Что ей было о них известно? Мало. Кто–то из невидимок страдал аллергией на волшебство и почти сразу безудержно заходился приступами – практически рекордсмен по чиханию. Кто-то, уже второй, оставлял после себя мокрый след. Может, болел чем? И третий, о нём она ничего не знала, но догадывалась о существовании по тем не многословным, но часто разумным репликам в адрес двух других невидимок.

Стоило ли на них обижаться? Если не принимать утехи, подтрунивания и издевки на свой счёт, то допустить мысль о прощении было бы самым разумным решением. Но куда девать зависть к неунывающему духу и буйному жизнелюбию невидимок? Совершенно определённо, смириться с этим Офе Хлеп не могла, но пока что решила молчать.

Экономка приметила тихое пошарпование шагов у котла и предположила, что часовые на месте. Котёл такой величественный, внушительных размеров вызывал у каждого, кто видел будоражащее ощущение чего–то необъятного. В мгновение он доверху наполнился водой. Его затрясло мелкой дрожью, как гальку перед приближением тепловоза, а затем качнуло вперёд чуть вылив содержимое на пол. Вода в нём бурлила, словно источник гейзера – большими полупрозрачными пузырями.

Вдруг на поверхности воды образовался полупрозрачный водянистый шар, сквозь хрупкие стены которого нырнули оранжевые руки. Они принялись вслепую обыскивать воду, напрасно цепляясь за воздух и потоки клокочущей воды. Как только шар лопнул, новоприбывшие тугаты плюхнулись в воду, а затем, один за другим повылезали из котла. Измученными они повалились на пол, громко выкашливая воду и с благодатью, вдыхая свежий воздух.

Ведьмы, терпеливо созерцавшие всю процедуру прибытия тугтов из мира живых, криво улыбнулись грязной жиже, что стекала с металлического нагрудного фартука тугатов и их лапшевидных волос. Почти все тугаты были грубыми, неотёсанными и необразованными тварями. Ведьмы их по-своему обожали.

–Где остальные?! – вырвалось поросячьим визгом у королевы.

Среди ведьм прокатился недовольный шум, тембр которого возвещал о полной поддержке Магмы.

–ТИХО! – взвыла королева. Она выпятила шею, как страус перед кроссом и даже привстала с трона.

–ГХУ-У-УМ. – ответили звериным рыком тугаты. Они мотнули головой в сторону котла. И верно, в ту же секунду в котле обнаружился пузырь.

Ведьмы, ожидавшие наконец-то заполучить первую партию людей, привстали со своих мест и по-кошачьи спрыгнули ближе к королеве. Двинуться дальше они не смели.

На этот раз пузырь был тяжеловат и всплывал очень медленно то и дело, погружаясь в воду. Наконец, водянистый шар лопнул, расплескав ледяную воду на сверкающий чистотой пол. Тугаты прибыли втроём, один, однако, сошел бы за двоих. Его раздуло, как покойника на пятые сутки. Он распадался на части и был в самом жалком виде: на лице – окаменелая гримаса невообразимых мук и болей; поверх тонущего тела – небесно-голубая накидка. Двоим другим, пришлось проявить заботливость. Они подтащили тугата к краю котла и, отнюдь не церемонясь, сбросили его на пол. Ведьмы услышали неприятный треск разбитого об асфальт арбуза, а когда тугат приподнял голову, то все увидели кровавую щель на его лбу.

Первой вскричала болотная ведьма. Она бегала незрячими на вид зрачками в виде больших синих вен по центру глазного яблока от тугата к тугату, пытаясь высмотреть затерявшегося среди них человека.

–Где люди? Вы что, припрятали их для себя? Такого не случалось, ни разу!

Вслед за ней очнулись и другие ведьмы, их ярость не поддавалась описанию. Они изрыгали проклятья, стонали и охали, голова распухала от единственной мысли – уничтожить предателей!

Тугаты отвечали растерянным взглядом, в такую передрягу они действительно не попадали. Многие из них не знали о планах своего руководства и поэтому не понимали, чем собственно ведьмы недовольны.

