Глава 2

Тася

– Напугала, – слышу голос Алисы, когда открываю глаза.

Я лежу в подсобке, недовольная женщина-врач, складывает в свой чемоданчик тонометр и что-то там ещё. Я не присматриваюсь. Потолок лениво кружится, вставать совершенно не хочется, но я знаю, что надолго меня в одиночестве не оставят. Рабочий день в разгаре, и администратор наверняка уже стоит планы на штрафы. Время тикает, и задания сами себя не выполнят.

– Ничего страшного не произошло, – врач, наконец, переводит на меня взгляд. – Мало бываете на свежем воздухе, работаете, наверное, всё время, солнца не видите? Витаминов побольше, питание правильное, и к своему врачу на осмотр, пусть на анализы отправит, но, думаю, ничего серьёзного. Токсикоз. Все через это проходят, не ты первая, не ты последняя.

– Простите? Я вас не понимаю, – нахожу силы сесть, опираюсь на Алиску, которая с таким же недоумением смотрит на врача.

– Чего не понимаешь? Беременная ты!

– Но… я не могу быть беременной. У меня и парня-то нет, – сиплю.

Врач косится на Алису, явно не хочет при ней говорить, это даже подруга замечает, шепчет:

– Мне уйти?

– Нет, – я качаю головой и повторяю: – Я не могу быть беременной…

– Ох, молодёжь! Все вы знаете, откуда дети берутся, но при этом как случается, так сразу «не могло быть». Могло. Очень даже могло. Месячные у тебя последний раз когда были?

Я открываю рот, чтобы назвать дату и замираю. После того происшествия они точно были, я это помню. Да, пришли не в срок, едва мазали, но я списала это на стресс, а вот потом… Их не было. А я, занятая работой, прогоняющая от себя плохие мысли, совсем не следила за тем, как ведёт себя мой организм. И пропустила самое жуткое.

– Я беременна?

– Вероятность девяносто процентов, но для уверенности можешь или сделать тест, или сходить к гинекологу, он тебе сразу скажет.

– Хорошо.

Она уходит, а мы с Алиской остаёмся, смотрим друг на друга и молчим.

– Тась, ты чё, правда, того?

– Не того, а этого, – вздыхаю. – Чёрт, нужно тест купить, проверить, так оно или не так…

– А ты можешь? – она не договаривает, но я её понимаю, киваю. – Ого… И когда ты только успела? Я думала, ты как с Денисом рассталась, так больше ни с кем и не гуляла…

– Алис, не надо, – прошу тихо, жмурюсь.

Она охает, вскакивает с места.

– Так, ты тут сиди, я сейчас на кассу сгоняю.

– Зачем?

– Тест куплю. Сделаешь, проверим.

– И если «да», то, что мне делать? – слёзы подкатывают к горлу, я запрокидываю голову.

Алиска обнимает меня, гладит по плечу, успокаивает, как может, и я безумно рада, что у меня есть такая подруга.

– Давай сначала проверим, а уже потом гадать дальше будем, хорошо? Если нет ничего, так зачем заранее переживать?

Соглашаюсь с ней и остаюсь одна, пока Алиска бегает на кассу, чтобы купить тест. Мне страшно, но я держусь. Даже получается немного взять себя в руки, успокоиться, прежде чем она возвращается. Сердце бухает в груди, голова ещё немного кружится, но я уже готова сделать это – проверить и откинуть невероятное.

Я не могу быть беременной. Просто не могу. Это же я, со мной такого не произошло бы.

– Вот, держи, – она протягивает мне розовую картонную коробку.

Я беру её так, словно она взорвётся, стоит лишь к ней прикоснуться. Боюсь очень, всё внутри дрожит. Выдыхаю, чувствую ощутимую поддержку Алиски. Как бы я сейчас вела себя без неё? Паниковала? Ревела? Не знала, что делать?

