Изменения в замке я почувствовала, как только проснулась. По традиции, сложившейся много тысяч лун назад, сирены на коронации нового правителя приносят ему клятву верности. Весьма формальную, но обязательную. Если же учесть тот факт, что сирен до сих пор считали очень опасными существами, то концентрация стражи вдруг увеличилась раз в десять. Около моей комнаты поставили двух крепких русалов из клана Рыб-мечей с хвостами в желтую полоску. В коридорах же стало из-за них настолько тесно, что вероятность протиснуться стремилась к нулю. Самым худшим из всего этого оказались выражения их лиц – хищные, высокомерные и презрительные. Даже наши немногочисленные слуги постарались слиться с рифами и не попадаться им на глаза.
Завтрак я благополучно проспала. День вчера выдался слишком уж насыщенным, и тело потребовало большее количество отдыха, чем обычно. Ближе к обеду меня разбудил Харон. Старый глава слуг с синим хвостом и такими же глазами привел ко мне стайку горничных, чтобы они приступили к пыткам как можно быстрее. Меня отмыли, начистили мою чешую, уложили волосы, закрепив их коралловой диадемой, и одели в блестящее длинное полотно, расправив все складочки. Всё это происходило в таком бешеном темпе, что у меня голова закружилась.
К концу процедур почувствовала себя статуей – красивой, но совершенно безжизненной. Совместный обед с семьей никто не отменил, поэтому пришлось явиться для начала на него. Отец при взгляде на меня сразу расцвел в улыбке.
– Моя жемчужинка стала совсем взрослой и невероятно прекрасной русалкой, – искренне сказал он.
– Спасибо, – сухо отозвалась я и зевнула.
Кайтен фыркнул, но ничего не сказал. Я же решила попробовать сделать вид, что его не существует. Жаль, что завтра этот же фокус не пройдет. Всё-таки на его коронации мне придется принести клятву.
Я села за стол. Живот жалобно заурчал. Вчера мне есть почти не хотелось, но сегодня накинулась на еду с огромным энтузиазмом.
– Поаккуратнее, а то гости подумают, что мы тебя голодом морим, – не выдержал Кайтен.
– Да лучше бы морили. Так бы не пришлось твою физиономию каждый день видеть, – процедила я.
Брат нахмурился и посмотрел на отца, который в ответ пожал плечами. Кайтен тяжело вздохнул.
– Вчера… Я, кажется, немного неправильно выразился… – с неловкостью начал он.
– Кажется? Ты буквально обвинил меня в убийстве. И не кого-нибудь, а нашей матушки! – взорвалась я.
Кайтен сжал руки в кулаки.
– К сожалению, ты не помнишь о тех событиях так много, как я…
– О, и это, конечно, делает меня безжалостной убийцей. – Я сложила руки на груди.
У брата на лице заходили желваки. Он изо всех сил старался не сорваться и не наорать на меня.
– Я никогда этого не говорил, – возразил он. – Возможно, когда-нибудь ты сможешь спокойно меня выслушать, не покрываясь от каждого слова колючками, но пока… я не стану настаивать на твоём скорейшем замужестве.
У меня от удивления даже рот приоткрылся. Что нам там сегодня на обед подали? Грибы-галлюциногены? Мой гнев всё ещё не утих, но, поймав молящий взгляд отца, выдавила из себя улыбку.
– Спасибо, – ответила я.
– Я рад, что вы решили вчерашнее недоразумение. Не пристало брату с сестрой постоянно ругаться. Помните, что постоянно говорила вам мама? – спросил отец.
Я растерялась, а потом все мои негативные эмоции пропали. Мне будто снова стало не больше ста лун. Кайтен напротив уменьшился в размерах, стал более тощим, а по правую руку от немного помолодевшего отца нарисовалась полупрозрачная невесомая фигура мамы.