Вампал, тем временем, прошёлся вокруг котла. Остановившись неподалеку от тугатов, ошеломлено развёл руками и удивлённо произнёс:

–Просто поразительно! Вас было, насколько я помню, порядка тридцати, а вернулось меньше шести, не считая лежачего. Потрясающе! Что же случилось?

–Я не могу ответить на вопрос, господин. – пробасил тугат, выделявшийся от себе подобных золотой подвеской на груди. Его сердце пульсировало от испытанного в мире живых страха, а в глазах теплилась радость, он с трудом верил, что вернулся обратно. – Мы дали отпор тому, кого не видывали в жизни. Этот зверь непросто грозный противник, он убийца!

–Послушай, – отозвался Вампал, – …ты немало озадачил меня. Что же теперь вы намерены делать?

–Я требую для своего народа золота, – дрожащей челюстью проговорил Астало Салахай,– Вы отказались от людей, значит… он действительно вам нужен.

–Это ничего не значит! И вообще, о ком ты говоришь? – вскочила Королева Магма, взвинченная до пределов. На этот раз она была не причастна, а обвинить её могли запросто. – Никаких оправданий! Никаких!

Но Салахай как будто не видел королеву, медленно и уверенно, он продолжал говорить. Его одолевало много чувств: и гордость за выполненное задание, и удовлетворение предрекающее золото и лавры важной и уважаемой персоны, и облегчение, ведь жизнь так прекрасна, что никто, даже, старая ведьма, не испортят ему настроение.

–Погибли мои подчиненные. И, учитывая мою слабость к золоту… Это существо будет стоить вам дороже людей – заключил тугат.

–Я уже вижу смерть в твоих глазах. – констатировала Королева Магма.

Сидя на троне, она нагнулась в половину своего роста, сощурила глаза и сквозь тонкие губы заявила:

–Однако мне бы хотелось знать, кому понадобилось это сделать? Кто велел доставить не понятно кого, да ещё и потребовать за него золота? И где всё-таки мужчины, которых мы ждали целый год?

Лицо Астало Салахай расцвело в милой улыбке, столь широкой, что она еле уместилась на его уродливом лице. Тугат приоткрыл рот, показав лиловый язык с буграми вроде листьев терновника, но не решился и на пару звуков, вовремя приметив необычную манипуляцию рук скромной на вид служащей Офе Хлеп. Она насторожено сидела у ног королевы и словно сумасшедшая шевелила губами, исторгая полушепотом неведомые слова. Офе глядела на него с такой злобой, что он испугался и потянулся за оружием в намерении предотвратить любые заклятья. Её старания казались противоестественными, ведь она не была прирождённой колдуньей. Тугат приготовился и дальше развивать эту мысль, однако отвлёкся на беса, который ни с того, ни с сего споткнулся на ровном месте и, размахивая руками, обрушился на него.

–От кого ты хотел получить золото? Отвечай! – сорвалась на крик Магма.

Ведьмы, сидевшие позади, хотя и оставались на своих местах, выглядели крайне недовольными, планы на сытную и весёлую жизнь рушились здесь и сейчас, а это грозило новым междоусобным распрям и гибелью ведьм.

–Моя госпожа, – поклонился в ответ Салахай.

Если бы для чтения мыслей требовалась трепанация черепа, то королева ведьм Магма так бы и поступила. Ну а поскольку Верховный тугат в это время размышлял примерно так: «Как это похоже на ведьм, никогда не рады нашему появлению… золото достанется мне, оно и к лучшему, что остальные убиты… как бы не попасть впросак, коварные мерзавки могут обсчитать… хм… всё-таки как-то странно они отреагировали на моего пленного…» – королева могла лишь догадываться по мимике его лица, что он прибывал в радостном предвкушении. Когда же воспоминания коснулись силы и могущества его покровителя, который обещал в благодарность за выполненную услугу не только одарить золотом, но и подарить «Избранника судьбы» в защиту от ведьм, то его улыбка приобрела иной характер. Лицо тугата пропиталось хитростью и лукавством.