Туалет у нас простой, но я долго рассматриваю коробочку, читаю инструкцию, оттягиваю неизбежное. Но всё равно приходит момент, когда я замираю, отсчитывая секунды. Жду. Верю, что всё будет хорошо, что доктор ошиблась, что я просто устала. Да мало ли причин?

Я не могу быть беременной!

Переворачиваю полоску.

Я беременна.

Две розовых полоски – яркие, насмешливые, бьющие больно в самое сердце.

Закрываю глаза и валюсь спиной на стену, пытаюсь осмыслить. Значит, в тот день я забыла слишком многое. Слишком. И не хочу вспоминать, потому что знаю, нет там ничего хорошего. Абсолютно. Боль и страх, которые я испытала, очнувшись на пороге тётиного дома, там, в Верхово, никуда не делись. Я оставила в том посёлке часть себя, но, оказывается, захватила с собой кое-что лишнее.

– Таська? – в дверь скребётся Алиска. – Ну, что?

Стискиваю полоску теста в кулаке, криво улыбаюсь своему отражению и выхожу за дверь.

– Всё, – отвечаю ей. – Две полоски – это жопа.

– Тась, – тянет она, округляя глаза. – Но как?

– Вот так, – прячу тест в карман, достаю телефон и вздыхаю. Рабочее время в самом разгаре, и простой обязательно вычтут из зарплаты, в этом можно не сомневаться.

– А он… кто?

– Он? – не понимаю, перевожу взгляд на Алиску. – Кто «он»? Какой?

– Ну, – она не смущается, кивает на мой живот. – Отец. Не Денис же, вы давно разбежались.

– Не Денис, – подтверждаю медленно. Думаю, стоит ли говорить о том, что со мной случилось.

Раньше у меня не было от Алисы секретов, я рассказывала ей обо всём. Она оказалась тем единственным человеком, который знал все мои тайны. Кроме одной, последней, которую я не могла доверить никому.

– Тогда кто?

– Я не знаю, – внутренне морщусь, но продолжаю говорить. – Просто какой-то случайный парень, я даже его имени не спросила…

– Таська, – ужасается Алиса, – ты пошла разлагаться без меня? И даже ничего не рассказала?

– Ну, прости, – обнимаю её. – Видишь, к чему это привело?

– Вижу, вижу. Эх, надо было мне всё рассказать и с собой взять, чтобы я тебя тормозила и от сомнительных личностей оттаскивала.

– Надо было, – киваю, едва сдерживая слёзы.

Вот только, если бы я тебя взяла с собой, то кто знает, может, мы обе бы не вернулись, пострадали. А так – я сильная, я справлюсь.

– Ну, завтра к врачу сходишь…

– Зачем?

– Как это зачем? – удивляется Алиса, и я прихожу в себя.

– Точно, надо. Нужно аборт сделать, пока не поздно…

– Тась, ты уверена? Нет, я, конечно, понимаю, что случайный залёт и всё такое, но…

– У меня никого нет, только папа, но ты сама знаешь, как у него с деньгами, – я иду к двери, пошатываюсь, но не падаю. – И я… я работаю в супермаркете, у меня нет толкового образования, нет ничего своего, нет никаких перспектив! – слёзы вскипают на глазах. – Что я могу дать ребёнку?

– Любовь? – нерешительно спрашивает Алиса.

– Только её и могу, но ей сыт не будешь.

– Тась…

Я мотаю головой и выхожу в зал. Работу никто не отменял, поэтому я, наплевав на головокружение, хватаюсь за тележку и качу её в зал. Не представляю, как буду жить дальше, но этот ребёнок мне не нужен. Я не смогу его вырастить, не смогу спокойно смотреть на него, зная, что он – нежеланный. Да что там! Его отец… изнасиловал меня. И пусть я ничего не помню, но кто знает, когда эти воспоминания могут ко мне вернуться.

Нет, я права.

В кармане вибрирует телефон, и я возвращаюсь на склад, выхожу из поля зрения камер, чтобы ответить.