– Вы должны оберегать, и заботится друг о друге, потому что являетесь самыми близкими и родными друг другу существами, – в один голос ответили мы с Кайтеном и переглянулись.
Взгляд у брата смягчился, и моя улыбка стала более искренней. Мама всегда умела подбирать нужные слова. Она могла примирить нас даже в самых сложных ситуациях. Мы все очень сильно по ней скучали. В уголках моих глаз начали собираться слезы. Я нахмурилась и силой воли смогла удержать их.
В дверь постучали. Камень медленно отъехал в сторону, и в проеме появилась миниатюрная русалка с желтым переливчатым хвостом, насыщенными тепло-карими глазами, черными короткими волосами и огромным ужасным шрамом на горле. Кайтен вздрогнул и застыл. Я мгновенно кинулась к ней и обняла её.
– Милли! Ты рано прибыла. Я очень рада тебя видеть. Как добралась? Пообедаешь с нами? – затараторила я.
Она мне широко улыбнулась, чуть отстранилась, подняла руку, к которой крепилась желтая ракушка, и открыла её. Вверх полетела стайка пузырьков, которые Милли ловким движением руки превратила в буквы.
«Приветствую его Величество Императора, Красного Рифа и Океанскую Жемчужину. Я добралась хорошо. Благодарю за беспокойство. Если не буду мешать вам, то с удовольствием, присоединюсь к обеду».
– Что за глупости? Ты никогда не сможешь нам не помешаешь, так что присаживайся, – ответил папа.
Милли поклонилась ему и осторожно присела на место рядом со мной. Кайтен напрягся ещё сильнее. Милли кинула на него печальный взгляд и прикусила губу.
– С каждой новой встречей ты всё ловчее составляешь пузырьки в слова. Это просто невероятно. Правда, Кайтен? – сказала я и посмотрела на брата, взгляд которого напомнил мне рыбу, попавшую в человеческую сеть.
Он повернул голову и посмотрел прямо на Милли. Глаза у него забегали, а кадык дернулся. Ему понадобилось непозволительно много времени, чтобы выдавить из себя простое:
– Да.
Милли в ответ на это смутилась, от чего её щеки засеребрились. Она благодарно кивнула ему и опустила глаза в пол. Кайтен откашлялся.
– У меня много дел перед коронацией, так что я уплыву первым, – быстро произнес он и сбежал.
Милли резко вскинула голову и проводила его растерянным взглядом. Папа тяжело вздохнул. Морскому ежу было понятно, что эти двое всё ещё испытывали друг к другу нежные чувства, но никто из них не решался сделать взмах хвостом навстречу другому. Несколько лун назад я спросила у Милли, почему она не попытается перевести их отношения с Кайтеном на новый уровень. Она в ответ мне грустно улыбнулась и собрала из пузырьков фразу:
– «Мне никогда не забыть его взгляда полного разочарования и презрения, который увидела в тот роковой день. Я принесла вашей семье слишком много боли и поэтому теперь не имею права претендовать на его любовь».
Действительно ли Кайтен винил и её в смерти мамы я не знала. Порой поступки брата не поддавались моему понимаю, а по душам мы не разговаривали уже очень давно. Зачем сближаться с тем, кто намеренно тебя отталкивает?
Я взяла Милли за руку и сжала. Она наигранно радостно улыбнулась, но это меня не обмануло. Я видела, как в её глазах плещется боль. Родители Милли очень радовались, когда мой брат начал проявлять к ней симпатию и теперь меньше, чем на Императора в зятья не соглашались. Милли никогда об этом мне не говорила, но я знала, что они давят на неё. В такой ситуации просто невозможно быть счастливой.
– «Не переживай обо мне. Я сильная», – написала Милли у меня перед лицом.
Выдала ей кислую улыбку. Тарелка у меня успела опустеть только на половину, но аппетит вдруг опять пропал. Я окончательно убедилась в том, что меня ждут два самых сложных дня в моей жизни.