Однако радовался он недолго, безмятежное чувство удовлетворения внезапно сменилось глубоким расстройством. Он в раз понял, что с ним произошла перемена, затронувшая, по всей видимости, память. В глазах потемнело, неведомая сила заставила его замолкнуть.

–Бр…бр…бр… – затряс головой тугат своей бульдожьей мордой. – Я …я…

–Ну?! – требовала ответа королева.

Тугат, в одно мгновение потерявший понимание происходящего, жалкими глазами уставился на властительницу ведьм, которая и не думала проявлять к нему сочувствия. Её поданные точили клыки пилками и спасались тампонами от обильного слюнотечения. Создавалось впечатление, что все чего-то ждут.

Тугат посмотрел на своего подчиненного. Тот выглядел не менее растерянным.

–Золото… речь шла о золоте. – подсказал ему Прахов.

–Золото? – искренне удивился Салахай.

Бес явно скучал, он стоял с опущенными в нетерпении плечами, а его хвост выделывал кольца.

–Очевидно, вы доставили груз. Где он? – протянул бес.

Верховный тугат оторвался от Прахова и почесал голову. Теперь он, кажется, понимал, какая может быть связь между золотом и грузом. Но новые звуки подобные скрежетанию и улюлюканью, вырвавшиеся из горла самого крупного из тугатов, не только его заставили отвлечься от размышлений. Тугат кряхтя, приподнялся на локти и слизнул с губы свежую кровь. Она текла поперёк лба, попадая в глаза и рот. Глаза у него были весьма странной формы, таких ведьмы не видали. Белое яблоко глаза содержало не один зрачок, как у всех представителей тугатов, а два, только меньшего размера. И это обстоятельство чрезвычайно заинтересовало беса.

–Так. – вмешалась экономка, задетая дележом золота, где мнение управляющей делами по расходованию этого металла, с её точки зрения, должно было учитываться в первую очередь. – И не рассчитывайте на казну!

–Правильно! – поддержал Вампал. – Вы израсходовали единственный час на поимку людей, а доставили опасное для всех создание! И вы ещё просите золото?!

–Мы ничего не получим? – разочарованно ответил вопросом тугат Салахай.

–Хотите награду? – взвизгнул Вампал.

–Ну-у…– неуверенно ответил Салахай, оглянувшийся назад, чтобы удостовериться в правдивости слов беса. Людей действительно не было.

–Вы должны понять. Выживать целый год без еды и телесного блага, крайне неудобно. Вы правы, за обман ожиданий действительно положена награда! – оскалив белоснежные зубы, произнес Вампал.

Рассуждая об этом, Вампал сократил расстояние. Ведьмы оживились, наконец-то начиналось интересное, и едва слышным хором они принялись подбадривать беса словами: Месть! Месть! Месть!

Потерянность тугатов переросла в ужас, они задрожали всем телом, и кто мог, закрыли голову руками, чтобы не видеть их жестокие улыбки и не слышать их жуткие призывы смерти. Напряжение не спадало с самого начала, и тугаты уже давно догадались, что оплошали. Ведьмы никогда не простят им невольной ошибки, и сейчас их ждёт гибель.

Дикие вопли разочарования ожидали ведьм, когда они увидели беса расправляющегося лишь с одним тугатом, с самым толстым из них, и совершенно варварским способом. Вампал пользовался зубами и ногтями, чтобы разорвать и извлечь из общего месива кусков красной плоти и зелёно-коричневых внутренностей тугата, нужный всем груз.

Ведьмы застыли, как замороженные, ведь никто до этого и не догадывался, что груз и есть неведомое существо, хранившееся все это время в оболочке тугата. Не спуская глаз с беса, тугаты попятились назад. Они не помнили событий последнего часа. Именно поэтому, потрясение от увиденного показалось тугатам чересчур невероятным, они не понимали, куда делась привычная гуманность беса. Спасаясь, они попробовали взобраться обратно в котёл в надежде на менее безболезненную смерть, кому-то это даже удалось.