– Пап?

– Тасенька, у тебя сегодня смена когда заканчивается?

Хмурюсь, отвечаю, слышу его тяжелый вздох и спрашиваю:

– Что случилось?

– Да тут Машенька с Никой приехали, а дома и покушать нечего.

– Холодильник полный, – отвечаю мрачно.

Мне ли не знать, только я закупкой продуктов и занимаюсь, используя скидку для сотрудников в нашем магазине. Так что дома есть всё, не богато, но сытно.

– Да, он, правда, полный, но у Ники аллергия на этот сыр, как его… И фруктов нет, а Маша на диете. И тортик нужно к чаю. А и гели для душа у нас только с мужскими запахами, это неправильно, ведь у нас девочки в гостях, а я об этом и не подумал даже.

– Рядом с домом три больших магазина, пусть покупают, что им нужно.

– Но они же у нас в гостях.

– Пап, я не помню, чтобы они мне что-то покупали, когда я к ним в гости забегала.

– Они же без мужчины живут, я один на две семьи остался, вот мне о них и заботиться.

Да, конечно, одни. И заботы папа на себя берёт с радостью, только забывает при этом, что я всё оплачиваю. Его зарплата почти полностью уходит на квартиру, лекарства и мелкие бытовые расходы. А вот продуктами и прочим дом обеспечиваю я. И за накопления на чёрный день тоже отвечаю я.

– Пап, тётя Маша опять садится тебе на шею.

– Она моя сестра, у меня кроме неё и тебя никого нет.

Морщусь, но понимаю, что ничего не смогу ему доказать. И лучше, правда, всё купить самой, пока он не отдал тёте все деньги, что у нас есть.

– Сбрось список, я посмотрю, что получится купить.

– Спасибо, Котёнок, – ласково выдыхает папа и добавляет. – Там Ника ещё китайской еды на ужин заказала, можешь зайти и забрать?

– Хорошо, – удивляюсь её щедрости, но уточняю. – А почему самовывоз, а не доставка?

– Дорого с доставкой.

– Хорошо, скинь всё.

Завершаю звонок и стою, опираясь на стену. Может, и к лучшему, что они приехали сейчас? Я буду думать о них, злиться и отстранюсь от всей этой ситуации. Разберусь, что для меня важнее.

Открываю сообщение от отца, читаю и начинаю смеяться.

Запросы тёти и Ники – это нечто! Да у меня половина зарплаты уйдёт, чтобы это всё купить. Обойдутся! А заказ на китайку… Покачала головой, с силой сжав неповинный телефон. Доставка дорого? Конечно, с другого конца города. И с оплатой при самовывозе. Не поеду! Достали! Все достали!

– Таисия, в зал! Что стоишь прохлаждаешься?

Я выпрямляюсь, стираю слёзы, пока их не заметили, и иду работать.

Мне нужно слишком многое обдумать. Слишком.

Глава 3

Тася

Дом встречает меня приторным запахом духов – слишком сладким, таким, от которого тут же начинает подташнивать. Кажется, что он везде, не просто обосновался тут с приездом родственниц, а был всегда. Я задерживаю дыхание, но всё равно вдыхаю, морщусь и захожу внутрь, закрывая дверь за собой.

В коридоре валяются туфли, наверняка они принадлежат Нике. Как раз в её стиле. Я опускаю пакеты, поднимаю туфли и убираю их в шкаф, чтобы не споткнуться. Разуваюсь, снова подхватываю покупки и иду в кухню. Там слышится смех Ники и тёти, а когда вижу их, то замираю.

Моя сестра очень красивая, но я знаю, что тётя Маша не жалеет денег, надеется, что Ника выйдет замуж за очень богатого человека. Сестре всего двадцать два, но на рынке невест совсем скоро для неё не останется места. Вообще. Пусть её сделанная красота сейчас в моде, а невинные глазки могут свести с ума, но это ненадолго. Всё это мимолётно и без любви не стоит ни гроша. Так что этой заносчивой блондинке я завидовать не собираюсь.

