надеялись, что болезнь отступила.
– Это пожизненно, – авторитетно заявила Вера.
– Вы врач? – оживился Леха.
О проекте
О подписке