Наконец, кутерьма и суматоха вокруг беса и его жертвы прекратилась, тугатов больше не было, успокоились и ведьмы, которые затаив дыхание, прильнули к стенам башни в ожидании неизвестности.

ГЛАВА 2

БАШНЯ ВЕДЬМ

-Вы только послушайте, его сердце бьётся как у дикого оленя! – заключила экономка, любопытство над которой взяло вверх почти сразу, когда она увидела перед собой не страшного монстра – убийцу тугатов, а белокурого юношу. В его притягательном лице читалась едва заметная меланхолия, глубокая грусть и искреннее непонимание происходящего.

С повеления королевы экономка, походкой беременного пингвина, обошла юношу вокруг, тщательно осматривая каждый его мускул. Она опустилась вниз, принюхалась к ногам, задела кончики пальцев рук. Офе Хлеп скоро поняла, чего бы она в нём не искала, она понятия не имела, с кем имеет дело.

–А он молоденький, сладенький, вкусненький! – сообщила Офе Хлеп, облизывая сухие и потрепанные губы. Она с удовольствием отметила: редкой красоты лицо юноши, живущего в своё удовольствие, классическое мужское тело с широкими плечами и узкими бёдрами. Он был очень высок, строен и статен, аристократичной наружности, в уголках скошенных губ затаилась частичка барственности.

Перед юношей же предстала женская публика в сценических чёрно-суконных платьях, пестрящая чудными масками и неподражаемой игрой. Их незаурядный облик, пробудил в нём странные противоречивые чувства интереса и волнения от количества дам дьявольской наружности, собравшихся в одном месте, в одинаковой одежде и с одинаковыми выражениями недоумения и восхищения в лицах – с одной стороны и содрогания, трепета от ощущения причастности к величию и размаху (как ему показалось) театральной постановки – с другой. Тема прошлого и таинственного всегда волновала людей, а в двадцать первом веке сюжеты о колдунах и ведьмах приобрели невиданную до этого времени популярность. Так что, юноша нисколько не удивился, подумав, что оказался в центре какого-нибудь водевиля.

Старый пиршественный зал по его меркам был не меньше любого спортивного комплекса в Санкт-Петербурге, в городе, где он вырос и жил с родителями, пока его тихое существование не омрачилось кончиной деда. Юноша глянул наверх и с удивлением обнаружил, что зал не имел видимых границ и утопал в пучине тьмы, изредка освещаемой дребезжащими в воздухе огоньками. Посреди зала из подпола вырастали и расходились как корабли в стороны две винтовые лестницы из алого рубина и позолоченных перил.

Вдоль перил…

Впрочем, он бы и не обратил на них внимания, если бы не странное поведение малорослых женщин с серебристыми волосами, облепивших их вдоль лестниц, настолько, сколько хватало глаз и света. Они смотрели на юношу с алчным выражением лица, боясь, что вот-вот он отберёт у них эти самые перила.

В глубоком кресле, с виду, напоминавшем зловещий трон, восседала высокая старая леди, на голове которой громоздилась корона из драгоценного сплава металлов. Её лицо выражало неподдельную обеспокоенность и тревогу.

В наблюдения, производимые им украдкой, внезапно ворвался красный цвет фрака. Оказавшись чуть ли не единственным мужчиной в этом мрачном месте, обладатель эксцентричного туалета в момент затмил дам. Он был ближе остальных и юноше удалось рассмотреть его необыкновенное и пугающее взгляд лицо, обезображенное бровями – валиками и глубокими рельсо-морщинами, что были вдоль и поперёк на его фисташкового цвета коже. Между ног, вроде старой и толстой бечёвки, разгуливал хвост с зелёной кисточкой на конце. На правой руке торчал обглоданный до костей указательный палец.