Зато Ника замечает меня первой, расплывается в искусственной улыбке, поправляет кудри, будто привлекает к ним внимание и поёт:

– Тасенька, сестрёнка, как я соскучилась! – поднимается с места и подходит ко мне, со звонким чмоком целует воздух у моих щёк и тут же возвращается на место. Я даже не успеваю ответить, как она продолжает: – Мы с мамой так соскучились! Давно не виделись! А ты всё купила? А то я даже душ тут принять у вас не могу. Понимаешь, у меня очень нежная кожа, нужны специальные средства…

– И почему ты не взяла их из дома?

Начинают разбирать пакеты, шикаю на папу, который собирается мне помочь, краем глаза замечаю, как морщится тётя. Она со мной даже не поздоровалась, но я знаю, что это ненадолго, скоро вспомнит, что она тут в гостях и начнёт показывать характер.

– Так закончилось всё, – наивно тянет Ника, но я прекрасно знаю этот её тон.

После него у меня пропадали любимые игрушки и вещи, которые понравились сестре. Папа не может сказать «нет», только не сестре и племяннице. Была жива мама, она хоть как-то могла его остановить, но последние годы он не слушал даже меня, давя на то, что тётя осталась одна и ей тяжело воспитывать дочь, нужна помощь. Вот только это папа работает на заводе, простой мастер с крохотной зарплатой, а дядя Серёжа был менеджером в крупной компании, числился чуть ли не правой рукой хозяина-оборотня и в месяц получал больше, чем папа за год. Дядя иногда дарил очень дорогие подарки, но почти все они на следующий день исчезали из дома, потому что тётя злилась, говорила моему папе, что это неправильно, нельзя меня баловать, ведь тогда я вырасту эгоисткой.

И папа с ней соглашался.

Он любил младшую сестру, и я это принимала. Будь у меня сестра, я бы тоже в ней души не чаяла, но мама не смогла родить второго ребёнка. И всё сложилось так, как сложилось.

– Недалеко большой торговый центр, можешь завтра сходить туда и всё купить, – выкладывая в холодильник продукты, я поворачиваюсь спиной.

– Но я просила тебя!

– Я работаю в дешёвом супермаркете, у нас никогда не было тех продуктов и вещей, которые вы просили, – я разворачиваюсь и встречаюсь взглядом с тётей.

– Никочка, Тася права, ей негде было купить. Всё же это не тот уровень, к которому она привычна. Завтра с тобой сами прогуляемся, купим всё в центре. Не переживай.

– Но ты говорила…

– Ника, всё нормально.

Я захлопываю дверцу холодильника и направляюсь прочь, когда Ника снова оживает.

– А где еда?

– Там, – на плите стоят кастрюля с макаронами и сковорода с поджаркой, папа точно не мог всё съесть.

– Это не еда, – кривится Ника, – это отрава! Там же глютен и канцерогены!

– Печально, – тяну ухмыляясь.

– Где китайская еда? Ты должна была её забрать!

– Должна?

Вижу, как тётя морщится, и Ника исправляется.

– Я просила тебя забрать.

– Мне было не по пути. Закажи доставку. Пап, а тебе лучше спать лечь, завтра вставать рано.

Я захожу в свою комнату, быстро собираю пижаму и нижнее бельё, прячусь в ванной, пока Ника её не заняла. И только под горячими струями, прячась за шум воды, позволяю себе расслабиться. Слёзы смешиваются с водой, которая дико пахнет хлоркой, но я радуюсь этому противному запаху, потому что он перебивает остальные. Всхлипываю, сжимаю свои плечи руками, до боли впиваясь в них ногтями.

Реву.

Завываю и тут же прикусываю губы, чтобы никто не услышал.

Мне не нужен этот ребёнок! Не нужен! Я не смогу…