Мы с Катей шли по узкому и слабо освещенному каменному тоннелю в сопровождении Томира. Справа, вдоль стены чуть ли не друг за другом располагались такие же камеры, как и наша. Из них то и дело доносились разные звуки… а может, даже ругательства. А вдоль левой стены коридора висели круглые чаши с огнем. Их тепло на мгновение обжигало лицо, когда мы проходили мимо. В свете огня мне показалось, что кончики черных кудрявых волос подруги стали рыжими. В длинных платьях идти получалось не так легко. Подол с небольшим шлейфом волочился позади, цепляясь за каждый выпирающий камень, попадающийся под ногами. Да и смотрелись в этих нарядах мы нелепо, словно собрались на какую-то тематическую фотосессию или вечеринку. Но выдавали наши спортивные рюкзаки, явно не из этой эпохи.
По пути нам встречались мужчины в таком же военном одеянии, как и Румит. Они стояли по одному или по двое в некоторых проходах с копьями и железными щитами. «Наверное, это стражники», – сделала я вывод про себя. Все пристально разглядывали нас с Катей и кидали многозначительные взгляды, от которых становилось не по себе.
Преодолев еще пару поворотов, мы подошли к двустворчатой массивной двери. Томир любезно открыл ее перед нами. Яркие лучи солнца дотронулись лица. Когда глаза привыкли к свету, я не смогла сдержать эмоций и громко воскликнула:
– Обалдеть!
С разинутым ртом я взглянула на Катю. Та молча сделала пару шагов и остановилась. Она тоже таращилась на живописный вид. Тот самый, что мы видели в окошке своей камеры. Только вот он, здесь, прямо перед нами: город и его многочисленные улочки, уходящие куда-то вдаль. Калейдоскоп людских забот наполнял его. Вот бедный старик ведет свою козу, а та упорно не хочет двигаться с места. А рядом стояли напыщенные мужчины в ярких мантиях и смеялись над ним. Мимо нас прошла полная женщина с большой корзиной еды за спиной. Я сумела разглядеть там яблоки, хлеб и зелень. Подальше от нас какие-то торговцы продают рыбу, мясо, всякие травы и пряности. Дети бегают друг за другом, играя в свою игру. По пыльным дорогам не спеша идут лошади, запряженные повозками с бочками или сеном. Одним словом – город жил своей жизнью. Не было сомнений, что такое нельзя «разыграть», слишком масштабно. Я поймала себя на мысли, что брошенная Румитом фраза о другом мире не казалась таким уж бредом.
– Благодарю, Томир, – произнес знакомый голос. От неожиданности я слегка вздрогнула и обернулась. Позади меня и подруги стоял Румит и тот рыжеволосый мужчина, что нас связывал. Томир поспешно удалился.
– Опять нас будете связывать? – предположила Катя, искоса глядя на рыжеволосого. Он ответил ей презрительным взглядом.
– Нет, что вы, – поспешил заверить Румит, – Мы отведем вас к одному человеку, про которого я упоминал.
– Вы так и не сказали, кто он, – вступила в разговор я.
– Терпения, дамы, – процедил рыжеволосый, словно выплюнув последнее слово. Видно, мы с Катей ему совсем не нравились. Впрочем, это было взаимно.
– Спокойнее, Гефокс. Итак, не будем терять время. Пора в путь, – Румит жестом указал следовать за ним.
Теперь мы могли пристальнее рассмотреть этот город. Каждая улица или закуток раскрывали в полной мере атмосферу средневековья. Все играло на контрастах: бедняки, просящие милостыню, и богачи, кидающие им еду или пару монет из своей кареты; мирные жители, выпивающие и заливающиеся смехом у таверн и работяги, трудящиеся в своих огородах, не разгибая спин.
Румит и Гефокс подвели нас к толпе людей и остановились. Стояли невообразимый шум и гам. Люди перекрикивали друг друга. Было невозможно разобрать слов.
– Юль, глянь туда. Что там происходит? – кричала мне Катя и вытягивала шею, стараясь хоть что-то разглядеть сквозь большую толпу на площади.
Но мой рост, увы, этого не позволял. Я была ниже подруги примерно на полголовы. И я лишь сказала:
– Не вижу ничего, Кать. Тут столько народу.
– Дьявол, тут не пройти, – громко отметил Гефокс. – Останемся? Все равно к полудню закончится, а солнце уже высоко, – он указал в небо.
Румит согласно кивнул и добавил:
– Только отойдем вон к той таверне. Дамы, – он мягко коснулся моего плеча. – Сюда.
Мы с подругой взялись за руки и начали пробираться сквозь людей вслед за нашими сопровождающими. У таверны я встала на ступеньки и наконец увидела происходящее на площади. Катя ко мне присоединилась. Воины же почти не обращали внимание на то, что творилось вокруг. Они о чем-то переговаривались.
В центре площади возвели три кострища, и я сразу догадалась, для чего. Сердце рухнуло вниз. Такие костры я видела в фильмах, когда собирались сжигать людей. Мы переглянулась с подругой. Она, как и я, не была готова увидеть подобное. Но почему тогда мы не отводим взгляд? Наверное, это как с фильмами ужасов – боишься, а все равно смотришь. Любопытство берет верх. Думаешь, что там такого страшного, и при первой пугающей картинке берешь свои слова назад.