После обеда мы с Милли немного прогулялись. Она рассказала о делах в Южном море, я поделилась новостями из столицы о новой моде. Наше веселье прервали служанки, которые забрали меня переодеться к ужину. Так как он планировался более формальным, мена одели в красноватый нательник и нахвостник, натерли до блеска маленькие ракушки-украшения в волосах, а на плечах закрепили желтую накидку. Это заняло меньше времени, чем утренняя подготовка, но вымотало гораздо сильнее.
Как только они закончили, за мной зашел наш седеющий советник Тайсон. Его когда-то яркая фиолетовая чешуя на хвосте уже побледнела, волосы стали жидкими, на лице появились морщины, но карие глаза оставались по-прежнему ясными. Он начал служить императорской семье ещё со времен правления дедушки, а потом быстро дослужился до правой руки моего отца. Когда предыдущий правитель умер от старости, папа был младше меня. Свою мать он не помнил, так как она скончалась при родах. Братьев и сестер у него тоже не было, поэтому Тайсон стал ему не только советником, но и близким другом. Можно сказать практически вторым отцом.
– Здравствуйте, Жемчужина. Вы превосходно выглядите, – с улыбкой сказал он. – Ох, как же быстро течет время. Я вас помню совсем маленькой русалочкой, а теперь вы уже совсем взрослая. Так похожи на Марианну.
– Благодарю, советник, – вежливо отозвалась я, проглотив комок в горле.
С мамой меня сравнивали редко. Императорская кровь доминировала над всеми остальными, поэтому и внешность у меня была соответствующая – слишком бледная и почти бесцветная. Мама же славилась своей яркостью. У неё был яркий оранжевый хвост с желтым узором, рыжие волосы и огромные синие глаза.
– Вы, верно, думаете, что я вам льщу, но это не так. Вы действительно похожи на бывшую Императрицу. От одного её присутствия у меня всегда улучшалось настроение. Вы производите такое же впечатление, – произнес Тайсон.
Внутри меня разлилось тепло, а напряжение немного спало. Он всегда знал что и когда нужно сказать каждому из моей семьи, чтобы поднять настроение и боевой дух.
– Спасибо, – более искренне ответила я.
Он широко улыбнулся и подставил мне локоть. С уважением приняла его.
– Я только что пришел из покоев Красного Рифа. Он очень переживает из-за коронации…
– Так скажите ему, что не стоит метаться, как лосось при нересте, – грубо высказалась я.
– Жемчужина! Где вы таких выражений понабрались? – строго спросил Тайсон.
Под его взглядом мне вдруг стало не по себе.
– Простите. Я хотела сказать, что он излишне эмоционально реагирует на завтрашнее событие. Коронация – это важно, но она по большому счету ничего не изменит. Отец будет помогать и подсказывать брату, как раньше, – ответила я.
Тайсон тяжело вздохнул.
– Я завел этот разговор не для того, чтобы услышать очевидное. Кайтену понадобиться ваша помощь и поддержка.
– Понимаю к чему вы клоните. Я уже говорила, что не собираюсь создавать старшему братцу проблемы. Завтра он станет Императором. Он слишком долго и упорно ради этого работал, чтобы я могла наплевать на его чувства и что-то вытворить, – мрачно сказала я.
Взгляд у Тайсона вдруг стал печальным.
– Сомневаюсь, что вы действительно понимаете всю ситуацию. Красный Риф может казаться вам надменным и строгим, но он всего лишь юноша ненамного старше вас. Быть Императором сложно. Возможно сейчас даже он ещё этого не осознал, но ему понадобиться поддержка и безответная любовь семьи. Пожалуйста, протяните ему руку, когда вам покажется, что ему необходима помощь. – Советник мягко улыбнулся.
Кайтен никогда не был похож на того, кому может понадобиться моя помощь. После смерти мамы он ни разу не попросил меня ни о чем подобном. Порой мне казалось, что мы живем как соседи.
