2

Лорна

Холлис переводил взгляд с одного на другого, словно прокручивая в памяти образ каждого из них, чтобы получить подтверждение: они те, кем он их считал. В отличие от остальных, он соответствовал своему возрасту, и его коренастая фигура больше подходила мужчине за сорок, чем девятнадцатилетнему мальчику.

Лорна пыталась совместить внешний облик стоящего перед ней взрослого мужчины с образом того молодого человека, которого она когда-то знала. Когда Холлис перевел на нее испытующий взгляд, все встало на свои места. Вот он, Холлис, которого она помнила, как помнила взгляд молодого встревоженного парня, потерявшего почву под ногами, старающегося делать все, что в его силах, изо всех сил желающего поступать правильно.

– Лорна. – Он произнес ее имя, словно смахивая пыль с давно забытой книги. – Что, черт возьми, происходит?

Она не могла понять, был ли этот вопрос адресован ей. Ясность мышления исчезла, как только в столовую вошла Элли. И мыслить легче не стало после появления Оливера и Мэв. Она знала, что приезд Холлиса неизбежен, но это нисколько не уменьшило шок от его появления. Как и от того, что в одной комнате с ней оказались все четверо. Если вопрос Холлиса был адресован ей, она не в состоянии была на него ответить. Так что сейчас она сделает то, что всегда делала Лорна Торрингтон. Тихонько отойдет в сторону и предоставит остальным все выяснить.

Холлис стукнул бутылкой виски по столу, удар эхом разнесся по комнате.

– Я спрашиваю, что происходит? Что вы все здесь делаете?

– Мы… мы не знаем, – предложила свой ответ Мэв.

Да, конечно, Мэв должна была откликнуться первой. Попытаться сгладить ситуацию.

– Мы пытались разобраться, когда ты…

И, конечно же, Мэв потерпит полное фиаско.

– Пытались разобраться? То есть для вас это сюрприз? Никто из вас не знал, что остальные будут здесь? Ну, это полное и абсолютное дерьмо.

Продолжаем. Кто из вас это устроил? Кто всех собрал здесь?

Оливер наклонился вперед, собираясь произнести одну из своих дружеских речей «как мужчина мужчине»:

– Холлис, приятель…

Но на его речи Холлис никогда не велся.

– Я тебе не приятель!

Как и Лорна, Элли знала, что говорить бесполезно, но отличие состояло в том, что ее напряжение было заметно. Она раскачивалась взад-вперед на стуле, как ветка на ветру. Лорна не могла не вспомнить, как быстро эта сухая ветка может загореться.

– Всё на этом. Я ухожу.

Холлис произнес эти слова очень тихо – только Лорна, стоявшая к нему ближе всех, могла их услышать. Она не стала останавливать его, когда он снова схватил бутылку.

Мэв – эта всегда вмешивающаяся Мэв – переспросила:

– Что ты сказал?

– Я сказал, что ухожу!

Высказанное Холлисом намерение напрягло Лорну. Когда они собрались все вместе, его присутствие одновременно таило в себе угрозу, но и обеспечивало безопасность. Как только она увидела его, к ней вернулись силы, которые, как ей казалось, сначала истощило появление Элли, потом Оливера и, наконец, Мэв. Холлис, конечно, мог уйти, но он был нужен Лорне.

Она заговорила, когда он был уже у двери:

– Холлис, ты не можешь уйти. На острове некуда идти, а мистер Каски сказал нам, что дорогу во время шторма размывает.

– И последний паром уже ушел, – добавила Мэв.

– Брось, Лорна. – Оливер задрал ноги на стул. – Пусть бежит. Это ему хорошо удается. В смысле, я вообще удивляюсь, что он так долго продержался. Сколько времени прошло? По крайней мере пять минут.

Холлис зажал горлышко бутылки и убрал руку с дверной ручки.