Внезапно толпа разбушевалась сильнее, вскидывая кулаки вверх. В центр площади вывели трех несчастных людей. Стражники привязали их к столбам и удалились. Из толпы вышел человек в длинной синей мантии и простер руки к небу. Некоторые люди повторяли за ним. Шум немного стих. К человеку в мантии подошел еще один стражник с большим факелом и вручил его. Снова взрыв и рев толпы. Кто-то даже стал прыгать и ликовать. Человек в синей мантии быстро поджег кострища и удалился в толпу.
Я не выдержала и спустилась с лестницы. Радовало только одно – шум и гам помогли заглушить душераздирающие предсмертные крики. Подруга все же посмотрела на казнь. И на ее бледном лице так и застыла гримаса ужаса.
Гефокс и Румит прекратили разговор и с любопытством глядели на наши реакции. Они же были равнодушны к происходящему, как будто эти казни – обычное дело.
– За что их казнили? – придя в себя, спросила я.
– Как за что? За использование магии, – кинул Гефокс. – Вас эта участь миновала благодаря Румиту. Была бы моя воля… – в его глазах заплясали зловещие искорки.
У меня по спине прошел холодок. Я невольно сглотнула.
– Прекратить, Гефокс! – рявкнул Румит. – Так, толпа начинает расходиться. Нам пора.
Катя вцепилась в меня и поволокла за собой. Она явно больше ни секунды не хотела тут оставаться. Воины шли впереди. Мы обогнули площадь. Я старалась не смотреть на горящие костры, но не могла не вдыхать воздух, пропитанный запахом жареного мяса. Меня стало мутить. Я заслонила нос рукавом платья.
Через какое-то время мы отдалились от этой площади и вышли на мост, ведущий к высокой башне. Вокруг нее вился плющ и тянулся к самой вершине. Наверху в небольшом окошке горел огонек. У самого входа Румит оглянулся по сторонам, затем ключом открыл дверь. Мы прошли внутрь и забрались по деревянной винтовой лестнице на самый верх.
В просторной комнате взгляд сразу упал на большой деревянный стол с единственным кувшином и пятью кружками на нем. В центре комнаты расположился камин, в котором разведен огонь. А рядом в кресле вальяжно сидел пожилой мужчина с тростью в руке. Он задумчиво смотрел на пламя, но услышав нас, обернулся. Лицо мужчины избороздили морщины. Седина коснулась волос, бровей и небольшой щетины. Он привстал, опершись на трость. Его темные глаза вперились в нас с подругой.
– Эломир, вот, – указал на нас Румит.
Эломир улыбнулся нам и приветливо сказал:
– Что ж, добро пожаловать, Юлия и Екатерина.
Мы стояли, словно громом пораженные. Этот знакомый скрипучий голос. Тот самый, что терроризировал меня по телефону и Катю во сне последние пару месяцев. И теперь мы наконец встретились лицом к лицу с его обладателем.
– Вы?! – только и смогла выдавить я. – Вы… – в моих мыслях все смешалось. Тело стало ватным. Мне хотелось задать миллион вопросов, но я лишь снова произнесла: – Вы!
Краем глаза я увидела, что Юля смотрела на Эломира взглядом, полным страха и ненависти одновременно. Ее руки сжались в кулаки и дрожали. Румит, Гефокс и старец молча переглядывались друг с другом. Они явно не ожидали подобной реакции от нас.
– Простите, а мы с вами уже знакомы? – сказал Эломир, нахмурив брови.
– Еще как! – процедила Юля. – Вы издевались над нами! – подругу трясло. Мне показалось, что она сдерживает себя, чтобы не ударить его кулаком по лицу.
Эломир явно не понимал, о чем речь:
– Весьма странное заявление, ведь я никогда в жизни никого не пытал, – оправдывался он, прижав левую руку к груди. Я заметила, что на руке не хватало двух пальцев: мизинца и безымянного.
– Но ваш голос! – восклицала подруга. – Вы звонили мне постоянно! Говорили о проклятом портале и медальоне! Да еще у моей подруги во сне появлялись, – как на духу выпалила она. Юля поняла, что последняя откровенность была лишней и сжалась, потупив взгляд. Ее яростные эмоции угасли.
Воины округлили глаза и посмотрели в сторону Эломира. Тот от удивления раскрыл рот и тихо произнес:
– Как во сне? Звонили? – он потряс головой. – Подождите. Давайте разберемся. Начните все сначала. Что за сны и кто над вами издевался?