Я выдавила из себя улыбку и кивнула Тайсону, чтобы хоть как-то дать ему понять – я его услышала. Советник отстранился, поклонился, попрощался и уплыл. Тайсон обычно не наседал с нотациями просто так и мне наверняка мне нужно было подумать о его словах больше пары взмахов хвоста, но я повернулась ко входу, заметила краснохвостую Кармен и напрочь обо всем забыла.
Сирена очарования была в своем репертуаре. Она зависла в середине комнаты в окружении стражников с затуманенными глазами. Два русала с зелеными хвостами разных оттенков по-глупому ей улыбались и смеялись с каждой её шутки. Во мне закипела злость. Для обычных обитателей Империи способности сирен голоса, очарования и исцеления, а также Императора были не видны невооружённым глазом. Я же сейчас совершенно точно наблюдала за тем, как Кармен использует свои силы, медленно губя здоровье двух стражников, чтобы расплатиться за способности.
– Во дворце запрещено использовать магию без разрешения Императора, – холодно заявила я вместо приветствия.
– Ох, Океанская Жемчужина. Извините, я вас не заметила. – Кармен поклонилась мне.
Я сложила руки на груди, не поверив в её спектакль ни на мгновение. Она не сводила с меня взора своих зеленых глаз с тех пор, как я вплыла в комнату.
– Вы не слышали, что я вам сейчас сказала? – грозно уточнила я.
Кармен выпрямилась без дозволения, поправила темно-коричневые волосы и поджала губы. В её взгляде мелькнула злость.
– Простите, я не всегда замечаю, когда мои способности вырываются из-под контроля. Сами знаете, как это работает, верно? – Она хищно улыбнулась и убрала свои почти невидимые ниточки от русалов.
Глаза стражников прояснились. Они растерянно посмотрели на Кармен, а потом на меня. Если это элитный отряд Рыб-мечей, то я тогда селедка!
– Возвращайтесь на посты, – отдала я приказ, вложив в него всё недовольство.
– Слушаемся, – в один голос ответили они и поспешили уплыть.
Кармен закатила глаза.
– Вы совершенно не умеете веселиться. Они всего-то пару приливов жизни потерять могли. Совсем незначительная плата, – сказала она.
– Значительная или нет решать не тебе, – процедила я.
– А кому? Неужели вам, наша проклятая, никчемная Жемчужина?
Между нами засквозил холод. Я отчаянно пыталась сдержаться и не устроить сцену. Кто-то дотронулся до моей руки, привлекая к себе внимание. Повернула голову и заметила рядом Милли. Она с таким негодованием смотрела на Кармен, что даже мне стало не по себе.
– Хочешь чтобы я отстала? Ну так прикажи мне! Ох, прости, забыла, что ты не можешь говорить. Немая сирена голоса – что может быть смешнее? – Кармен фыркнула.
Моё терпение лопнуло. Я открыла рот для уничижительной тирады, но сказать ничего не успела. Милли резко развернула меня и потащила в другой угол комнаты.
– Я не могу позволить ей так с нами разговаривать, – злобно произнесла я.
Милли покачала головой и указала на мою диадему, намекая на статус.
– И что с того, что я Жемчужина? Мне теперь нельзя постоять за себя и друзей? – Я вырвалась и вернулась к Кармен.
– Пади ниц, – приказала я.
– Чего? – Она недоуменно на меня посмотрела.
– Оглохнуть успела? Немедленно пади ниц перед Океанской Жемчужиной! – рявкнула я.
Кармен затрясло от злости, но приказ она исполнила и медленно опустилась на хвост, скрыв лицо за своими темными волосами из-за низкого поклона. Краем глаза заметила, как в комнату вплыли маленькая сирена волн Мэй и худощавая страна рифов Зара, но я не обратила на них никакого внимания.
О проекте
О подписке