–Ага! К нам пожаловал убийца! Чтобы ты сейчас не сказал, – произнес этот субъект, – преступления, совершенные тобой слишком хаотичны и безрассудны, чтобы за них не наказывать!

Поначалу юноша не разобрал язык, на котором к нему обратились, он никогда такого не слышал, а теперь был немало озадачен его пониманием. Ему не нашлось, что ответить и в первую очередь, потому что мокрая и липкая одежда, перепачканная к тому же полупрозрачной слизью и жёлтым студнем, сейчас беспокоила его больше, нежели то, как его восприняли и то как тут очутился. Оправдываться он тем более не желал, бродить во сне – не преступление. С кем ни бывает?!

–Где я? – заявил юноша и почувствовал, что только сейчас вздохнул грудью. Его лёгкие наполнились тяжёлым и старым воздухом, он стал задыхаться. Желая освободиться от ядовитых паров, он резко выдохнул, но что-то пошло не так. От его заурядного для человека жеста, кто-то с шумом бухнулся у ног.

Оказалось – маленькая женщина неприятной наружности, разодетая, как уродливая кукла в строгое черное платьице и кружевной передник с желтыми оборками.

–О-о, он горячий! – взвизгнула экономка, как только отдышалась.

Между тем, с королевского трона на помощь к подопечной вскочила та самая богато одетая женщина с короной на голове, разъяренное лицо и злобное сияние глаз, которой по силе могли сравниться лишь с вулканом.

–Я Королева Магма Мантийская – повелительница государства Чёрных ведьм. Кто ты таков, что посмел убивать моих ни в чём не повинных слуг?! – сурово спросила она.

Юноша ухмыльнулся: «Убивать? О чём это она?» и невольно взглянул вниз, где предположительно должна была быть та карлица. Она прикидывалась пострадавшей. Бедняжка восклицала и ныла о своих поджаренных до золотисто-красной корочки боках, оголённых в местах соприкосновения рук юноши и плотной ткани платья, представлявшей теперь обугленные завитушки.

–Что с ней? – не обращая внимания на королеву, произнес юноша. Встав на четвереньки, он участливо склонился с намерением вмешаться и оказать ей первое содействие.

–НЕЕ-ЕТ! – вдруг заорала старая ведьма, боязливо сделавшая шаг в обратную от юноши сторону. – Довольно!

–Хорошо, – нерешительно согласился он. – Я мог бы объяснить… Видите ли, последние дни особенные… я не мог уснуть и всё такое, принял снотворное, может даже лишнего…

Говоря об этом, он вспомнил о странном видении и задумался о том, стоило ли его разглашать. Придя в себя после сна, вера в случившееся с ним, начинала угасать. И потом, его же не могли просто так вырвать из постели и кинуть в озеро «Суходольское». Да и кому это было под силу? Нет. Определенно, это было во сне – не наяву.

–Я не помню, как тут оказался, – сказал он, – хотя, пожалуй, я думаю…

Ему вновь пришлось остановиться. На этот раз из-за угнетающей тишины, хотя в зале находилась ни одна сотня женщин, ни одна из них даже и не подумывала отвлечься на что-нибудь другое и все, до последней, смотрели исключительно на него.

–Что он там бормочет? Он что колдует? – спросила королева беса.

–Нет. – уверено ответил бес. – Но что-то затевает. Слышите его шёпот? Ведьмы… они явно взбудоражены! Я уверен, молодой человек не так безобиден, как кажется.

Королева встретилась с его гипнотизирующим взглядом треугольных глаз, а после, всерьёз задумалась о личной безопасности. В то время, когда она думала о себе, юноша думал о себе.

Он замешкался в проёме Главных ворот, на ходу снял грязную сорочку и осмотрелся в поисках урны. Особенно выдающаяся нетерпением ведьма, громко и несдержанно крикнула ему вслед, вероятно, обращаясь больше к своим, чем к нему:

–Смотрите! У– у не-него на-на спине крест!

Запричитали и другие ведьмы. Зал вновь наполнился шумным негодованием:

–Какой крест? Где крест? Что за крест?