– А что ты хочешь, чтобы я сделал? Остаться с вами и выпить стакан? А может, семь стаканов? Сколько ты уже принял, Оливер? У тебя уже язык заплетается, так что, думаю, не меньше пяти. Ну да, брюхо у тебя будь здоров. Вполне вместит еще полдюжины. Знаешь, я рад, что ты сидишь тут и куришь в свое удовольствие, в то время как кучи дерьма попадают в вентилятор. Не уверен, что узнал бы тебя иначе. Ухаживаешь за волосами по совету принца Чарльза?

– Серьезно, Холлис? В ход пошли оскорбления? – произнес Оливер. – Неужели мы не можем хотя бы попытаться быть взрослыми в этом вопросе?

– Я не знаю, что это такое, но должен признаться, что это ценное предложение со стороны человека, который сочинил шуточку «у Элли в щели».

Элли потрясенно ахнула.

– Как, ты не знала, Элли? – спросил Холлис, когда Оливер покраснел.

– Я всегда считала, что это придумала Мэв, – сказала она.

– Может, я и сказала это, но не я это придумала, – возразила Мэв. – И я даже не так часто это говорила! Клянусь.

Мэв извинялась, Элли притворялась, что она не в курсе, Холлис и Оливер ссорились. Как быстро каждый из них вошел в свою прежнюю роль, включая и ее.

Лорна хранила молчание, не давая им втянуть себя в спор. Но уже очень скоро они забросали ее вопросами. После замечания Мэв она отключилась от разговора и уже не знала, в каком направлении продвигается спор, и тут Холлис спросил:

– А как насчет тебя, Лорна? Есть что добавить?

– Нет. – Она выдавила из себя короткое слово, как последнюю каплю воды из пересохшего крана.

– Как это типично, правда? – рассмеялся Оливер. – Наша Швейцария отказывается вмешиваться, в то время как вокруг нее взрываются бомбы. «Ах, это меня это не касается!» Если тебя это не касается, милая, тогда почему ты здесь?

– Почему все мы здесь? – спросила Мэв.

– Включи мозги, Мэв. Если, конечно, возможно. – Оливер закатил глаза.

– Есть только одна причина, по которой кто-то собрал нас вместе, – сказал Холлис.

Но озвучить эту причину никто не хотел.

– Это была не наша вина, – прошептала Элли. – Мы не сделали ничего плохого.

– Но и хорошего тоже ничего не сделали, – возразил Холлис.

Лорна закрыла глаза и сделала вид, что не понимает, о чем говорит Холлис. Сделала вид, что может уйти. Но идти Лорне было некуда.

Два часа назад

Седан «воксхолл», двигаясь, поднимал пыль. Лорна вцепилась в руль, ее взгляд сосредоточился на горизонте в поисках дома, который должен был появиться ближе к концу дороги. Поэтому она пропустила выбоину. Машина влетела в нее, подпрыгнула и приземлилась с такой силой, что днище заскрежетало по земле. Лорна резко нажала на тормоза, и голова ударилась о подголовник. Ремень скрипел громче, чем стук дождя по машине. Руль вибрировал в руках.

– Не умирай здесь. Только не умирай здесь.

Она нажала на педаль газа. «Воксхолл» дернулся и набрал скорость.

– Спасибо тебе.

Загорелась сигнальная лампочка.

Багажник открыт.

Взглянув в зеркало заднего вида, она увидела, как открытая крышка покачивается вверх и вниз.

– Черт.

Если Вселенная хотела помешать ей выйти из машины, это почти удалось. Ремень безопасности почти задушил ее, пока она возилась с защелкой. Туфли скользили на мокрых камнях, пока она обходила машину. Дважды захлопывала багажник, но он отказывался защелкиваться.

– Черт, черт, черт!

Капли дождя падали ей на затылок и стекали по рубашке до бретелек лифчика. Она положила руки на холодный металл и сделала несколько вдохов. Вода потекла вниз вдоль позвоночника.

Со мной все будет хорошо. Все получится. Я сделаю так, что все получится.

Надавила на багажник в последний раз и услышала, как он захлопнулся.