Я испытующе взглянула на Юлю. Она будто мысленно сказала: «Вот ты и рассказывай». Собравшись с духом, я описала свой сон:
– То место было странное. Вначале оказалась в каком-то тумане. Я пошла прямо, и передо мною стали возникать столбы. Увидела на одном из них указатель, а на нем название – «Переход». Когда я осмотрелась, то произошло нечто странное и пугающее: такие же указатели начали появляться на каждом столбе и заполняли все пространство. Потом я услышала голос, ваш голос, Эломир. Он требовал, чтобы я пришла туда. Чтобы нашла источник силы, использовала медальон и открыла портал. В конце сна появлялся старый и заброшенный дом. Именно такой, в какой мы вошли с Юлей сегодня. Каждый раз я вскакивала на кровати и радовалась, что это был всего лишь сон. Но, по правде говоря, он казался очень реальным. В этом мы как раз успели убедиться.
Эломир по мере моего рассказа сначала переминался с ноги ногу, а затем сел в кресло у камина и поглаживал свою щетину. Румит оперся о каменную стену рядом с дверью, сложив руки на груди, и внимательно слушал. Гефокс встал рядом с ним и переводил подозрительный взгляд то на меня, то на подругу, при этом теребив свои огненно-рыжие волосы. Юля ни на секунду не отрывала от меня любопытных глаз. Словно боялась упустить любую деталь. Ведь я ей не рассказывала так подробно о своем сне.
– Теперь я понимаю, почему ты не хотела ехать. Ты боялась увидеть это все своими глазами, – сказала подруга. Я молча кивнула в ответ, ведь она была права.
– А что же случилось с вами, Юлия? – вступил в разговор Румит. – Вы сказали, что вам, как вы это назвали, «звонили»?
– Ну да, по телефону.
– По чему-чему? И что это? Очередная магическая ересь? – подал голос Гефокс.
Тут уже не выдержала я и вскрикнула:
– Да никакие мы не ведьмы! И магии не существует!
Все резко уставились на меня, будто я сказала нечто ужасное. Даже Юля кинула на меня осуждающий взгляд. Однако мой боевой настрой это не сбило.
– В вашем мире не существует. Но в нашем она есть, – спокойно добавил Эломир.
– Румит говорил нам то же самое в тюрьме и сказал, что не он это объяснит, а, получается, вы. Хотите сказать, что мы находимся в другом мире? – раздражение в моем голосе было слишком заметно.
– Да, – подтвердил Эломир.
– Если мы в другом мире, то почему мы вас понимаем? Тут действует автоматический переводчик Гугл?
Воины и старец посмотрели на меня недоуменным взглядом, а подруга слегка улыбнулась моему саркастическому замечанию.
– Кажется, вы говорите про язык, – догадался Эломир. – Но мы общаемся с вами на одном языке.
– Мы разговариваем на языке, которого не знаем? Но для нас мы говорим по-русски. Правильно же, Юль? – обратилась я к подруге.
Она закивала в ответ:
– Да. Но как это возможно?
– Хм, – старец почесал в затылке. – Думаю, это какие-то магические проделки.
При упоминании слова «магические» рыжеволосый тут же встрепенулся и зло оглядел меня и подругу, но Эломир его осадил:
– Не надо, Гефокс. Они ведь не те, кого нужно истреблять.
Неприязнь рыжеволосого ко всему магическому начинала походить на маниакальность. Он как разъяренная собака, которой сказали «взять» и спустили с поводка.
– И, похоже, что вас сюда призвали намеренно, – продолжил Эломир.
– Ладно, допустим, – развела я руками. – Если это не вы, то кто тогда мог нас призвать?
– Это мог сделать только один человек – Буфарон.
– Что?! Ты, наверное, ошибся, друг, – всполошился вдруг Румит.
Старец посмотрел на него многозначительным взглядом, и воин тут же сник. Гефокс добавил:
– Мало он на нас наслал проклятий, теперь снова хочет что-то сделать с Мордресом? – всплеснув руками, он резко сел на скамью у стола и уставился на огонь в камине.
– Думаю, так, – невесело подтвердил Эломир, кивая. – Тогда Буфарон не завершил свои злодеяния. И…
– Так, стоп! – перебила я. – Кто такой этот Буфарон, и почему он нас призвал, если голос ваш? Он что, изменил его? – я плохо понимала, что тут происходит, как и Юля. Она молча стояла с ошалевшими глазами.
– Он – воплощение дьявола в лице Эломира, – яростно кинул Румит, схватившись за рукоять меча на поясе. «Кажется, у военачальника с этим Буфароном давние счеты», – мысленно подметила я.
– Румит хочет сказать, что он мой близнец. Но не по крови, – Эломир привстал с кресла и, прихрамывая, подошел к столу. Налил из кувшина какую-то красную жидкость в жестяную кружку и залпом выпил. А после добавил: – Он тоже из другого мира, как и вы.
Кажется, мой бедный мозг этого не выдержит. От переизбытка увиденных и услышанных странностей я почувствовала, как подступает тошнота и голова становится тяжелой, как камень. Юля поняла, что я уже не в силах вести эту беседу и наконец вступила в разговор:
– И что Буфарон хочет от нас? Мы ничего не умеем.
– Думаю, ему нужен тот медальон, о котором говорилось в ваших посланиях, – ответил Эломир. – И да, покажите его, – он осушил очередную кружку, поставил ее на стол и направился к нам. Гефокс и военачальник бросили взгляды в нашу сторону.
О проекте
О подписке