– Ну как? Отлично! Я же говорила.

Она снова села в машину и не стала пристегивать ремень безопасности.

С дороги громоздкий кирпичный особняк – «Волчий вереск» – напоминал солдата в красном мундире, который стоял на берегу длинного прозрачного озера в тени заснеженных вершин. Из одной из шести труб вилась струйка дыма. Нелепая стеклянная оранжерея позади дома резала глаз своей бессмысленностью, усиливая уродливость самого дома.

Лорна припарковалась задом к фасаду. Капли дождя пронизывали поверхность озера, и она вспомнила, как в детстве вода успокаивала ее. Несмотря на непогоду, она спустилась вниз помочить руки. Царапины стали меньше саднить, но успокоение, на которое она надеялась, не пришло. Горы, хотя и были в отдалении, придавливали, и Лорна чувствовала себя запертой в клетке, да еще серые облака нависли, как тяжелый брезент. Но разве не клетки она желала?

Она бросила камень, и по поверхности озера пробежала рябь. Вытерла руки о джинсы, и в тот момент, когда она направилась к дому, залаяла невидимая собака.

Внизу горел огонь, из комнаты справа слышалось звяканье посуды. Лорна пошла на звук и увидела спину мужчины, расставляющего тарелки и столовые приборы в большой столовой. В просторном помещении было десять круглых столиков, у каждого стояло по четыре стула. Все скатерти были разные – одни кружевные, другие из полиэстера, одни простые голубые, другие с узором из весенних цветов. Посередине каждого столика стояли свечи, по две или три на стол. Пестрый декор столов помогал скрыть недостатки интерьера: тяжелые красные шторы не сочетались с зеленым ковром и желтыми стенами. Лорна подумала, что она бы переделала весь интерьер. То, что она видела, напоминало ей гостиную ее двоюродной бабушки и проведенные там тягостные вечера. Она уже почти чувствовала запах духов «Джой» Жана Пату.

Лорна потерла озябшие руки и откашлялась. Молодой человек резко развернулся. В каждой руке он держал по столовому ножу.

– Черт побери! Нельзя так подкрадываться к людям. Так и сердечный приступ недолго получить. Подкрадываетесь, как призрак, пропади вы пропадом…

– Извините, что ворвалась к вам. Пойду подожду, пока вы освободитесь.

Как хорошо сменить холод столовой на тепло рядом с камином. В ожидании Лорна подумывала отправить сообщение. В голове у нее звучал голос матери.

Всегда сообщай кому-нибудь о своем местонахождении, хотя бы одному человеку, пожалуйста, солнышко, прошу тебя. На случай чрезвычайной ситуации. На случай, если что-то произойдет…

Кого будет волновать, где она находится?

– Вы…

– Черт! – Лорна подскочила от неожиданности, услышав мужской голос.

– Теперь вы знаете, каково это – так испугаться.

– Я не испугалась.

– Ну, ясное дело, нет.

Она сунула телефон в карман, последовала за мужчиной к стойке регистрации и расписалась в журнале.

– Вы первая, – сказал он.

Когда он передавал ключ, ей показалось, что он хотел сказать что-то еще, но тут зазвонил телефон.

– Дом «Волчий вереск». Говорит Джеймс Каски… – ответил мужчина, и Лорна направилась к лестнице.

Наверху первым ее побуждением было повернуть направо, но дорогу ей преградили веревка и рулон истертой ковровой дорожки. Поэтому она пошла налево по коридору с темно-коричневыми тумбами, украшенными серебряными подсвечниками и пресс-папье различных геометрических форм. Перед дверью с грубо вставленной латунной табличкой с цифрой «1» она остановилась.

Достав телефон, Лорна отправила короткое сообщение единственному человеку, которому, как она думала, может быть не все равно. Затем прямо в дорожной одежде рухнула на кровать, закрыла глаза и раскинула руки. Впервые за последние несколько месяцев она не чувствовала, что за ней следят, и на несколько коротких минут снова стала собой.